Не открывай глаза

      Орител говорит-говорит-говорит. Так много, что вскоре все его речи превращаются в один сплошной поток несвязных эмоций, но Валтор честно не жалуется, получая прекрасную возможность без утаек разглядывать мужчину. Все слуги были давно отосланы, поэтому королю никто не мешал изливать душу товарищу со всей присущей ему экспрессией. Оритела можно было понять: в конце концов, не каждый день твоя тринадцатилетняя дочь принимает титул Верховной Нимфы Измерения Магикс. Орител волновался, переживал, но всё же был счастлив, и Валтор испытывал искреннее удовольствие, наблюдая за ним сейчас. Оттого он всё тревожнее отзывался на то и дело проскальзывающие мысли о скором вторжении на Домино Матерей и Лорда Тени...       Его миссия тут завершена. Огонь Дракона, нашедший в этом времени пристанище в полугодовалой малышке Блум, наконец-то обнаружен, и все планы окончательно обговорены. Совсем скоро всему настанет конец. Мир сгорит и восстанет из пепла, обновившись, и он сам станет тому свидетелем.       Несмотря на гнетущее понимание, разъедающее плоть чувство в груди никуда не исчезало. Напротив, горечь становилась с каждым днём ожидания всё сильнее, хотя, казалось, в его жизни совсем ничего не менялось. Валтор всё так же улыбался обольстительно и вместе с тем снисходительно окружающим, что смотрели на него то со страхом, то с откровенным благоговением. Обучал магии Дафну, ещё такую юную, но уже взвалившую на себя груз ответственности за целое Измерение. Он нянчился с Блум, своей крестницей, которая смотрела широко распахнутыми голубыми глазами и доверчиво тянула к нему маленькие ручки. Должно быть, девочка уже чувствовала их родственные сущности. Марион в такие моменты посмеивалась тихо, незлобно подшучивая, что пора бы и Валтору обзавестись семьёй. Он усмехался ей в ответ, а в голове невольно раз за разом мелькал лишь одни образ: облачённый в благородное золото, королевский алый и тяжёлые доспехи, этот человек тепло улыбался ему, а Валтор чувствовал, что тот и есть его единственная возможная семья.       Но, увы, им не суждено.       Ситуация действительно была до безобразия нелепой. Когда они встретились впервые, Валтор был готов — и попытался, неудачно — втихую сломать Орителу шею, только чтобы без лишних проблем добраться до Марион. Будущая королева, в чьих жилах текла кровь самого Дракона — вот, кто представлял для него интерес, отнюдь не её безродный и тогда ещё безликий супруг. В какой же момент тот обратил на себя его внимание?..       — Ты необычайно молчалив. Неужели никаких пафосных речей на сегодня больше не заготовил? — в конце концов, Орител замечает его отрешенность. Надо бы ответить, заверить, что всё в порядке, но это ведь было бы ложью?.. Ему, конечно, не привыкать лгать Орителу в лицо, но в этот раз энтузиазма Валтора хватает лишь на вопросительно вздёрнутую бровь и слабую попытку отмахнуться. Неудачную. — Эй, это мне бы стоило сидеть с мрачным лицом, рассуждая о судьбе моей дочери. Их обеих. Или моего королевства. Моих людей? Пожалуй, это тоже...       Орител кивает сам себе, загибая пальцы один за другим, и хмурится, изображая бурный мысленный процесс. Валтор в ответ на очевидное поддразнивание лишь незлобно фыркает. На его вкус, в такие моменты — благо, достаточно редкие, чтобы их видел кто-то, помимо него и Марион — Орител выглядит чересчур очаровательно.       — Просто задумался. Не обращай внимания.       Его алчное нутро ощутимо бунтует, когда Валтор вновь отводит от мужчины взгляд. Приходится приложить некоторые усилия, чтобы в очередной раз подавить в себе желание Оритела просто похитить. Лишить его сил, заковать и оставить на какой-нибудь отдалённой планете под присмотром подчиняющей души магии. Оставить его только для себя, спрятать от Матерей и Лорда, спасти от неминуемой смерти, что те ему уготовили... Эти мысли грели Валтору сердце, хоть и являлись не более, чем бессмысленными мечтами. Орител никогда не простит ему подобного. А Матери, имеющие над ним абсолютный контроль, не позволят таких вольностей и лишат любого намёка на самосознание, прознав о предательских мыслях. Вся его судьба уже была предрешена и просчитана ими до мелочей, и любое отклонение от этих планов грозило очередным забвением. А лишившись своих воспоминаний, Орителу он уж точно никак помочь не смог бы...       — Ты слишком мрачный. Не о нашем, случайно, будущем думаешь? — сам того не зная, Орител попадает в десятку и слабо улыбается в ответ на его удивлённый взгляд, внезапно и совсем не по-королевски — не то чтобы его вообще когда-либо волновали условности — плюхаясь рядом. Они оказываются так близко, что Валтор легко улавливает запах алкоголя и выкуренного не так давно табака. Подобное сочетание заставляет его поморщиться, но он не двигается с места, лишь сердито рычит, когда Орител едва не проливает на него виски. Кому-то правда стоило заканчивать с алкоголем на сегодня. А кому-то — начинать. — Ну же, и где мой никогда не унывающий друг, всегда смело смотрящий опасности в лицо?       — Кажется, ты перепутал меня с кем-то из своего самоубийственного отряда.       Валтор скалится, всё ещё немного раздражённый, ища взглядом непочатую бутылку вина. Искомое обнаруживается на столике у окна, туда же отправляется движимый магией почти пустой стакан виски. Орител издаёт протестующий вопль, но помешать ему не пытается.       — Определённо, — он фыркает немного недовольно. — Но сейчас ты хотя бы не корчишь эту скорбную мину. Она тебе не идёт. Кстати говоря... — Орител несильно сжимает его плечо, внезапно наклоняясь ближе и почти нависая над ним. Когда Валтор поворачивает к нему голову, их носы едва ли не соприкасаются, заставляя его напряжённо замереть. Глаза Оритела странно блестят в свете огней, и его губы, влажные от выпитого алкоголя, тоже. Валтор старается не задерживать свой взгляд дольше положенного, но неизменно проигрывает, лишь из последних сил давя в себе желание сделать то, о чём пожалеет... — Не бери на себя слишком много, хорошо? — Оритела, кажется, их близость ничуть не смущает. Лишь его голос становится немного тише, теряя последнюю нотку игривости. — Мы со всем справимся, но только вместе, на то мы и команда, верно?       Валтор медленно кивает спустя пару секунд и даже позволяет себе слабую усмешку, лучше всех осознавая иронию услышанного.       — Конечно.       Едва ли он был в силах что-то изменить.

***

      У него ужасно болит голова, но Орител опрокидывает в себя очередной за день бокал виски, даже не поморщившись. Безучастно лежащий на столе отчёт, раз за разом привлекающий его внимание, хотелось разорвать в мелкие клочки, испепелить одним лишь взглядом, как умели Мари и Валтор, вот только... что ему делать потом? Как он должен поступить с результатами допроса Гриффин?..       Ведьма-перебежчица, бывшая приспешница Прародительниц, была в полном распоряжении Хагена, не гнушавшегося пытками, уже несколько дней. За это время она успела рассказать им кучу полезной информации о своих бывших хозяйках и... пособниках. Орител не хотел ей верить ни капли. Орител хотел вырвать ей язык, а саму колдунью бросить на растерзание диким тварям, предварительно переломав той ноги, за всю вылитую ею грязь. Вот только время шло, и найденные его товарищами подтверждения её слов казались всё более и более неоспоримыми. Валтор предал их, его, он предал всех.       Точнее говоря, воспитанник Трёх Древних Ведьм, даже и не человек вовсе, никогда и не был на их стороне. Его, в качестве дальнего родственника королевской семьи, подослали на Домино в качестве шпиона, и долгие годы он успешно исполнял эту роль прямо у них под носом. Орител всё ещё не мог в это поверить. Орител отказывался в это верить, пока не услышит подтверждение лично от Валтора. Они прошли вместе слишком много, чтобы вот так просто схватить его и бросить в подземелья.       Орител продолжал слепо надеяться, что это ошибка.       Тем не менее, он отослал всех слуг и стражей загородной резиденции, не сильно затрудняя себя выдумкой причины для приватной встречи: в конце концов, его старшая дочь была удостоена великой чести. Чести стать очередным пушечным мясом, как ядовито шипела Мари, но против ярого желания Дафны стать Верховной Нимфой не шла. Валтор был слишком очевидно согласен с Марион, но сам не перечил уже ему, обходясь лишь колкими замечаниями. Потому не отказал в просьбе отпраздновать произошедшее лишь вдвоём. Вполне себе благовидный предлог напиться самому и, что более важно, напоить Валтора.       Едва ли Орител позволил бы хоть кому-то пичкать Валтора дрянью, что дала им Гриффин. Несмотря на непрекращающиеся попытки ведьмы убедить их, что неизвестное средство — единственное, что способно на время лишить Валтора сил, не вызвав у того никаких подозрений, и склонность Фарагонды той верить, Орител плевать хотел на её слова. Он всегда делал всё по-своему, и этот раз исключением не стал.       Встреча, однако, не задаётся с самого начала. Валтор отрешённый и мрачный: едва ли он реагирует на его присутствие больше, чем того требуют приличия. И к выпивке он тоже не притрагивается вплоть до момента, пока не забирает его собственный бокал, впрочем, тут же с отвращением убирая тот подальше к остальной выпивке. Всё же Валтор никогда не жаловал виски, предпочитая ему вино. В конце концов, после непродолжительной беседы, он не отказывается от предложенного. И тут всё снова идёт не так...       Орител понимает, что его план летит в бездну, когда Валтор замирает, едва донеся бокал до рта. Орител видит ненадолго проскальзывающую на его лице тень недоумения, которая в конечном итоге переходит в осознание. В тот же момент их взгляды пересекаются, и что-то в лице Валтора, самой его сути, неуловимо меняется. Орител чувствует ощутимые колебания его холодной и вместе с тем обжигающей магии, но не решается что-то предпринять: он всё ещё не ощущает ни капли угрозы, как если бы перед ним был его заклятый враг. Это заставило его понять одно: точно так же, как и он сам, Валтор слишком очевидно не хотел ему вредить.       — Валтор...       — Ты всерьёз попытался отравить меня моим же ядом?       Он звучит даже не удивлённым, а скорее позабавленным, впервые за вечер искренне улыбаясь. Орител почти фыркает этому, не видя смысла отпираться, и жалеет, что его собственной выпивки не так давно его нагло лишили. Из них всех, именно Валтор разбирался в зельях лучше всего, он же время от времени и снабжал ими Общество Света. Орител имел доступ к ним всем, в том числе к мощнейшим магическим транквилизаторам, блокирующими на определённый срок любой намёк на волшебство у самых различных существ. Один из таких он и решил использовать.       Говоря начистоту, едва ли он предполагал, что у него получится.       — Я не мог доверить это кому-то ещё.       Валтор был его человеком. Его другом, его семьёй. До сих пор Орител иррационально пытался его защитить, и теперь он точно знал, что это было взаимно.       — Как... очаровательно.       Орител в замешательстве приподнимает брови, но Валтор больше ничего не говорит. Лишь ставит бокал обратно на столик, пересекая комнату в несколько широких шагов, пока не оказывается рядом, становясь почти вплотную его коленям. Орител порывается встать, но мощная хватка на плечах не даёт ему сдвинуться с места. Не упускающие его взгляда светлые глаза на секунду бликуют магией, прежде чем внезапно меняют свой цвет, наливаясь кроваво-алым.       — Ты меня напугать так решил?       — А ты боишься?       Орител хмурится, едва ли впечатлённый подобной метаморфозой. Тем не менее, в чужих глазах он видит слишком явное подтверждение словам Гриффин. Валтор определённо не человек.       Впрочем, был ли он на самом деле так уж удивлён?.. Идя сюда, Орител готовился ко всему, отнюдь не уповая на один лишь яд. Это было бы слишком просто, а с Валтором никогда не было просто. И эта тенденция себя сохраняла, лишая его всякого желания делать хоть что-то. Барьеры, ловушки или десяток сильнейших войнов Измерения — был ли в них сейчас смысл?..       — Разве у меня есть причины тебя бояться?        Валтор только улыбается ему в ответ, насмешливо и вместе с тем до странного тепло. Его магия почти ластится, и это необычайно приятное ощущение на время увлекает Оритела от происходящего. Орител едва ли в силах отвести взгляд, пока Валтор медленно сокращает между ними расстояние. Орител не слишком понимает, чего тот хочет добиться, но ответ становится очевиден, когда чужая рука зарывается в его пряди и приподнимает вверх голову. Спустя ещё мгновение их губы соприкасаются. Мягко и почти невесомо, совершенно несвойственно своей язвительной и жестокой натуре, но Валтор определённо его целует. В алых глазах так и пляшут довольные черти все те секунды, что Орителу требуются, чтобы осознать происходящее, и магия Валтора в эти моменты совершенно невероятна...       Валтор отстраняется раньше, чем Орител успевает хоть как-то отреагировать, напоследок огладив ладонью колючую от щетины щёку. Вопреки тому, что его определённо раскрыли, ему хочется лишь смеяться и, может, поцеловать Оритела ещё раз или два, по-настоящему. Будь ситуация другой, он бы наверняка себе это позволил, но, увы, кажется, их время было на исходе. Не мог же Орител быть совсем дураком, не позвав с собой подмогу?       — Мы ещё увидимся. А до тех пор, сбереги себя, Орител.       Валтор уходит, не оглядываясь. Дверь за ним с негромким звуком закрывается, ещё спустя долю мгновения Орител чувствует скачок сквозь пространство — ушёл. И... он всё ещё ничего не делает. Быть может, они бы ещё успели догнать его, начни действовать прямо сейчас, и даже поймать, но хотел ли этого Орител?.. Слишком очевидный ответ на этот вопрос привёл их к этому моменту.       Орител касается пальцами губ, не в силах удержаться от смешка. Действительно, до безобразия нелепо.