Второй шанс упускать нельзя

Когда Ольга проснулась однажды ночью от изжоги и сильного желания поесть холодец, то она начала подозревать. Когда Цзыдянь стал откликаться на желание хозяйки через раз подозрения усилились. А вот когда она чуть не упала от усталости на обычной тренировке детей и почувствовала, что большая часть энергии золотого ядра исчезает где-то в глубине живота, то она всё поняла. - Ну, ёкш-мать! Залететь в её планы не входило. Не девочка уже, двоих родных и одного приёмного ей с головой хватало. Её совершенствование находилось на таком уровне, что это никак не могло быть случайностью. Значит, муж это всё задумал. - Мой господин, не объяснитесь? – с намёком начала Ольга-Цзыюань. - В чём, моя госпожа? – и вид такой невинный-невинный. - Ты мне личико своё не строй. Какого гуя я снова беременна?! У нас двое уже почти взрослых детей! Куда ещё?! - Матушка, у меня будет ещё один младший брат или сестрёнка? Яньли появилась вовремя. А услышав слова своей матушки почувствовала небывалое вдохновение. Она мечтала о том, чтобы родители завели ещё детей, но матушка в этом вопросе всегда была непреклонна, а отец не шёл против желаний своей госпожи. И вот такая новость. Радость-то какая! Ольга закатила глаза и тяжело вздохнула. - Это она тебя, голубь мой, на это надоумила? - Моя госпожа, - мягко начал Фэнмянь. - Зубы мне не заговаривай! - Я уже давно хотел, чтобы у нас были ещё дети, но ведь вы были так непреклонны, когда родился А-Чэн. Я не стал давить. - А сейчас ты решил сделать это без моего ведома. Хорош же муж, - процедила через зубы. Не то, чтобы женщина была резко против появления этого ребёнка. Просто её крайне расстроило, что всё решили без неё. Прямо как в прошлой жизни – обе её девочки не были планированными, и если первая была ещё хоть как-то оправдана молодостью и неопытностью, то вторая была полностью капризом её отца и сестры, когда выяснилось об очередной беременности; саму Ольгу никто не спрашивал. Такое предательство болью отзывалось в сердце. И хоть она понимала, что с её характером тяжело справиться и легче просто поставить перед фактом, не принимала, как так мог поступить с ней Фэнмянь. - Я ведь не против, но это слишком жестоко. Почему ничего не сказал мне раньше, не пытался поговорить? Я ведь не скала, не стою, не сдвигаясь ни на шаг от своего решения. Это бесчеловечно и грубо по отношению ко мне. Я ведь не крестьянская жена, которой можно приказать, и она делает. Плечи Ольги-Цзыюань понуро опустились. Сам её вид стал таким расстроенным и потерянным, что было просто невероятно для неё. Яньли тактично вышла из покоев, оставляя родителей разбираться самим и пошла к братьям, чтобы объявить радостную весть. Фэнмянь смотрел на свою супругу и не узнавал. Его сильная и гордая госпожа не была такой даже при прошлых беременностях. Цзыюань возводила вокруг себя нерушимую стену и не подпускала его в такой период близко, а весь вид её намекал об угрозе. А сейчас она словно растеряла всю уверенность, разбила этот доспех. Такая слабая, такая изящная, такая хрупкая. Она выглядела такой беззащитной, что это очаровывало ещё сильнее. Фэнмянь обнял свою жену, не дал ей воспротивиться телесному контакту и сильнее прижал к своей груди. Он уткнулся в шёлк её волос и ласково гладил по спине. Ольга не могла сдержаться. Тело её затряслось, сама она завыла, из глаз полились слёзы. С рычанием, с воем. Некрасиво она плакала. Потому что не умела. Что в этой жизни, что в той, слёзы она старалась не показывать, не хотела казаться слабой, не хотела, чтобы её жалели. - Прости меня, моя госпожа, мой ранний птенчик, - ласково шептал мужчина. – Я виноват, понимаю. Дурак, не послушался тебя. Снова расстроил, но я не мог больше терпеть, не мог ждать. Не хотел. Ты стала так хороша, так сладка, так мягка. Наши дети уже выросли и не нуждаются в нас, так почему нам не родить ещё одного? Скрасить нашу недалёкую старость, м? - Какую старость? Нам и сорока нет. И вообще, мы заклинатели и не стареем, если ты забыл. А-Ли замуж не выдали, мальчишки ещё только в возраст Ночных Охот вошли, Орден Вэнь начал чудить, на границах странное шевеление нечисти. Не то время ты выбрал для ребёнка, - устало и в нос говорила Ольга. Женщина прекрасно знала, что выглядит неприглядно. Лицо красное, нос забит соплями, глаза опухшие, губы искусаны в кровь. А Фэнмянь смотрел на неё, как на чудо света. Ну, что за чудовище, довёл её до истерики. - Всё будет хорошо, А-Юань, - как давно он её так не называл. – Наша семья вместе, разве это не главное? Ольга-Цзыюань молчала и тяжело дышала. - Ты всё ещё говнюк, - буркнула она. - Да-да, моя госпожа, - рассмеялся муж. Фэнмянь увёл её на кровать и уложил на себя. Он снял тяжёлую заколку с её волос и зарылся пальцами в тяжёлые локоны, лаская кожу головы. Размеренно и мягко. Ольга почти провалилась в дрёму. - Надеюсь, это будет девочка, ещё одного непослушного мальчишку я не переживу. И женщина заснула. А Фэнмянь почувствовал небывалый восторг. Когда родилась Яньли, его жена была явно недовольна. Она не хотела снова ложиться на общее ложе, не готова была к этому, презирала супружеское совершенствование и решилась только через почти три года. Тогда родился А-Чэн, а путь в совместную постель был для Фэнмяня закрыт, казалось бы, навсегда. А потом Цзыюань начала меняться. С приездом А-Сяня она закатила небывалый скандал, а затем, словно устав от всего, просто высказала всё что накипело за долгие годы. Попыталась неумело сколотить их семью. И у неё получилось. Мужчина знал, что несмотря на все слова она приняла со временем Вэй Ина как своего сына. Как вновь смогла принять его самого как своего мужа и мужчину. О, как он был рад, когда его своенравная госпожа осталась в его покоях после очередного распития вина за рабочим разговором, а потом с охотой приняла его ласки. Как она тогда была прекрасна. Неделю она после этого мучала его и во снах и наяву. А потом со смешком отдала приказ о переезде в общие покои, в которых они жили в далёкой юности, ещё до рождения Яньли. Цзыюань приняла его окончательно и его желание только увеличилось. Видя, как растёт и расцветает Яньли, как А-Чэн и А-Ин становятся всё более самостоятельными, Фэнмянь хотел вновь ощутить, как его госпожа и он становятся родителями. Старые воспоминания о приятных округлостях всё больше мучали его во снах. Даже если она вновь не позволит ему подойти, он смог бы хоть издали посмотреть на округлившуюся и такую сладкую Цзыюань. Поэтому он позволил выйти своей силе из-под контроля и подавить её в тот самый прекрасный миг единения, она и не заметила. Наверное, не хотела замечать. Фэнмянь заметил, что ей нравилось, когда он вёл, проявлял свою власть над ней, даже слегка подавлял. Она тогда словно старалась быть послушнее. Прямо как кошка. Своенравная и горделивая, она иногда становилась мягкой и приятной. Результат превзошёл все ожидания. Да, его госпожа была зла и расстроена, но не резко против. Конечно, вид, словно её предали его испугал. Он понимал, что не должен был всё делать втихую, но всегда есть пресловутое «но» и «если». Он боялся, что его не поймут и их отношения снова пойдут по швам. Но, кажется, его дорогая жена, хоть и расстроена ситуацией, но ребёнка желает. Девочку. Надо же! Девочка… Цзыюань спала, приложившись ухом прямо над мужниным сердцем. Беременная она казалась такой хрупкой и беззащитной, что не хотелось отпускать её из рук ни на минуту. Такого желания не возникало в нём никогда. Только сейчас, когда его жена стала такой. Такой родной. Такой дорогой. Мальчики, услышав новость от своей сестры, были малость шокированы. Особенно А-Чэн, которому недавно даровали имя Ваньинь. Вот кто-кто, а он точно не ожидал, что родители пойдут на такое. А Вэй Ин, гордо носящий придуманное ещё в детстве имя Усянь, был необычайно счастлив. - Как Мадам Юй? - Расстроена, но ничего против не имеет. - А чего расстроена-то? – не понял Ваньинь. - Отец похоже без ведома матушки это сделал, - развела руками девушка. - Как можно было это сделать без её ведома?! - А-Сянь, мне в подробностях рассказать особенности парного совершенствования? – с милой улыбочкой. - Не-не, А-цзе, я всё прекрасно помню, - иногда Вэй Ин побаивался свою дорогую шицзе. - Да ничего ты не помнишь, - фыркнул Цзян Чэн. – Ты лучше придумай, как ты перед матушкой оправдываться будешь. - За что? - Меч свой как назвал, дурья твоя башка?! Ты думаешь мама это без внимания оставит? - Но ведь это дядюшка Цзян так сказал выковать! – поспешил оправдаться. Яньли на эти слова лишь повздыхала и покачала головой. Да, матушка точно не оценит «Суйбянь» - «Какая разница». И она была права. Ох, и как злилась Ольга-Цзыюань от выходки этого мальчишки и своего мужа. Нет, это, конечно, была хорошая наука для этого зарвавшегося ребёнка, но ведь это будет иметь последствия. Хорошие или плохие пока не известно. - А ты, Ваньинь? – мать теперь старалась называть сына по «взрослому» имени. - «Саньду», - выставил перед собой красивый меч в фиолетовых ножнах. - Отсылка к трём корням хаоса: жадности, гневу и невежеству? Хорошее имя, - кивнула женщина. – Но не забывай о том, что это имя значит. Не подвергнись ни жадности, ни гневу, ни невежеству. - Да, матушка. Я не забуду ваших наставлений, - поклонился по всем правилам этикета. Через несколько дней Вэй Усянь и Цзян Ваньинь в сопровождении старших адептов отправились на свою первую Ночную Охоту. Вернулись они на следующий день с царапинами и синяками, но без серьёзных травм, и Ольга-Цзыюань, не спавшая всю ночь, вздохнула с облегчением. Время летело незаметно. Живот округлялся всё сильнее. Фэнмянь становился настойчивее в плане телесного контакта – его постоянно тянуло трогать умилительно круглый живот жены, держать Ольгу за руку и вообще не выпускать её из поля зрения. Чуть не отобрал у неё тренировки и наказания учеников, но сдался под напором своей госпожи. - Не буду я вскакивать и дёргаться из-за них? У меня Иньчжу и Цзиньчжу есть для этого! А вот наблюдать мне за ними живот не мешает. - А если почувствуешь недомогание или что-то ещё? - Фэнмянь, в последнее время я чувствую только, что ты мне живот своей рученькой натёр. А ещё у меня изжога от локвы. Но это мне совсем не мешает. Хватит волноваться, иди работать! Тебя дожидаются в приёмном зале! В общем, Главе Ордена Цзян пришлось смириться с тем, что Хозяйка Пристани Лотоса не собиралась даже на время покидать свой пост строгого учителя и надзирателя. Весна была в расцвете, когда у Ольги-Цзыюань отошли воды. Верные служанки помогли устроиться на кровати и привели повитуху, уже несколько дней пребывающую в самой Пристани. Фэнмяня спровадили наружу, хотя тот и не сопротивлялся. Прекрасно знал, что не положено и госпожа бы и не разрешила. А дети замерли в ожидании. Несколько томительных часов, нервное «Бля!» от Ольги и на свет появилась девочка. Долгожданная и желанная. Дочка родилась на закате. Также как и её младшая дочь в прошлой жизни. Девочка не кричала, но была абсолютно здорова. По сморщенному лицу не было понятно на кого она была похожа, но Ольге-Цзыюань было всё равно. Как только Ольгу привели в порядок, а ребёнка обмыли и завернули в пелёнки, внутрь впустили мужа и детей. Фэнмянь, которому первому, после самой матери, вручили белый свёрточек был на грани того, чтобы не опьянеть от счастья. А-Ли была воодушевлена и с радостью посматривала на лицо новорождённой сестры через плечо отца. А-Чэн был рад, что напряжение, длившееся уже несколько часов, которые казались вечностью, наконец спало, но подходить ближе, чем на несколько шагов к ребёнку опасался. А Вэй Ин неуверенно жался у входа. Он не знал куда себя деть, вроде, как и рад, но уместен ли он сам тут. - Вэй Усянь, хватить топтать порог! Зайди уже нормально и поздоровайся с сестрой, - устало и хрипло гаркнула Ольга. – Ваньинь прекрати бегать вокруг да около. Твоя сестра на руках отца, она тебе ничего не сделает. Даже укусить не сможет, зубов ведь нет, - ехидно закончила женщина. От обескураженных лиц мальчишек женщина рассмеялась, но тут же зашипела – низ живота ещё болел. - Цзыюань! – заволновался Фэнмянь. - Да не дёргайся ты, - махнула на него рукой. – Дай мне Хуа. - Всё же Цзян Хуа? – с улыбкой передал дочь мужчина. - Весна всё же, самая пора цветения. Вот и у нас пусть будет свой цветочек, - сказала женщина. А то что Хуа было созвучно с русскими ругательствами ничего не значит. Они в Китае, причём Древнем, а не в России. И значение у имени красивое, приятное даже.