It's my life

      Киллер шумно выдыхает и приоткрывает веки. Смотрит долгим неясным взглядом из-под светлых ресниц, находит новую трещинку на потолке. Она была там и раньше или оказалась там сегодня? Мысли крутятся, не вяжутся вовсе, приводят лишь к одному вопросу, на который сам не может найти ответа. Тишину разбивает оглушительный стук собственного сердца. Внимание привлек внезапно ворчащий во сне Найтмер, так удобно повернувшийся лицом к Киллеру. Проходит несколько долгих минут, прежде чем парень осознает, ослепительно ясно принимает неизбежный факт – он стал предателем для себя же, влюбившись, чёрт побери, в лучшего друга. Взаимные насмешки, слишком искренние разговоры, неловкие прикосновения, беготня взад-вперед, продолжавшаяся достойное количество времени. Приподнимается со своего спального места, совсем тихо, на цыпочках приближаясь к чужой кровати, затем присаживается. Рассматривает пристально лицо перед собой, выглядящее столь красиво, когда на него падает луч серебряной луны. Подмечал темные круги и мешки под глазами от долгого отсутствия сна из-за подготовки к недавней контрольной работе, гладкость кожи, к которой невероятно сильно тянет прикоснуться и провести пальцем. Ему стыдно за собственное желание. Словно перестает дышать, когда медленно тянется к чужим чуть приоткрытым губам, замирая всего в сантиметре от них. Распахивает глаза от осознания, уставившись на пышные ресницы перед собой. Хочется истерически смеяться. Он не может этого сделать, даже когда Найт беззащитен в таком положении. Быстро отказывается от изначально провальной затеи, поднимаясь с колен, так же тихо покидает комнату, перед этим прихватив с подоконника первую попавшую пачку сигарет и свой телефон. Во всём общежитии сейчас тишина и покой, Киллер аккуратно, не задевая скрипящие половицы, проходит мимо комнат. С успехом быть не спаленным добрался до балкончика, плотно закрывая после себя дверь. Ноги совсем ослабли, коленные чашечки мелко задрожали, пришлось прислониться спиной к деревянной поверхности и медленно скатиться на пол. Собраться с мыслями было до боли тяжело, противоречивые эмоции комкались, образуя внутри горла комок, неприятно давящий и заставляющий задержать дыхание до потери сознания. Пока внутри всё сжималось до мельчайших размеров, пытаясь подавить резко наступившие новые ощущения, снаружи было противно и до коликов неприятно, что хотелось выть от пронизывающей боли, которая давила на него с каждой секундой с новой невообразимой силой. Ему впервые за долгое время было невыносимо больно не только морально, но и физически. Желая хоть как-то заглушить нарастающее с каждой секундой отвратительное чувство, зажал между зубами сигарету, поднося к кончику огонь от зажигалки. С глубоким вдохом яд распространился по всему телу, полностью заполняя лёгкие отравляющим дымом до ощущения покалывания иголок. Брови сводятся к переносице, когда осознаёт, что взял сигареты Найтмера, совсем с другим вкусом, немного терпким, даже без лишних ароматизаторов, которыми сам пользуется. От запаха вспоминает последние минуты, чужое спящее лицо промелькнуло перед ним. В уголках глаз скапливаются единичные капли слëз, но не позволяет им стекать, быстро вытирая рукой. Килл решает глянуть в телефон после звука уведомления, но с разблокировкой экрана перед ним предстала галерея и открытый альбом, заполненный совместными фотографиями с Найтмером. Тот так смешно хмурится, пока на нëм действует виртуальная маска, добавляющая кошачьи ушки и носик. На некоторых кадрах удалось запечатлеть видную улыбку, а приятные воспоминания сами заполняют голову. Даже есть коллекция снимков с только-только проснувшимся Кошмаром, у которого во время сна пряди волос разбежались кто куда, создавая причудливые прически. Хохот поднимается каждый раз как натыкается на это. Уголки губ тянутся вверх, в груди ненадолго поселилось приятное тепло. Однако ненадолго, на его замену вернулись душевные терзания.       В порыве эмоций выделяет абсолютно все фотографии и фалангой пальца нажимает на иконку мусорного бака. Перед ним всплывает окошко с вопросом о полном согласовании удалить альбом и два выбора. Взгляд мечется от одного варианта к другому, в душе не представляя, что ему делать. Сигарета наполовину истлела. От отчаяния, Киллер чуть ли не совершает одну из самых главных ошибок, однако в пяти миллиметрах останавливается, меняя маршрут. Он слишком дорожит этим, не позволит себе избавиться от воспоминаний, связанных со снимками. Слеза медленно скатилась по щеке, оставляя за собой мокрую дорожку и обжигающее ощущение. И как бы ни надеялся перелюбить и забыть все свои чувства, они наоборот крепли с каждым днём, когда видел перед собой этого парня, внимательно бегающего взглядом по строчкам неизвестно какой по счету книги, когда закалывает чёлку заколкой, открывая вид на родимое пятнышко под глазом. А очи, что раньше казались выколотыми словно изо льда, выглядят столь притягательно, желая растопить этот холод. Но вряд ли у него это получится когда-нибудь сделать. Подобные мысли расстраивали ещё сильнее. До чего же бестолково было влюбляться в человека, который не взглянет на тебя по-иному. Одна за другой солёные капли стекали и скапливались на подбородке, чтобы одной большой разбиться об экран телефона. Из-за погружения в собственные размышления, не слышал посторонних звуков, в том числе и приближающихся шагов. Когда сигарета полностью сгорела, пришлось подняться с пола и выкинуть оставшийся окурок в жестяную банку, только затем раздался щелчок открывающейся двери. Сердце пропустило удар и забилось с бешенным ритмом. Если это окажется главная по общаге, то придётся совсем не сладко, много раз получал за проступки, а от очередного по головке не погладят. Сейчас не хотелось бы покидать временное место жительство, точнее покидать конкретного человека, ну и возвращаться в отчий дом тоже не горел желанием. Оборачиваться страшно, чтобы не видеть физиономию женщины, однако неожиданно чувствует утяжеление на своих плечах, а вместе с ним и пришедшее тепло.       — Простудишься, находясь в одной футболке при такой низкой температуре на улице. Не май месяц, ноябрь как-никак. Если хочешь заболеть, чтобы пропустить пары, я замучаю тебя всеми возможными таблетками, но чтобы живой или мёртвый ходил на них, — низкий и бархатистый голос явно не мог принадлежать никому иному, кроме его соседа по комнате. — Ты чего приперся сюда в ночное время?       Позабыв обо всëм, Киллер оборачивается и по-привычному широко улыбается, не обращая внимания на одну деталь, которая бросилась Найтмеру в глаза сразу же.       — Ты чего, плачешь сидишь? Опять кошмары снились? Разбудил бы меня, чего убегать сразу. Тебя могли поймать. Теперь из-за тебя я пойду как соучастник, — весьма серьёзным тоном проговорил Арчер, рукой стирая с чужого лица слëзы.       — Нет-нет, я в порядке. Просто решил проветриться и перекурить заодно. Я по ошибке взял твои сигареты, надеюсь, ты не против, — Киллер поправляет на плечах чужую кофту, ощущая тепло по всему телу не от ткани, а от осознания, кому она принадлежит. — А ты почему сюда пришёл?       — Проснулся по какой-то причине, смотрю, твоя кровать пустует. Сразу понял, куда ты ушёл, поэтому пришёл проверить. А сейчас нам пора возвращаться, иначе правда наругают, — положил руку на спину Килла, похлопав в знак поддержки. Он не раз был свидетелем, как тот подрывается посреди ночи с криком полного ужаса, захлёбывается в слезах и выглядит как беспомощный ребёнок или раненое животное. В такие моменты просто оказывался рядом, не имея опыта в успокоении людей. И такой метод казался как нельзя рабочим.       — Да, пошли спать, — соглашается Киллер, будучи благодарным подобному жесту.       По возвращению в комнату, каждый улёгся на свою кровать, но спустя продолжительное время оказалось, что сон совершенно не хотел забирать к себе. Ворочаясь с боку на бок, парни встретились взглядами почти в полной темноте. Только иногда мерцающая лампочка фонарного столба освещала их комнату. Неожиданно, с губ Кастора сорвался вопрос:       — Можно я лягу с тобой?       На что Кошмар, секунду подумав, отвечает не словами, а действиями: он поднял край своего одеяла в пригласительном жесте. Изначально Килл собирался отшутиться, но не смел утерять подобную возможность, поэтому скорее забрался под чужой бок. Места на одной кровати на двоих юношей казалось не так много, правда потеснившись, плотно прижимаясь друг к другу, они уместились вместе. Раньше Найтмер пинками выгонял этого наглеца, если только посмел усесться на его спальное место.       — Учти, будешь пинаться или раскидываться руками — окажешься на полу, — предупредил заранее Найт, отворачиваясь лицом к стенке, из-за спины слыша тихий смешок. — Спокойной ночи, Киллер.       — Сладких снов, Найт, — невольным случаем уткнулся носом меж лопаток, от накатившей усталости веки будто потяжелели на несколько тонн и сами закрылись. — И спасибо за всë, — успел проговорить Киллер, перед тем, как погрузиться в глубокий сон.       Прошло ещё несколько минут, прежде чем Найтмер перевернется обратно к юноше, уставившись на спящее выражение лица, столь умиротворëнное и не обременённое ужасами неприятных сновидений, что правильнее можно назвать проецированием воспоминаний из ранней жизни Килла. Ему не всë удалось узнать, но успел проникнуться сочувствием и даже симпатией к нему. И появилось желание защитить.