***
Pov Хирузен
До чего же красива Коноха в вечернее время… Вечернее солнце будто бы ласкало крыши домов, придавая им романтический вид. Лёгкий ветер, не задерживаясь на одном месте, колыхал листья деревьев. Постепенно зажигались вечерние фонари. Многие люди возвращались к себе домой, желая поскорее отдохнуть в кругу семьи. Другие же наоборот хотели оказаться подальше от четырёх стен и провести это время на природе. Вот и я хотел бы провести этот вечер со своей женой — Бивако, да со своим маленьким сыном — Асумой. Однако гора бумажек на моём столе говорила мне об обратном. — Эх… Опять работа… — с выдохом протянул, жалобно глядя на многочисленные отчёты, квитанции и прочую макулатуру, которую желал бы никогда больше не видеть. — И где носит Данзо, когда мне нужна его помощь? Внезапно, я почувствовал тепло, исходящее из специального свитка, который был спрятан у меня в печати на руке. И этот своеобразный «вызов» мог означать лишь одно: Он желает поговорить… С каждой секундой свиток становился всё горячее и горячее, так что я поспешил отозвать всех бойцов Анбу из комнаты, велел им никого не пускать, а затем расстелил свиток прямо на полу. Сложив несколько ручных печатей, а затем знак концентрации, я немного отошёл, продолжая подавать чакру в свиток. Вскоре из воздуха начал проявляться полупрозрачный человек, который был представлен высоким мужским силуэтом, носившим длинный чёрный плащ. Такая одежда полностью скрывала тело носителя, так что нельзя было что-либо сказать о его внешности. Лишь светло-фиолетовый свет изливался в том месте, где у обычного человека должны быть глаза… — Ты не особо спешил с моим приказом, Хирузен… — голос Хаширамы звучал неестественно, будто бы говорил робот, а не человек. — Прошу меня простить, Глава! — упав на колено, я почувствовал, как от волнения у меня по виску начала скатываться капелька пота. — Но я не могу действовать открыто. Её отец бережёт её как зеницу ока. К тому же девчонка оказалась не такой глупой, как мне казалось раньше. Теперь к ней так просто не подобраться. — Тебе очень повезло, что Кьюби мне нужен последним… Иначе твои дела были бы очень плохи. Ладно, значит поторопим события, — процедил Бог Шиноби, а затем, резко перешёл к другой теме: — Ты же знаешь о том, что этой ночью в Конохе будет революция? — Конечно, поэтому я полностью готов к грядущей битве, заранее предполагая, какая у них будет тактика, — уверенно проговорил я, поднимая голову. — Они надеются на моё легкомыслие, на то, что я не смогу дать им достойный отпор. Но они глубоко ошибаются! Их революция захлебнётся ещё в самом начале, когда я… Однако моя длинная воодушевлённая речь была прервана жёсткими словами Хаширамы: — Ты должен будешь позволить им захватить власть. Моё недоумение было настолько сильным, что мой собеседник смог его различить даже сквозь мою маску подчинённого. — Это не удивительно… Даже… очевидно, — усмехнулся силуэт, нарочно растягивая слова, будто бы пытаясь тем самым задеть меня. — Твоей самой главной задачей будет захват джинчурики Кьюби. Пусть она лучше побудет у меня, дожидаясь своей очереди. Мои подчинённые помогут тебе сбежать. Ах да, ещё одно… — неестественно весёлым голосом проговорил Хаширама. — Сделай всё так, будто бы они действительно смогли сами совершить революцию. Отправь своих солдат на поле боя, создай бурную деятельность, как если бы ты по-настоящему не желал отдавать власть просто так. В общем, пусть думают, что это они победили, а не мы отдали им победу. — Но… зачем это нужно делать? — осмелился спросить, когда он закончил с приказами. — Не лучше было бы оставаться у власти? — Нет, не лучше, — покачал головой он. — Не тупи, остолоп. Ты вроде всегда был смышлёным, — признаться честно, только Хаширама Сенджу совершенно безнаказанно мог говорить подобные слова. — Когда ты Хокаге — ты у всех на виду. За твоими действиями и решениями следят. Ты не можешь делать то, что хочешь. Но вот когда ты действуешь из тени… Хе-хе-хе-хе… — ехидный смех раздался в моём кабинете, когда я наконец понял, что имел в виду Бог Шиноби. — Значит, отдаём им победу… — заключил я, продолжая стоять на одном колене. — Отдаём, — утвердительно кивнул он, а затем голограмма исчезла.***
Pov Цутому
Вновь надев на себя маску, встал из-за стола, когда собрание было окончено. Метаморфизм, который всегда оставался на втором плане, сегодня понадобился как никогда. Ведь если бы не он, кто знает, что мне пришлось бы сделать в этой ситуации… В то время, как мы всей толпой покидали, так называемый, зал совещаний, я почувствовал, как мне на плечо упала крепкая рука. — До начала операции ещё пара часов, не хочешь зайти в гости? — поравнявшись со мной, предложил мне Хитоши. — Почему бы и нет, времени ещё хватает, — пожал я плечами, не видя смысла отказываться от того, чтобы навестить Кушину. — Минато-кун, ты с нами? — повернувшись в сторону плетущегося сзади блондина, поинтересовался Узумаки. — Посидим перед битвой, чайку попьём… — Не откажусь, — уверенно кивнул желтоволосый. — Пакура, не хочешь с нами? — отметив, что девушка шла в стороне от всех, я с удивлением даже для себя поспешил позвать её в нашу компанию. — С вами? — будто бы очнувшись от сна, она подняла голову, медленно нас оглядела, а затем утвердительно кивнула: — Можно… Хитоши сначала нахмурился из-за моего предложения, однако потом улыбнулся, тихо пробормотав: — Раз уж ты ей доверяешь… И это было вполне логично. Узумаки не станет впускать в свой квартал кого попало. Но если это будет человек, который хорошо со мной знаком, то уверенность в том, что он никому не навредит, была довольно высока. — Так, а вы оставайтесь здесь. Перед самой миссией я сюда вернусь и уже тогда мы все вместе и выступим, — слегка повысив голос, я командирским тоном приказал своим подчинённым, которые уже собирались разбежаться кто куда. Услышав позади себя горестные вздохи, я, в прочем, был уверен, что приказ они выполнят и не учудят, пока меня здесь не будет. Вскоре мы уже были на территории клана Узумаки, где по пути к дому Хитоши проводил небольшую экскурсию для нового гостя. Пакура с интересом наблюдала за окружающим экстерьером, изредка комментируя отдельные моменты, которые наверняка приходились ей по вкусу. Естественно, на протяжении того времени, как мы вышли из базы Корня, Пакура не показывала свой истинный облик. Она была довольно знаменита, поэтому очевидно, что если бы её заметили в центре Конохи, то ничего хорошего из этого бы не вышло. Обычный хенге был отличным примером решения этой проблемы. Так, под личиной совершенно другой девушки, она без проблем шла рядом с нами на протяжении всего пути. Наконец, мы добрались до дома Хитоши. В этом доме я уже бывал не один десяток раз, поэтому спокойно зашёл внутрь, не задерживаясь в проходе и предварительно, конечно, избавившись от обуви. На кухне я встретил сидящую за столом Кушину, которая, судя по наличию еды на столе, ужинала. — О, всем привет! — ранее с унылым лицом медленно ковыряя кусочки риса, сейчас она оживилась, как только увидела меня, а затем и своего отца, который показался за моей спиной. — Привет, — кивнул я, а затем представил девушек друг другу: — Знакомьтесь. Пакура — это Кушина, дочь моего друга — Хитоши. Кушина — это Пакура, она моя напарница. — Приятно познакомится, — вполне дружелюбно проговорила бывшая куноичи Песка. — Взаимно, но… — красноволосая слегка нахмурилась, внимательно разглядывая новую знакомую. — Почему на тебе хенге? — Точно, Пакура, можешь уже его снимать. Здесь все свои, — внутренне удивляясь новым сенсорным способностям Кушины, я несколько опешил, когда услышал тихий смех моей напарницы: — Весьма наблюдательная… — развеяв технику, она предстала перед нами в своём истинном обличии. — Хм… а ты красивая. Особенно твои волосы. Как так вышло, что пряди другого цвета? — моя названная сестрёнка никогда не отличалась манерами, поэтому было не удивительно, что она говорила так прямо. — Не знаю, я такой родилась, — пожала она плечами, при чём было прекрасно видно, что похвала ей пришлась по душе. — Ты тоже миленькая. Через пару лет станешь настоящей красавицей. Сколько тебе сейчас? Пятнадцать? Шестнадцать? — Эй! Я не миленькая! А в меня в этот момент ударила мощная волна ностальгии, возвращая в то время, когда мы точно также общались, пытаясь поддеть друг друга. Хитоши заметил моё подавленное состояние, положил руку на плечо и тихо, так, чтобы услышал его слова только я, проговорил: — Ничего… Придёт время, и ты снова сможешь быть для неё старшим братом… — Надеюсь… — выдохнул я, опуская голову вниз. Вскоре мы в тишине сидели впятером за столом и медленно пили приготовленный Хитоши чай. Я попросил малиновый, как мой самый любимый, остальные же обошлись либо зелёным, либо чёрным. К слову, если бы на мне была старая маска, то я не мог бы спокойно учавствовать в этом чаепитии. Новая, состоящая из нескольких частей образующих цельную конструкцию, позволяла мне снимать нижнюю часть и спокойно употреблять пищу либо пить воду, закрывая верхнюю часть лица и оставляя мою личность инкогнито. — Чиноки-сенсей, можно вопрос? — отставив чашку, подал голос Минато. — Задавай, — кивнул я, наслаждаясь кисло-сладким вкусом малины. — Почему вы не снимаете маску, хотя недавно раскрылись перед нами? — на мой выразительный взгляд в сторону Кушины он не растерялся, уверенно проговорив: — Она — та, кому можно доверять. Я думаю, вы и сами это прекрасно понимаете. — Стоп, что?! — воскликнула ошарашенная Кушина. — Чиноки показал вам своё лицо?! «Нда… как обычно задаёт умные, но не очень приятные вопросы…» — пролетело у меня в голове, пока я думал, что ответить. Однако думать долго мне не пришлось. Идея пришла практически моментально. Лучше сказать правду. — Я не тот человек, который любит врать, — начал я спокойным голосом. — Дело в том, что то, что вы видели — не настоящая внешность… Я создал её с помощью своих способностей, которые могут и не такое. — Но… почему? — протянул удивлённый Минато, переглядываясь с не менее удивлённой Пакурой. Кушина, смотря то на меня, то на блондина, вообще не понимала, что здесь происходит, и лишь только Хитоши глядел на нас с некой ухмылкой, как будто только ему одному был известен ответ. — Так нужно… — в очередной раз выдохнул я, не в силах им это раскрыть. — …для меня, для вас, для всех… Наступило молчание. Я понятия не имел, что можно сказать в такой ситуации, а другие просто ушли в себя, пытаясь понять услышанное. Однако вскоре мы услышали звон часов, на которых сейчас было ровно полночь. В тишине он прозвучал особенно громко, заставляя нас будто бы очнуться от сна. Встряхнув головой, я вспомнил о нашем задании, что подтвердил вставший Хитоши: — Нам пора, Чиноки, Минато-кун, Пакура-сан. Мы дружно кивнули и засобирались на выход. — Стойте! Вы куда в такое позднее время? — взволнованно пролепетала подскочившая Кушина, растерянно поглядывая на каждого из нас. — Сиди дома, доченька, и не вздумай высовываться. Этой ночью будет жарко… — Но… — хотела было она возразить, как была прервана своим отцом: — Я сказал — будь дома! Это для твоей же безопасности, — чуть повысил голос красноволосый, дёргая ручку двери на выход из дома. — Твой отец прав, девочка, — поддержала его Пакура. — Я — как человек, который впервые посетил квартал Узумаки, могу сказать, что это — самое безопасное место в Конохе. — Ладно… — грустно протянула младшая Узумаки, оставаясь в прихожей. — Тогда удачи вам! Что бы вы там не собирались сделать… Помахав ей рукой на прощание, мы со спокойной душой отправились обратно в сторону базы Корня… …и совершенно не обратили внимание на довольно странную, маленькую, незаметную для человеческого глаза печать на стене дома четы Узумаки…