Потухшее сердце

Лампочка горела ярко-ржавым цветом, укладываясь таким неприятным оттенком на стены и поверхность стола, изредка окутывая помещение темнотой. Темные серые глаза поднялись на хлиплую по виду лампочку, которая висела "на соплях". Ноздри дернулись, принимая сладкий приятный запах, который призывал живот неприятно скручиваться, приговаривая что пора поесть. Серый дым валил из кастрюли, развиваясь по воздуху, оставляя после себя запах горячего борща. Нога непроизвольно дергалась, показывая всю степень волнения Араи. Мать спала наверху. Вид у неё был как у живого трупа. Одно ребро сломано, а на пол лица красовалась темно-фиолтеовая гематома, которая переливалась в тёмно-бордовый цвет. Ева, конечно, потратила несколько своей чакры на излечение ребра и тех раненых мест, которые могли при каждом движение отдавать сильной болью, для других она воспользовалась медицинской мазью и несколькими травами. Да вот проблема была в другом. Моральное состояние излечить она не могла. Помещение снова окунулось в темноту на секунду, а потом лампочка из-за всех сил зажглась. Дрогнувшая ладонь притронулась к своей теплой коже, прикрывая всю часть лица, которая была ниже носа, впадая в неприятные раздумья, которые заставляли каждый раз поджимать покусанные губы до побеления. Ей бы сейчас не помешало проветриться, но есть одно "но", скоро придёт Наруто, который кроме свой лапши больше ничего не ест. Мелкий червячок напряженности стал проползать внутри, терзая внутренности. Араи уже изрядно начала трепать свои нервы, ведь с каждым разом моральное состояние матери становится всё хуже. Раны тоже. Ева могла быть уверена что через пару месяцев женщина или убьёт себя сама, или её убьёт кто-то другой. И это пуга́ло. Ведь по сути, кроме Макото у неё из родных больше никого нет. За такое время она и вправду заменила ей маму, и второй раз она потерять её не может. Но как она может помешать? Поговорить с Макото? Бред. Она пыталась, но в итоге это из раза в раз заканчивалось скандалами. Ева накрыла ладонями своё лицо, нахмурив его из всех сил, загоняя мокрую солёную воду с глаз обратно, чувствуя, как появляется тянущий и тяжелый ком посередине горла. Тук-тук. Девочка впилась грубыми и шершавыми подушечками пальцев в кожу, скривив сухие губы, пытаясь не утопать в глухом вакууме сердечной боли. Каждый шум проходил сквозь толстый слой звенящей крови в ушах. Внутри груди что-то жужало, будто говоря "иди, помоги, не бездействуй!", ведь она могла помочь маме, могла хоть как-то облегчить её страдания. Но как? Тук-тук. Звук стал сильнее и более грубым, медленно пробиваясь в слух. Ладони обессиленно сползли на деревянный холодный стол, а вместе с ними и чувство сущего одиночество и темноты. Глаза слиплись от резкого и странно яркого света висящий сверху лампы. — Ева-чан, ты там спишь что ли?! — раздался громкий голос Узумаки, который явно устал уже долбить кулаком в дверь. — У меня для тебя отличная новость! — глухо, но весело пролепетал мальчик, в нетерпении ждав пока подруга откроет дверь. Потерев уголки глаз пальцами, она выдохнула, параллельно подходя к двери, натягивая свою улыбку почти со скрипатой, ведь портить настроение Наруто она не хотела. Да вот дело было в том, что Узумаки не такой дурак каким кажется. — Добро пожаловать! — по привычке сказала Ева натянув уголки губ наверх, с неприятным звуком открыв деревянную дверь. — Какого...? Постепенно уменьшая громкость и сощурив глаза произнесла она. Перед ней стоял Узумаки радостно улыбаясь во все свои зубы, поигрывая бровями и стреляя себе через плечо голубыми глазами, которые пронзали тела напряжённого Учихи Саске и Хатаке Какаши, который приподнял свою ладонь вверх, по привычке отыгравшись своим простым "Йо". Мысли метались словно гневная метель, крутясь около одной мысли, и быстро улетая к другой. Потому Ева так и осталась стоять слегка приоткрыв рот и сощурив глаза. Дверь так и была открыта лишь на половину. Узумаки, который видимо очень быстро научился ловить даже малейшие изменения в лице и настроение своей лучшей подруги, понял что та не пылком то и рада видеть незваных гостей, которых он почти чуть ли не силком тащил за собой, проговаривая "Мы же теперь команда, а команда обязана чаще видеться друг с другом, чтобы при опасных миссиях мы могли легко понимать друг друга!". Так они согласились. Ну почти. На самом деле он просто начал заговаривать им зубы. С Учихой то всё понятно, если начнется спор в котором будут задевать его эго, тот моментально отреагирует (и то, он заметил все эти манипуляции только когда они начали подходить к дому семьи Араи. Уходить обратно было бы неприлично). А вот Какаши-Сенсей... Он то быстро всё понял, но почему-то всё равно пошёл с нами . — Ох, проходите скорее! — выдавив скользкий и хриплый смешок, она приоткрыла дверь, впуская не только гостей, но и грязный холодный воздух. Как только они зашли, дверь сразу же закрылась. Нижняя челюсть примкнула к верхним зубам чуть ли не до скрипа. Крылышки ноздрей раздулись от сильного выдоха, который пытался пройти вместе с неконтролируемым гневом. Плечи ушли вниз, пока глаза смотрели в одну точку, испепеляя своим взглядом дверь. Тише, спокойнее. Всё нормально. Расслабься. Да, Наруто слегка накосячил, но кричать на него из-за такого недопустимо. Прошу, успокойся. — Какой странный запах... — сквозь свою ткань на лице почувствовал мужчина обводя своим ленивым серым глазам плиту. — Ева-чан часто готовит такую странную, но очень вкусную еду! — вернув свою прежнюю улыбку выдал Узумаки, по-хозяйски плюхнувшись на стул, даже не вспоминая об этикетках. Учиха же в свою очередь отвёл свой проницательный взгляд от макушки юной куноичи, начав подходить к такому знакомому, но тем не менее далёкому столу, садясь за него. Темные брови припустились вниз, когда тот посмотрел на то, как Узумаки распластался на стуле. — Это давний рецепт моей бабушки, — сквозь спокойный и почти дружелюбный тон, мимолетные холодные буквы всё равно проскочили. Быстро найдя ложь, которой она ответила Хатаке, собрав на палец непослушную кудрявую прядь около виска, заправила её за ухо. Быстрыми шагами она подошла к плите, сразу вдыхая сладковатый запах борща. Сейчас она пыталась отвлечь себя слишком банальными и тупыми вопросами. А чем их кормить то? Наруто понятно что будет кушать ложкой. Но они...? Облизнув нижнюю губу, пройдясь по глубокой тонкой ранке, она выдохнула, не зная как начать разговор. А борщ вообще палочками есть возможно? Ну выпить его можно через край, и тогда лишь подцепить что-то... — Вам лучше подать вместе с палочками или ложкой? — Ложкой? — приподняв своё веко одного глаза спросил Какаши, явно удивляясь что в нашем доме есть что-то наподобие ложок. Он пристально всмотрелся на кастрюлю, а потом пожал плечами. — Лучше палочки. Араи почувствовала как её настроение которое было темнее самой ночи, начало слегка приподниматься, потому хмыкнула, представляя как же Хатаке будет мучиться с этими палочками. После ответа, она перевела взгляд на Саске, прожигающего взглядом Узумаки, который начал пародировать его. Потому он даже не заметил как я вопросительно посмотрела на него. — Саске. — Ложка. Моментально ответил тот, всё еще не сводя взгляда со слишком веселого Наруто. Хах, не удивлена. Если его мнение о том, что ложки удобнее палочек не изменилось, то можно даже было бы не спрашивать его. Араи повернулась к плите, слегка приподняв уголки губ и расслабив мышцы лица, взяв поварёшку и аккуратно разливая борщ по тарелкам, смотря как валит пар. — Приятного аппетита, — одновременно пожелали Саске и Какаши, сложив руки в форме молитвы. И лишь мы с Наруто медленно повторили за ними, переглядываясь удивленными взглядами. Следующее что я запомнила, как эти двоя пристально начали следить за каждым движением нашего учителя, намереваясь посмотреть что же скрывает маска. Я тоже смотрела. Но лишь для того чтобы посмеяться над ним, как он пытался подцепить хоть что-то своими палочками, поэтому не удержалась и мой мимолетный смех прорвался сквозь мою ладонь, которая закрывала рот. — Если честно, вкус очень странный и непривычный. Но вкусный, с этим не поспоришь, — не отводя взгляд от моих глаз высказался Хатаке. От такого пристального и цепкого взгляда серых взгляд я почувствовала себя неуютно и отвела зрачки, смотря в свою пустую тарелку. — Спасибо, — на пару быстрых секунд она склонила голову, переплетая свои пальцы которые были на коленях. Что ж я себя так неуютно чувствую из-за Какаши? Мы ж с ним вроде почти одногодки. В итоге мы посидели ещё пару минут, а потом все начали расходиться. Первым ушёл Сенсей. Потом медленно Саске, буркнув на последок прощальное слово. Узумаки начал собираться последним. — Прости, — сказав это и сжав губы, он склонил свою жёлтую макушку. Араи вздрогнула, чувствуя как внутренности покрылись тонким слоем холодного инея. — Прости, что не спросил у тебя разрешения и привел их. Я правда дурак что сразу не увидел как тебе плохо. Я виноват что так поздно заметил твоё состояние, — хрипловатым и тихим голоском искреннее перебирал он те слова, всё ниже и ниже склоняя голову, сжимая ладони в кулаки. Он вкладывал в эти простые слова свои эмоции и переживания, своим дрогнувшем, в какой-то момент, голосом правду о том, что ему горестно за свой эгоизм. Девичьи руки задрожали, моргнув, она ещё раз посмотрела на него. Такого яркого как жаркое летнее солнце, которое несмотря ни на что будет всегда рядом и греть своим теплом, отдавая его вместе с частичкой себя. Но одновременно это был мальчик который нуждался хотя бы в одном близком человеке, который в один единственный переломный момент протянет свою руку в глубину его души настолько, что помог бы ему схватиться за теплые пальцы, которые потянутся на встречу через этот чёрный грязный омут, позволяя из-за всех сил схватиться за кисть руки, давая возможность тянуть себя наверх, на свободу. На свет, который будет похож на белый снег, опавший на дома и деревья. Узумаки Наруто всегда была нужна поддержка. Это мальчик у которого не было того детства как у остальных детей. Его гнобили, избивали. Маленького ребёнка, который даже считать толком не научился. Ему нужны были родители, которые встанут перед ним стеной, закрывая того своими крыльями от злого и мерзкого мира, который так и хочет протянуть свои мерзкие когти. Шаг за шагом, и девичьи руки схватили мальчика за плечи и потянули на себя настолько сильно, что тот попал даже под освещение тусколой, но всё ещё светящийся лампочки, которая укрыла его своим оранжевым цветом. Узумаки даже толком понять ничего не успел, как его прижали к плечу, обнимая через чур сильно, обвив того за шею, и аккуратно положив свою дрожащую ладонь ему на макушку, сжав. —Никогда, слышишь? — почти плача проскулила Ева, сжав губы, которые неприятно заныли от боли. — Никогда даже не думай закладывать в свою голову что я тебя возненавижу! Я всегда буду с тобой, я буду твоей опорой, я буду стоять рядом с тобой бок о бок. Ты для меня часть семьи, Наруто, я никогда не причиню тебе боль,— глотая слёзы шептала она дрожащими губами, укрывая собой хлиплого и беспомощного мальчика, который был у неё в объятиях. Узумаки застыл. Казалось, даже не дышал. Медленно, но уверенно её крепко обняли в ответ. Его плечи дрогнули, губы то открывались, то закрывались. Он хотел что-то произнести, но что? — Ева... — хрипло произнес тот, прижимаясь к горячему теплу который исходил от неё. — Я...Ты тоже для меня семья. Ты всегда была ей. С непроизвольным выдохом, она не смогла сдержать всхлип. Глаза устало приподнялись к потолку. Мы не знаем сколько простояли так. Мы тихо посмеивались друг над другом, тыча пальцем на красные носы. *** — Все ушли. Я зайду? — расслабленным голосом спросила Араи. В ответ тишина. — Мам, я знаю что ты не спишь. Если хочешь чтобы я ушла, так и скажи, — отстранённо сказала я, сложив руки на груди. Это насторожило меня. Вдруг что случилось? — Так, я вхожу! — твердым голосом выпалила, потянув ручку двери вниз, и открывая дверь с тихим скрипом, пытаясь хоть что-то разглядеть среди тьмы. Мама сидела на кровати, поджав ноги под себя и горестно плача, обняв себя и проводя сломанными ногтями по бледной коже рук, оставляя красные дорожки крови. Она даже не заметила моего присутствия, всё так же сильно дрожа, приподнимая свой острый подбородок, давая слезам возможность скатываться вниз, капая на одежду. Тёмно-коричневые безжизненные глаза смотрели в потолок, будто выискивая там помощь. В зрачках играли холодные оттенки ночной погоды, и лишь на секунду там заискрила яркая звезда. Сердце стукнуло через чур сильно, вдавливаясь в рёбра, заставляя кожу покрыться неприятной влагой. В голове закрутилась словно надоедливая пластинка лишь одна мысль. Я была права. Её короткие волосы спутались словно клубок, а кожа была похожа на бледную луну. — Мама! — не выдержав того зрелища, как она снова прошлась ногтями по своим рукам, моляще выкрикнула Араи, чем привлекла испуганный и осознанный взгляд женщины. — Ева...? — отчаянно произнесла она, будто надеясь что я растворюсь в воздухе. Буду ещё одной галлюцинацией. Но потом, у неё в голове будто появилась быстрая вспышка, из-за которой она покраснела. — Ты не посмеешь меня осуждать за это! — повысив голос, огрызнулась она. Араи так и зависла на месте, качая головой. Но потом зажмурилась, собираясь со своими мыслями. — Я и не собиралась, — медленно подходя к матери, высказала она, осматривая повреждения, которые женщина нанесла сама себе. — Давай помогу, — протягивая руку к длинным кровавым полоскам на коже предложила она, на что получила угрожающий взгляд женщины. — Уходи. Забудь. Не хочу чтобы ты видела меня в таком состоянии... — отвернувшись попросила Макото, прикрывая часть лица волосами. Губы Евы опустились вниз, а лицо стало через чур суровое для девочки её возраста. Глаза потемнели и сузились, игнорирую ночное яркое небо, покрытое мелкими звездами, которые будто плыли по небо, подплывая всё ближе к яркой луне. Араи больше не могла сдерживаться. Её чаша была переполнена и пролита через край. — Ты издеваешься?! — Прорычала девочка, чем заставила мать всхлипнуть и вжать голову в плечи. — Ты правда думаешь что я закрою свои глаза и буду ходить будто слепая не замечая твоё состояние!? Думаешь, мне легко ходить и улыбаться тебе каждое утро, смотря как ты, в буквальном смысле, убиваешь себя!? — повышая голос, она не сильно склонив голову, подходила к плачущей женщине, которая мотала головой. — Что за пиздец творится у тебя в голове!? Ты понимаешь, что умрешь? Что оставишь меня одну? Я не могу тебя потерять, не могу! — не обращая на лившиеся слёзы, она активно жестикулировала, чувствуя, как голос начинает пропадать. — Только не тебя... — Ева... — судорожно вдохнув, произнесла женщина, вытирая намокшие глаза дочери, которая стояла уже близко. — Какого, блядь, черта ты поперлась на эти миссии? Кому и что ты хотела доказать? — закрыв веками свои темные глаза, шептала Араи, чувствуя как тошнота начинает подступать к горлу. — Ты не понимаешь, — хрипела женщина, изредка бросая на меня тревожные взгляды. Услышав это, девочка издала тихий и звонкий смешок, прикладывая правую руку к лицу, чувствуя как на неё начинает накатывать тяжелая и неприятная волна бушующих эмоций, из-за чего начало колотить внутри. Темные глаза озарились жестоким холодом. — Так объясни мне. Ну же, объясни хоть раз в жизни что-то касающегося тебя! — размахивая руками повышала голос Араи, чем получила сузивший от боли взгляд, который будто игла, впился в её лицо. Макото молчала. Боль которая таилась в ней, не давала выплюнуть даже один слог, сдавливая гортань до хрипоты. Ева же в свою очередь сжимала кулаки до такого состояния, что белые костяшки начали просвечивать через кожу. Злость и обида смешались воедино, плескаясь внутри маленького тела, закрывая собой ясный разум, который так и хотел пройти наружу. Челюсть сжималась до играющих желваков на плохо очерченных скулах. Хотелось выплеснуть все свои эмоции которые она держала столько лет в себе именно сейчас. Например, острою словно нож режущую кожу боль, когда она только перенеслась сюда. Или ту же сжимающие рёбра боль, когда она поняла что её мама сходит с ума и может умереть. Араи долго может перечислять моменты, когда её морально состояние скакало словно лошадь. То резко вверх, то с громким неприятным чувством вниз, ударяясь не хуже самой птицы. Убийство клана Учиха на её глазах Родители, которые приходили к ней по ночам, сжимая её горло до хруста, постоянно шепча что-то невнятное. Постоянные крики в мягкую и холодную подушку вместо слёз, при постоянных неудачах и проигрышах самой себе, когда она только несколько месяцев училась нормально прыгать на чертовы ветки. Принятие того, что она не сумасшедшая, и всё это реально. Все эти люди реальны. Их чувства и эмоции. Пустота от того, что она будет всегда в полном одиночестве и с таким же грубым и тяжелым словно тонны камней секретом, что она чертова попаданка. То, как легко травмировался Саске. Его слёзы. Тихие и секретные от мира слёзы Наруто, которые он скрывал ото всех когда был в одиночестве. Она всё это видела и чувствовала. Всё было на её глазах. Ева всегда отдавала всю себя своим дорогим людям, постоянно заботясь о них, закрывая уши ладонями, намеренно игнорируя голос своего подсознания, который всегда твердил о том, что сейчас самое главное не они. А она сама. Всегда сильная и весёлая юная куноичи наконец дошла до своего предела. — Ладно. Как скажешь. Вперёд, иди на свои чёртовы миссии наплевав не только на меня, но и на себя! — хлюпая красным и опухшем носом, саркастично выговаривала она каждую буковку, желая хоть чу-чуть, но повлиять на эту женщину. Окно распахнулось, впуская знойный и дурманистый до дрожи воздух, который присвистнул рядом с ушами. Быстрый шаг и лёгкий прыжок, Араи сразу же оказалась на тёмной лунной улице, которая пугала своей пустотой. Пальцы так и тёрли нижнии века глаз, размазывая неприятную влагу по коже щёк, от которой еще сильнее становилось прохладно. Хотелось вдохнуть во всю грудь, приоткрыть рот и во все силы что есть, вложить в свой выкрик всё что терзало её. Вкладывая как можно меньше чакры в ноги, она подпрыгнула сильно оттолкнувшись. Так она и добралась до пустующего и дальнего леса в котором хотела совершить несостоявшиеся самоубийство. Лес будто сам хотел обнять её своими листьями по кругу, закрывая от мира сего. Волосы разлепились от других прядок, приподнимаясь ветром, играющим с лесом, приманивая своей теплотой. Опустив голову, она остановилась по середине, накрыв лицо ладонями, что-то громко промычав в них, медленно опускаясь на грязную мягкую траву, подогнув ноги под себя, чувствуя как открытый воздух проникал под одежду, гладя кожу своим холодом. Ей щас было не до красивого вида на Коноху, которая была видна как на ладони. Веки были сжаты, но не сильно, выпуская вместе со своими слезами все отрицательные эмоции. Губы то сжимались, то разжимались, разнося по ветру тихие и хриплые выкрики, вперемешку с звонким и сухим по слуху смехом, которые смешивались с шуршанием листьев. Что-то рвало её сердце, рёбра на части, заставляя задыхаться в своих же рыданиях. Горло нещадно рвало на части от выкриков, вкладывая в них своё состояние. Смеха, похожего на шуршание бумаги. И слёз, половина которых застревала в глотке. Чувство полного одиночество накрыло с головой, чувствуя как одиночный ветерок блуждал по окраине, а за спиной чувствовался тёмный и одиночный лес. Хотелось взять водки и напиться так, чтобы не помнить ничего. Лунный свет укрыл трясущиее тело девочки, озаряя её своим холодным цветом. Сейчас самое главное это просто выплеснуть свой гнев со слабостью. Потом можно будет вернуться с чистой головой, обсудив всё по человечески. *** В итоге Араи вернулась только под утро, блуждая по лесам и деревни. Уставшая, но спокойная и собранная. Тёмные глаза пробежались по темному помещению, остановишь на настенных часах, которые побудили её моляще простонать в голос, запрокинув голову вперёд. Через пару часов у них будет первое простенькое задание. Какаши сообщил о нём за столом. Мальчишки расстроились. А мне было от такой новости хорошо. Приложив пальцы к вискам, она сморщилась от стреляющий боли, когда та попыталась почувствовать чакру матери чтобы понять, спит та или нет. Покачав головой, Ева мелкими шагами подошла к маленькому деревянному дивану, на котором было накрыто два одеяла. Присев, она скинула грязную обувь рядом с диваном, слыша как она ударилась об пол, нарушая тишину дома. Полностью ложась на кровать, она стянула колющее одеяльце со спинки, накрываясь им. Кожа почувствовав неприятную ткань, послала быстро бегущее мурашки. Колющий материал неприятное терзал бледную кожу, чем заставлял зло переворачиваться то на один бог, то на другой. Так она и заснула. *** — Вот же злая кошка! — пробурчал Узумаки осматривая мелкие царапины на своей коже голубыми глазами. Мы шли с задания по поимке белого кота, который выбежал через открытое окошко. Такой расклад заданий мне определено нравился. Только вот, руки жалко. Какаши-Сенсей и Саске шли без единой царапины. Один уткнулся в свою порно-книжку, второй засунув руки в штаны, гордо поднял голову с усмешкой поглядывая на нас. А я, не теряя времени, решила поиздеваться над ним. — Ты настолько привлекательный, что даже животные ведутся на твоё миловидное личико, — расплывшись в доброй усмешке выдала Араи, которая шла посередине. Она повернула голову слегка наклонив её, из-за чего мелкие волосинки спали с плеч, а закат попал прямо в глаза, чем заставил нас с Наруто прищуриться. Веки Учиха даже на секунду расширились, и тот перевёл свой хмурый, но удивлённый взгляд на хитрые лисьи глаза, направленные прямо на него без доли смущения. — Саске, ноги, — со смешком сказала она приподняв бровь и устремив свои глаза вниз. Тот слишком поздно переварил её информацию, из-за чего чуть не споткнулся. — Ха-ха-ха! — звонко рассмеялся Наруто, позабыв о людях, которые шли рядом с ним. На такой выпад, Учиха раздраженно сжал челюсть, закатив глаза. — Заткнись. — Сам заткнись. Неуклюжий Учиха Саске, — словно кот, Узумаки расплылся в улыбке, протягивая последние слова. Отведя плечи на пару секунд, я почувствовала как между мальчиками снова начинается маленькая ссора, поэтому незаметно отвела ногу назад, быстро проскочив мимо спины Саске, который стоял справа, оказавшись рядом с лениво идущим Какаши. Вытянув голову по выше, она встала на носочки, высунув язык и сжав его губами, надеясь разглядеть хоть одну строчку. Шла в таком виде она от силы секунды две, ведь книжку быстро и громко захлопнули прямо тогда, когда она почти успела разглядеть текст. Расстроенный выдох вышел из неё. Голова опустилась так же медленно, как она с пальцев на ногах. — Не доросла ещё для таких книг, — усмехаясь сквозь маску сказал он, убирая свою ценную книжку себе в карман штанов. Голова быстро приподнялась, так же как и мелкий трепет в груди. Жаль, она идет с той стороны, где у Хатаке протектор на глазу. О, в моем положение можно сказать что даже переросла. Знал бы ты, что мы с тобой ровесники... Ну почти. — Да будто вы меня этим остановите, — фыркнула она, параллельно смотря под ноги и на Сенсея. — Если я захочу прочесть её, то просто куплю. Теперь Хатаке окончательно повернулся ко мне, всматриваясь в мой робкий взгляд, когда тот лениво посмотрел на меня. Его левая рука приподнялась. — Ну да, конечно, — то ли улыбаясь, то ли усмехаясь, говорил он с такой интонацией. Он остановил свою ладонь которая была в перчатке над моей головой, показывая мой маленький рост. Снова сощурившись, она снизу смотрела на его пепельные и через чур неухоженные волосы. — Какаши-Сенсей, для того чтобы достать такую книжку, мне понадобится немножко самоконтроля и чакры. Из девочки, превращусь в прелестную высокую женщину, — ещё шире улыбнулась, она посмотрела как лицо Хатаке преобразилось в недоумение. Увидев такое лицо, она тихо и искреннее посмеялась. — Умно. — Ну а как же иначе. Я же ученица самого...? — брови придвинулись к переносице, улыбка пропала. Щеки от стыда покраснели. Вашу мать. Я забыла какое у него было прозвище! —... Самого крутого учителя! — отмахиваясь ладонью выкрутилась Араи, отворачиваясь от Хатаке, краем уха услышав как тот хмыкнул. В итоге мы разошлись по домом. Настроение было хорошее, пока маленький кусочек записки не появился на столе. Нету дома. Отправилась на миссию.