случайность

спина противно ноет от тяжести небольшого шоппера на плече. в целом так быть не должно, но если ежедневно таскать тонну учебников и столько же тетрадей, то такой эффект был вполне ожидаем, хотя у кейго выбора особо не было. время окончания занятий самое неудобное, потому что от учебы освобождаются студенты, а от работы люди постарше, и каждый хочет домой как можно быстрее. кейго не исключение, да и голова болит так, что в пору ее оторвать от тела, поэтому на этот раз идея погулять пару часиков в ожидании последнего и всегда пустого автобуса кажется глупой. на привычно тихой остановке довольно пустого района заняты все лавочки, поэтому кейго остается лишь прислониться плечом к фонарному столбу, так странно размещенному в метре позади остановки. складывалось впечатление, что оставался один лишний и непристроенный столб, поэтому было принято решение поставить его в совершенно неподходящем месте. кейго ставит шоппер между ног, зажимая его коленями для устойчивости, прикрывает глаза, едва хмурится, все-таки решаясь достать новенькую пачку сигарет из кармана. сам себе обещал не курить, но усталость давит на хрупкие плечи, заставляя прогибаться под тяжестью, поэтому дать слабину в один вечер можно. автобус приходит спустя три минуты, как кейго выкидывает окурок. ему повезло проскользнуть между спешащими протолкнуться людьми, поэтому заходит он самый первый, платит за проезд и оглядывает салон. в принципе, кейго мог бы этого и не делать, ведь из раза в раз переполненность автобуса не меняется, как и несуществующие пустые сидячие места. приходится остаться на месте, перетерпеть пытающихся залезть неуспевших зайти людей, постоять зажмуренным от оглушающих возмущенных криков по поводу беспредела и ужасного хождения автобусов не по расписанию, и только после того, как кейго уже готов был заплакать от происходящего, все прекратилось. автобус плавно тронулся с места, люди кое как пытались соблюдать границы и не ложиться на других, а крики превратились в шепот. через одну остановку кейго с безысходностью и грустью наблюдает, как водитель по просьбе пассажирки останавливается. как открывается дверь, как некоторые люди выходят вслед за женщиной, не забыв пнуть колени кейго сумками, и как в открытую дверь со всей грациозностью неспешно заходит невероятно симпатичный парень. первое, что он делает — встречается с кейго взглядами. глаза цвета чистого и ясного голубого неба смотрят так мягко, но пронзительно и в душу, словно что то уже чувствуют, словно обволакивают, хотят спрятать от происходящего и тревожащего. кейго они нравятся. он смотрит в ответ, едва веря самому себе. и кейго отводит взгляд, но только чтобы проследить за тем, с какой легкостью над ним поднимается чужая красивая и длинная рука, протягивая карту, чтобы рассмотреть эти ухоженные пальцы и действительно превосходные кисти. он закусывает собственную губу, окончательно опуская глаза под свои же ноги. ему неловко, он невыспавшийся и замотавшийся, с растрепанными светлыми волосами, в обычной потасканной толстовке и старых бежевых джинсах, которыми не жалко просиживать стулья в аудиториях. а он улыбается. он стоит, практически нависая над кейго, несмотря на небольшую разницу в росте. смотрит сверху вниз, соблюдая расстояние между их носами в несколько жалких сантиметров. это как игра, правила которой меняются и подстраиваются, поэтому заведомо бесполезны. белоснежные волосы выглядят такими пушистыми и манящими, что кейго хочется дотронуться до них. они спадают на лоб и он часто пытается убрать их с лица, стараясь стоять все также ровно, это выглядит забавно и кейго глупо улыбается. его кожа выглядит холодной, на несколько тонов светлее, чем у кейго. она не смотрится болезненно, скорее аристократично и до нее тоже хочется дотронуться. фарфоровый мальчик. кейго чувствует чужое мятное дыхание на кончике своего носа, оно смешивается с его собственным запахом не самых дорогих сигарет и это до одури вкусно. но сразу же замечаются три украшения на крыле носа, которые поблескивают от закатного солнца, едва пробивающегося сквозь тела людей. кейго замечает проколотые уши, множество украшений и пирсинг на чужом лице смотрится так гармонично, так правильно, что без него представить невозможно. а вот пирсинг на проступающих сквозь белую футболку сосках выглядит смущающе. у кейго вдруг распахиваются глаза от нескрываемого и немного приятного шока, и он поджимает губы, пока в голове стучит «прекрати, прекрати, прекрати пялиться», но это тоже выглядит чертовски красиво. лицо начинает слегка гореть, чувствуется, как непроизвольный румянец растекается до самых кончиков ушей, а все из-за мыслей о том, какого же почувствовать такое украшение под подушечками пальцев. наверное, он красиво стонет. кейго чуть чуть жмурится, стараясь сделать это как можно более незаметно, потому что кейго чувствует, как он смотрит. кейго кажется, что все мысли слышны. хочется вытащить себе мозг, чтобы больше не думать, но одно цепляется за другое, и вот уже кейго видит не темноту перед закрытыми глазами, а то, как собственный язык ласкает этот чертов пирсинг в таком ужасно сексуальном месте. автобус резко подскакивает на дороге и кейго, забывший держаться, по воле случая утыкается носом прямо в чужое плечо. но так и замирает. оно теплое, а от футболки приятно пахнет каким то запахом легкого дыма, кейго задерживается, позволяя маленькой и снова глупой улыбке появиться на губах. никогда еще человек так приятно не пах. кейго даже позволяет себе потереться носом, но всего на секундочку. а вот он с места не сдвинулся, стоит, как настоящая каменная стена, хотя на вид по комплектации будет поменьше самого кейго. кейго же, с большой неохотой оторвавшись от такого интересного незнакомца, поднимает на него взгляд вновь. и видит улыбку на красивых губах, совсем не подходящую для описания смущения или неловкости. скорее для легкой витающей атмосферы спокойствия. она бы подошла для слов «всё в порядке, не переживай», такой эта улыбка была нежной, и «я вижу, что тебе понравилось», такой эта улыбка была довольной, хоть и ничуть не отталкивающей. но при этом в разделенном на двоих воздухе словно появляется немой вопрос. кейго на него не знает ответа. еще несколько остановок они проезжают без каких либо ситуаций, просто аккуратно рассматривают друг друга, будто бы они не в автобусе, а вокруг не существует людей. кейго все чаще смущенно улыбается, а он, невозможно классный и привлекательный, стоящий напротив, выглядит все более потрясающим и странно безопасным. может потому что каждый раз, когда кто либо выходил или заходил, он закрывал своей спиной такого маленького и беззащитного сейчас кейго, чтобы никто не стукнул его своим локтем или не задел громоздкой сумкой. может быть. а может потому что к нему хотелось прижаться, мягко обнять за талию, так хорошо различаемую под футболкой, и ткнуться носом в ямочку на шее, особенно после такого отвратительного дня, выжавшего все силы. кейго кажется, что он бы смог помочь. это все потому, что он смотрит так, словно знает все наперед. кейго почему то в это верит. еще одна остановка. количество людей даже не думало меняться, но кейго это уже неинтересно. потерян счет остановкам, теперь хочется, лишь бы они не заканчивались. плевать на отекшие ноги, которые гудят от боли, плевать на свою спину, из которой по ощущению словно вытаскивают по позвонку. это все можно пережить, а вот если он сейчас уйдет и исчезнет навсегда — нет. несмотря на грустные раздумья, кейго сразу же замечает, как он наклоняется ближе. делает вид, что смотрит в окно, но взгляд переводит почти сразу, плавно оглядывает лицо кейго еще раз и легко подмигивает. так, словно между ними не пару сантиметров. — птенчик, очень жаль, но мне скоро выходить. ты всегда в это время ездишь? кейго в ответ только моргает своими большими золотыми глазами, завороженный от такого бархатного и приятного голоса. он мягок, он как тягучая жидкость, его бы слушать и слушать, пока не закончится эта жизнь. — отлично. как насчет завтра доехать до твоей остановки и познакомиться по нормальному? кейго вдруг улыбается, нервно сжимая ручку шоппера. — конечно. я буду ждать. он вскидывает брови, улыбаясь в ответ так спокойно. люди начинают вставать со своих мест. следующая остановка теряет большинство своих пассажиров, после нее кейго всегда может найти себе сидячее место. он обращает на это внимание, оборачивается на доли секунды за свою спину, чтобы потом снова опуститься к кейго. и аккуратно провести кончиком носа по переносице кейго. он как белоснежный котенок. — ты очень милый, а я тойя. и тойя выходит, затерявшись в этой толпе.