Everyone has one’s own path.

Девушка в попыхах пытается набрать номер своего брата. Дрожащие руки её совсем не слушаются, не могут попасть по кнопке звонка. Гудки. В ответ лишь голос автоответчика: «Данный абонент временно недоступен, перезвоните позднее.» – Что же мне делать?! Чёрт, чёрт, чёрт! Нита бежит на кухню, достаёт из шкафчика флакон с жидкообразным успокоительным. Где-то в её комнате звонит телефон. Забыв про всё, брюнетка кидает на пол стеклянный бутылек с Корвалолом. Тот разбивается на мелкие осколки, а содержимое растекается по полу. Девушка добегает до телефона и проводит пальцем по зелёной кнопке. "Нита, что-то случилось?" – слышится по ту сторону телефона. "Сэнди покончил с собой!" Сестра чуть ли не кричит эти слова в трубку. Проходит несколько минут, от Леона ни звука. И наконец, Нита слышит какой-то очень тихий ответ: "Нита, это же твоя очередная шутка?" "Какая, чёрт возьми, шутка?! Сэнди сейчас валяется, размазанный по асфальту перед своим же домом!"

***

Парнишка, с окрашенными волосами, сидит на краю крыши одной из многоэтажек и держит в руках свою старую гитару. Фиолетовые патлы полностью скрывают печальное лицо парня. Его руки судорожно дрожат, поэтому сыграть что-нибудь на своей балалайке у него не выходит. Сэнди откидывает куда-то за спину гитару, что та с треском чуть ли не ломается, и смотрит себе в ноги. Туда, прямо вниз. – Как же высоко. Парень поднимается с грязного бетона и осматривает свой внешний вид. Сейчас, честно говоря, на него совсем плевать. Кому какая разница, каким найдут его труп? И всё же, в голову приходит доломать бедный, и так поломанный, музыкальный инструмент. Сэнди спускается с небольшого бортика , на котором он сидел, и подходит к гитаре. – В этой жизни ты мне больше не понадобишься. Было приятно провести с тобой время. Крашеный говорил с ней, как с живым человеком. Хотя на самом деле, таковым он её и считал. Ведь это она видела его истерики, радости, слезы и прочее. Сэнди частенько изливал душу в свои песни. Его гитара - была единственная, кто выслушивал парня. Он не считал себя странным, для него это было совершенно нормально. Бездушная деревяшка со струнами летит в одну из вышек и разлетается в дребезги, при этом ни капли не задевая Сэнди. Парень падает и проезжается открытыми коленями по шершавому полу из гравия, раздирая колени в кровь. Он не кричит, он не плачет. Да, ему хуёво. Да, жизнь дермище. Но Сэнди уже плевать. Сейчас он проживает оставшиеся минуты своей жизни с наслаждением. Смотрит, на уходящее за горизонт, солнце. Поднимается с силой и на ватных ногах подходит к самому краю крыши этой гребаной многоэтажки. Парень ползет к краю, упирается на перилу, смотрит вниз. Перед глазами все плывёт. Наконец-то настал этот момент. Сейчас он избавиться от всех мучений. Сэнди жмурится и наклоняется вперёд, тем самым выпячивая сначала за площадь территории тело, а после и ноги. Полёт длился совсем недолго, но принес бедняжке столько удовольствия. «Все кончено. Леон даже не успел признаться в своей глупой любви.»