Кошмар

Файтер продолжал пялиться в потолок. На самом деле, этим он занимался большую часть дня – просто пристально смотрел на что-то. И потолок для этого лучше всего, потому что он пустой и белый, не нужно фокусироваться, нет ничего, что требовало бы его внимания. Просто пустое место, на которое можно смотреть и в нём потеряться. От него ускользало всякое ощущение времени. Можешь просто отпустить меня? Слова Тьютера проигрываются в его голове снова и снова. Лицо Тера, его фальшивая улыбка, его слёзы – всё это никак не выходит из головы Файтера. Казалось, Тьютеру это причиняло боль. Ему было больно. Слёзы текут и смешиваются с уже высохшими следами старых на лице Файта. Почему Теру было больно? Почему он страдал? Из-за Файтера. Потому что Файтер держал его слишком крепко. Тер просто хотел уйти. Он хотел быть свободным, а Файтер вцепился в него чересчур сильно. Это было слишком, Файт не был хорош для него, и Тьютер больше его не хотел. Не хотел его. Он ему не нужен. Быть всё время рядом с Файтером, словно привязанному, так близко к нему, наверное, было настолько ужасно, что он даже плакал из-за этого. Пожалуйста, Пи, я так больше не могу. Это было слишком. Слишком для него. Отношения были слишком. Файтера было слишком много. Я хотел слишком много. Сделал слишком много. Моих чувств было слишком много. Хватит, пожалуйста. Достаточно, уже перебор. Чересчур много Файтера. Я не был хорош для него. Файт беспомощен в вихре своих мыслей и воспоминаний. Я никогда не был хорош. Даже не был способен приблизиться к этому. Всё делал через край. Его было мало в одном месте, много в другом: он как паззл, в котором детали не собираются вместе, а кусочки не выстраиваются в линию. Он желал слишком многого и слишком сильно. Он так легко растворился в своих чувствах, не отдавая Теру достаточно взамен. Не поддерживал как следует, не слушал как надо было. Нужно было уделять больше внимания, прислушиваться к тому, как именно Тер хотел получать любовь Файтера. Можешь просто отпустить меня? Ограничивал, а хотел слишком много. Ты обещал. Он облажался. Файтер чертовски облажался, но даже не знает в чём, не понимает. Он по-прежнему в растерянности: что он сделал не так? Когда Теру стало некомфортно рядом с ним? Не хорош. Он действительно чертовски облажался. Было ли это вообще настоящим? Мысль пронзает сердце Файтера, как бензопила, оставляя разорванные, кровоточащие края. Лицо морщится под градом новых слёз, он задыхается от рыданий. Грудь сдавило, то, что осталось от сердца, болезненно пульсирует. Давай представим, что мы возлюбленные. - Это были слова самого Файтера. Воспринял ли Тер их всерьёз? Всё было обманом? Он просто притворялся? Файтер помнит, как Тер смотрел на него, смотрел, когда был под ним. Помнит, как тот сказал, что любит его. Помнит те ощущения, когда держал Тьютера в своих объятьях, как был счастлив, когда Тер прижимался к нему. И каким счастливым тогда казался Тер, спокойным и умиротворённым. Ничего из этого не было настоящим? Файтер просто принял желаемое за действительное? Я желал сверх меры. Хоть что-нибудь было настоящим? Файтер вскакивает. Он еле держится на ногах, натыкается на стену и вынужден опереться на руки, чтобы не упасть. Его тело с трудом слушается его, но парень всё равно вытаскивает себя из комнаты и спускается на кухню. К счастью, отец хранит множество дорогих винных бутылок в причудливом и ненужном холодильнике для вина. Файт наугад выбирает бутылку и берёт бокал, нисколько не заботясь о таких вещах, как соответствие бокала под белое и красное вино, или же технике откупоривания бутылки и разлива напитка, которой его обучил отец. Не вспоминает и о бесконечных общественных мероприятиях и приёмах, которые он должен посещать. Он без церемоний открывает бутылку, сразу же наполняя бокал до краёв, делает три больших глотка и тут же валится на один из барных стульев. Красное вино оставляет на языке неприятный вяжущий привкус, но, по крайней мере, к нему он привык. С этим он может справиться и держится за ощущения изо всех сил. Но всё бесполезно. Лицо Тера снова всплывает в его голове, занимая всё возможное пространство. Тьютер плачет. Тьютер фальшиво улыбается. Тьютер со стоном произносит его, Файтера, имя. Тьютер сбросил его руку. Можешь просто отпустить меня? Файтер пытался жить своей обычной жизнью. Утром оделся, выпил кофе и пошёл на занятия, но абсолютно не мог сосредоточиться, и просто сидел размышляя, как пропустить остаток дня. А затем увидел Тера, поднимающегося на эскалаторе, в то время как сам Файт спускался. Его сердце болезненно сжалось, когда тот даже не заметил его, так что пришлось собрать все оставшиеся крупицы силы воли и ответить Теру тем же самым. Пришлось спрятаться в туалете на пару минут, чтобы справиться со слезами и успокоить дыхание, а затем он вернулся домой, уже не заботясь о пропущенных занятиях. Оставаться, в любом случае, не имело никакого смысла. Плачущее лицо Тьютера не давало ему покоя. Если он просто хотел расстаться, то почему выглядел так, будто это причиняет ему невыносимую боль? Если он больше не желает Файтера, то зачем было притворятся с самого начала? Зачем он пытался сделать вид, будто всё в порядке, но расплакался, когда просил отпустить его? Должно быть, Файтер наделал ошибок, заставил его страдать. Видимо, это его вина, и она съедает его заживо, потому что он не знает в чём она. Что же он сделал не так? Как он может продолжать жить, зная, что сделал больно одному из самых важных людей, что были в его жизни? Как он может отпустить Тера без каких-либо объяснений? Никому нет дела до моих чувств, слова Тера эхом отдаются в голове, все только причиняют боль. Пожалуйста. Файтер склоняет голову на руки. Он не понимает. Пожалуйста, прости. Я не хотел причинять боль. Позволь мне извиниться. Скажи, как мне всё исправить. Файт делает ещё один глоток вина. Он не пьян, даже не захмелел, и, может, это алкоголь придаёт ему храбрости, потому что он берёт свой телефон, находит номер Тера, и лишь мгновение колеблется, прежде чем нажать кнопку вызова. Просто он настолько в замешательстве. Он должен знать. Надо хотя бы попытаться, по крайней мере. Прошу тебя, не бросай меня. Он снова видит залитое слезами лицо Тера. Вернись ко мне, пожалуйста. Его звонки переводятся на голосовую почту, Файтер сбрасывает и пробует заново. Ещё раз. И ещё раз. В конце концов, он оставляет сообщение на голосовой почте: - Тер, - начинает Файтер, произнеся его имя словно очнувшись. В каком-то роде это так и есть, потому что внезапно он понимает, что должен говорить прямо сейчас, выразить словами всё, о чём думает и сделать это таким образом, чтобы Тер не закрылся ещё больше. Разум кажется пустым. Файтер сглатывает, колеблется, - у нас всё так и будет? Можешь просто отпустить меня? - Я ничего не понимаю. Пожалуйста, не уходи. - Хотя бы скажи мне, что я сделал не так. Пожалуйста, вернись. - Ради тебя я изменюсь, если правда доставил тебе неудобства. Прошу тебя. - Умоляю тебя, Тер, - он сделал глубокий вдох, и, кажется, это первый с тех пор, как он произнес имя Тьютера. - Если готов, пожалуйста, перезвони. Файтер завершил вызов. Он не знает, чего ожидал, но явно не эту, образовавшуюся вокруг, гнетущую тишину. Ему не по себе, неуютно в собственной шкуре. Ему хочется, чтобы Тер ответил ему, перезвонил прямо сейчас, но это... Уже слишком. Он делает ещё глоток вина, а на языке горький осадок. Телефон вибрирует, оповещая о новом сообщении. Файтера будто током прошибает, когда он видит имя Тьютера на экране. Схватив телефон, он мгновенно открывает сообщение, а затем без колебаний срывается бежать, когда понимает, что Тьютер хочет увидеться с ним возле здания факультета. Прошу тебя, вернись, - снова и снова звучит в голове Файта, пока он приближается к месту встречи. Он, наверное, слишком разогнался, но его мысли заняты тем, как перестать дрожать от волнения. Тер готов увидеться и поговорить с ним, объяснить, что пошло не так, он согласен с Файтером, что тот имеет право знать. Может быть… может, они смогут всё исправить. Файтер пытается удержать расцветающую в груди надежду, но с треском терпит поражение. Разговор с Тьютером не означает, что он изменит решение, не означает, что он вернётся, но, по крайней мере, он разговаривает со мной. Файтер паркует свою машину и направляется к главному зданию. Тер не уточнил, где именно они встретятся, но Файт собирается заглянуть в те места, где обычно бывает Тьютер, и если он не сможет его найти, то отправит ему сообщение. Он ступает на эскалатор, пытаясь успокоиться. Он Файтер - крутой, собранный, невозмутимый Файтер, а не неуклюжий желторотый студентик, чьё сердце разбито, и который вскакивает при каждом слове Тера. По крайней мере, он такой Файтер для большинства студентов. Хочется надеяться. А потом… потом его сердце останавливается. Он видит Тьютера. Тер здесь, на соседней ленте эскалатора, но он не один. Его рука обняла другого мальчика, ниже его, изящнее, выглядевшего очень юным. Тер улыбается этому мальчику, разговаривает с ним так, будто они близки, смотрит на… - Пи'Тер, - окликает мальчик, когда Файт безмолвно проезжает мимо них. Он уставился, он знает, что просто смотрит в упор. Наверное, выглядит с отвалившейся челюстью. А глаза дикие. Пожалуйста… Его сердце бешено колотится в груди, явно не помня, как это - биться размеренно. Файтеру становится жарко, внезапно, невероятно и всепоглощающе жарко. Этот жар такой жгучий, он захватывает его, рвётся из груди, заполняет каждую трещину его изуродованного тела. Ничто не имеет смысла. Как это произошло? Откуда этот мальчик? Файтер, вроде, помнит, что он был одним из учеников Тьютера. Но, ведь, они буквально только что вернулись с отдыха, и с тех пор провели так много свободного времени вместе. Когда это случилось? Было ли всё вообще реальным? Желудок Файтера так сильно скручивает, что его может вырвать. Представим, что… Неужели Тьютер просто хотел причинить ему боль? Всё это время? Была ли это игра, ему нужно было кому-то что-то доказывать? Ты можешь просто отпустить меня? Тер плакал, ему было больно. Тьютер так страдал, когда расставался с Файтером. Файт облажался, это была его вина, а не какого-то случайного мальчишки, который попытался воспользоваться добротой Тера. Этого не может быть. Так не может быть. Пожалуйста, Пи, я больше не могу. Было ли всё вообще реальным? Файтер сжимает руки в кулаки. Дело не в этом мальчике, Файт уверен в этом. Ничего из этого не имеет отношения к этому мальчику. И всё же Тер убедил его, позволил думать, что они собираются поговорить, позволил верить, что они могут спасти хотя бы крохи дружбы, позволил надеяться… и всё лишь для того, чтобы влепить ему такую пощёчину. Просто чтобы сделать ему больно. - Ты хочешь вот так, Тер? – Файтер шепчет чуть слышно. Он сжимает зубы до боли в челюсти, а кулаки сжимаются ещё крепче, ногти впиваются так сильно, что режут кожу. Он так запутался. Он просто не понимает. А теперь ещё и злится. Тьютер и этот мальчик уже давно ушли, когда тело Файтера вспомнило, что такое двигаться. Он начинает идти, и автопилот приводит его к машине. Он не знает, будет ли Тер в своей квартире, но это единственный шанс, который есть у Файтера. Тер сказал, что он объяснит ему причину, но всё, что он получил, это кучу дерьма. Ты можешь просто отпустить меня? Лицо Файтера мрачно, он хмурится, сильно сдвинув брови. Он снова видит лицо Тера, его милую улыбку, то, как он смеётся, его безмятежное лицо во сне. Его слёзы. Его мольбы. Нет, думает Файт, и он не знает говорит ли это разум или же сердце, я не отпущу тебя вот так. Он пытается цепляться за свой гнев, старается им разжечь себя, надеется, что он поможет ему сказать правильные слова, но невольно вспоминает как Тьютер улыбался ему, как Тьютер сказал ему "я тоже люблю тебя". Это больно. Всё это оставляет зияющую рану прямо в его сердце. За что ты так ранишь меня? Файтер в отчаянии. Он видит, как Тер входит в дом, как раз когда он подъезжает к стоянке. Идеально. Разве ты не помнишь? Он поднимается на нужный этаж. Я тебя так ранил, что ты не можешь вспомнить? Он должен знать. Файтер просто должен знать. Было ли это реальным? Он добирается до входной двери Тьютера прежде, чем тот успевает её закрыть, и врывается внутрь, хоть Тер и пытается навалиться на дверь и запереть её. И вот Файт внутри, а затем прямо перед Тером, прижимает его к стене… Скажи мне, это было реальным? Он лихорадочно наклоняется, покрывая влажными поцелуями шею Тьютера и грудь через одежду. - Пи'Файт! - возмущается Тьютер. Он пытается оттолкнуть Файтера, но тот не даёт это сделать. Он ловит руки Тьютера и прижимает их к стене, затем наклоняется, чтобы снова ощутить вкус кожи Тера на своих губах. Тер не перестаёт сопротивляться. - Да что с тобой? С ума сошёл?! - Да, сошёл! - почти кричит Файт на него. Его тело напряжено, и он потеет. Ему так жарко, он пылает, и это сводит его с ума. Он в отчаянии, зол и так обижен, а сейчас Тер вот он, прямо перед ним, и на что ещё обращать внимание? - Потому что люблю тебя! Тьютер смотрит на него, в глазах сквозит злость, взгляд отчаянный и чистый. Файтер наклоняется для поцелуя, но это совсем не приносит удовольствия, они просто борются. Тьютер пытается оттолкнуть его, и на этот раз ему это удаётся, Файтер отшатывается назад, застигнутый врасплох. - Выметайся, Пи! - кричит Тер и толкает его ещё дальше к двери. Он не похож на того Тьютера, которого знает Файт. – Мне больно! Ты можешь... Пожалуйста… Не надо… Файтер снова толкает Тьютера к стене, он, должно быть, выглядит дико. - Думаешь, больно только тебе, да? – требует он ответа. Ему хочется, чтобы Тер поговорил с ним обо всём что с ним происходит, но тот выглядит раздражённым, отстранённым, в его взгляде на Файта лишь гнев. - Я всё тебе сказал, - зло говорит он, - чего ещё ты от меня хочешь, а? - Всё сказал? - Файт повторяет, отчасти находя забавным то, как Тьютер всё ещё пытается продолжать в том же духе, но в основном это выглядит абсолютно нелепо. Его боль пульсирует, он чувствует её в животе и под рёбрами, и растущий гнев в ответ поднимает свою уродливую голову. Он тащит Тера по коридору и прижимает его к другой стене, полностью игнорируя требования младшего отпустить его. Ты можешь просто… У Файтера сейчас никакого желания это делать. - Всё рассказал? - повторяет он снова и придвигается ещё ближе. - Да что с тобой Тер? Думаешь, я не знаю, что происходит? Он прижимается к Тьютеру и, прильнув к его шее, захватывая губами участки кожи везде, куда может дотянуться. Но Тер сопротивляется и снова отталкивает его. Файт отлетает к противоположной стене, ударившись спиной, и в итоге они смотрят друг на друга, взбудораженные и обиженные. - Что тебе от меня надо? - спрашивает Тер, и Файтер почти фыркает в ответ. Объяснений? Слишком просто. Сочувствия? Это невозможно, кажется. Правды? - Что я хочу… - начинает он. То, как Тьютер смотрит на него, сводит его с ума. Не лучший вид сумасшествия. - Я хочу, чтобы всё было как на пляже, - он идёт к Теру, и приблизившись, кладёт руку на пуговицу джинсов, как будто Тьютер должен понять значение, понять, что это не угроза. - Боюсь, ты мог забыть. Скажи мне. Он прижимает губы к губам Тера, сильно и без всякой ласки. Это было по-настоящему? - Пусти меня! - кричит Тьютер, но когда он в этот раз собирается оттолкнуть Файтера, тот просто хватает его за запястье и тянет за собой, дальше, вглубь квартиры. Тьютер борется с его хваткой, но Файт безжалостен и просто тащит его в сторону спальни. - Иди сюда, - приказывает Файтер и толкает Тера так, чтобы тот упал на свою кровать, тут же следуя за ним, чтобы у Тера даже не было возможности подняться или сдвинуться с места. - Отпусти меня! - Тьютер требует снова и снова, но Файтер не обращает на это внимания, прижимая руки Тера к кровати и на мгновение нависая над ним. Это напоминает ту ситуацию, что была раньше, понимает Файт, но как же это сильно отличается. Ничего хорошего в этом нет. Ничто, ни его грубая хватка, ни дикое, горячее отчаяние в его венах, ни гнев на лице Тера не вызывает радости. Это хоть когда-нибудь было настоящим? Файт наклоняется, чтобы соединить их губы. Он старается быть нежным, как раньше, но Тер отворачивается, избегает прикосновения. - Отпусти меня, Пи. Можешь просто отпустить меня? - Теперь-то помнишь, что было на пляже? - спрашивает Файтер. Тер поворачивает к нему голову, смотрит на Файта, его широко раскрытые глаза сверкают вызовом и болью. Он так похож на того Тьютера, которого он знал. - Ты помнишь вкус? Скажи мне. Прошу тебя. Тьютер смотрит на него, нахмурившись, сощуривает глаза. Он собирается заплакать? Файтер этого не хочет. Больше никаких слёз, ведь Тер ненавидит плакать. Почему Файт всегда заставляет его плакать? Файтер снова наклоняется, чтобы облизывать и целовать шею Тера, сначала с одной стороны, потом с другой. Тьютер, похоже, уже выплеснул всё желание сопротивляться, потому что он становится мягким, почти безвольным, поддаваясь натиску старшего, лежит неподвижно. Когда Файт отпускает одно из запястий, чтобы запустить руку под рубашку Тера и почувствовать ещё немного его тёплой кожи, чего так ему не хватает, Тер не двигает свободной рукой. Она просто остается на месте. - Ты помнишь? - Файтер снова склоняется. Он должен спросить. Он должен знать. Это было по-настоящему? Тьютер по-прежнему хмурится, всё так же выглядит… ранимым. Он кажется таким хрупким за всем этим своим разочарованием и непокорностью. Файтер ненавидит это. Он не знает, что с этим делать. Он ничего не знает, не понимает. Он по-прежнему в замешательстве. Никак не может найти всему объяснение. Что бы, чёрт возьми, ни происходило сейчас, это абсолютно бессмысленно. Пожалуйста. Он наклоняется, его тело делает это по собственному желанию, и их губы соединяются. На этот раз он мягче, потому что сейчас это настоящий поцелуй. Это действительно поцелуй – Тьютер целует его в ответ. Он не борется, не пытается сбежать, не отталкивает Файтера и не кричит на него. Он целует его в ответ. Мягко, медленно и по-настоящему. Мозг Файтера ничего не соображает, но он решает, что с этим можно будет разобраться позже. Для него существует только сейчас, существует только Тьютер. Больше ничего не имеет значения в данный момент. - Ты помнишь? - тихо спрашивает он, когда снова наклоняется. Тьютер просто смотрит на него, а выражение на его лице не читаемое. Файтер не знает, что с этим делать. Он поднимает рубашку Тера и наклоняется к его телу, чтобы целовать теперь уже обнаженную кожу. Файтер вдыхает запах Тьютера, впервые так явно осознавая его. Тер просто лежит, неподвижно. Он не двигается в попытке оттолкнуть Файта, но и не реагирует на поцелуи старшего и облизывание его кожи, он не издает никаких звуков, не замечает над собой Файтера, кажется, вообще. Прошу тебя… Чувство чего-то невероятно безумного, невероятно отчаянного зарождается внутри Файтера. Он снова садится, и его руки начинают расстёгивать брюки Тьютера. Что ещё ему остается делать? Что ещё он может дать? Что ещё Тер хочет? - Доволен, Пи'Файт? - спрашивает Тьютер, в его голосе холод. Файтер останавливается и смотрит на младшего, действительно смотрит на него. Он начинает осознавать, в каком положении они находятся. В какую ситуацию он их завёл и на что это похоже. Тьютер не смотрит на него. Он смотрит куда-то в сторону, взгляд жёсткий и равнодушный. Он так и не двигается. Он уступил Файтеру - сдался. Это не Тьютер, делающий что-то добровольно. Это Файтер берёт, потому что он привык брать, потому что он привык, что ему отдают, это Файтер, слушающий только свою боль, и свою злость, и… Слишком сильно. Не достаточно хорош, чёрт возьми. Он встаёт с Тьютера и с кровати, смотрит, как тот одёргивает рубашку. Его всего трясёт и шатает, ноги подкашиваются и, чтобы не упасть, он садится, прислонившись к шкафчику позади него. Я облажался. Ещё одну вещь можно добавить в список того, чем он ранил Тьютера. По крайней мере, в этот раз он хотя бы знает что это. Тьютер сидит на краю кровати, намеренно не смотря на Файта. Только теперь Файтер замечает, что его подвеска всё ещё висит на шее Тера. Почему? Он совсем запутался. Он пришёл сюда, чтобы получить ответы, поговорить, а вместо этого он навалился на младшего, загнал его в ситуацию, которой Тер совсем не хотел. И теперь Файтеру нужно говорить и пытаться всё исправить. А как он должен всё исправить? Он даже не знает, что было не так с самого начала. Можешь просто отпустить меня? Глаза наполняются слезами… Но почему? Ему больше нечего терять. Вот и всё, конец. Это его последний шанс заставить Тьютера поговорить с ним, если у него, конечно, ещё остался этот шанс. Это его последняя возможность заставить Тера понять. Тьютер обязательно должен понять, даже если это значит, что Файтеру придётся обнажить всю свою душу перед ним. Одна лишь мысль об этом, одна лишь перспектива, что надо это сделать, пугает его, но ведь Тьютер уже понял какой он, уже узнал его. Это лишь что ещё осталось, уродливая правда. Чересчур. Файтер пытается говорить, открывает рот, но не может произнести ни слова. Сложно говорить о своих чувствах, а ещё труднее это сделать, когда ты так боишься. Но он понимает, что ещё больше боится не делать этого. - Тер, из-за тебя я схожу с ума, - находит он в себе силы сказать. Его голос дрожит и прерывается от слёз. - Ты хоть понимаешь… насколько тяжело мне было… открыться тебе? Это всё по-настоящему. Всегда было по-настоящему. Тер задумчиво смотрит на него. Он выглядит так, будто готов вскочить, убежать или взорваться при одном неверном слове Файтера. - С нашей первой встречи я сам-то с трудом осознал… - Файт пытается объяснить. Он не знает, как выразить словами, что ему потребовалось какое-то время, чтобы понять, что его влечёт к Теру, и как его это сильно напугало. Нет, совсем не Тьютер испугал, а он боялся всех остальных. Но больше всего он боялся себя, - что за странные чувства испытываю к тебе. Только теперь я нашёл ответ. Ты нравился мне с самого первого дня. Он тосковал и старался быть рядом. Боролся с собой, придумывал как подойти к другому парню, как подойти к Тьютеру. - Я пытался отстраниться, но чем больше убегал, тем сильнее хотел быть ближе. Он плачет, сдерживая рыдания, и не знает, что с собой делать. Его руки трясутся, голова болит, просто раскалывается. Его чувства так близки к горю, словно он в трауре. Может быть, это из-за прежнего себя, кто боялся осознания, что ему нравятся мужчины, боялся, что другие узнают, что ему нравятся мужчины, и кто так боялся позволить себе любить Тера. Может быть, это боль за его нынешнее "я", который любил и проиграл, облажался и был за это наказан. Прошу тебя, не бросай меня. Тьютер выглядит так, как будто и он плачет. Никак этого не понять. - До того дня, когда открылся тебе, а ты открылся мне, - Файтер продолжает говорить, потому что теперь он должен. Он должен заставить Тера понять. Понять, что ему больно. Прошу тебя. Файтер кое-как встаёт на колени, ползёт вперёд, пока не оказывается перед Тьютером. Он поднимает голову, заглядывает в его глаза, пытается заставить его увидеть. Это хоть когда-нибудь было настоящим? - Я был так счастлив. Так нереально счастлив с тобой, - он не знал, что боль может быть ещё острее. - Но почему? Если что-то не так, почему не скажешь мне? Он не может вынести то, как Тер смотрит на него. Почему он плачет? Он снова заставляет его плакать. Он ничего не понимает. Это слишком. Всегда слишком. Никогда не хорош. Файтер всем телом рушится на колени Тера. Он прижимается лицом к его бедру и рыдает в него, засовывает пальцы в шлейки штанов. Он чувствует руки Тьютера на плечах, гладящие и успокаивающие. Вот то утешение, которое он искал. - Я уже отпустил тебя, - Файтер рыдает, уткнувшись в колени Тера, - почему ты вдруг стал таким? Неожиданно руки на плечах крепко сжимают его и отталкивают, отрывая его от Тьютера. У Файтера перехватывает дыхание при взгляде на Тера, его сердце колотится от смятения и страха. Нет… пожалуйста. - Хватит - значит хватит, - говорит Тьютер. Его лицо мокрое от слёз, но голос лишён всяких эмоций. - Ты не знаешь, через что мне пришлось пройти, - Файтер отшатывается, как-то весь сжимается и тело становится словно ватным. - Но если спрашиваешь меня сейчас… Я больше не люблю тебя, - кровь застывает в венах Файта, и медленно, мучительно растекается огнём, сжигая его. - Лучше уходи. Файтер… Он не знает. Он больше ничего не понимает. - И ты смеешь так говорить? Тьютер смотрит на него, не моргая. Он делает глубокий вдох, сглатывает. - Я больше не люблю тебя, - он чётко произносит каждый слог. Ничто не имеет смысла. - И тебе совершенно наплевать на мои чувства? - Файтер понимает слова, но не понимает Тьютера. Это реально? Тер улыбается ему, улыбка едва заметная и натянутая. - Лучше уходи. И если любишь меня, можешь исчезнуть из моей жизни? Файтер никогда не предполагал, что само существование может причинить такую боль. - Я не люблю тебя, - добавляет Тьютер, как будто не видит, что Файтер уже практически мёртв. - Уходи! Он просто наблюдает, как Файт пытается, шатаясь, встать. Файтер надеется, что его ноги как-то смогут выдержать его вес и не подогнутся под ним. Никогда ему ещё не было так трудно двигать своим телом. Всё в нём оцепенело. - Погоди, - говорит Тьютер, когда Файтер уже отвернулся, найдя в себе силы покинуть это место, оставить Тера сидящим здесь, вот так, на своей кровати. Файтер не решается обернуться. Может быть, Тьютер просто хочет помучить его ещё немного? Разве он уже не достаточно сделал ему больно? Но он всё равно оборачивается, потому что как он может не повернуться? Следы от слёз высохли на лице младшего, но всё ещё видны в тусклом свете комнаты. Файтер в ужасе смотрит, как Тер снимает подвеску, а затем протягивает ему. - Подвеску свою забери, - говорит Тер, смотря в другую сторону. Пластинка подвески свисает с руки, та, что с именем Файтера, которое так гордо носил Тьютер. - Мне она больше не нужна. Файтер пытается не разрыдаться снова. Пытается сдержаться и не рухнуть от очевидной попытки Тера сделать ему ещё больнее. - Забирай! - приказывает Тьютер, и когда Файт не подчиняется, он берёт его руку и всё равно заставляет её забрать. У Файта такое чувство, будто кожа ладони горит. И Тьютер, похоже, плачет, но, может быть, Файтеру просто кажется это сквозь свою завесу слёз. - Тер, - говорит он, его голос едва слышен, хриплый и надломленный. - Если хочешь расстаться… Может, хотя бы оставишь себе подвеску? Пожалуйста. Когда я надеваю её, то чувствую, будто ты рядом. Слышит Файтер эхом повторяющиеся слова Тьютера в своей голове. Это, может быть, ничего такого, и совсем неважное, это же просто подвеска, но мысль о том, что Тер возвращает даже эту маленькую часть Файтера, стирая все до последнего свидетельства... Слишком. - Умоляю, - выдавливает Файтер. Не хорош. - Пожалуйста, - просит Файт, его голос становится высоким от отчаяния. Тьютер упрямо не смотрит на него и подвеску. Прошу тебя. Кажется, что прошла целая вечность, пока Файтер стоял там, протянув руку с подвеской Тьютеру. Приказ, вопрос, мольба. Но Тер ничего не хочет знать, не хочет знать его. Рука Файта опускается, а вместе с ней упало, и так разорванное на части, сердце. Он отворачивается, пытаясь унять слёзы. Он узнаёт что-то на полке, мимо которой проходит, и это жалит его прямо в открытые раны. Это бейдж с именем, который он написал для Тьютера в тот день, когда они впервые встретились. Тер сохранил её, даже пошёл на то, что выставил её вот так, у всех на виду. Файтер хочет вернуться в то время. Тьютер ненавидел его, но это было что-то, с чем он мог справиться. Сейчас Тьютер тоже его ненавидит, но на этот раз Файт вообще не может этого вынести. У него была любовь Тера, и теперь, когда он узнал каково это - быть им любимым, он не может вернуться ни к чему другому. Медленно, потому что его тело с трудом двигается, словно приходится идти сквозь загустевший воздух, он кладёт подвеску перед бейджем. Если Тер действительно хочет избавиться от него, то ему придётся сделать это самому. Файтер проводит пальцем по надписи, нежно, как будто это щека Тера. Или его губы. Словно это может исцелить его разбитое сердце. Может быть, это последний раз, когда он касается чего-то, что принадлежит Тьютеру. Можешь просто отпустить меня? Файтер разворачивается и уходит. Он не оглядывается, только не сейчас. Его сердце больше ни с чем не сможет справиться. Слишком много. Он садится в машину, добравшись до неё, чувствуя себя слабым и уставшим, его заполняет пронизывающий холод. Его грудная клетка кажется пустой, но такой тяжёлой. Руки сжимают руль. Он не помнит, как ехал домой. Он не помнит, как зашёл в душ и включил горячую воду. Он совсем ничего не помнит. Я больше не люблю тебя. По крайней мере, голос Тера останется с ним надолго. *** Жизнь Файтера протекает как в тумане. Он почти ни на чём не может сосредоточиться. Это чистая удача, что он ещё не попал в автомобильную аварию или что-то подобное. Он всё реже и реже ходит на занятия, потому что какой в этом смысл? Он всё равно ничего на них не слушает. И дело не в том, что он не пытается. Просто теперь он видит и слышит Тьютера повсюду, хотя того рядом и нет вообще. Это его изматывает. И поскольку он больше не может видеть Тера в реальной жизни, потому что тот ушёл из его жизни и внезапно исчез - это не его голос Файтер слышал в туалете, это не его тень он видел в кафетерии, это не он сидел во дворе, и неважно, насколько уверенным был разум Файтера в этом - он поймал себя на том, что часто смотрит на фотографии, которые они сделали во время их поездки на пляж. Например, во время занятий. Или когда он должен делать домашние задания. Или когда он вроде как присутствует на семейном обеде. Или как сейчас. Он должен быть на занятии, а вместо этого он сидит в безлюдном внутреннем дворике, просматривая фотографии в своём телефоне. Они заставляют его улыбаться, воспоминания заставляют его улыбаться. Он был так счастлив тогда. Он обнимал Тьютера, ему было позволено обнимать его. Слишком. Он был у него, какое-то время. Ему позволили быть счастливым. Мысль бьётся, что это даже больше, чем он, вероятно, заслужил. Тьютер был больше, чем он заслуживает. Не хорош. Он так сильно облажался. Он заставил Тьютера разозлиться, заставил его придумать так много способов сделать больно Файтеру. Потому что он сделал больно Теру. Он причинил Тьютеру такую боль, что тот даже не может говорить об этом. Я больше не люблю тебя. Файтер тоскливо улыбается, глядя в свой телефон. Перелистывает к следующей фотографии. Он подумывает о том, чтобы удалить их, думает о том, чтобы удалить всё, что ему напоминает о Тьютере в своём телефоне. Но он не может этого сделать. Он не может просто так стереть все свидетельства того, что у него было с Тером. Он не может просто так убрать все следы Тера из своей жизни. Даже сама мысль об этом причиняет ему такую боль, что он не может дышать, чувство, что холод затапливает в нём каждую клеточку. Слёзы, его старые добрые друзья, снова появляются в его глазах. *** Дью нашёл Файтера после окончания занятий одиноко сидящим на скамейке. Он позвал его, но тот как будто не видел и не слышал его. − Эй, Файт, − нахмурив брови, потрепал он его за плечо, − почему не пришёл на собрание? − В ответ лишь тяжёлый вздох. Дью сел рядом, и, хотя Файтеру не хотелось ни о чём говорить, он был благодарен, что хотя бы несколько минут не будет совсем один. − Ты как Тьютер, − сетует Дью, так и не дождавшись ответа. Услышав имя Тера, Файтер мгновенно оживился. − В смысле? − Он выглядит так же потерянно, как и ты, − наклонив голову, Дью всмотрелся в лицо друга и продолжил: − Хотя нет, он выглядит хуже, очень бледный. Явно что-то случилось, но я не знаю что. Файтер не понимает что происходит. Беспокойство вмиг овладело им, сердце бешено заколотилось, а слова несколько секунд не шли с языка. − Где ты его видел? − Только что перед зданием факультета. А что? − опешил Дью, не понимая, почему Файту вдруг стало так интересно местонахождение младшего. – Эй, что с тобой? Ты куда? − позвал он, но Файт уже бежал к зданию и не слышал его. Старший быстро нашёл Тьютера и у него перехватило дыхание от увиденного: тот был такой бледный и несчастный, с синяками под глазами. Его заметно лихорадило, хотя было жарко и на нём была рубашка с длинным рукавом. Файтер замер неподалёку, не решаясь подойти. Неважно, что произошло между ними, он хотел помочь. Тер остановился и потёр виски, как будто его мучила головная боль. Через секунду его колени начали подгибаться, и он стал падать. Ещё ни разу в жизни Файтер не реагировал так быстро: он подбежал и подхватил его за талию. Тер обернулся к нему с затуманенным взглядом, словно очнувшись после обморока. Через несколько мгновений он понял, кто перед ним, и медленно оттолкнул старшего от себя. Файтер лишь убедившись, что тот может стоять самостоятельно, отпустил его. − Ты в порядке? − как глупо, ему захотелось стукнуть себя по лбу за то, что так ничему и не научился. Почему он не может задать нормальный вопрос? И так видно, что Теру нехорошо. - Пи, почему ты здесь? − Тер хотел знать, что ему нужно. Он явно был не в настрое-нии продолжать этот разговор. - Я шёл за тобой, − поколебавшись мгновение, признался Файтер. Ему нечего терять, так что, если он сможет убедить Тьютера лучше заботиться о себе, это уже победа. − Слушай, у тебя замученный вид, ты хотя бы отдыхаешь? Тьютер отвёл глаза в сторону, чтобы не встречаться со взглядом старшего. - Мне пора. Файтер преградил ему дорогу и осторожно взял его под локоть, так, чтобы его прикосновение еле чувствовалось. Младший остановился и повернулся к нему в пол-оборота. − Тер, ты можешь сейчас ничем не заниматься? – Файтер в растерянности, он не знает, был ли он и их ситуация причиной того, что Тьютер в таком состоянии, или произошло что-то ещё. Он не понимает, но это неважно, речь не о нём сейчас. Главное, чтобы Тер был в порядке, и он сделает всё, что в его силах, чтобы ему стало лучше. – Ты должен о себе заботиться. Тер смотрит на него безучастно. Через секунду он вздрогнул от прикосновения Файтера к его шее и лбу, его зрачки расширились от удивления и испуга, он сразу же отмахнулся. − У тебя жар, Тер! − Нет у меня жара. Я просто перегрелся на солнце, - слабо защищаясь, ответил он. В других обстоятельствах Файтер бы рассмеялся над его оправданием, но не сейчас. − Тебе лучше пойти со мной в больницу, - он взял его за запястье и решительно направился к выходу. Тьютер вывернул свою руку и явно не собирался уступать. Он молчит, о чём тут говорить, ведь проблема никуда не ушла, ничего в их ситуации не изменилось, но Файтер ещё больше набирается решимости. Дело не в них. Он тихо вздыхает. - Можешь перестать упрямиться? - спрашивает Файтер, стараясь не раздражаться. - Ладно, – невнятно промямлил Тер. - Я вернусь к себе, - уступает он через мгновение. - Хорошо. Тогда я тебя отвезу, - тут же решает Файтер. Тьютер медлит, нерешительность написана на его лице. Файтер снова вздыхает. - Я прошу тебя. Позволь позаботиться о тебе, пока тебе не станет лучше. Хотя бы сегодня, - Тьютер всё также безмолвно смотрит на него. - Пожалуйста! Файтер снова берёт Тьютера за запястье, и на этот раз тот не пытается вырваться. Он кивает, соглашаясь. Файтер облегченно улыбается и тут же поворачивается, чтобы идти, не желая давать Теру даже одного мгновения, чтобы передумать. Сейчас у Файтера не было ни малейшего сомнения, входить ли в дом Тьютера или нет, как только они приедут, потому что Тер всё заметнее бледнел, жар усилился, и Файтер беспокоился, что ехал слишком долго. Прибыв на место, Файтер помог ему выбраться из машины, так как Тьютер был настолько слаб, что с трудом переставлял ноги. Видеть любимого таким было невыносимо больно и тяжело. Файтер проследил, чтобы Тер принял лекарства и выпил воды прежде чем лечь в кровать. Было так странно снова находиться в этой комнате и свободно ходить по ней. Он всё ещё хорошо помнил момент, когда был здесь последний раз: что он чувствовал, что он делал и как всё закончилось. Он помнит, как тяжело ему давался каждый шаг, когда уходил. Он старался не думать об этом, пока искал полотенце. Это, наверное, выглядит глупо: он с удивлением обнаружил, что всё осталось на своих местах как тогда, когда он приходил сюда на занятия, а потом на ночёвки, он помнит место каждой вещи в этом доме. Вот и сейчас он подошёл к знакомому шкафчику, где Тьютер хранил все банные принадлежности, и нашёл небольшое полотенце на той же самой полке, что и раньше. С другой стороны, зачем Теру что-то переставлять и менять в своём доме после того, как он расстался с Файтером?! Душа Файтера цеплялась за эти мелочи как за соломинку, ведь он оставил во всём, что здесь есть, частичку себя, а Тьютер ни от чего не стал избавляться. Он вернулся в спальню с полотенцем и миской прохладной воды. Тьютер спал в том же положении и выглядел умиротворённо, словно ангел. Файтер забрался на кровать, медленно и аккуратно, чтобы не пролить воду и не разбудить Тера. Он сидел так некоторое время и просто смотрел на него, на то, как он дышит: его грудь поднималась и опускалась, вдох-выдох, вдох-выдох. Файтер осторожно взял Тера под голову и колени и хотел переложить его повыше, но тот спал слишком поверхностно и тут же проснулся от его прикосновений. Он посмотрел расфокусированным взглядом, слегка приподнялся, облегчая старшему задачу, подвинулся и откинулся на подушку. Файтер присел рядом, опёршись на одну руку, и устроился так, чтобы можно было смотреть на Тера, прямо и открыто. – Пи'Файт, что ты делаешь? – спросил Тьютер с полузакрытыми глазами и слабым от усталости голосом. В его поведении не было заметно никаких ноток враждебности и неприязни от присутствия Файтера. – Хочу воспользоваться ситуацией, – ответил тот, решив поддразнить после некоторого раздумья. Наверное, этого не стоило говорить, и Файтер почти уверен, что увидит как мрачнеет лицо Тьютера, и ждёт, что он, по крайней мере, отругает Файтера за это, или скажет что-нибудь о том роковом вечере, который кошмаром возвращается в мысли Файта, спит ли он или бодрствует. Но Тьютер просто смотрит на него, совершенно без каких-либо эмоций. Это хорошо. Файтер всё равно должен извиниться, так будет правильно. Но не тогда, когда Тер так слаб и измучен, и находится где-то на грани между горячкой и сном. - Я оботру тебя, - говорит Файтер, на этот раз абсолютно серьёзно. Тьютер лишь кивает в ответ. Файтер берёт влажное полотенце, отжав его сначала, и очень осторожно и мягко начинает вытирать пот с кожи Тьютера. Он начинает с рук младшего, нежно держа их в своей ладони. Тьютер неотрывно смотрит на Файтера, и Файт старается сосредоточиться на своей задаче, а не на его глазах. Он не осмеливается думать, что может означать этот взгляд, но его сердце, это вероломное ничтожество, поёт с проблеском надежды, видя как мягок и податлив Тер. Тьютер закрывает глаза, наслаждаясь вниманием и заботой. Файтер рад это видеть. - Не шевелись. И позволь мне позаботиться обо всём, - мягко говорит он. Всё это вызывает какие-то моменты из его сознания, напоминает ему о чём-то, но Файт не хочет задумываться. Сейчас он здесь, с Тьютером, может заботиться о нём, прикасаться к нему и просто быть. Он не хочет всё время блуждать в своей голове, в своих мыслях. Тьютер беззвучно соглашается. Осторожно, чтобы дать Тьютеру время возразить, Файтер позволил себе продолжить и расстегнуть рубашку Тера достаточно, чтобы можно было обтереть его полотенцем. Тьютер никак не возражает и просто продолжает смотреть. Файтер сначала вытирает полотенцем шею Тера, потом проводит вдоль ключиц и двигается к середине груди. Он чуточку осмелел, но готов сразу же отступить при малейшем звуке неудовольствия со стороны Тьютера, когда вытирает под рубашкой и над грудными мышцами и сосками младшего. Файт слышит лёгкий вздох Тера, совсем не раздражённый… совсем даже наоборот. Файтеру трудно сдержать своё сердце, в котором расцветает надежда. Он вдруг наклоняется, удивляя самого себя, прижимает ухо к груди Тьютера. Файтер слышит, как шумит его собственная кровь, слышит стук сердца Тера. Тьютер не реагирует, просто продолжает дышать. Файтер улыбается, поднимается. - Твоё сердце бьётся так быстро, - говорит он едва слышно. Затем берёт руку Тьютера и медленно прижимает её к своей груди, там, где бьётся его сердце. Он не сводит глаз с младшего. - Моё тоже колотится. Тер смотрит на него, улыбается. Он улыбается! По-настоящему. Файтер помнит, где он и что делает. Тьютер нездоров, и он ещё никак не дал понять, что готов поговорить с Файтером об их… их проблеме. Он снова кладёт руку Тьютера себе на колени. Но он рад, что Тер теперь выглядит расслабленным и хоть немного ожившим. Его глаза уже не такие мутные, а кожа не такая бледная. - Удобно? - спрашивает Файтер. Тьютер улыбается и кивает. Это как бальзам на душу Файтера. - Тебе лучше отдохнуть. Тьютер всё так же смотрит на него. Как тот Тьютер, который даже не подумал бы сказать что-то вроде "Я тебя больше не люблю" прямо в его залитое слезами лицо. Это многое значит для Файтера. То, что заставляет его решить, что ему лучше сейчас уйти. Иначе он может снова выплеснуть здесь всю свою душу, а он не готов пройти через это ещё раз. Да и Тер сейчас ещё совсем слаб и, вероятно, был бы ещё менее рад всему этому. Файтер отворачивается, собираясь встать с кровати. - Пи’Файт, - говорит Тьютер, когда Файтер собирается встать с кровати. Он хватает Файта за руку, и, хотя его хватка совсем слаба, Файтер не может не откликнуться тут же на невысказанную просьбу. Он снова поворачивается к Тьютеру и почти теряется в его глазах, теперь ещё более чистых и ясных, чем были раньше. – Пи’Файт, можешь пока не уходить? Файтер невольно улыбается. Слабая хватка, которой Тьютер удерживает его за запястье, тоже вызывает у него улыбку, от чего его сердце начинает трепетать и пускаться в полоумные пляски. Кажется, всё это ещё и превращает его в полного тупицу, судя по тому, что он говорит дальше: - Ты скучаешь по мне, правда? Но Тьютер не отталкивает его, не ругается и не издевается над ним, а только решительно мычит в знак согласия. У Файтера пошла кругом голова. - Хочешь моей нежной заботы? – Файтер не смог удержаться. Он не может поверить, что это происходит. Он уверен, что улыбается как дурак. Но ему всё равно. Тьютер переворачивается, прижав Файтера к подушкам и прильнув к его боку. - Пи'Файт, - просит он милым голосом, от которого Файтер так и тает, - пожалуйста, побудь со мной чуточку. Тьютер прижимается лицом к шее Файтера, и тот чувствует, как все части его тела и сердца, которые были в беспорядке в течение последних двух дней, возвращаются на свои места. Он прислоняется головой к голове Тьютера, обхватывает его обеими руками и позволяет себе просто обнимать его, просто быть с Тьютером, здесь, сейчас. Просто быть. И вдруг понимает, что может дышать, он наконец-то может дышать. Его грудь не кажется такой тяжелой, такой пустой и сдавленной. Тьютер здесь, и с ним всё будет в порядке. И он не отталкивает Файтера, не говорит ему злых слов. Даже совсем наоборот. Ведёт себя так, будто скучал по Файтеру, будто наслаждается его прикосновениями, его присутствием и его близостью. Файтер понимал, что всё между ними было таким бессмысленным. И до сих пор всё нелогично. Но сейчас, с Тьютером в его руках, даже если тот болен, бредит и, вероятно, не совсем в своём уме, лучше об этом не задумываться. Может быть, он по-прежнему использует ситуацию, чтобы быть рядом с Тером. Но опять же, он просто обнимает младшего, и то по его просьбе. А его сердце слишком слабо, чтобы отказать Теру в этом. Впервые за долгое время Файтер засыпает не с голосом Тьютера в голове, а с самим Тером в своих объятиях. Он в замешательстве, но принимает происходящее. Сейчас он примет всё, что угодно. *** Файтер просыпается от вибрации телефона Тьютера на тумбочке около кровати, видимо он провалился всего лишь в лёгкий полусон. Он на мгновение теряется, потому что… Тьютер? Он здесь? С ним? А потом он вспоминает, и сердце его снова практически тает как воск. Тер здесь, с ним. Всё это было реально. Это реально. Телефон Тьютера вибрирует снова и снова, Файтер протягивает руку над спящим, чтобы схватить его и выключить звук. Но когда он проводит по экрану, телефон оказывается разблокирован. Это же опасно, разве Тер не знает таких простых вещей о безопасности? Ему нужно будет поговорить с ним, как только он полностью поправится… И тут он видит сообщения, которые только что отправил Зон. Файтер пытается не смотреть их, правда, пытается, но на глаза попадается его имя, и вот он уже читает… И его сердце останавливается. В одном из сообщений говорится, что Тьютеру следует поговорить с Файтером насчёт его отца. Что во всей этой ситуации должно быть лучшее решение. В другом сквозит беспокойство, потому что Зон слышал, что Тьютер заболел из-за этой дерьмовой ситуации между ним и Файтером. Файтер смотрит на лицо Тера, спокойное, безмятежное и расслабленное во сне. Всё ещё слишком бледный, круги под глазами по-прежнему слишком заметны. Мой отец? У него начинают дрожать руки. Неужели всё это просто… Тьютер не… Это его отец... Неудивительно, что всё казалось таким непонятным и нелепым. Файтер без колебаний звонит Зону по телефону Тьютера. Он как можно тише встаёт с постели, стараясь не разбудить спящего Тера, выходит из комнаты как раз в тот момент, когда Зон отвечает на звонок. - Тер? Где ты? Как ты себя чувствуешь? - немедленно спрашивает Зон. - Ай'Зон, - говорит Файтер, морщась от понимания, что ему предстоит услышать. - Привет. - Пи'Файт? - слышится изумлённый возглас Зона с другого конца провода. - Почему ты отвечаешь с телефона Тера? - Зон, - начинает Файтер. Хорошо, что он ушёл из спальни на кухню. Голос Зона, слышимый из телефона, вполне мог разбудить Тьютера. - Я отвёз Тьютера домой, потому что он приболел, и остался с ним. Он сейчас спит, а я забрал его телефон, потому что не хотел, чтобы он его разбудил, но случайно увидел твои сообщения, - он старается быть быстрым в своих объяснениях. - А теперь скажи мне, что там про моего отца? - О боже, Пи, - пискнул Зон, - с Тьютером всё в порядке? Ему лучше или нам нужно срочно действовать? Файтер уважает заботу Зона о своём друге, рад, что у Тьютера есть друзья, которые хотят и готовы позаботиться о нём, но сейчас есть более срочные дела. - С Тьютером всё будет в порядке, ему уже намного лучше, - убеждает Файтер, наде-ясь, что это сдвинет дело с мёртвой точки. - А теперь, пожалуйста, скажи мне, какое отношение ко всему этому имеет мой отец. - Пи, - начинает Зон уже без особого энтузиазма. Похоже, он пытается тянуть время. - Я правда не думаю, что об этом я говорить должен. Я имею в виду, что ты там с Тьютером, попытайся спросить его об этом. Хороший вариант, Файтер должен отдать Зону должное, но только теоретически. - Да если бы это сработало, мы бы не оказались сейчас в этой ситуации, - Файтер пытается не показывать своё раздражение. - Тьютер не хочет говорить со мной об этом. Ему настолько это всё невыносимо, что он скорее причинит боль мне и себе. Неужели ты действительно думаешь, что он расскажет мне что-нибудь, вместо того чтобы просто закрыться и снова отгородиться от меня? Он слышит, как Зон на другом конце провода ёрзает, явно испытывая неловкость. Файтер это хорошо чувствует. - Пожалуйста, Зон, - упрашивает он, - я умоляю. Прошу тебя, скажи мне. Может, я и не смогу это так просто исправить, но это мой отец, и это мои отношения. - Он даже не хочет думать об этом. Чёрт возьми. - Меня же это задело, как никак, тебе не ка-жется, что я должен хотя бы знать, что происходит? Разве я этого не заслуживаю? Наверное, ему следовало бы высказать всё это Тьютеру, а не Зону. - Пи, - решается Зон. В голосе его ещё слышится сомнение, говорить ли о том, что Тьютер доверил ему по секрету, но, вероятно, он согласен, что для Файтера эта ситуация тоже крайне паршивая. Или, может быть, он думает, что, рассказав всё Файтеру, сможет помочь как-то изменить ситуацию для Тьютера в лучшую сторону. Вообще-то, не имеет значения, что думает Зон. Файтера сейчас не заботит мотивация Зона, главное, что он, наконец, начинает говорить. - Пи, твой отец попросил Тьютера порвать с тобой, чтобы у тебя появилась нормальная семья. Он сказал, что Тьютер недостаточно для тебя хорош, что он знает, что для тебя лучше, и что он хочет вернуть своего того сына, каким ты был раньше. Рука Файтера сжимается в кулак. Зона, похоже, очень быстро начинает разбирать злость, потому что он не останавливается, а выкладывает всё больше и больше подробностей того, что наговорил отец Файтера, чтобы обидеть Тьютера. Файтер даже не прислушивается внимательно, он как натянутая пружина, и пытается не закричать. А потом он даже предложил Теру деньги, чтобы он точно порвал с тобой, - говорит Зон с негодованием. - Ты можешь в это поверить?! Извини, Пи, но твой отец - настоящий мудак. Я уже был готов пойти и надрать ему задницу после того, как Тьютер наконец-то рассказал мне в чём дело. Значит, Тьютер скрывал это не только от Файтера? Он пытался справиться со всем этим самостоятельно? Файтеру стало невыносимо больно. - Жаль, что ты этого не сделал, - говорит он, его голос срывается. - Блять. Мысли Файтера скачут лихорадочно. Это не из-за меня, совсем не из-за меня... Я не провинился. Его единственной ошибкой была вера в то, что всё будет хорошо. Что его отец не узнает об этом столь быстро. И что он откровенно выскажет своё неудовольствие, и что пойдёт с этим недовольством к нему, а не к Тьютеру. Какая идиотская ошибка. - Пи, - голос Зона дрогнул, - что ты собираешься теперь делать? - Пойду надирать отцу задницу, - без раздумий отвечает Файтер. Он слышит, как ахнул Зон, но вовсе не протестует при этом. - Послушай, Зон, ты можешь позаботиться о Тьютере для меня? Или хотя бы просто проведать его? Я не хочу оставлять Тера одного в таком состоянии. - Конечно, Пи, - легко соглашается Зон, но он колеблется. - А ты куда? - Пойду поговорю с отцом, - серьёзно говорит Файтер. - Это давно назрело. - А потом? - спрашивает Зон. - Что дальше? То, что он скажет, будет иметь значение? Хороший вопрос. Файтер на мгновение задумывается, но не потому, что считает, что его отец имеет какое-то право решать, с кем ему быть, а потому, что он должен обдумать какими будут его следующие шаги. - Конечно, не будет, - заканчивает он. - Просто горько, что Тьютер так думает. - Зон издаёт звук согласия. - Послушай, Зон, Сайфа уже говорил тебе что-нибудь о поездке на пляж? - Зон на другом конце провода подтверждает. А вот это хорошо. - Тер мне говорил, что хотел бы как-нибудь съездить с тобой на пляж. Как насчёт того, чтобы пригласить его с собой? Чтобы он хоть немного развеялся? Зон на мгновение замолкает. - Ты же не думаешь о том, о чём я думаю, что ты думаешь. Файтер хмурится озадаченно. - Например? Послушай, Тьютер не захочет говорить со мной обо всём этом. А здесь у него слишком много возможностей убежать от меня, спрятаться или сделать так, как он посчитает нужным. - Значит, ты хочешь, чтобы мы пригласили его на пляж и не сказали ему, что ты тоже приедешь? - Зон заканчивает фразу. - В принципе, да, - соглашается Файтер. - Я за всё заплачу, не беспокойся. Я даже скажу Тьютеру, что он может поехать с тобой за мой счёт. В конце концов, он сам меня об попросил об этой поездке. - Он это сделал? - Зон, похоже, удивился. - Погоди, погоди, ты пытаешься купить мою помощь в осуществлении твоего плана? Файтер замолкает всего на мгновение. - А это сработало? Зон тяжко вздыхает. - Пи, иди и разберись со своим отцом. Я займусь Тером. Я помогу тебе, потому что хочу, и потому что хочу снова видеть своего друга счастливым. Буду считать поездку на пляж просто приятной наградой за то, что я такой хороший человек. Файтер фыркает, не сдержавшись. - Да-да, так и сделай. Давай, расскажи об этом и Сайфе. Убедись, что он действительно понимает какой ты, а не просто смотрит на тебя как полный болван, - слышно как Зон снова что-то бормочет невнятно на другом конце провода. - Спасибо тебе, Зон, правда. За то, что рассказал мне, и за то, что сейчас мне помогаешь. - Не за что, Пи, - охотно отзывается Зон. - Иди и отвоюй своего парня. Я имею в виду, после того, как... пойдёшь и сделаешь всё, что нужно, чтобы договориться со своим отцом. Файтер вздыхает. - Ага. Я возьму твой номер из телефона Тьютера, хорошо? И пришлю тебе сообщение, чтобы и у тебя был мой номер. Держи меня в курсе. - Конечно, - снова соглашается Зон. - Удачи. - Спасибо, - благодарит Файтер, заканчивая разговор. Она ему очень понадобится. *** Файтеру не терпится поговорить об этом с отцом. Он неохотно покидает Тьютера, младший всё так же крепко спит, и не слышит как Файтер возвращает его телефон на тумбочку. Он замечает табличку на ночном столике, ту, которую написал в самый первый день. На лице его расцветает улыбка, теперь он видит всё совсем в другом свете, полностью понимая поведение Тьютера. Ну, может быть, не полностью, но он пытается. Тьютер не хотел расставаться с ним, и он не хотел причинять ему боль. Он считал, что поступает правильно, защищая Файтера... и защищая себя. Как бы обидно и несправедливо это ни было по отношению к Файтеру, он не может найти в себе силы, собственно, винить Тера. Он убирает волосы с лица любимого, мягко, нежно. Касаясь кожи Тера лёгкими, как пёрышко, прикосновениями пальцев, он как бы пытается придать себе силы выполнить задуманное. Но потом ему придётся уйти. Он должен поговорить со своим отцом. Он должен это сделать. Он должен сделать это для Тьютера, но в первую очередь он должен сделать это для себя. Он хочет это сделать. Но он до смерти боится. Он вцепляется в руль, когда наконец уходит от Тьютера и садится в машину, чтобы ехать домой. Домой. Что-то в этом слове кажется неправильным. Абсолютно неправильным, потому что в этом доме есть его отец, единственный человек, который был рядом с Файтером всю его жизнь... только для того, чтобы манипулировать им и контролировать его. Чтобы превратить жизнь Файтера в свою собственную. Файтер осознавал это уже довольно давно. А не согласен с этим даже дольше - подростковые годы ещё тот отстой, особенно с таким требовательным родителем, как его отец. Но он к этому привык. Он знает как справиться с этим, и, может быть, не самым разумным способом, но он справляется. Для него это нормально. Не очень хорошо, но нормально. Для него было нормально бояться своего отца. Он полагает, что и теперь тоже нормально бояться. Но сейчас он просто в ужасе. Он никогда не мог по-настоящему противостоять своему отцу ни в чём. Он пытался, конечно же, обходными путями, не используя слов или какими-то скрытыми намёками. Да и прямолинейно тоже, но это никогда не заканчивалось для него ничем хорошим. Его отец прекрасно знает, на какие болевые точки Файтера нажимать, как сыграть прямо на его страхах. И тут нет ничего удивительного, ведь именно он вылепил из Файтера такого человека, именно он установил все эти болевые точки и определил для Файтера причины его бояться. Всякий раз до этого, когда Файтер пытался сопротивляться своему отцу, он либо был наказан, прежде чем смог донести свою точку зрения, либо, так или иначе, терял всю свою решимость уже на полпути. Он не знает, что случится. Он только знает, что так дальше продолжаться не может. Очевидно, он не может быть сыном, которого так отчаянно хочет его отец. Никогда у него этого не получалось. Ему так страшно. Он думает о том, что сказал ему Зон. Его отец плохо поступил с Тьютером. Просто отвратительно повёл себя с Тьютером. У его отца, похоже, есть талант находить слабое место человека и бить и бить по нему, пока он не сломается. Он причинил боль Теру, заставил страдать Файтера, и Файтер просто хочет, чтобы это прекратилось. Это приносит радость его отцу? Он надеется, что нет. Он всё-таки его отец. Человек, который не знает, как по-другому это сделать, как прожить жизнь, как быть родителем. Но Файтер знает. Он узнал это на собственном опыте. Просто потому, что вы не знаете ничего лучше, это не оправдывает ваши действия. Ничего из этого нельзя считать нормальным и его отец должен взять на себя ответственность за то, что делает. Пришло время, чтобы он действительно это сделал. Файтер подъезжает к дому. Он до жути боится. *** Отца Файтер нашёл на кухне. Какая-то крохотная часть его души надеялась, что отца не будет дома, но всё же, по большей части, он был рад, что сможет поговорить прямо сейчас и не получить ни малейшего шанса растерять свой гнев и обиду и как-то смалодушничать, струсить. Он подходит к отцу и бесцеремонно выбивает стакан из его руки. Он знает нужные слова, вот они, здесь. Но он не может их произнести. Чёрт возьми, он не может их произнести. Он так безумно боится… но ещё и, чёрт побери, дико злится. - Да что с тобой такое?! – возмущается отец. - Что за перепады настроения? - Ты ещё спрашиваешь? – с гневом отвечает Файтер. - Ты и правда не понимаешь, что наделал? На лице его отца расплывается скользкая улыбка, презрение так и сквозит в его голосе. - Этот мальчишка не выдержал и всё тебе разболтал? Файтер так сильно сжимает руки в кулак, что кажется, что его ногти сейчас прорвут кожу. - Ты сознался быстрее, чем я ожидал, - его голос дрожит от ярости. - Позволь спросить тебя прямо. Доволен теперь, пап? После того, что ты сделал? Отец устремляет на него один из своих пронзительных, холодных взглядов. - С тех пор как он появился в твоей жизни, ты очень изменился. - Кто изменился, пап? - Файтер прерывает отца прежде, чем тот сможет перетянуть на себя этот разговор ещё до того, как он даже действительно начнётся. - Я всё тот же. И всё так же люблю спорить. Но я всегда слушал тебя. - Ты заставил меня слушать. - Но то, что ты сделал на этот раз, это было уже слишком. - Слишком. – Это стало последней каплей! На мгновение, одно короткое мгновение, его отец, как ни странно, выглядит ошеломлённым. Не злым, ни раздражённым. Просто… удивлённым. Это... необыкновенно удовлетворяюще. - Всё, что я делаю, - продолжил его отец, тут же вернувшись к манипулированию так, как он это привык делать, - я делаю ради твоего будущего. Файтер слышит это не в первый раз. И он всеми фибрами души ненавидит эту фразу. - Моего будущего? - повторяет он. Этот человек имеет наглость такое говорить. Страх практически душит Файтера, но он всё равно осмеливается произнести следующие слова. - Это только ради будущего твоего бизнеса. Его всего трясёт. На грудь и плечи словно кто-то положил железные блоки и всё добавляет и добавляет сверху. Он едва может дышать. - Ты чёртов эгоист! Он вполне ожидал, что отец может дать ему пощёчину, и всё же это становится для него полной неожиданностью. Лицо Файтера болит от удара, но он не смеет сопротивляться, лишь только поворачивается к отцу. Он почти… Файтер чуть ли не рад, что отец его ударил. Наконец-то Файтер довёл его до той точки, где он не сможет сам себя убедить в чём-то, где он не сможет использовать свои хитрые и бессовестные способы управлять людьми, вынуждая Файтера чувствовать себя слабым, незаметным и неполноценным, кому нужно спрятаться и не высовываться. В кои-то веки это не гадкий эмоциональный шантаж, и не прямое перекручивание слов Файтера как ему заблагорассудится. Файт ненавидит то, что чувствует себя счастливым, ненавидит всё, что с этим связано, но извращенной, злой части его нравится, что он смог заставить своего отца потерять самообладание. Раньше этого никогда не случалось. - Не смей смотреть свысока на то, что я делаю для тебя! – закричал его отец. – Понял? У Файтера задрожал подбородок. У него дрожат колени и руки, горит горло. - Делаешь для меня? – едко переспрашивает он. - Для меня? Не хорош. - Ты меня-то хоть спрашивал? О том, что мне нравится. Что не нравится. Отец стискивает зубы. - Всё, что я сделал, - снова повторяет он тихо и чётко, словно Файтер слишком глуп, чтобы понять, - было для твоего будущего. Чтобы оно у тебя было, понимаешь? - И что, чёрт возьми, это, пап? – у Файтера почти сводит челюсть, голос хриплый. - Посмотри на меня. Я выгляжу счастливым? - он расправляет плечи, надеясь, что навернувшиеся на глаза слёзы не начнут капать. - Или же ты хочешь, чтобы я таким был? Его отец машет рукой, как бы отмахиваясь от слов Файтера. - Твои чувства к этому парню пройдут, но будущее останется. Ты не можешь вот так просто всё бросать! Файтер кивает, замолкает, ему нужно чуть больше времени, он должен найти в себе силы бороться дальше. Но так и не может собраться. - Твоё будущее, пап. Рука его отца взмывает вверх, его глаза становятся дикими, и Файтер ожидает пощёчины, чего он в душé хочет, но этого так и не происходит. - Ну давай! - кричит Файтер. Слёзы, переполняющие его глаза, вот-вот грозятся хлынуть. - Давай, бей! Ударь меня! Он хватает отца за руку и бьёт ею себя по лицу, но в ней нет никакого потока душевного тепла. Всё, что он чувствует, - это тепло кожи. Даже такого тепла он никогда не ощущал от своего отца. Или, может быть, сам Файтер просто такой холодный. - Я-то тебе ничего не могу сделать, - продолжает Файтер. Он должен высказать всё сейчас. Это его единственный шанс, другого он не получит. И если ему придётся говорить сквозь слёзы, сквозь сдавленные легкие и его язык будет заплетаться, он всё равно сумеет, найдёт в себе силы это сделать. - Ты никогда не был доволен мной. Я должен всегда быть покорным. Должен делать только то, что хочешь ты. Никогда не был достаточно хорош. - Позволь мне спросить прямо. Почему? Почему тебе так надо контролировать мою жизнь? Особенно мои отношения! Его отец молча уставился на него, он изумлён. Файтер… почти горд. Если бы ещё его перестало так сильно трясти. Но тут глаза отца сужаются, он встряхивает головой, мелкими, резкими движениями, словно пытаясь избавиться от чего-то неприятного. От чего-то вроде мысли о Файтере, решающем что-то сам за себя, или Файтере с кем-то, кто делает его счастливым. От мысли, что Файтер счастлив. - Потому что в будущем тебе придётся завести семью. Тебе нужен будет статус, - категорично заявляет отец. Как будто это закон. В каком-то смысле так оно и есть, это закон, по которому он живёт. - Ты должен унаследовать мой бизнес. - Чёртов бизнес! – кричит Файтер. – Ты только о бизнесе и говоришь! Терпение его отца, кажется, лопается. - А откуда ты знаешь, что твоя любовь с этим Тьютером продлится долго, а? – кричит в ответ он. Этот крик пронзает Файтера насквозь. – Я-то видел, однополые пары недолговечны! - А как ты можешь быть уверен? - Файтер скрипит зубами. Он сглатывает, и это вызывает боль в горле. – Что твоя любовь продлится? Мама ушла от тебя! Никогда не был хорош. - Она ушла от тебя к другому! Она и меня бросила, потому что ты бы не выпустил меня из своих когтей. - Разреши спросить тебя вот о чём, - он снова сглатывает, пытаясь проглотить слёзы, но от этого становится еще больнее. - Как ты можешь судить чужую любовь?! Его отец выглядит встревоженным. Это больше, чем гнев или раздражение, он не просто расстроен тем, что Файтер пытается бросить ему вызов. Он не знает, как справиться с этой ситуацией. Прекрасно. Файтер смотрит на отца, очень серьёзно смотрит на него. И становится страшно, насколько он видит себя в нём. Та же линия рта, та же форма глаз, те же очертания скул. Такая же потребность манипулировать и контролировать, такое же отвращение к использованию слов с их реальными значениями, такая же абсолютная уверенность в себе, с которой они разбрасывают деньги. Если он не будет осторожен, то станет таким же как отец. Втянутым в круговорот боли и отсутствия взаимопонимания. Охваченным потребностью контролировать то, что он просто не может контролировать. Погрузившись в безумие причинения боли другим, он так далеко ушёл от своего «я», что даже не осознаёт момент, когда мучает самого себя. Файтер складывает ладони перед грудью в умоляющем жесте. Его пальцы дрожат. Вот так. Он делает глубокий вдох, пытается наполнить лёгкие воздухом и чуть не задыхается от того, как сильно сдавило горло. Ему нужно справиться с тем, с чем он столкнулся сейчас. Он смотрит на своего отца, человека, который держал его железной хваткой вместо того, чтобы защищать и оберегать в этой жизни. - Я умоляю тебя, - начинает Файтер, и его не волнует, что слёзы снова быстро наворачиваются на глаза. - Я уже достаточно жил по твоим правилам, - его совсем не радует то, как потрясён его отец. - Пожалуйста, позволь мне быть счастливому по-своему. Забавно, что в последнее время он только и делает, что умоляет людей. Файтер кладёт сложенные ладони на грудь отца, прямо на сердце. Отец смотрит на него так, словно видит лишь дух, и Файтер опускает за ладонями и голову. Он прижимается к отцу, чувствуя, как тот подаётся вперёд, налегая на него своим весом, чтобы не отшатнуться назад. Это первый раз, когда Файтер опирается на своего отца, в самом прямом смысле этого слова. - Я прошу тебя. Файтер снова выпрямляется. Он не уверен, чего ожидал, но презрительный взгляд так сильно ранит. Как бы то ни было, он должен продолжать. – В этом вопросе могу я принимать решения сам? - его сердце бешено колотится о грудную клетку, в ушах звенит. - Если всё закончится плохо, я сам разберусь, - он делает вдох, удивляясь, что его горло ещё может пропускать воздух. - Я прошу вернуть мне мою жизнь, папа. Файтер не уверен, что это было. Может быть, его искренность. Может быть, слёзы в его глазах и то, как он держался и пытался бороться, хоть его разум и кричал ему бежать и прятаться. Может быть то, как искренно он называл своего отца папой. Но его отец просто уходит. Уходит, не сказав ему больше ни слова, даже не взглянув в его сторону, оставляя Файтера в одиночестве. Он всегда будет моим отцом. Файтер так и остался стоять. Он не знает о чём думать. Не знает, что делать вообще со своими мыслями. Он не понимает, что делать с собой. Он и сам не знает, чего ожидал. Что его отец изменит своё мнение всего лишь после одного разговора, который вряд ли даже можно назвать таковым? Что он вдруг позволит Файтеру свободно распоряжаться своей жизнью? Или обнимет? Его начинает шатать, он не чувствует ни коленей, ни вообще ног. Ему приходится опереться на стол, он проводит рукой по её гладкой прохладной поверхности, но и это не помогает прийти в себя. Рука не чувствует его там, где касается. Он опускается на пол, медленно, будто это и не его тело, ноги его совсем не держат. Он словно онемел, его тело онемело. Никогда не был хорош. Отец ушёл. Просто взял и ушёл. На слова Файтера ему было наплевать, отмахнулся от них, отмахнулся от сына, как будто этот разговор не имел вообще никакого значения. Его безразличие к существованию Файтера было всегда, но никогда оно ещё не было столь осязаемым. Файтер чувствует себя опустошённым и никчёмным. Все мысли в нём застыли, он даже с трудом сглатывает, ничего не чувствует. Но… он плачет? Жив ли он ещё? Никогда не был хорош… Слишком. Его всегда где-то слишком. И всё же чего-то не хватает. Он оседает на бок, а потом оказывается на полу. Его начинает трясти, он чувствует это теми немногими живыми нервными окончаниями, что ещё в нём остались. Но в этом нет никаких чувств, никаких эмоций. Он пуст. Это его тело пытается как-то держаться. Никогда…