Сыграем в игру?

- Где это мы? Что за фигня здесь происходит? - потирая ушибленный затылок пробормотал господин Лаврентьев. Оглядевшись по сторонам, мужчина заметил в нескольких метрах от себя испуганную сожительницу. Анна-Виктория сидела на полу, обхватив ноги руками, и испугано глазела в одну точку. Ее длинные русые волосы были спутаны, а сама женщина была одета в какое-то странное допотопное платье поносового цвета. Приблизившись к супруге, Артем принюхался. В нос ударил привычный запах перегара перемешенного со свежим запахом дерьма, и от неожиданности Лаврентьев сплюнул и выругался. - Госпожа Говнович, я смотрю, Вы оправдываете свою фамилию, - с ехидством в голосе заметил он. От скрипучего голоса своего возлюбленного Анна-Виктория мгновенно пришла в чувство. Громко вскрикнув, она попятилась в сторону от своего хохочущего супруга. - Громович, сколько можно повторять! Моя фамилия Громович, а не Говнович! - выкрикнула женщина, которая за секунду покраснела до состояния свареного рака. Вытерев задницу лежавшим на полу портретом Дмитрия Несветаева , она попыталась спрятать свое говнецо от зорких глаз Артема. Увы, но сделать этого ей не удалось. Вдоволь насмеявшись, Лаврентьев присел на грязный пол в позу гопника и смерил Громович взглядом похотливого самца. - Признавайся, Анютка, это ты, как обычно, зубы не почистила, или дело в другом? С этими словами он наклонил голову в бок и вновь принюхался. - Хотя, знаешь, меня даже возбуждает такой аромат! Лаврентьев раздел взглядом свою собеседницу до трусов, а затем приподнялся со своего места и сжал ту в объятьях. - Помнишь нашу первую брачную ночь? - томным голосом произнес Артем, - Тогда я купил костюм Гитлера, а ты почему-то приняла меня за перебравшего малость Пахома... Громович утвердительно кивнула. - У Гитлера были усы, а ты тогда нацепил фуражку и во всю глотку орал, что принес мне покушать. Что я могла подумать? - усмехнулась Анна-Виктория, покусывая Лаврентьева за ухо. Она издала хохот, больше похожий на визг, а затем расплылась в своей желтеющей улыбке. - Кроме того, как ты знаешь, хипстерский стиль меня всегда возбуждал. Только потому, что ты похож на бомжа, я и выбрала тебя! Как ты не понимаешь этого, мой крысеночек? Она вновь захохотала, обнажая свои желтеющие клыки, а затем выпустила Лаврентьева из объятий и мечтательно вздохнула. - Ах, если бы ты трахнул меня среди этого дерьма! Это было бы покруче секса в мусорном баке, я тебе скажу, - усмехнулась Громович, расстегивая свое платье. Лаврентьев облизал губы и уже было приготовился испытать внеземное удовольствие от своей лысеющей супруги, как внезапно над парочкой загорелся телевизор, и супруги увидели на экране странного мужчину, похожего на куклу. Приблизившись к экрану почти вплотную, румянощекая кукла вскоре заговорила: - Здравствуйте, неуважаемые мистер Лаврентьев и мистер Громович. - Я вообще-то миссис, - поправила куклу Анна-Виктория. - Разве? - удивился незнакомец с экрана. Он смерил женщину задумчивым взглядом, после чего потер переносицу и хмыкнул. - А похожа на пропившего мужика..., - зачем-то вслух сказал незнакомец. На этих словах он издал едва слышимый смешок, а затем продолжил: - Прошу прощения, МИССИС. Слово "миссис" мужчина намеренно выделил, будто бы боясь в очередной раз ошибиться и назвать Анну-Викторию лысеющим мужиком. - А теперь к делу. Он вновь повернулся лицом к нашей парочке, после чего сцепил руки в замок и улыбнулся. - До меня дошли слухи, что вы не цените жизни братьев наших меньших. И это весьма печально, ведь люди, которые не ценят чужую жизнь, не достойны самой жизни. На этих словах незнакомец усмехнулся, а затем поднял руку вверх, указывая на потолок. Громович с Лаврентьевым посмотрели туда, куда указывал им мужчина, и чуть не сдохли от ужаса. Весь потолок того ужасного прокуренного помещения, в котором они оказались, был напичкан какими-то странными шипами, напоминающими пики. От ужаса и страха Анна-Виктория со своим хахалем задрожали и, упав на колени, стали взывать к Иегове. Происходящее улыбнуло румянощекого. - Он вам не поможет, потому что... - Иегова - это Вы? - догадалась Громович, падая на колени перед экраном телевизора, - О, Боже! С этими словами она стала креститься и читать собственно сочиненные молитвы, обращаясь в них уже не к Иегове, а к Матрешке, как она уже успела окрестить своего собеседника. Действия Громович рассмешили Конструктора до слез. - Я не Иегова, тупое ты создание! - едва сдерживая смех, пробормотал незнакомец, - А вы бы лучше закрыли свои рты слушали меня! Сделав глубокий вдох, Конструктор протер ладони, после чего продолжил свою речь: - Этот потолок обвалится прямо на вас ровно через пятнадцать минут, и, чтобы освободиться из этого здания, вам нужно найти ключи. У вас будет три попытки это сделать. И начнем, пожалуй, с первой. С этими словами Конструктор щелкнул пальцами, и перед парочкой возникли какие-то странные весы. На весах лежал осенний лист, и от увиденного Громович задумчиво почесала затылок. - Вам нужно отрезать и положить на эти весы самую маленькую часть своего тела, которая перевесит лист. Когда вы сделаете это, весы уравновесятся, и ключ упадет к вашим ногам. У вас есть ровно пять минут. Время пошло. С этими словами Конструктор нажал на кнопку и отключился, оставляя парочку в состоянии легкого недоумения и возмущения. Долго, долго наша горячая парочка соображала, что бы им положить на весы, пока Громович неожиданно не осенило. Громко щелкнув пальцами и топнув ногой, она подошла к своему сожителю и улыбнулась во все свои двадцать два зуба: - Я знаю, что нам положить на весы, - радостно воскликнула она. Услышав прокуренный голос супруги, Артем задумчиво почесал подбородок. - Вот, как? И что же? Но он не успел договорить, потому что в этот момент Анна-Виктория вытащила из кармана перочинный ножик и повалила его на пол. Не успел Лаврентьев опомниться, как Громович отрезала ему член и победно сжала в руке нужный ингредиент. От жуткой боли Артем выругался отборным матом, а сама Анна-Виктория, чувствуя себя немного обязанной своему супругу, оторвала кусок подола своего платья и окровавленной рукой протянула ее своему сожителю. - Вот, перевяжи, - бесцеремонно бросила она, направляясь к весам. Дрожащими руками Лаврентьев перевязал свои яйца, а затем вновь взвыл от жгучей боли. - Зачеееем? Просто скажи, зачееем??? - хрипя от криков, потребовал он у супруги. Громович недоуменно пожала плечами. - Как зачем? - удивилась она, - Конструктор же сказал, положить на весы самую маленькую часть тела! Кроме того, как ты знаешь, рожать я больше не могу, значит член тебе больше не нужен... - Не нужен? Да пошла ты в ба...., - начал было Лаврентьев, но не успев договорить, вновь зарыдал от боли. Положив обрубок тела Артема на весы, Анна-Виктория радостно захлопала в ладоши. - Мы справились, - пропела она, обращаясь к Конструктору. В тот момент Громович улыбалась от уха до уха и ждала, когда же к ее ногам упадут заветные ключики, но, как бы не так. Вместо ключиков на нее с потолка упал один из шипов, который чудом пролетел мимо и не покалечил женщину. Возмущению Анны-Виктории не было предела. Упершись руками в бока, она злобно уставилась в экран телевизора и сжала зубы от гнева. Конструктор не заставил себя долго ждать и буквально через пару секунд вновь появился на экране телевизора. - Мы справились с заданием! Где ключи? - взвизгнула Громович, подходя к экрану на максимально близкое расстояние. Реакция женщины улыбнула незнакомца. - Все, да не все, - сцепив руки в замок, усмехнулся он, - Да и с частью тела вы ошиблись. От услышанного и сама Громович, и ее сожитель, который уже почти смирился со своей вынужденной кастрацией, пришли в недоумение, и в тот момент только один Конструктор продолжал сохранять спокойствие. - Ваши мозги. Там должны были быть ваши мозги! - выдохнул мужчина, хлопнув себя по лбу ладонью. Он выждал недолгую паузу, а затем широко улыбнулся и продолжил свою речь: - Впрочем, я даже рад, что вы провалили это задание, потому что следующее будет еще интереснее. С этими словами он щелкнул пальцами, в комнате вновь загорелся цвет, и на этот раз наша парочка увидела огромный аквариум. - На дне аквариума лежит ключ, и вам нужно его достать..., - начал было Конструктор, как внезапно Громович его перебила: - О, это легко! Это щас! - радостно потирая ладошки, пропела она. От слов Анны-Виктории мужчина мгновенно нахмурился. - Но я еще не договорил! - обиделся он. - Ничего это поправимо, - усмехнулась Громович, опуская руку в аквариум. И тут произошло то, чего женщина никак не могла ожидать. Внезапно к ее руке подплыл маленький крокодильчик, который мгновенно вцепился ей в локоть. Анна-Виктория заорала, как живодер после проведенной ему лоботомии, а сразу же подоспевший Лаврентьев смог оттащить супругу от аквариума и спасти остатки ее руки. Крокодильчик немного поживал руку живодерки, после чего рыгнул и, выплюнув руку в аквариум, вновь скрылся в водной глади. - Ах ты божество окаянное! - прошипела Анна-Виктория, отскакивая от аквариума. Но в тот момент ей уже никто не ответил. Она подняла полные слез глаза на Конструктора, но тот всего лишь пожал плечами и всплеснул руками. - Ах, да. На чем я остановился? - как бы невзначай протянул мужчина, - Все, вспомнил! Третье испытание! Вот тут начинается самое интересное! На этих словах он радостно потер руки, а затем щелкнул пальцами. Комнату вновь озарил яркий свет, и вскоре Громович с Лаврентьевым заметили хирургический стол, на котором лежала их собственная дочь, привязанная ремнями. Девочка истерически кричала и всеми силами пыталась выбраться, но ремни не позволяли ей сделать этого. Громович уже было собиралась освободить свою дочь, как внезапно услышала уже знакомый голос. Слова Конструктора прозвучали, как гром среди ясного неба: - В сердце вашей дочурки вшит последний ключ, который освободит вас из западни. Но времени мало. У вас осталось всего лишь пять минут. Тик-так, время пошло. Лаврентьев с супругой услышали тиканье часов, и вскоре экран телевизора с изображенным на нем Конструктором погас. От происходящего Громович взвизгнула и вновь обосралась, а Артем, недолго думая, схватил скальпель и бросился к своей дочери. Не обращая ни малейшего внимания на крики последней, Лаврентьев распорол грудную клетку девочки и, вытащив из нее сердце, стал отчаянно искать ключ, который практически сразу же упал к его ногам. Артем поднял свою находку и засиял от радости, а сама Анна-Виктория пришла в ужас. - Ничего, одним ребенком меньше, одним больше, - похлопав супругу по плечу, усмехнулся Лаврентьев. В следующую секунду он со всех ног бросился к двери, и вскоре наша горячая парочка уже выходила из здания. Радости Громович и Лаврентьева не было предела. Они свободы! Они в безопасности! Но, к счастью или нет, сожители ошиблись, потому что в следующую секунду их сбил огромный грузовик. Из машины вышел темноволосый мужчина лет тридцати. Сняв кепку с головы, он задумчиво почесал затылок, словно оценивая степень совершенного преступления, после чего погрузил тела едва живых Лаврентьева и Громович в свою машину и повез домой. "Какие же крутые восковые фигуры можно сделать из этих придурков! Вот, брат обрадуется!" - радостно потирая ладони, подумал наш герой. Вскоре он нажал на газ, и машина устремилась навстречу новым приключениям. *** - Аня, Аня, очнись! - Артем нервно тряс за плечи свою сожительницу в надежде на скорое пробуждение. Вскоре Громович открыла глаза и задумчиво огляделась вокруг. - Где это мы? - испугано пробормотала женщина, поднимаясь с пола. - Судя по всему, мы попали на заброшенный склад, но это не точно! - протирая брюки от мела, проговорил Артем. Он помог встать своей однорукой сожительнице, а затем едва заметно ухмыльнулся. - Если мы очнулись, значит, мы живы? - осторожно спросила Анна-Виктория. Она еще никак не могла поверить в реальность происходящего. - Получается, что так, - с улыбкой на устах ответил Лаврентьев. Он сделал было шаг назад, как внезапно ощутил на своем лице чью-то ледяную ладонь. Онемев от страха, Артем обернулся и увидел перед собой странного мужчину с когтистой перчаткой и в полосатом свитере, который издали напоминал Фредди Крюгера. Ослепительно улыбнувшись, незнакомец резанул когтистой перчаткой по шее Лаврентьева, отчего тот мгновенно рухнул на землю, а в следующую секунду комната наполнилась истерическими воплями госпожи Громович, которая все еще сидела на полу и не могла поверить в происходящее. Облизав кровавую перчатку, Фредди вновь улыбнулся. - Живы? А, вот, и нет! Теперь вы мертвы! Теперь вы в моем личном аду, и я буду убивать вас каждый день и каждый час! С этими словами Крюгер злобно захохотал и направился в соседнюю комнату, дожидаясь очередного пробуждения сладкой парочки, а оно будет очень жарким, и уж, он, Фредди Крюгер, это гарантирует.