A Pound of Flesh

      День, когда Зевс решил поделить ложе с Персефоной, стал днём, когда его судьба окончательно решилась. Гера пристально следила за ним. Он вдруг стал очень доброжелательным и заботливым, младший Кронид пытался поймать взгляд жены, даже приглашал побеседовать на досуге. Однако всё это не было характерным для их реальных отношений, в которых он просто игнорирует её, а она, в ответ, кипит от негодования, если конечно же, он не находит удовлетворения своим нуждам на стороне.       Оттого, Гера решает проследить за мужем, когда последний надумывает опять спуститься на Землю. Уже был поздний вечер когда они дошли до Земли: воздух вокруг дышал теплотой, а цветки распускались когда через них проходили боги, вечер, несмотря на плохое предчувствие не обещал ничего ужасного.       Проследовав за Зевсом до конца, Гера нашла себя посреди поляны, очень прекрасной поляны покрытой пышной растительностью и окружённой зацветевшими деревьями, которые сонно приклонили свои головы делая общий вид ослепительно прекрасным. Кроноборец решает углубиться в гущу деревьев, пока его жена, прячась, выжидала его дальнейших действий. Полянка, кстати, была довольно знаковым местом, ведь о похождениях Зевса было известно всему Олимпу, там же, на покрытом цветами ложе, Гера, наконец, с завистью и гневом, которого не чувствовала тысячелетия, замечает девушку, трепетно ждущую прихода её мужа.       Этой девушкой оказалась присевшая на ложе Персефона, которая сияла ярко, свежо, как может сиять только Весна. Её прекрасные волосы падали через плечи на её голое тело, покрывая её волнами, будто дневные лучи Аполлона-Солнца. С застывшей улыбкой на лице, она смотрит как Зевс входит в их любовное гнездо. — Отец мой, — заговорила она, — не желаешь ли ты поделить этот летний вечер со мной? — вместо слов, Зевс скидывает с себя одежды и присоединяется к ней. Когда бог покрывает своим сияющим телом, белоснежное тело Персефоны, Гера замечает что у дочки с отцом один и тот же цвет волос. Любовные звуки издаваемые парочкой, неожиданно, были созвучны этому вечеру, где цветы только вернулись из царства Морфея, а светлячки будто замолкли навек.

***

      От атмосферы подземного царства у Геры идут мурашки по коже. Она существо, которое живёт в изобилии, а вход в царство Аида полная противоположность этому. Харон молчаливо смотрит на неё, пока она следит за мёртвыми душами плывущими в водах Стикса. Цербер настороженно глядит в её сторону, пока богиня пытается случайно не вляпаться в падающие из его огромных пастей капли слюны, медленно выходя из лодки.       Дом Аида ничем не уступает обителям других богов живущих на Олимпе. Хотя оно заставляет тебя насторожиться, тогда как дворцы божеств на Священной Горе предпочитают открытые арки, порхающее на ветру шёлковые шторы и другой декор. Дом же Аида это огромная крепость, острые края которого возвышаются в небо, будто пытаясь безжалостно проткнуть нутро Урана. Всё вокруг было окутано мрачным сиянием исходящим от прекрасных кристаллов обсидиана.       Аид не знал что ожидать от такого внезапного визита Геры, в этом богиня была полностью уверена. Они не были близки, кроме того у Геры была плохая репутация жестокой, мстительной женщины. Когда же он, наконец, приглашает богиню зайти внутрь, Гера постепенно осознает насколько они с Зевсом похожи, только Аид более мрачный и более статный. У него, однако, цвет волос не такой бледный как у Зевса. Всё же, когда они присаживаются на изящные мраморные кресла, Гера начинает говорить. — Я уже сыта по горло им, — шептала она приклонившись, пока её тёмные, как у Аида, волосы падали с её плеч, — у него большой должок перед нами обеими.

***

      Они работали над ЭТИМ два года, попутно не замечая ход времени, для богов время само по себе эфемерное явление. Аид изливает в их проект всю свою безжизненную злобу на Зевса. Он имел право на это, особенно после всего что Бог подземного царства дал брату: смерть их родителей, Олимп, Геру, смирение с тем что ему досталась подземное царство, но даже после всего этого, Зевс забрал у старшего брата единственное чего тот хотел только для себя.       Гера же, изливает в душу Земли свою горечь, горе, которое зародилось в ней когда громовержец взял Богиню против её воли, превратив её в женщину которую она ненавидит, в существо окутанное ненавистью и подозрением. Она продолжала изливать и изливать, пока в ней не осталось ни нотки былого гнева.       Доделав все дела, Аид пригласил сестру сделать тур по Подземному царству. Не задумываясь Гера соглашается ведь к её удивлению, за это короткое время Аид превратился в персону которому она могла довериться без капли сомнения. Такое происходит с ней впервые. Аид показывает ей даже ужасный Тартар, место которое кажется бесконечным, темнотой которому нету конца. Однако, привыкнув, Богиня начинает замечать разные цвета, тени образов, пока Аид не останавливает её, закрыв её глаза руками. — Даже бог потеряет своё Я, если долго будет всматриваться в глубины Тьмы, — предупредил он, после повёл сестру на Елисейские поля, которых она никогда не видела раньше. Гера не подозревала что в Подземном царстве, укутанном тьмой и смертью может быть такое прекрасное место, с голубым небом, зелёными полянами и плеядой разноцветных растений. Королева богов была удивлена и покорена красотой этого приватного места, которое будто было олицетворением своего повелителя.

***

      Крониды, иногда, собирались все вместе, все шестеро, Гера, Гестия, Деметер, Зевс, Посейдон и Аид, дабы отужинать и рассказать интересные истории. Деметер, в своей манере, присела подальше от Зевса и Аида, не желая разговаривать с ними обеими. Ни один мужчина, который посмел прикоснуться к её дочке, не достоин её внимания. Пока Посейдон и Гестия смеялись вместе с Зевсом, Гера, незаметно для остальных, бросила взгляд на Аида, который, не проронив и слова кивнул ей.       Гера ответила многозначной улыбкой, хранящей их тайну, тайну о которой знали только они вдвоём. Когда Зевс, в своей манере, позабывшись в контурах грудей Гестии, отвлёкся, Гера, которая до этого изображала разговор с Деметрой, воспользовавшись моментом, налила в кубок с его вином жижу, яд над которой они работали не покладая рук. После чего, Гера, улыбнувшись, присела, будто ничего такого не произошло.       Наконец, Громовержец повернулся и к старшему брату, однако последний ответил на это честной и яркой улыбкой. — Брат мой! Когда же ты наконец перестанешь закрываться в этой вонючей дыре, которую ты называешь домом и не поднимешься наружу? Веса в самом разгаре, а нимфы сами за собой не погоняться, — Аид долго не отвечал, держал молчание. Гера понимала насколько её старший брат сейчас хочет покалечить её мужа, однако повелитель подземного мира, всё еще держа себя в руках ответил малдшему с холодной улыбкой на лице. — Не соблазняй меня, брат мой, ведь если я начну гоняться за нимфами, то тебе под конец не с кем будет повеселиться, — на этом Зевс начинает хохотать из всех сил, хлопая Аиду по плечу, будто между ними всё как прежде. Посмеявшись вдоволь, многозначно сверкнув взглядом, Зевс наконец испил вино из своего кубка.       Однако улыбка на его лице мгновенно застыла, в отличие от Геры, губы которой, в ответ, поднялись триумфально. Лицо Зевса начало странно сверкать постепенно подтягиваясь вверх, вверх, вверх, после чего кубок выпал из его рук на пол, пока младший сын Крона тщетно пытался заговорить изо всех сил, однако уже слишком поздно, его руки начали искривляться, разрастаясь ввысь.       Когда трансформация Зевса закончилась Гера, перекинула взгляд на Аида, после чего, не выдержав больше, пара начала победоносно смеяться. Посейдон в свою очередь, удивлённо усмехнулся, не веря своим глазам, а Деметер, поначалу косо всматривалась в дерево которое когда-то было Повелителем всех богов, хотя, подконец, она тоже озарилось радостной улыбкой. — Пепел. Я бы выбрала вариант с пеплом, — заговорила Деметер, — однако и дерево сойдёт.       Единственная из компашки кто по-настоящему грустила о брате, была Гестия, ведь, как правильно догадывалась Гера, Гестия ожидала что будет следующей с кем Зевс поделил бы своё ложе.       Некоторое время спустя, попрощавшись со всеми, ушёл Посейдон, взяв с собою ошарашенную и ещё не пришедшую в себя Гестию. Аид в свою очередь, попросил Деметру немножко подождать, дабы сообщить сестре что она может оставить свою дочь весь год у себя, не желая видеть попытки последней изображать верность половину года. Деметер, от радости, заявила что Аид очень необычный бог. Ещё раз бросив на новоявленное дерево взгляд неприкрытого веселья богиня ушла, оставив Аида с Герой одних. — Ты тоже считаешь меня необычным богом? — хоть вопрос не таил в себе глубины, однако Гера ответила со всей искренностью. — Потому что ты не бегаешь за нимфами, желая при этом быть верным супругом? Если так, то да! — на её ответ Повелитель подземного мира просто засмеялся искренне, заставив Геру засиять улыбкой в ответ, ведь его смех так же красив, как и Елисейские поля. Закончив с прелюдиями, влюблённая пара предалась любви подле ствола Бузины.