Один прекрасный день

В одно прекрасное утро, одного прекрасного летнего дня, Гермиона сидела на веранде за утренним кофе. Она любила наблюдать за восходом солнца, слушать щебетание птиц. Прикрыв глаза, Гермиона наслаждалась утренним спокойствием, когда на её плечи опустились тёплые ладони. Ощутив лёгкий поцелуй в щёку, она повернула голову и встретила его взгляд. – Ты почему не спишь? – поднявшись из широкого кресла, Гермиона прижалась к Драко. – Это был мой вопрос, Грейнджер, – в голосе слышались наигранно недовольные нотки, но озорной взгляд сразу выдал его истинное настроение. – В единственный выходной я просыпаюсь в пустой постели. Хотя вот уже год как не должен этого делать. И где, спрашивается, моя жена? – Ох, бедный ты мой, несчастный, – Гермиона провела одной рукой по щеке Драко, второй зарываясь в его волосы. – Просыпаться в холодной постели, при живой-то жене! – округлив глаза в ужасе, она еле сдерживала смех. – И как тебя угораздило, а, Малфой? – Околдовала ведьма, – от страдальческой физиономии Драко Гермиона не выдержала и заливисто засмеялась. Он и сам уже смеялся вместе с ней, падая в кресло и усаживая её к себе на колени. – Ты помнишь, как это было? – Драко положил руку ей на бедро, слегка сжав, отчего Гермиона тут же прижалась к нему крепче. – Ты о чём? – она улыбнулась, начиная играть с прядями его волос. – О моём предложении руки и сердца. – Конечно, я помню, милый. Видя её мечтательный взгляд, Драко ощутил себя невероятно счастливым. Он до сих пор не понимал, как всё это произошло. * В начале их последнего учебного года семикурсники всех факультетов Хогвартса принялись время от времени собираться в Выручай-комнате. Много алкоголя, смеха, громкой музыки и игр. Среди всего этого водоворота, в один из таких вечеров, он впервые посмотрел на Грейнджер, как на девушку. Глубокого цвета карие глаза, густые ресницы, пухлые губы делали её очень милой. А плавный изгиб бёдер и небольшая грудь так и притягивали к себе его взгляд, завораживали. Она рассказывала ребятам о магловских играх для больших компаний, с удовольствием играла в них сама, задорно смеясь и подшучивая. Это быстро разбило его убеждение о её зажатости и чопорности. Драко ловил себя на наблюдении за ней, на том, что он ждёт этих вечеров, а его взгляд постоянно ищет её среди толпы студентов. Будущие выпускники постепенно начали сбиваться в более тесные компании. Студенты Хаффлпафф и Равенкло были более спокойными, в то время как дерзкие Слизеринцы и не уступающие им Гриффиндорцы находили всё больше и больше общих точек взаимодействия. На одной из таких посиделок Драко пригласил Гермиону на танец. Ощущать её в своих руках было чертовски волнующе. Не обращая внимание на улюлюканье друзей, Драко отправился проводить Гермиону до входа в гостиную Гриффиндора. Прильнув к ней с поцелуем у портрета Полной Дамы, Малфой ожидал получить по лицу. Но как же он был удивлён, когда она наоборот прижалась к нему в ответной ласке, встречая его язык своим. С того вечера Драко и Гермиона сбегали ото всех, то запираясь в старом классе прорицаний, то гуляя по опушке запретного леса. Они вместе занимались подготовкой домашних заданий, выбирались в Хогсмид. И практически каждую ночь проводили в Выручай-комнате, сплетаясь телами в жарких объятиях, покрывая поцелуями тела друг друга. Это казалось таким правильным, что Драко вдруг начал верить в теорию о родственных душах. Гермиона постепенно превращалась для него в самого важного и нужного человека, и он видел в её взгляде и действиях то же самое. В одну из ночей, любуясь спящей Гермионой, Драко понял, что хотел бы прожить с этой девушкой всю свою жизнь. * Следующим вечером Драко и Гермиона гуляли у чёрного озера. Они держались за руки и неспешно шли вдоль берега, болтая обо всём и ни о чём. Февраль выдался тёплым и снежным, деревья запретного леса были укрыты снежным одеялом. Гермиона была одета в тёплое темно-синее пальто с меховым воротником и высокие сапожки на небольшом каблуке в тон. Она была ниже Драко почти на голову, и ему всегда нравилась эта её миниатюрность. Грейнджер казалась такой маленькой и хрупкой, её хотелось закрыть ото всех неприятностей, защитить. В который раз поразившись мыслям, которые ранее не посещали его в адрес ни одной живой души, кроме матери, Малфой остановился. Гермиона, пройдя пару шагов, обернулась. – Ты чего? – Повернись ко мне спиной и закрой глаза, – Драко улыбнулся, заметив на её лице недоумение. – Ну, же, Грейнджер. Расслабленно пожав плечами, Гермиона выполнила его просьбу, и тогда он выхватил из кобуры на левом запястье палочку. Несколько чётких взмахов, красивая формула на латыни.. И их обоих осенило яркое мерцание. Драко подошёл к Гермионе вплотную и, остановившись за её спиной, шепнул на ушко: – Открывай. Тысячи маленьких огоньков парило вокруг них. Словно танцуя, они соединялись воедино, образуя слова и предложения, от которых у Гермионы затрепетало сердце. «Гермиона» «Я люблю тебя!» «Выходи за меня!» Драко с трепетом ждал ответа, держа в руке маленькую коробочку, в которой, переливаясь в свете огоньков, ждал своего часа изящный перстень из белого золота с маленьким изумрудом посередине. – Ты... Я... Драко, я... – Гермиона сама оборвала бессвязный поток речи, кинувшись ему на шею. – Мерлин мой! Ты сумасшедший! – по её щекам катились слёзы, но Гермиона улыбалась. Они простояли так несколько минут, обнимаясь и вслушиваясь в учащённое дыхание друг друга. Наконец Драко нарушил молчание: – Ты мне ответишь? Я всё ещё жду, – он прочистил горло, пытаясь скрыть дрожь от волнения, охватившую его от её долгого молчания. – Да. – Что «да»? Гермиона нежно провела ладонью по его щеке, затем опустила взгляд на кольцо. – Да, Драко. Я согласна. И больше не нужно было слов, только сердца, стучащие в унисон, и сладость любимых губ. И тихое «я люблю тебя», сказанное одновременно. * – С годовщиной свадьбы, любимая, – он покрывал поцелуями её шею, поглаживая спину. – С днём рождения нашей семьи, – прошептала Гермиона в ответ. Они не спеша избавляли друг друга от одежды, наслаждаясь друг другом до дна. Жаркие поцелуи и тихий шёпот признаний развеял тишину этого прекрасного утра. Ласковое летнее солнце озарило тела, движущиеся в унисон. И вот он - миг блаженства, один на двоих. Их накрыло волнами удовольствия, и мир вокруг разбился на миллионы цветных искр, погружая их в пламя и остужая льдом одновременно. Они любили друг друга каждую прекрасную минуту, каждого прекрасного дня их счастливой жизни...