***
Хеееей. Гласит сообщение с неизвестного номера. Парень из музыкального магазина. — Кто это? — спрашивает Аран, на чьей кровати сейчас лежит Суна. Сам Аран сидит в углу, прижавшись спиной к стене и закинув ноги Суне на спину. — У тебя только два друга, и Шинсуке в соседней комнате. — Не называй его Шинсуке при мне, — шипит Суна, скривившись, — Держи себя в штанах, Аран. Он мой отец. Аран бьёт его по голове, — Заткнись. Кто тебе пишет? — Может, это моя мама, — говорит Суна, — Или моя девушка. — У тебя нет девушки. Суна усмехается, — Вообще-то есть. Твоя мама. — Господи. Если так не хочешь говорить, то ладно. — Аран давит пяткой Суне в спину, — Но кто это? Суна вздыхает. Нет смысла скрывать что-то от Арана. Он всё равно добьётся своего. — Познакомились в торговом центре. Кажется, они в какой-то секте. Аран замирает. — В секте? — Не знаю, может они просто странные, — говорит Суна, но выражение лица Арана становится только более обеспокоенным. — Я думаю, — начинает он, добавляя — Я не собираюсь тебе указывать, но — и заканчивает, — Я надеюсь, ты не собираешься им отвечать. Суна усмехается, — Ещё чего. Ты бы их видел. — он отрывается от телефона и пристально смотрит на Арана — Я бы не упустил шанс оказаться между ними. Аран закрывает лицо тыльной стороной ладони, — Мне не нужно знать этого о своём сыне. Хватит. — Ты мне не отец. Кита мой отец. Ты мой лучший друг, с которым я тусуюсь за спиной у Киты. — Оу, Суна считает меня крутым. — Аран наклоняется, чтобы взъерошить Суне волосы, — Я польщён. Суна прячет лицо в одеяле Арана, чтобы скрыть сильный румянец. Он вроде как был безумно влюблён в Арана всю старшую школу. Он давно это пережил, но старые привычки остались. Например: краснеть когда Аран трогает его волосы, — Отвали. — Неа. Итак, что ты собираешься ответить? Суна глубоко вздыхает, будто Аран действительно его раздражает. Но всё равно садится, чтобы экран телефона было видно. Который. — Ты такая сука. — говорит Аран. Суна пинает его локтем. — Ну простите, я не такой романтик, как ты. Не всем везёт встречаться со школьными возлюбленными. Аран толкает его в ответ, — У тебя не было школьного возлюбленного, потому что ты был-. — Заткнись — шипит Суна, — Смотри, он ответил. Это Комори, но Осаму тоже читает. Через пару секунд. Хочешь встретиться? — Я не виноват, если тебя убьют, — произносит Аран, — Я тебя предупреждал. Я тебе говорил. — Я уверен, всё будет в порядке, — говорит Суна, вспоминая слишком узкую рубашку Осаму, — А если нет, то ты сможешь сказать, что ты же говорил. — Я не смогу это сказать, если ты умрёшь, — отвечает Аран слегка обеспокоенным тоном. Суна похлопывает его по плечу, — Вот и отлично. Конечно. Но днём я работаю. Лол. Говорит Комори, как будто Суна сказал что-то забавное. Я тоже, ахах. Тогда? Завтра вечером? Он отправляет адрес кинотеатра недалеко от квартиры Суны и ссылку на трейлер ужастика. Хорошо Тогда увидимся. — Ужастик, — говорит Аран, нажимая на ссылку трейлера, — Они тебя убьют. Суна забирает телефон обратно, — Я буду в порядке. Ты слишком переживаешь.***
Он не в порядке. — Тебе нравятся ужастики? — спрашивает Осаму. — Мне нет. Суна хмурится, придвигаясь ближе, чтобы Осаму мог его услышать через звук заставки, — Отношусь нейтрально. Но почему мы тут, если они тебе не нравятся? Осаму кивает в сторону Комори, сидящего по другую сторону от Суны, — Мотоя любит ужастики. Комори, в попытке присоединиться к разговору, приподнимается со своего места и прижимается к боку Суны, — Осаму как ребёнок. Будет закрывать глаза большую часть фильма. Теперь он чувствует себя неловко, потому что Осаму будет напуган, а Суна не умеет успокаивать людей. Может, ему стоит поменяться местами с Комори, но тот всё ещё опирается на Суну и похоже не собирается двигаться. (Не то, чтобы он против, когда Комори почти лежит на нём. Но он всё ещё ничего не знает об этом парне, кроме его возможного отношения к секте.) — Не волнуйся, плакать он не будет, — уверяет Комори, тыкая Суну в щеку, — Наверное. — Я не буду плакать. Он просто придурок, — жалуется Осаму, но с нежностью, — Смотрите, уже начинается. Суна может пережить ужастик, ага. У него нет проблем с громкими скримерами или с ужасной компьютерной графикой в виде монстров. Но кровь — это другой разговор. (- А чего ты ожидал от триллера, он слышит голос Арана в голове, — Идиот). У него скручивает живот. — Выглядишь неважно, — шепчет Комори с мягкой улыбкой. Он смотрит на экран, где только что вылезли наружу внутренности какой-то девушки, — Жажда? — Наверное, — говорит Суна, хотя это скорее тошнота, чем жажда. Почему Комори вообще заговорил про жажду? Он чувствует себя немного лучше, когда Комори опирается на его левый бок, а Осаму постепенно прижимается к правому. Но сейчас ему больше хотелось бы просто вздремнуть и, возможно, выпить чаю. — Это как-то скучно, — говорит Комори, кладя голову на плечо Суны, — И вовсе не страшно. — Говори за себя, — шипит Осаму, закрывая лицо руками, когда главный герой издаёт душераздирающий крик. Женщина перед ними оборачивается и просит замолчать. Осаму выглядит виновато, а Комори просто ждёт когда она развернётся, что показать ей язык. — Что за сука, — его голос раздаётся рядом с ухом Суны, — Ты выглядишь немного бледным. Уверен, что не хочешь пить? Суна качает головой. Как Комори вообще его видит? Они в тёмном кинотеатре. — Я в порядке, — уверяет он. После чего Осаму испуганно выдыхает и прижимается лицом к плечу Суны. И возможно он действительно в порядке. Он не против оставаться вот так зажатым между Комори и Осаму. Даже если они в секте. Даже если Комори, возможно, только что лизнул его. Возможно. Хм.***
— Он лизнул тебя? — переспрашивает Аран по телефону. — Ага, — мечтательно произносит Суна, — Он лизнул меня.***
— Итак, — Комори спрашивает, — Чем сегодня занимался? Полночь. Они в лесу. Почему-то. Лес. Господи. Суна писал Арану каждые 15 минут с момента прибытия на тот случай, если его решат похоронить заживо или ещё чего. К счастью, похоже ничего подобного не планируется. Пока что. Он надеется. Они на небольшой полянке, Суна свернулся калачиком на мягком одеяле и смотрит на звёзды. Голова Комори лежит у него на груди, а Осаму… ковыряется в земле или что-то в этом роде. Суна не уверен. — Ходил на пляж с Китой и Араном, — слегка дрожа, отвечает он. Комори приподнял его футболку, чтобы лечь на голую кожу, но сейчас же ночь. Холодно. — Ненавижу пляжи. — слишком много песка, и он не любит намокать. Не говоря уже о том, что Аран разгромил его в пляжном волейболе. Осаму поворачивает голову и кивает, — Я тоже их ненавижу. Комори напрягается, — Постоянные ожоги, плюс я терпеть не могу воду, — шипит он, — Разве они не знают? — Не знают что? — спрашивает Суна, проводя рукой по волосам Комори. Он смотрит на небо. Аран мог бы назвать большинство созвездий, но у Суны недостаточно хорошая память, чтобы запомнить хоть одно. — Ага. Они знают, — о чём именно должны знать Кита и Аран он не уверен. Но Суна полагает, что речь про их странную секту. — Хм, — произносит Осаму, — Ты им рассказал? Никогда не упоминал об этом. Если бы Суна понимал, о чём речь, то возможно мог ответить. Но вместо этого он наблюдает, как Осаму разворачивается, держа в руках кучку камней. — Оо, — говорит Комори и кладёт один себе в рот. Суна только отрицательно качает головой, когда Осаму предлагает ему тоже. Зачем жевать камни? Когда он спрашивает, Осаму только пожимает плечами и повторяет за Комори. И жует камень. Возможно дело в особой медицине. Должен же быть какой-то смысл, правда? Возможно, камни обладают целебными свойствами или содержат в себе важные витамины. Возможно, это полезно для эмали. Они жуют камни. Не спрашивай. У тебя ужасный вкус. Я не виноват, если тебя похоронят заживо Отвечает Аран. Спасибо за то, что веришь в меня. Говорит Суна и выключает телефон. Ладно, Комори и Осаму странные. Не то, чтобы это новость для Суны. Это только их третья встреча и ни Комори, ни Осаму похоже не слышали понятия о личном пространстве. (Не то, чтобы Суна против. Не тогда, когда речь идёт об Осаму и Комори.) Осаму, кажется, любит нюхать (?) его. А Комори взаимодействует с миром как младенец, у которого только прорезались зубы. То есть, своим ртом. Странные. Однако, он всё ещё не против. — Для чего… нужны камни? — снова спрашивает Суна, стараясь не казаться слишком заинтересованным. Комори садится и поворачивается к Суне, сузив глаза, — Ты не знаешь? Это стачивает зубы, чтобы они не вырастали слишком сильно, — он постукивает по подбородку Суны и говорит, — Открой. — и Суна открывает, как будто всё в порядке. Как будто его зубы вообще растут и их нужно стачивать. Что за херня. — Оставь его в покое, — говорит Осаму, дергая Комори за запястье, до того как тот успеет засунуть Суне пальцы в рот. (Не то, чтобы Суна против пальцев Комори в своём рту.) — Ты не можешь просто так совать руки в рот людям, Мотоя. — Если бы Суна был против, он бы так и сказал. Верно, Суна? — Комори сладко улыбается и гладит Суну по щеке. Осаму фыркает, — Не ведись на это. Если тебе нужна помощь, моргни трижды. Суна быстро моргает, — Пожалуйста, Осаму, — решительно говорит он, — Иди и спаси меня от этого ужасного парня своими большими сильными руками. Комори протестующе вскрикивает, но Осаму всё равно поднимает Суну с земли и прижимает к груди. Суна мог бы к этому привыкнуть: быть лёгким грузом в руках Осаму. Вау. Осаму не слишком похож на спортсмена. Он довольно мягкий, но без проблем поднимает Суну одной рукой. Суна был готов упасть на колени. Чтобы… сделать предложение? Комори накидывается на спину Суны, и Осаму позволяет им рухнуть на землю. Ночные птицы чирикают, насекомые жужжат. Суна на мгновение прислушивается к груди Осаму, но… ничего. Комори проводит языком по шее Суны и прикусывает уголок его челюсти.***
— Пригласи их на ужин, — говорит Кита, — Я хочу с ними познакомится. — Я даже не знаю, ужинают ли они, — не задумываясь, отвечает Суна, а потом понимает, что это правда. Он виделся с Осаму и Комори только ночью, и никогда не видел чтобы они ели. — И я никогда не видел их днём. Кита смотрит на него, — Тебе стоит больше беспокоится о собственной безопасности. Чем они занимаются? — Осаму работает в каком-то элитном баре, а насчёт Комори я не уверен. Сначала он говорил, что цепляет эти бирки к лодыжкам животных, знаешь? Но вчера он утверждал, что делает макияж трупам в морге. — говорит Суна, — Я сомневаюсь, что это правда. Кита кивает, — Рад знать, что в тебе осталась доля здравого смысла. И всё же спроси их про субботний ужин. Может, они согласятся. — Да, капитан, — отвечает Суна серьёзным тоном, — Так точно, капитан. Кита взъерошивает его волосы, — Ты такой милый, Суна. — Заткнись, — шипит Суна, немного краснея. Немного. Или много.***
— Ужин? — хмурясь, спрашивает Осаму. Комори, судя по всему, выгуливает собак, гадает, убивает политиков или чем бы он там не зарабатывал на жизнь. — Ты вроде бы говорил, что они знают? — Ага, — произносит Суна, — Извини. Я пытался… быть вежливым? — возможно. Кто знает? Он начинает беспокоиться. О чем должны были знать Кита и Аран? Он в основном шутил про секту, но, возможно, Аран был прав. — И кстати, где Комори? Суна впервые ночует в квартире Осаму и Комори. Тут очень холодно и немного жутко. Кровать это просто простыни с подушками. На стенах старые потрескавшиеся картины и расплывчатые черно-белые фотографии. В гостиной был старый граммофон в окружении стопок виниловых пластинок. В углу рояль и несколько фотоальбомов. Это красиво, но довольно… специфично. — Работает. — неопределённо говорит Осаму. Он лежит на пустой кровати, одетый только в свои глупые трусы. Хм. — Скоро должен вернуться. — Где он вообще работает? Он никогда мне нормально не отвечает, — Суна переворачивается и обнимает Осаму за талию, — Он убийца? — Суна бы не удивился. Он даже не против. Осаму смеётся, — Нет. Сейчас он… читает сказки о рептилиях? — он притягивает Суну ближе к себе и приживается носом к горлу. — Почему ты постоянно это делаешь? — сонно произносит Суна. Он не планировал засыпать до прихода Комори, но… с Осаму так комфортно. — Нюхаешь. Осаму усмехается, — Все взрослые такое знают, что с тобой не так? — Как грубо ты разговариваешь со своим любовником, — говорит Суна, пряча лицо в волосах Осаму, — Я тут согреваю постель, пока Комори… чтобы он там не делал. И вот как ты ко мне относишься. Осаму мычит, — Ты не просто согреваешь постель, Суна. Ты не замена. — Надеюсь, что нет, — бормочет Суна. Его лицо становится красным, а сердце бешено колотится. Он зевает. Осаму отстраняется, — Ты уверен, что всё в порядке? Выглядишь неважно. — Ммм… — произносит Суна, слишком уставший, чтобы нормально говорить, — Спокойной ночи.***
Когда Суна просыпается, лицо Комори находится к нескольких сантиметрах от его собственного. — Слава Богу, ты проснулся, — говорит он, — Суна. Я вампир. Суна моргает и переворачивается. Осаму тут больше нет, зато есть куча одеял. Возможно, он ещё не спит? Что только что сказал Комори? — Нет, проснись, пожалуйста, — говорит Комори, мягко похлопывая его по плечу, будто боится навредить. — Суна. Просыпайся. — Я проснулся, — отвечает Суна. Возможно, это не сон. — Что случилось? — он садится и трёт глаза, — Где Осаму? И что ты только что сказал? Комори кладёт руки Суне на плечи, но быстро их убирает. — Суна. Думаю, произошло недоразумение. Я и Осаму вампиры. Мы были уверены, что ты тоже. Но потом ты заснул. Мы не спим. Мы в принципе не можем заснуть. — Что вообще происходит? — он всегда знал, что Комори и Осаму странные, но это как-то слишком. Если это шутка, то совсем не смешная. — Ты умираешь? Ты в порядке? — Комори тыкает Суну в щёку, затем широко раскрывает ему глаза. Суна отталкивает его и сердито смотрит. — В порядке ли я? Ты утверждаешь, что ты вампир. — Суна всё ещё не уверен, что проснулся, — Где Осаму? — Он пошёл за едой для тебя. Боже мой, мы морили тебя голодом? Как часто тебе нужно есть? Или спать? — Комори закрывает лицо руками и стонет, — Я не помню как работают люди. — Я могу о себе позаботится, — говорит Суна, всё ещё в недоумении, — Почему ты утверждаешь, что вы вампиры? Разве вы не в секте? Комори недоверчиво смотрит на него, — Ты думал, что мы в секте? И тебя это не беспокоило? — Очевидно нет, а теперь может мы вернутся к грёбаным вампирам, — раздражённо говорит Суна. Комори неуверенно кивает, — Так ты думал, что мы люди? — С чего бы мне думать иначе? — отвечает Суна, чувствуя подступающую истерику, — Ведь, насколько мне известно, вампиров не существует. Комори открывает рот, но сразу закрывает его, — Я… — произносит он, а затем, — Ну — и тут со скрипом открывается дверь. Комори спрыгивает с кровати и бежит к Осаму. Суна идёт за ним, но медленнее. Он накидывает одеяло на плечи, чтобы согреться. Потому что у Комори и Осаму явно аллергия на тепло. — …и он мне не верит, — слышит Суна, когда входит в гостиную. — Привет, Суна. — говорит Осаму, поглядывая на Комори, — Ты умираешь? Суна садится на диван, осматривая покупки Осаму. Еды хватило бы на несколько недель. Кстати он впервые видит еду у этих двоих. — А вы собираетесь меня убить? Осаму отрицательно качает головой. — Тогда нет, думаю, я не умираю. Вы не видели мой телефон? — он не брал его с собой в кровать, но теперь думает, что ему нужно звать Арана. Или полицию. Комори берёт его со шкафа и кидает Суне, — Я знаю, это, наверное, звучит безумно, ага. Но мы вампиры и были уверены, что ты тоже. Поэтому мы вообще заговорили с тобой. — Я не идиот. Если вы хотите, чтобы я поверил, вам придётся найти доказательства. — говорит Суна, чувствуя себя немного глупо. Конечно, у них не может быть доказательств. Он пишет адрес Осаму и Комори в групповой чат и говорит, что Возможно, был прав насчёт секты. Сообщу, если нужно будет вытаскивать меня отсюда. — Хорошо, — легко соглашается Комори, а затем достаёт ножницы из ящика и втыкает их себе в плечо. — Ты с ума сошёл? — шипит Суна, но застывает, когда Комори выдёргивает ножницы, а там… ничего. Ни капли крови, — Какого хрена? — Никакой крови, — гордо говорит Комори, — Видишь? Вампир. Ну, то есть, я мог бы выпить твою кровь, чтобы доказать, но не думаю, что ты этого хочешь. — он неловко смеётся. Осаму утверждал, что они не убьют Суну, но. Ну. Господи. — Мне страшно, — тревожно говорит он, — Стой, почему вы думали что я вампир? И почему ничего не сказали? — Ты очень похож, — произносит Осаму, — Типа, классический вампир из учебника. Ты себя видел? И, возможно, это правда. Возможно, Аран в школе называл его вампиром. Возможно, у Суны болезненно бледная кожа, вечно тёмные круги под глазами и бессонница. Возможно. — Но всё же, — начинает Суна, но закрывает рот. Это катастрофа, что Осаму и Комори вампиры? Не то, чтобы, это что-то меняет. Если только они не решат его съесть или что-то в этом роде, — Думаю, это многое объясняет. Укусы, облизывание и обнюхивание, жевание камней. И «Ты, ты ведь тоже?». Они никогда не спят и выходят на улицу только ночью. Комори резко поворачивается к Осаму, — Камни. — говорит он, — Мы же- О господи. — он смотрит на Суну, — И ты не замечал ничего странного? Суна пожимает плечами, — Я имею ввиду, да, но. Я правда был не против? — Он был не против — недоверчиво произносит Комори, — Ты был не против. — То есть. Твоя привычка облизывать меня была странной, но я не то чтобы- Комори прячет лицо, уткнувшись в плечо Осаму, — Пожалуйста. Мне стыдно. — Слушай, — начинает Осаму, — Если ты больше не захочешь нас видеть, мы поймём. Суна закрывает глаза, — Я этого не говорил. — О, слава Богу, потому что мы только что купили всю эту еду, которую даже не можем есть, — быстро произносит Комори, — И также, ты нам нравишься. Суна фыркает, — Какое облегчение. Спасибо, Комори. — Но ты уверен? — спрашивает Осаму. Это конечно странно… но могло быть и хуже. Они могли быть сторонниками теории заговора, охотниками за НЛО или участниками преступной группировки. А это не более чем небольшое биологическое отличие. Вроде как. Если игнорировать момент с кровью. — Всё в порядке, — говорит он, — правда. Осаму и Комори обмениваются шокированными взглядами, — Так… — произносит Осаму, — Хочешь завтрак? Ты ведь завтракаешь? — Всё в порядке, за мной скоро зайдёт Кита, — отвечает Суна. Может быть, он не против встречаться с вампирами. Но ему нужно время, чтобы вписать мифических кровососущих существ в своё мировоззрение. — Но спасибо. — Мы принесём сюда все человеческие вещи ради тебя, хорошо? — обещает Комори, — Ну, еда и остальное. Нормальная кровать. И мы не забудем включить отопление в следующий раз. И я постараюсь не сломать тебе кости или что-то в этом роде. Но я не помню, было ли смертельно разбудить тебя пока ты спишь? И ещё- — Я могу о себе позаботиться — смеётся Суна, потому что. Ну. Это. Так. Странно. — У меня только один вопрос. Чем ты на самом деле занимаешься, Комори? На работе, я имею ввиду. — Он убийца? Он мог бы быть убийцей. Он пьёт кровь. Вроде бы. Что за херня. Плечи Комори опускаются, и Осаму посмеивается, — Он кассир в магазинчике на краю города. Он просто хотел казаться загадочным. — Оу, — произносит Суна, — Это как-то скучно. — Только вот это не скучно, потому что Комори бессмертное магическое существо. Господи. — Слушайте, мне пора идти. Кита тут. Но увидимся. — Увидимся, — повторяет Осаму, — И мы не собираемся тебя убивать. — Обещаем, — добавляет Комори. — Спасибо, — медленно отвечает Суна, как будто это абсолютно нормальный разговор. Возможно, Осаму и Комори собираются его убить или выпить всю его кровь, или сдать на органы. Возможно, они лгали всё это время. Суна не может быть уверен. Но он уверен в том, что не может представить лучшего способа умереть, чем между Комори и Осаму. Прости, Аран.