My Angel

Когда ты приходишь, туман уже начинает таять от робких прикосновений утреннего солнца. Ты тихо закрываешь дверь, снимаешь ботинки и ставишь в угол зачехленную гитару. Ты приносишь с собой запах пробуждающегося города и сигарет. Забираешься под одеяло и обнимаешь меня. Осторожно, чтобы не потревожить свежие синяки и ушибы, за которые потом будешь ругать. Ты очень холодный, но немного отогреваешься рядом со мной и засыпаешь. Ты не знаешь, что я не сплю и жду тебя. Что я не могу заснуть, пока ты не придешь. Мне почему- то каждый раз кажется, что ты не придешь. Я не понимаю, зачем ты это делаешь. Зачем остаешься со мной. Я сама не знаю, зачем тянусь к тебе. Но, кажется, если бы тебя не было, я бы сошла с ума. Наверное, ты чувствуешь то же самое. Но никогда мне об этом не скажешь. Твое лицо во сне, такое умиротворенное, напоминает о тебе прежнем. О том времени, когда все было не так страшно, когда были силы бороться. Но счастье безвозвратно потеряно. Об этом напоминает шрам на твоей груди. Знаешь, я все еще виню себя в том, что ты потерял крылья. И эти острые железки никогда не заменят их, ведь на месте сердца у тебя пустота. Ты не любишь меня. Не можешь любить. Но я могу делить чувства на двоих. Моего сердца хватит на нас обоих, если я постараюсь. Я стараюсь не засыпать как можно дольше, чтобы смотреть на тебя, чтобы и дальше казалось, что все в порядке, что той битвы не было и Иридия цела. Что Жюли все еще жива... Но я слишком устала, и, зарывшись носом в твои пепельные кудри, я засыпаю. Вечером мы проснемся и разбредемся каждый в свою сторону, скрываемые ночным мраком. Мы почти не видимся. Лишь иногда бывают дни отдыха, которые наполняет аромат кофе и булочек с маком. Я делаю вид, что не обращаю внимания на то, что ты съедаешь их все. Так и хочется снова назвать тебя Хрупом, но это уже невозможно. Так же невозможно, как называть меня Юльчей. Эти имена рухнули с прежним миром. Иногда, когда идет дождь, мы бредем на балкон и сидим на подоконнике. Ты куришь, а я просто смотрю на стекающие по стеклу капли. Мы оба ждем, что пройдя сквозь призму дождя, лучи подарят нам мост Радуги. Но чуда не происходит – ее нет уже два года. Люди на Земле не обращают на это внимания. Им нет дела до какого-то атмосферного явления. Разве что дети, мечтающие загадать желание, остаются разочарованными. И только некоторые знают, в чем дело. Такие, как мы с тобой. Радуга была утеряна вместе с твоими крыльями, сгоревшими в темном пламени. Ты всегда приходил на помощь, и тот раз не был исключением. Я никогда не забуду того ужаса, который пережила там, судорожно обнимая твое холодеющее тело. Кажется, с тех пор ты так и остался холодным, как лед. И я уже давно поняла и смирилась с тем, что настоящий ты умер два года назад, как и Жюли. Все мы, на самом деле, тогда умерли, кто-то в большей, а кто-то в меньшей степени. Но жива еще моя надежда на то, что все наладится. Твои раны заживут. Твое сердце снова станет целым. Твои крылья возродятся из пепла, как у сказочного феникса. Ты снова станешь тем ангелом-хранителем, что всегда помогал нашей троице. И моим Ангелом. Мы построим из руин новый мир, ведь мы уже начали. В этом вечном холоде наше маленькое уютное счастье – начало возрождения. Возрождения грозового неба, в котором расцвела, заискрилась, соединив сказку и реальность, светлая новая Радуга.