Истории на ночь из «Ваншэн». I.

      Сяо не мог выбросить этот образ из головы уже месяц.       Всё началось с простого и позорно невинного — он однажды застал Моракса, погружённого в работу, и замер; прямоугольные очки слегка съехали с переносицы, взгляд его усталый, но неизменно задумчивый, поза напряжённая, а пальцы в перчатках мерно скользили по бумагам.       — Сяо? Что-то случилось? — тонкие брови слегка сдвинулись на переносице, выдавая серьёзность, пока он изучал застывшего адепта.       Якса в тот момент, кажется, впервые в жизни замямлил. Пролепетал что-то себе под нос, фыркнул с собственной ничтожности и скрылся в ночи через окно.       Сяо не мог выбросить этот образ из головы уже два месяца.       Он зачастил с совершенно ненужными, в каком-то смысле даже отвлекающими отчётами, появляясь в сумерках на пороге похоронного бюро. У Моракса были выходные — он узнавал — но почему-то тот не всегда ими пользовался, оправдывая свои сверхурочные банальным интересом. Сяо видел залёгшие тени под глазами, но мужчину они не портили. Порой Моракс отвлекался, прогуливался, только после возвращался к работе, даже если время переваливало далеко за полночь. Госпожа Ху Тао первое время щедро поощряла подобные переработки, а после привыкла и поняла, что переубеждать Чжун Ли бесполезно, и не опасалась оставлять его в бюро одного. Тогда приходил Якса. Отчаянно искал поводы, чтобы заглянуть, проведать властелина за работой, бросить незначительную фразу и осознать, что он отвлекает мужчину. Тогда становилось немного совестно — ради своих глупых желаний он тревожит занятого человека, бога, потому быстро уходил… и через время появлялся вновь.       Моракс никогда его не выгонял, никогда не делал замечаний. Более того, по приходе Сяо он почти всегда снимал очки, аккуратно складывая их рядом, скрещивал пальцы на столе и говорил, что внимательно слушает.       Адепту в эти моменты хотелось провалиться. Ну почему же Моракс не может вести себя так, словно никого больше здесь нет! В Сяо горит идея увидеть наставника за работой, чтобы он не отвлекался, чтобы не поднимал на него глубокий взгляд и ровным голосом не спрашивал, что случилось. Словно… в Якса проснулся вуайерист. Бред.       Сяо не мог выбросить этот образ из головы уже почти полгода.       На время он старался сократить свои односторонние свидания со старшим, но совсем недавно вернулся к этому снова. А он всё тот же. Сидит в своих бумажках, старых очках, гладких перчатках и перебирает бесконечные шуршащие листы. Сегодня адепт был настроен решительно, вплоть до момента, пока Моракс не поднял голову, едва улыбнувшись уголком губ.       — Доброй ночи, Сяо. Ты сегодня раньше, — он по-прежнему приветлив, несмотря на явную усталость.       Адепт кивает, приветствуя в ответ, долго топчется на месте, смотрит в стены и незаметно [он так думал] перебирает пальцами, пока бархатный голос не перенимает всё внимание на себя. Он действительно пришёл не в ночь, а к вечеру, когда даже госпожа Ху Тао была на месте. Хорошо, что она не заметила его, девушка не шибко приветлива незваным гостям, ещё и в такое время.       — Ты хочешь мне что-то сказать?       Сяо ощущает себя рядом с ним мальчишкой, словно нет бесчисленных лет за плечами, нет безжалостных убийств. Сейчас он стоит и мнётся напротив невысокого стола.       Мужчина терпеливо ждёт.       — Я хотел… — он прокашлялся, встряхнул головой и выпрямился. — Я хотел посмотреть, как Вы работаете, Сяньшен. Не отвлекайтесь на меня.       Моракс пару раз моргнул, затем подтянул улыбку и отчего-то снисходительно покачал головой, принимая во внимание просьбу и возвращаясь к прочтению бумажки, которая Сяо не трогала совершенно.       — Разве ты не занимался этим последние недели?       Если бы Якса мог краснеть, сейчас его лицо не было бы отличным от спелого томата.       Тем не менее, он берет себя в руки, кивает и делает несколько шагов вперёд, опускаясь рядом на стул. Не отвечает, да и Мораксу это не нужно; последний неторопливо вчитывается в текст, будто действительно никого в помещении больше нет, но Сяо… не чувствует удовлетворённости. Словно цель не оправдала потраченных средств. Да, господин здесь. Да, за работой. Да, позволяет любоваться им столько, сколько вздумается, но… не то.       — Сяньшен, Вам нужно больше отдыхать, — Якса вздохнул, чуть поникнув головой и пожевав губу. Как подступиться?..       — Я отдыхаю столько, сколько нужно для восстановления сил, не беспокойся, — он отложил листок в сторону к уже прочитанной стопке и с негромким выдохом взял новый, поправив очки и осанку. Долгое нахождение в одной позе бьёт по физическому состоянию куда больнее, чем изнурительные бои.       Сяо заметил случайный жест, взбодрился и выдал с неожиданным энтузиазмом:       — Давайте, я Вам помогу?       И на это получил вопросительный взгляд, едва ли не пригвоздивший к стулу.       Вместо ответа на немой вопрос Якса всё же поднялся и неуверенно приблизился к мужчине со спины, положив руки на его плечи, что в сравнении с почти детской ладонью были достаточно широкими. Понял — его не отстраняют, не ругают. Позволяют. Тогда и начал — немного сжал мышцы через рубашку, отпустил и повторил вновь, начиная двигаться по плечам до крепкой шеи и обратно. Порой, уходя в мысли, сам того не замечая, он переходил на обычные поглаживания, но быстро брал себя в руки и мысленно надеялся, что Моракс этого не заметил.       Господин сегодня без плаща. Он не носит плотную ткань на работе, в кабинете ему незачем. На нём лишь официальная рубашка тёплого оттенка и классические брюки, в которые та самая рубашка была заправлена. Сяо нравилось, как это выглядит, куда больше, чем обычно. И наощупь приятнее…       …ох, чёрт, он снова отвлёкся! Сам не уследил, как пальцы забрались по загривку в каштановые волосы, тревожа низкий хвост, от неожиданности мелко дёрнулся и услышал приятный голос:       — Можешь её снять, если так будет удобнее.       Резинку. Снять резинку, Сяо, не рубашку, — благо, он вовремя это понял и осторожно стянул аксессуар, позволяя прядям с золотистыми кончиками рассыпаться по спине. Красивые… Он ведь не сказал это вслух, правда? Снятая резинка от его собственной невнимательности спала с пальцев, бесшумно закатившись под стол. Сяо закусил губу. Сегодня у него большие проблемы с концентрацией.       Якса отходит и склоняется первым, не позволяя Мораксу исправлять его ошибку. В помещении царит лёгкий полумрак, лампа освещает только поверхность стола с документами, под который он залез в поисках злосчастного украшения.       Раздался стук в дверь. И с этого момента всё покатилось в бездну.       — Мистер Чжун Ли, ночи доброй! — Ху Тао, не дождавшись разрешения войти, перешагнула порог и приветливо помахала рукой.       Сяо напрягся — его не увидели. Он заёрзал под столом, случайно задевая ноги мужчины, собрался уже было вылезти и показаться, как рука его остановила, наощупь схватив за волосы. Якса опешил, однако вырываться не стал. Только смущение от его положения заиграло новыми красками, когда взгляд поднялся чуть выше. Моракс ровно усадил его меж собственных ног.       — Здравствуйте, госпожа Ху. Что-то срочное?       Он говорит спокойно. Слишком спокойно для того, кто держит чужую голову у себя перед пахом под столом. Сяо бесшумно фыркает на этот нарочито выдержанный тон и для удобства переминается, стараясь не шуметь. Теперь его ладони были упёрты по обе стороны ног чуть выше колен. Крепкая хватка в волосах постепенно начала пропадать, и после того, как Моракс осторожно погладил его по затылку, словно извиняясь, Сяо пробило на дрожь.       Хозяйка ритуального бюро уходить не собиралась.       — Что Вы, что Вы! Не срочно, но, знаете, хотела с вами поделиться — сегодня я смогла убедить одного человека занять у нас место, представляете? Впервые за столько времени!       Сяо понемногу начал раздражаться. Неужели она всегда такая болтливая? Похоже, это будет надолго… Ну же, Моракс, прочитай мысли и выпроводи её.       Но он тоже никогда не против поддержать беседу. Особенно, когда подушечка его большого пальца тканью перчатки промазывает по щеке Сяо, слегка задевая губы. Вряд ли мужчина это почувствовал, но для адепта это ощутилось полноценной бурей.       — Очень за Вас рад, госпожа Тао. Когда мне ждать этого человека на заключение контракта?       Якса хочется завыть, вылезти из-под идиотского стола, плюнуть на объяснения и уйти. Он опять ёрзает, пытаясь отстраниться, на что повторно получает ощутимое стягивание волос. Значит, Моракс точно не хочет, чтобы он выходил. И он… словно специально тянет время.       Сяо давит в себе протяжный выдох, слегка жмурится от давления на коже головы, а затем…       У него в золотистых бликах взора заплясали чертята. Разумеется, ослушаться безмолвного приказа властелина нельзя, и пока Сяо тратит время здесь, вместо работы, может быть, он имеет право на какую-то компенсацию? В конце концов, вынашивать в голове полгода один-единственный момент, вспоминая его буквально каждый день, он должен был не просто так.       — Хм-м, я думаю, он заглянет к Вам на этой неделе, Вы уж его не спугните, ха-ха!       Девушка широко улыбнулась, подмигнула и прошла чуть дальше в кабинет, совершенно не имея представления о том, что сейчас среди них есть третий.       — Кстати говоря, мистер Чжун Ли, а Вы, случаем, не занимаетесь рекламой «Ваншэн»? Нам крайне нужны клиенты! — Ху Тао в чувствах приложила руки к груди. — Ах, если бы можно было сделать так, чтобы никто не стеснялся подходить и спрашивать! И ещё не смотрел бы так, словно я совсем с ума сошла…       Сяо кажется, что с ума сходит он. Пожалуй, если бы он сейчас не пропустил всю болтовню девушки мимо ушей, точно бы не выдержал. Но его мысли были совершенно в другом месте. Адепт убирает руки с чужих колен, слегка приподнимается для удобства и усаживается на собственные, почти вплотную к стулу меж раздвинутых ног. Рука мужчины по-прежнему его не выпускает, ограничивая передвижения, но не запрещая тихое шуршание для поиска удобной позы. Сяо этим пользуется. Вторая рука Моракса наверху, наверняка держит очередной непонятный документ, потому адепт тянется к свободной, прикосновением давая понять, чего он хочет.       «Я не сбегу, ты только отпусти».       Моракс поддаётся спустя короткую паузу, и Сяо берет его руку в свои две, скользя прохладными кончиками пальцев по предплечью, по тёмной коже с щелями цвета кор ляписа. Любуется недолго — продолжает гладить, а затем приближается ртом.       Мужчина ощутимо напрягся, но руку не вырвал, продолжая диалог с начальницей так, словно ничего не происходит.       — Реклама — не по моей части, госпожа Тао, Вы же знаете. Однако, если я случайным образом встречу того, кто будет в поисках наших услуг, с удовольствием предложу помощь. Как же Вы убедили того человека к нам заглянуть?       Моракс сглотнул, но всё, что могла бы заметить девушка в слабом освещении, — сложенные на столе бумаги и своего лучшего сотрудника.       Сяо приоткрыл рот и протолкнул два пальца прямо так, в перчатке. Бывший Архонт не шелохнулся, но спокойствие его напускное. Вот теперь даже Ху Тао смогла бы разглядеть на чужом профиле слабое удивление, если бы не была так увлечена разговором.       — Хороший вопрос!.. — а затем её понесло. Очередной рассказ про склон Уван, призраков, запугивание бедного паренька…       Адепт держит чужую руку крепко, за кисть, и вылизывает длинные пальцы через ткань, не представляя, насколько странное, но невероятное удовлетворение доставляет тем самым своему Архонту. Разговора будет не избежать. Позже, гораздо позже.       Моракс шевелит пальцами, пропуская юркий язычок между указательным и средним, неторопливо гладит стеночки и резко сжимает подбородок, дёргая на себя, когда Сяо случайно пускает в ход зубы. Якса едва сдерживается, чтобы не подать голос. Он старается поддерживать дыхание относительно ровным, чуть отстраняет голову и цепляет зубами плотную перчатку, стягивая её с руки; не даёт времени подумать ни себе, ни мужчине, тут же погружая в рот голые фаланги и начиная вылизывать медленно, дразняще, словно пытается распробовать лучшую в мире сладость.       — …а затем он сдался и сказал, что, так уж и быть, заглянет к нам в бюро, представляете? Очень его жду! Интересно, какой гроб бы ему понравился?..       Моракс слушает только лишь из уважения. Лицо его по-прежнему невозмутимо, но сам он ощущает себя крайне напряжённо от всей сложившейся ситуации. Понимает только одно — ему не хочется, чтобы девушка ушла сейчас.       Если адепт решил с ним играться, ему придётся потерпеть поражение.       Моракс продолжает беседу ненавязчиво, умело подбрасывая актуальные темы и избегая собственных монологов, тогда как Ху Тао вкладывает душу в эмоциональные рассказы. Вот уж кто любит свою работу.       Сяо сглатывает скопившуюся слюну, вместе с тем щекоча кончики пальцев Моракса, прерывается на редкие вздохи и вновь продолжает, чередуя пальцы… Но этого мало, слишком мало, чтобы раздразнить властелина.       Тогда он — второй раз за вечер! — решается. Сяо выпускает изо рта обильно смазанные собственной слюной пальцы, обрывает густые нити и смахивает влагу с подбородка, пока Моракс наигранно увлечённо вещает начальнице о вкуснейших сортах чая. Якса немного меняет позу, расслабляя затёкшие ноги, поглаживает чужие колени и целует там же, где только что были руки, поднимаясь вслед за ними выше, к бёдрам.       На жалкое мгновение, если ему не показалось, мужчина прервался. А затем продолжил.       У Сяо есть пространство, и он этим пользуется, приподнимаясь и выправляя из идеально выглаженных брюк такую же идеальную рубашку. Расстёгивает пару нижних пуговиц для удобства и целует открывшийся участок кожи с едва видимой порослью, прикусывает и зализывает, с упоением замечая, как дёрнулись мышцы внизу живота, наверняка посылая табуны мурашек по телу Властелина, иронично, Камня. Руки его находят ремень, и Сяо ощущает, как их перехватывает одна чужая, останавливая.       Ху Тао горячо распинается про важность соблюдения традиций на похоронах.       Сяо горячо дышит на руку Архонта под столом, широко проводя языком по крупной кисти.       И тот сдаётся, отпускает чужие запястья, давая свободу действий, лишь потому что он уверен в своей выдержке, но вот ставшему вдруг неспокойным адепту позднее придётся преподать урок.       Якса чересчур ловко пробирается под брюки, щёлкает пуговицей и, стараясь быть тише, расстёгивает молнию, приспуская одежду. Ради сохранения эстетики вечера — утыкается носом в пах и слюной мажет прямо по нижнему белью, вцепившись в бёдра, до тех пор, пока оно не становится достаточно влажным. А под ним — упругим.       Откуда-то сверху раздаётся кашель в кулак, когда Сяо ведёт вдоль члена тёплым языком и останавливается у головки, уделяя ей много поверхностных ласк. Он играется с чувствительностью, щекочет и дразнит, дразнит, дразнит, пока через давление на затылок его не насаживают глоткой на член.       Резко выступили слёзы, но ему нельзя кашлять. Моракс начинает беседу вновь, причём говорит на тон громче обычного, чтобы, если вдруг, перебить хрипы из-под стола. Но их, к удивлению, почти не доносится. Сяо смаргивает слёзы, перекатывая вкус мужчины по дёснам, часто-часто дышит и пользуется моментом, пока его отпустили. Через короткую паузу он насаживается сам, медленнее, но глубже, стараясь помочь себе пальчиками у основания. Пытается дышать носом, терпит долго, слишком долго по его меркам и выпускает орган изо рта, не переставая работать рукой и размазывать предэякулят по плоти.       Якса даёт себе отдохнуть — чувствует, что Моракс натянут, как тетива, и не желает упускать возможность, опускаясь головой вновь и наслаждаясь тем, как ещё влажные пальцы натягивают его волосы. Почти заботливо, если бы за затылок не подталкивали брать глубже с каждым разом.       Он раскачивается, начиная с медленного, дальше — снова в горло, втягивая щёки так, чтобы лишние звуки не потревожили монолог Ху Тао об искусственных цветах. Сяо бесшумно хныкает, набирает темп и часто сглатывает излишки, давая тем дополнительную стимуляцию и не представляя, что наверху рука его Сяньшена так крепко сжимает карандаш, что тот вот-вот треснет.       Якса это не волнует. Он повторяет с членом то, что творил с пальцами, самозабвенно вылизывает, пытается ласкать и ни в коем случае не коснуться зубами; забывает смахнуть излишки влаги с подбородка и уголков губ, но ему в этом учтиво помогают. Сяо всего колотит, он благодарит глубоким заглатыванием и тут же отстраняется, чтобы не закашляться. Ему слишком нужна похвала и наставления, которые Моракс сейчас дать не может. Сяо кажется, что он слишком громкий хотя бы из-за стука его собственного сердца, что отбивает уже где-то в горле, подстроенное под сбитый ритм покачиваний, и в очередной раз, когда он почувствовал, что глубже не может, ощутил слабое похлопывание по плечу и то, как его дёрнули за ухо.       — Знаете, госпожа Тао, если возвращаться к рекламе бюро… — он тихо прокашлялся, фальшиво улыбнувшись начальнице и очень явно выделив последние слова: — Вам стоит держать ровнее. Не перебегайте с одного потенциального клиента на другого. Найдите одного и работайте с ним, даже если это займёт больше времени.       Адепт не глупец, о, он принимает новые правила этой игры. Значит, ровнее?.. Совет дельный, и Сяо бы получил укол стыда, если бы вообще мог его чувствовать в том положении, в котором находится сейчас.       Он набирает воздуха, обеими руками касается длины и насаживается чуть выше, чем до середины. В этом деле сказать, что он новичок, — ничего не сказать. Более стыдных вещей делать ещё не доводилось… Но если властелин направил его так, значит, он сделает так. Сяо опускается, теряя темп, но уделяет больше внимания тому, как член ощущается внутри. Только после начинает ускоряться, за что получает одобрительное поглаживание по макушке слегка трясущейся рукой.       У Якса не получается контролировать слёзы. Он жмурит глаза со слипшимися ресницами, почти хлюпает носом, но все равно пытается дышать, думая лишь о том, как сейчас могло бы выглядеть лицо Моракса, если бы ему не нужно было держать чёртову маску перед девушкой. Сяо ощущает своё возбуждение слишком остро, настолько, что оно уже совсем неприятно давит на ширинку, и он, не отвлекаясь, скрещивает ноги, с трудом подавляя стон. Одной рукой он продолжает помогать себе там, куда не налезает разработанная глотка, другой же массирует себе пах, пытаясь подавить чёртову чувствительность. Но делает только хуже. Он ускоряется резко, его дрожащие руки соскальзывают с органа, но Моракс по-прежнему делает вид, что очень погружен в работу, прикрыв ладонью лицо и опустив взгляд в стол, смея лишь воображать, как…       …как жалко, как невинно, как неопытно сейчас выглядит его адепт.       Сяо ощущает, как член слабо подергивается, а бывший Архонт где-то сверху издаёт такой звук, вздох, словно очень утомился. Какого же труда это стоило!       Якса слизывает всё подчистую, торопливо глотает, не желая запачкать брюки, и чужие пальцы ему в этом помогают, проталкивая семя в грязный рот. Он повторяет всё вновь и вновь, запутавшись в действиях, пока не получает новое поощрение в виде взъерошивания растрёпанной макушки.       …и он больше не может терпеть. Сяо утыкается лбом в чужое колено, сильнее давит себе на член и позорно быстро кончает в штаны, подавляя стоны в чужой ляжке, что ещё и с силой прикусил.       Ему нужно время прийти в себя. Много. И… Похоже, оно у него есть.       Госпожа Тао уходить не собиралась.