Выбор

— Ты хотела поговорить, Михо-чан? — Киджи уселся на подлокотник дивана и принялся возиться с маникюром. После последней вылазки появились пресловутые заусенцы. Да и ссутуленная девушка, обнимающая сумку, наверняка смущалась от пристального внимания. — Да. Это ведь вы спасли меня? — Михо говорила тихо, но достаточно твердо. Наверняка несколько раз прокрутила диалог в голове, подобрала примеры и аргументы, прежде чем вызвать Киджи. — Тебя что-то смущает? — Чувствую себя попавшей в странный уроборос. Если бы тогда... Тогда, когда меня окружили эти люди... из Дабт, — Михо сглотнула, стиснула ткань на юбке: на ужасы ей явно пришлось насмотреться — Дабт с размахом баловались разного рода нелегалом. — Если бы, после того как спасли... вы предложили поехать с вами... я бы ни за что не согласилась. А в итоге... меня привезли сюда, в этот... клуб, сказав, что здесь я точно в безопасности. Но я всё равно не могу расслабиться. Киджи крутанулся на месте, поглядывая с озорством. — Слухами земля полнится? Сдали нас с потрохами? Михо поджала губы, отмалчиваясь, только мелькнувшее во взгляде презрение выдавало ее. Какой борец за справедливость и права женщин! Хоть падай на колени и моли прощения. Конечно же нет. — Раньше мы с Кайто действительно ловили девушек, транспортировали и продавали их. Совесть меня не мучает, по ночам кошмары не снятся. И нынешняя идеология — вовсе не замаливание грехов. Мы просто следуем за Рокки. И если завтра Рокки решит отнимать у «плохих» матерей младенцев и привозить сюда — мы будем этим заниматься. Решит развешивать кишки домашних тиранов на столбах — будем развешивать. Решит... — Хватит, — Михо прикрыла рот руками и замотала головой. В голосе ее послышались всхлипы. — Пожалуйста, хватит... — Я люблю рисовать, Михо-чан, поэтому точно знаю: мир разноцветный и переменчивый. И то, что мило одним, может показаться отвратительным для других. Я люблю кровь и люблю причинять боль — тебя ввергает подобное в шок. Но как прикажешь действовать? Заниматься уговорами и упрашиваниями? Изметелят меня. Девушек увезут. И никакого прока не будет. Михо бросила взгляд, полный отчаяния, такого клокочущего и яркого, словно в зрачке расцвел атомный гриб. Михо явно была из тех, кто жил в мире книг — не зря и в сумке тома два прощупывалось — и боялся сталкиваться с жестокой реальностью. — Ещё один пример: девушки в нижнем белье и ошейниках, послушно исполняющие роль собачек. Я видел таких — и все они, за исключением одной, были счастливы служить своему хозяину. Должны ли мы были насильно спасти их? — Киджи подсел к Михо ближе, настойчиво тронул за плечо. — Ответь. — Вы оставили их там? — Михо пробормотала срывающимся шепотом. — Разумеется, — Киджи улыбнулся, наблюдая за тем, как сильно Михо вздрогнула. — Разумеется, нет, иначе Рокки из нас отбивные сделал бы. Все Коо со своими камерами. Не спалил бы, мы как-нибудь это замяли бы. — Вы хотели оставить их там? — голос Михо наполнился ужасом. — Да. Потому что каждый волен делать свой выбор сам, — Киджи легко поднялся и оценил маникюр в холодном свете ламп. — Поэтому если хочешь уйти — уходи. Держать не будем. Но у нас действительно безопаснее. Киджи успел пересечь весь клуб и начал подниматься по лестнице, когда в спину ему прилетело: — Я останусь! Кобра не стал бы... — она оборвала саму себя, потом добавила твердо: — Я останусь. Киджи не стал оборачиваться, но довольно мурлыкнул: — Я так и думал. В конце концов, все они выбирали именно это.