***
Трель звонка с пары — услада для ушей любого школьника и студента. Но перемена со второй пары особенно любима, ведь она длится дольше, чем остальные, так ещё и оповещает о походе в столовую. Правда там такая волна прёт на выход, что каждый день происходит какая-то борьба за выживание. В основном все идут на улицу курить, но одна десятая из идущих свернут в магазинчик, а остальные выжившие, держат курс в столовую. Она в институте отличная: просторная; нет страха, что тебе ногу или хребет сломают в давке за булочку или тарелку с чем-то, на что Тэхён никогда даже не смотрел; цены доступные; вкусно и есть где посидеть. Сегодня понедельник. Первой парой стоит биология. На Тэхёне лавандовый свитер, широкие тёмные брюки и конверсы. Выкрашенные в чёрный волнистые волосы завязаны блестящей атласной резинкой, а на руке серебряный браслет, подаренный на день рождения другом. В кабинете не так много людей. В основном те, кто живут далеко, либо те, кому дома не сидится. —Динозаврихи ещё нет? — спрашивает Тэхён, вытаскивая тетрадь и маленького портфеля. —За несколько минут до твоего прихода вышла. — безразлазлично отвечает Минсу, не отвлекаясь от пролистывания ленты в соцсети. Преподаватель биологии — женщина средних лет, но которая выглядишь старше своего возраста. У неё тёмно-синие мешки под глазами; сухая кожа с ярко выраженными морщинами; волосы всегда собраны в тугой хвост; а ещё и от неё пахнет каким-то отвратительным ароматом духов и унынием. Ну серьёзно, она выглядит так, будто родилась миллионы лет назад вместе с динозаврами, только они умерли, а её забыли, поэтому теперь она всю свою жизнь их оплакивает. Отсюда и прозвище. Тётка неплохая, но видно быть учителем не её. Тэхён первый месяц честно старался делать вид, что ему интересен её бубнеж. Только понять хоть что-то из её тихой и монотонной речи получалось не всегда. А когда она напрямую сказала, что они могут не стараться над конспектами, потому что оценки будут только за лабораторные, практические и контрольные, Тэхён и вовсе потерял интерес к её предмету. Поэтому, сегодня, как и каждый понедельник, и среду, решил набраться сил перед своей любимой парой. Закрыл глаза, прилег на сложенные на парте руки, как тут же проснулся от тряски. Ну конечно, пара уже кончилась.***
—Снилось что-нибудь? — с сарказмом спрашивает Хосок, когда они поднимаются вверх по широкой лестнице на четвертый этаж. —Мне приснилось, что биологичка стала реальным динозавром и откусила башку Чону, — недовольно говорит Тэхён.— Даже во сне мне покоя не даёт, сволочь. — страдальчески добавляет он. Прислонившись к холодной стене, выкрашенной в серый, омега сползает вниз, со стоном. Он жалобно смотрит на Хосока, а тот, в свою очередь, как всегда улыбается и садится рядом.***
Ужас Тэхёновой жизни начался первого сентября. И устроил он его себе сам. Высокий, статный, уверенный, альфа зашёл в аудиторию «466», издавая небольшой цокот от каблуков лакированных туфлей. В костюме, с расстегнутой на две верхние пуговицы рубашке; на его правой руке были часы; тёмные волосы были аккуратно уложены, а лицо не выдавало никаких эмоций. Он показался омеге даже неплохим, пока рот не раскрыл. —Меня зовут Чон Чонгук. С этого дня я ваш преподаватель химии, — мужчина скрещивает руки на груди, осматривая своих учеников.— Школа закончилась и в этом кабинете правила устанавливаю я. Вижу на занятиях в ваших руках телефон без моего разрешения — два; в кабинет заходим только с моего разрешения; споры и пререкание — два и я ставлю вам неделю работы со мной в лаборатории. Ясно? В аудитории повисла тишина, только треск лампочек и учащенное, то ли от страха, то ли от такого резкого приветствия учителя, сердцебиение студентов. Чон, явно довольный собой, разворачивается лицом е доске. —А чихать то при Вас можно, или только с разрешения? — недовольно спрашивает Тэхён, с вызывом смотря на химика, уже развернувшемуся к нему лмцом. Услышав такое обращение в свой адрес, что-то демоническое заблестело в глазах у мужчины. Ему потребовалось ровно четыре шага, чтобы оказаться у парты Тэхёна. Одногруппники начали перешептываться. Возможно некоторые мысленно его уже похоронили. —Встать. Имя, фамилия.— жёстко требует Чон. —Ким Тэхён. — спокойно отвечает омега, продолжая сидеть за партой. —Вы кажется не расслышали меня. Я сказал вам встать.— продолжает требовать альфа. —Извините, но я не член, чтоб вставать по вашему желанию. — обворожительно улыбается парень, хлопая длинными ресницами. Шёпот затихает. Сначала все перепуганного смотрят на альфу, который кажется обескуражен такой наглостью в свою сторону, а затем и на омегу, который сначала побледнел, затем позеленел, но вида, что испугался не подал, продолжая сидеть и улыбаться. —На сегодня я ставлю вам два, —сдержанно объявляет Чон.— В следующий раз сверху вам добавится отработка и поход к директору. А сейчас открыли тетради и записываем.***
—Так бы и подсыпал ему что-нибудь в кофе. — бурчит Тэхён, заходя в аудиторию. —Помнится ваша война началась из-за того, что ты не захотел жить по его «тюремным» правилам? — спрашивает высокая, светловолосая девушка. —Я просто тогда разозлился. — пожимает плечами омега, садясь за парту. —Как он тебя к директору не отправил в эту же секунду? — удивлённо спрашивает Хосок. —А мне кажется, что мистеру Чону просто нравится с Тэхёном спорить. Они столько раз подкалывали друг друга, а его ни разу не оставили лабу драить. —Тэхён ему нравится, а не спорить с ним. Я всего лишь посмотрел время, а потом, когда он наехал попытался оправдаться и всё! Я всю неделю эту лабораторию убирал и реакитивы переставлял.— недовольно говорит альфа. Тэхён хочет возразить такой подставе от друга. Но в коридоре слышится цокот каблуков и звонок на пару. Товарищ надзиратель как обычно не опаздывает. —Здравствуйте. Рад вас видеть полным составом.— Чонгук проходит к своему столу и встает рядом с ним. —А мы то вас как! — язвительно отвечает Тэхён, закатывая глаза. Чон театрально улыбается и со всех сторон раздаются смешки. —Открываем тетради и записываем. Два раза повторять не буду, в конце пары проверю.— возвращает себе прежнюю строгость альфа. Радует одно: Чон не динозавриха, рассказывает интересно, да и свой предмет любит. Но писать полтора часа без перерыва тяжело. А проверят Чон выборочно. Либо досконально вчитывается в каждое слово, либо делает вид, что вчитывается. Тут как повезет. Когда Тэхёну кажется, что у него сейчас отвалится рука, звенит спасительный звонок омега отбрасывает ручку будто она в чём-то виновата. Пальцы ужасно болят, а в голове каша из тезисов и терминов. —Мистер Ким, вы меня слышите? Или вы уже мысленно где-то в столовой? — с сарказмом спрашивает Чонгук. —Мысленно я где-то на мальдивах, а не у вас на лекции. — вздыхает Тэхён, поднимаясь со своего места. —Будете хорошо учиться, может там и окажитесь. А сейчас тетрадь. — требовательно просит альфа вытягивая руку. В очередной раз за сегодняшнюю пару Тэхён закатывает глаза и шлепает фиолетовой тетрадью Чону по руке. Тот её листает, и кажется всматривается в каждую буковку. Только вот докопаться не к чему. И, забрав её назад, словно победитель в этой игре, студент уходит.***
Толпа голодных, некурящих целую пару студентов начинается на третьем этаже и движется черепашьим шагом. Кто-то кого-то пихает, кто-то орёт. И так на протяжении всего времени, что парни топчутся то по лестнице, то по коридору. Прорваться к первому этажу удаётся через минут семь. А дойти до столовой через пять. Итого двенадцать. За эти двенадцать минут, что Тэхён и Хосок находились в веренице студентов они успели впух и прах разругаться из-за какой-то дебильной игры про супергероев. Только дебильной её считает Тэхён, а Хосок считает дебильным Тэхёна. За такие оскорбительные слова в свой адрес омега пихает друга и тот, поскользнувшись на какой-то замерзшей фигне, падает. Рассмеявшись, омега не сразу замечает как Хосок поднимается и, отвесив ему пинка, убегает в столовую, после чего демонстративно уходит есть к их куратору — молодому и симпатичному Мин Юнги, обедавшему в компании не менее симпатичного физрука. На что Тэхён злится ещё больше. Сначала он называет его дебильным, потом даёт поджопник, а в заключении вообще уходит куда-то не мириться. Ну ничего, месть это сладкое блюдо. Все идеи Тэхёна, зарождающиеся за несколько минут, являются заведомо плохими. Но за девятнадцать лет жизни он этого так и не понял. Поэтому план мести, придуманный за минуту кажется ему просто превосходным. Отстояв в очереди и купив в буфете вафельный рожок со сгущенкой, омега направляется к другу. Встав на предельное расстояние с которого можно попасть, он замахивается пироженым и отпускает его в полёт. Мысль о том, что рожок попадёт в Юнги либо в физрука Пака, умную голову старосты не посетила. Дальше всё происходит в замедленном действии: рожок, делая кульбиты, летит по нужной ему траектории в сторону Хосока. Но когда химик, обедающий там же, встаёт, и рожок влетает ему прямо в лоб, приклеиваясь на несколько секунд. По столовой раздаются крики и аплодисменты. —Ой, Вы сегодня единорог, — неловко улыбается омега, с испугом сиотря в сторону покрасневшего Чонгука.— Вам очень идёт, Вы знали? —Живо в мой кабинет! — рычит альфа, отбрасывая пирожное на пол.***
—Доигрался? — спрашивает Чонгук, омегу, который продолжает стойчески терпеть обвинения. Потому что правда накосячил. —Теперь четыре недели ты будешь оставаться после занятий и помогать мне в лаборатории, — грубо говорит альфа, оттирая со лба сгущёнку.— Скажешь хоть слово сейчас или будешь плохо работать, твой срок свиданий со мной в этой жизни увеличивается, — Чон отпирает дверь и Тэхёну становится чуточку легче.— Увидимся после занятий. —А вдруг Вам свидания со мной понравятся и вы ещё захотите? — шепчет Тэхён выходя из кабинета. —Не переживай, постоянный уборщик мне не нужен.