get high and ruin.

ты - планктон, а я - акула, улавливаешь? — заходите, показывайте, с чем пришли, и не тратьте моё драгоценное время. — тынянская властно откликается на шум за дубовой дверью в свой кабинет, недовольный тон голоса даёт понять сразу же, что девушка не терпит детских выходок и глупого лепета. солдатская строгость, время на приём ограничено до десятых секунд, а требования к потенциальному креативному менеджеру, по совместительству, правой руки кристины, запредельно высоки. выйти из кабинета блондинки с назначенной должностью становится всё более и более обнадёживающей целью по мере того, как одна за другой выходит в слезах и с проклятиями в сторону владелицы сея корпорации. — ирина, девятнадцать, учусь на третьем курсе на дизайнера, эскизы тут. — тяжёлое дыхание, девушка опаздавшая на десять с лишним минут на встречу, без лишнего энтузиазма и стука влетает в дорого обустроенное помещение, в настежь распахнутом не по погоде пальто, на котором уже таяли одна за другой снежинки снега в москве, оставляя прозрачные подтёки неряшливости, где за столом восседает кристина сергеевна — лучший модельер и бизнесвумен года по версии самых рейтинговых глянцев, что сама ныне лично выбирала «подчиненную». что и пальцем не повела от появления очередной незнакомки, какая это за день? пятая? двадцатая? — во-первых, мы не занимаемся стажировкой, ирина, — акцент на имени делает, голос бархатом льётся, но тынянская аккуратно жалит, ядом в нутро проникает, негромко отвечая. — во-вторых, в следующий раз не забывайте приходить вовремя, я не собираюсь задерживаться из-за чей-то халатности. по двум пунктам вы уже пролетаете, стоит ли мне продолжить? — с наигранным интересом и точной дикцией взглядом пронзительным не удостоит собеседницу, не переставая скользить по экрану последнего айфона, покачивая крупный для маленькой женской ладони полупустой бокал с алой жидкостью, и блондинка загорается от напускного игнорирования, ведь знает, что та как всегда скрылась под занавесом обыденного безразличия, снежная королева в образе, королева индустрии, только короны золотой и в стразах «сваровски» не хватает. роскошное платье, наверняка всё собственного пошива, иссиня-черного оттенка с бархатной отделкой и глубоким вырезом на пышной груди, стоит узреть, как взгляд больше не отвести. безупречный макияж, кукольное личико, что ни раз кривило губы пухлые в ядовитой ухмылке, проговаривая претензии очередной простушке на собеседовании в m&b. она была и есть королевой среди пешек на этой шахматной доске. когда помотанная жизнью и долгими годами работы, папка с дерзким хлопком приземляется в паре сантиметрах от девушки, почти сдвигая с почётного поста на краю стола бутылку пойла с пять стипендий рины, на подол платья оппонента в лице тынянской, та лениво приподнимает взгляд, будучи не в восторге от того, что эту оборванку не выпроводила охрана ещё до того, как она переступила порог её рабочего кабинета. щурит огромные глаза цвета лазури придирчиво, выискивая и зацепляясь за любой недостаток, казавшийся ей весомым, перебирает лист за листом неаккуратно вовсе и как бы с нетерпением узреть что-то большее, чем зарисовки образов, слизанных с масс-маркета типа зары. — посредственно, — откидывает в сторону эскиз, что в полёте медленной посадкой приземлялся на макбук владелицы бренда, — дёшево, — силуэт девушки в летнем сарафане не производит никакого впечатления на тынянскую, у той-то глаз намётан, знает толк в моде, она же её и задаёт. — устарело, — беспристрастно прошерстит один за другим эскиз, но не найдет в них ни долю удовлетворения. — это что, прошлогодняя коллекция? — вскидывает бровями тонкими и взгляд её страшит, словно та с каждой работой ирины приходит в гнев, от того, что та вообще посмела с «этим» заявится сюда. — боюсь, до нашего уровня ты ещё не доросла. приходи годочков через пять, с более сносным портфолио, а всё, что ты пытаешься мне предложить сейчас, я на рынке каждый день вижу, когда еду на работу. следующий! — кривит улыбку своего фальшивого сожаления, сливает как всех тех недоучек, эго иры топчет брендовыми каблучками, но та совершенно спокойно и даже слишком смотрит в её глаза самоуверенно, догадываясь обо всех намерениях кристины. в глазах карих только желание стереть все высокомерие с личика смазливого звонкой пощёчиной, но и работы потенциальной лишаться неохота. — а ты авторитет свой потерять боишься, если возьмёшь на работу девчонку со среднестатистическими эскизами, а не донателлу версаче? или у тебя есть вариант получше? — острые уголки клубничных губ подтягиваются, улавливая весьма безвыходное положение тынянской, что прямо сейчас лишалась единственного варианта. кареглазая без страха подходит ближе, играя, как в денди на её нервах. — сколько я таких вижу каждый день. вы все жалкие микробы в этой индустрии. за годы в ней мне так и не удалось ни в ком разглядеть и крупицу таланта. ты - планктон, а я - акула, улавливаешь? — сергеевна не растеряется и на секунду, как змея шипит, нашептывая на ухо оппонентке , выходит из игры честно в ничью, никогда не отдаваясь провокациям. хочет поиграть с моим брендом? она это получит, только выдержит натиска едва ли, убегая со всех ног после первого рабочего дня. — улыбается коварности своей, как и выстроенному в голове плану. показать очередной инфантильной малолетке, кто тут босс — сладость, что многого стоит * * * предновогодняя пора встречает снегопадом в центре москвы, когда ирина мчит к ближайшему метро по тротуару заснеженному хлопьями белёсыми, попутно укутываясь в длинный шарф, что бабушка прислала на днях в заботу о любимой внучке, сдаваться тынянской не спешит и не решается — знает, что ещё вернётся и поставит эту кралю, что в инста-сторис только светится целыми днями, да бутылку алкоголя допивает, хоть и полудня на часах нет, на колени своими амбициями. неизвестный номер «с теорией у тебя не очень, но посмотрю на тебя на практике. сошьешь мне к завтрашнему дню пятнадцать экземпляров этого платья в разных цветах и фактурах, и я решу — отправить тебя домой в саратов или дать шанс показать себя. подведёшь — и мы с тобой попрощаемся.» и каким образом я должна настрочить столько образцов за ночь?<i> — закатывает глаза, но стоит только увидеть как через дорогу в угольного цвета мерседес садится знакомая фигура в шубе лисьей с локонами пшеничными, как в голове искрой пролетает : <i>грёбаная сука.