Чёртовы волосы

      По комнате разносились долгие, красивые звуки поцелуев. Два силуэта в полумраке большого кабинета исследуют друг друга, лишь на мгновение отрываясь, чтобы глотнуть воздуха. Брюнет впивается в чужие тонкие губы и сквозь поцелуй улыбается хитрой, заигрывающей улыбкой. Он умудряется коротко усмехнуться и продолжить целовать его, будто всё здесь держит в своих руках и даже настроение Николая. Федя долго не может оторваться от губ блондина, но всё таки медленно останавливается, ни на секунду не сводя с него глаз. Слишком красиво смотреть на покрасневшее сквозь бледную кожу лицо Николая, а особенно слышать такую редкую тишину и глубокое дыхание. Гоголь сжимает губы, слизывая остатки слюны и словно маленькая девочка отводит янтарный взгляд в сторону. Он хочет чувствовать себя властно под телом Феди, но поиграть на контрастах смущенности тоже интересно, особенно если он делает это не так часто.       На языке ощущается горькое послевкусие алкоголя. Гоголь умело опрокинул рюмку с экстрактом полыни ещё до затяжного поцелуя, из-за чего теперь и на языке Феди ощущается этот градус.       — Ты бессовестно пленишь моё сознание... — тихо начал блондин. Федя повернул голову к алкоголю в зелёной бутылке на столе и коротко самодовольно посмеялся. — Для вольной птички вроде тебя это не кажется странным?..       Гоголь молча хотел вытереть губы рукавом, но брюнет перехватил его руку и зажал у головы. Сидя сверху и прижимая Колю к дивану своим телом, с каждой минутой он чувствует его возбуждение всё сильнее. Всё что угодно можно подумать в этот момент, но в голову приходит только мысль о найденном в потёмках счастье в лице Гоголя. Его белая кожа, белые волосы и голое сознание открыто перед Федей и прямо сейчас он сжимает в пальцах его тонкую кисть, сдерживая себя чтобы не вцепиться в его губы снова. Горячие, длинные усмешки проносятся мимо ушей блондина, когда Федя наклоняется ниже и делает паузу до задержки дыхания. Он чувствует как быстро бьётся его сердце, краснеют уши и покалывает в конечностях. Всё это подогревается градусом в голове и пьянит быстрее, чем хотелось бы.       Достоевский слишком близко и слишком звонко в ушах звучит его дыхание.       Гоголь расслабляется всего на секунду и сразу ощущает как крепко Федя держит это за руку и медленно с поцелуями опускается от уха к шее. Он дразнит его. Хочет чтобы блондин дошёл до пика возможностей, а потом он снова будет играть на его ощущениях и хитро улыбаться. Коля знает его и как он любит играть. Ненавидит когда Федя возбуждает до головокружения и не даёт закончить. Хочется снова и снова чувствовать его поцелуи, касания и тихие усмешки. Хотя-бы раз в жизни отдавать себя в пленительные руки Дос-куна, забывая о свободе.       Федя не скажет, что от блондина  слишком сладко пахнет смертью, кровью и интригами, закрепляя это всё шлейфом из ядерного алкоголя. Он не скажет, потому что...       Потому что вторая свободная рука Гоголя огладила пальцами талию брюнета, из-за чего тот вздрогнул, слабо прикусив его шею. Значит будет ещё один засос ему в отместку. А Коля ничего не может поделать с тем, что Дос-кун в одних штанах сидит на нём, соблазняя своим пусть и не рельефным, но таким манящим телом. Федя и сам это понимает, а точнее чувствует через ткань брюк. Играть друг с другом можно бесконечно, но брюнет хочет перейти к десерту. Спускаясь по его телу ниже Федя заправляет волосы за уши, в то время как блондин тянет руки, чтобы взять его за щёку, но получает по этим шаловливым ручкам. Не важно в какой ситуации они находятся, а брюнет не любит, когда трогают его волосы, не говоря уже о шапке. Федя даже между его ног умудряется выёбываться, но Коле несомненно это нравится, потому что он единственный человек на этой планете, кто знает о интересах и особых предпочтениях Достоевского.       Невозможно не задрать нос в искомом удовольствии и самолюбовании, поскольку в его распоряжении чёртов лидер их организации и только для него он сейчас невообразимо нежен, сладок и поддатлив. Его ахуенный грязный рот слишком медленно, мучительно больно отражается на лице Коли. Останется несколько мягких горячих движений языком, чтобы блондин снова не попытался схватить его за волосы в судорожном оргазме. Федя слишком принципиален, поэтому снова бьёт по его рукам, но не отрывается от члена, принимая всё до последней капли. Наконец подняв голову брюнет приближается к Коле и останавливается у его губ, с какой-то придиркой глядя в его глаза.       — Я кажется сказал тебе не трогать, — держа пальцами его уже более мягкий член Федя намерен быть немного погрубее, потому что Гоголь его не слушает. — Я не хочу ругаться с тобой как из-за шапки, поэтому не трогай мои волосы.       Коля не отрывая взгляда смотрит в его фиалковые глаза, не зная куда бросить свои ощущения, потому что ругать и ублажать его одновременно нужно уметь. Но хорошо, если Дос-кун ругается, значится нужно действительно задуматься, ведь он такая зараза, что возбудит до шума в ушах и просто уйдет с довольным лицом, а Коля этого не хочет.       — Молодец, — расценив взгляд блондина как согласие с его требованиями Федя встаёт с пола и становится максимально близко между его ног. — Снимай.       Ох уж этот приказной тон. Как же он нравится Гоголю. Хочется с таким же успехом выебать его, с каким успехом Федя постоянно бросается приказами. Однако Коля всё ещё слишком хочет его, поэтому влажно целуя молочную кожу его живота он спускается до края брюк и медленно, сохраняя интригу стягивает их вниз. Возбуждение уже давит на мозг так, что начинает болеть голова. Там же, где стоит ядрёная настойка лежит блистер с презервативом, который блондин натянет на желанный член губами и это ещё сильнее сокращает шансы на то, что Федя продержится дольше, чем хочет.       — Сегодня ты был излишне непослушным... — развернув Колю к себе спиной обжигающе шепнул брюнет ему на ухо. — Поэтому сегодня... — оставив слабый укус на его шее Федя продолжил. — Сегодня смазки не будет.       Не то, чтобы блондин ахуел от его заявления, потому что у них так часто происходит, но его больше удивило то, что Федя вслух ему это заявил. Обычно, опять же, у них нет похожего диалога, но сейчас Дос-кун как будто гордился этим. С одной стороны Гоголь молча поддался этой провокации, а с другой понимал, что долго, скорее всего, довольно долго не сможет сидеть, учитывая как Федя с пол оборота входит во вкус, оставляя на плечах блондина россыпь засосов, трогая его член и ещё умудряясь какие-то грязности говорить. Он двигался то быстро, то медленно. Останавливался и шумно выдыхал на ухо блондину, а потом возобновлял темп, снова наполняя комнату стонами.       Пока на их телефоны приходят уведомления, пока их кто-то ищет они отдают наслаждение друг другу. А к финалу, к яркому оргазму от которого искры сыпятся из глаз Федя делает несколько грубых толчков и наклоняется к блондину сжимая его щёки пальцами.       — Ненавижу твои привычки... Но люблю тебя, чертовски сильно... — вдыхая запах его волос брюнет расслабляется, выходя из него с немного характерной для себя болью.       Да уж, Коля чувствует как Федя "сильно" его любит. Он в слюни растёкся по дивану и вообще не имеет сил подняться. Поясница и колени болят от этой долгой позы, но блондин давится слюнями с абсолютным наслаждением, ведь он единственный человек на этой земле, кто знает и является особым предпочтением для Дос-куна.       ...Пока блондин спит, можно насладиться тишиной и изредка поворачивая голову в его сторону увидеть его сонное личико, отчасти закрытое волосами. Коля до безобразия милый, особенно когда спит и молчит. Достоевский медленно заплетает его волосы, свисающие с плеча в длинную косичку. Он неторопливо перебирает пальцами каждую прядь, чувствует какие они мягкие и неестественно белые, словно Коля красит их каждый день, хотя в их доме краски брюнет никогда не находит. Федя с самодовольной улыбкой смотрит на его волосы, потому что Коля, в отличие от него самого разрешает ему трогать его чертовы волосы что во время что после секса.