Книга их жизни

После отъезда мамы Джо казалось, что суббота и воскресенье пролетели, будто их и не было, а идти к тетушке было тягостней вдвойне. Вдруг она снова скажет что-то обидное о папе, напомнит, что без ее помощи он бы никогда не справился с бедами?.. Но, вопреки тягостным предчувствиям, тетушка ни слова не сказала о папе или Марми, только сдержанно спросила: - Джозефина, как поживает Мег? Справляется с домом одна? - Всё в порядке, тетя Марч, - ответила Джо, начиная разбирать оставшееся с прошлой недели шитье. – Мег многому научилась за этот год. Я ей помогаю. Да и Ханна нас выручает, если нужно. Тетушка кивнула. - Вот и хорошо. Эти трудности должны пойти вам на пользу. Научитесь быть самостоятельными. Вам всем просто необходимо быть сильными… кхем… сейчас не самое легкое время. Джо склонилась над незаконченной вышивкой, втайне радуясь возможности избежать неловкой темы. - Я молюсь, чтобы война скорее закончилась, и наши солдаты вернулись домой. - Вернутся, не сомневаюсь. Разве эти балованные южане долго продержатся! – бодро сказала тетушка Марч. – Ну, где же этот мальчишка с газетами… Джозефина, прочтешь мне сегодня новые статьи. - Да, тетушка, - мило ответила Джо. Ура! Удалось! О войне и политике читать было намного интереснее, чем продираться сквозь дебри религиозного сочинения. К тому же, в газете наверняка будут списки возвращающихся солдат и новости о том, кого из пропавших без вести удалось найти. Незадолго до отъезда, помнится, Марми рассказывала, что миссис Льюис давно не получала весточки от старшего сына, о его судьбе еще с конца августа ничего не известно. Вот если бы оказалось, что с ним всё в порядке, и он скоро приедет! Миссис Льюис будет так рада… И если бы папа поправился… «Если папа вернется, я больше не буду огорчать его, ему не придется напоминать мне, чтобы я вела себя, как леди!». Она пыталась. Честно, старалась. Но, стоило тетушке Марч придремать, Джо снова доставала бумагу и карандаш… * Прошла еще неделя с небольшим, унылая и серая, в тягостном ожидании. От Марми и мистера Брука по-прежнему не было вестей – и это могло значить что угодно. Мег утешала сестер и говорила, что нужно надеяться на лучшее. «Если бы папа… был в беде… мама прислала бы телеграмму», - напоминала она. Но губы у нее дрожали. Наступили сильные холода, начал мести снег, и многие в городе старались не покидать дом без крайней на то необходимости. Вот и сестры Марч проводили время в гостиной, греясь у камина с кружками чая в руках, без сахара, зато хотя бы горячего. …- А всё-таки, нехорошо, что никто из нас не проведал Хуммелей, - как-то раз грустно сказала Бет. – Мы сидим дома в тепле, а бедняжка миссис Хуммель… - Но, Мышка… разве нельзя подождать еще день-другой? – возразила Эми. – У меня болит голова, а Джо еще не поправилась после простуды. Джо плотнее укуталась в шаль. Выходить из дома в холод совершенно не хотелось, как бы ни было жалко других людей. Она просто устала. Несмотря на болезнь, она продолжала допоздна писать рассказы для «желтого» издания, не высыпалась, сердилась. Почему она для своей семьи выбивается из сил, выкручивается, скрывает от них правду, которую им будет больно слышать, а мистер Хуммель начинает заботиться о родных, обещает больше никогда их не обижать, но вновь и вновь берется за старое? - Бет, я завтра, наверное, пойду. Бет поднялась и стала спокойно собираться, укладывая в корзинку еду и теплые вещи для самых младших детей. - До завтра я не смогу заснуть, всё буду думать, как они там. Я слышала, мистер Хуммель опять уехал и никому не сказал, когда вернется… Она ушла. Сестры не ждали ее раньше ужина, ведь обычно, если она посещала кого-то из бедняков, то могла провести полдня, помогая с детьми или больными. Но Мег только-только накрыла стол к чаю, а в дверь уже постучали. Джо поспешила открыть. На пороге стояла Бет, без корзины, бледная и взволнованная. - Ты сегодня рано. Что-то случилось? – настороженно спросила Джо. - Я встретила мистера Яна, он попросил меня не ходить к Хуммелям. Тим… это приятель его и Ричи, может, ты помнишь… сказал ему, что там все больны скарлатиной. И миссис Хуммель, и малыш… мистер Ян пообещал попросить миссис Соммерли, чтобы она поговорила с доктором Бенсоном. Тогда я попросила передать вещи. Мистер Ян не боится, он в детстве тоже болел, - сбивчиво рассказала Бет, и моргнула, стряхивая слезинки. – Джо, а вдруг малютка умрет? Джо обняла сестру. - Тшш, Мышка, всё будет в порядке. Если доктор Бенсон согласится прийти, он им поможет. Мы с Мег болели когда-то давно, но видишь же, мы давно поправились. Бет прижалась к ней и всхлипнула. - Ты думаешь? Я буду молиться… - Я помолюсь вместе с тобой, - пообещала Джо. Но как же ей было не по себе от того, что она больше беспокоилась не о Хуммелях, а о сестре. Если бы Бет не встретила Яна, то пошла бы прямо туда, в дом, где все болеют… могла бы подхватить болезнь и умереть! Она ведь такая нежная, она хрупкая, как цветок, а пытается спасти чуть ли не весь мир. - Мистер Ян такой хороший! – Бет всхлипнула снова. – Зря Эми зовет его врединой, он добрый. Он не забыл, как живется бедным, он пообещал помочь, чем сможет. Джо не знала, что на это ответить, и просто успокоила Бет и повела ее в гостиную пить чай. Может, Мышка и права, но Джо понимала: Ян в первую очередь защищает тех, кто помог ему. Вряд ли он когда-то научится любить всех, ничего не требуя взамен, как это умеют папа и Марми. Он другой… * Марми всё не приезжала. Почтальон принес письмо, и в нем говорилось, что папа серьезно болен. Марми почти всё время проводила в госпитале, а когда она падала с ног от усталости, мистер Брук убеждал ее вернуться в гостиницу и отдохнуть, и дежурил у постели больного сам. Однажды, вернувшись от издателя чуть раньше, чем предполагала, Джо поднялась в спальню, решив чуть-чуть подремать после бессонной ночи над главами для готического романа, который не хотела показывать сестрам и писала тайком. Но, приблизившись к двери, она услышала, что Эми всхлипывает, а Мег ее утешает, и не решилась зайти. «Им явно нужно поговорить. Ладно, подремлю на чердаке и снова возьмусь за дело», - подумала она. Но несколько обрывков фраз до нее все же долетели. - Я так виновата, так виновата, я не ценила того, что у меня было… если бы я больше молилась и меньше думала о славе и безделушках… - рыдала Эми. На миг Джо захотелось зайти и сказать сестре, что ничего плохого та не сделала. Все девочки в ее возрасте мечтают о том, как бы скорее стать взрослыми! Все хотят мило выглядеть, хвастаются перед подружками и веселятся. В чем ей винить себя? Но если бы Эми нужен был совет от Джо, то она бы заговорила с ней. «Раз она не делится своими печалями со мной, мне лучше не вмешиваться… вот если Эми всё-таки захочет мне открыться, я ее утешу и скажу, что ни в чем она не виновата!». Никто не виноват в том, что идет война, что люди болеют, что… Джо поспешила прогнать мрачные мысли. Произведения «Дамы под вуалью» неплохо продавались. Если дело будет так идти и дальше, однажды денег хватит на то, чтобы подарить Эми все те карандаши, альбомы, кольца и браслеты, о которых она так мечтает. Скорее бы наступили те дни, когда сестрам не придется стыдиться каждой радости вроде новых платьев, лент и украшений и корить себя, что деньги могли быть потрачены с большей пользой. * Спустя несколько дней пришло еще одно письмо, но в этот раз с хорошей новостью. Фрэнк Вон написал Бет, и та, сияя от счастья, рассказывала сестрам: - Фрэнк пишет, что ему стало намного лучше! Он уже начал ходить с тростью. Помнишь, Джо, мы с тобой говорили ему, что он обязательно выздоровеет? - Конечно, Мышка, - ответила Джо. – Я заметила еще тогда, он так улыбался, когда ты убеждала его не терять надежду. - Он очень милый и добрый. Фред не такой, не знаю, что другие люди в нем находят, - Бет смутилась. – Ой, я не то хотела сказать… как это объяснить… Фред всё мерит рассудком, он будто играет в шахматы и просчитывает на несколько ходов вперед. А Фрэнк… чем-то похож на папу. А вот смотри, - она увела разговор в сторону от неловкой темы и показала вложенный в конверт лист. – Фрэнк так хорошо рисует! Острая мордочка и выразительный взгляд гончей и правда, выглядели как живые. Джо даже присвистнула от восхищения, хоть и обещала вести себя, как леди. - Оо, в самом деле, просто замечательно!