Однорукий бандит

Шипя сквозь зубы, Ник придерживает кровоточащие левые ребра правой рукой, а левой пытается отстреляться от бегущей на него Ведьмы. Сзади мужчины лежит Эллис без сознания, а оставлять парня на произвол судьбы, а точнее – на верную смерть, было подло и низко даже для такого подлеца, коим себя считал картежник. Перед глазами мутно, дыхание сбило напрочь и Николас падает на колени, шипя от нового приступа боли. Открытым глазом мужчина замечает красное пятно, женский голос и падающую в метре от него Ведьму. Мужчина теряет сознание. Приходит в себя картежник спустя несколько часов, и, судя по всему – ночью, так как свет падал на стол и на диван, на котором и лежал Ник. - Блять, - прохрипел мужчина и попытался встать, однако пронзающая боль в боку напомнила ему о недавнем серьезном ранении. На шум проснулся некто, кто его сюда, судя по всему, и притащил. Падающие сквозь забитые досками окна лучи осветили человека с правого бока. Это была девушка, и на лице у неё была паника вперемешку с сонливостью. - Зой? Какого хуя ты тут делаешь? Вы же все уехали дальше нас, - начал было мужчина, однако снова запнулся на полуслове от боли в боку. - Так, заткнись, ты ещё живым нам тут всем нужен, - поднялась девушка с локтя и подползла к мужчине. Убрав его руку с бока, она приподнялась над ним и осмотрела рану. Ник сам осмотрел свою рану и был приятно удивлен тому факту, что рана была обработана, и была замотана бинтом, скорее всего, уже явно не стерильно чистым, ну лучше так, чем вообще никак. А еще он понял, что на нем не было пиджака, а рубашка была разодрана внизу так, словно её что-то и где-то зажевало. Брюки отсвечивали разводами крови, и Ник уже внутренне расстроился от такого состояния костюма, стоил то он дорого. Не в силах больше держать голову навесу, мужчина откинулся обратно на подлокотник. Николас огляделся: кроме них тут никого не было, что заставило его сердце пропустить пару ударов. - А где все остальные? - Ушли искать Убежище, а мы сейчас в какой-то квартире. Я успела забаррикадироваться, и мы нашли еще рабочую рацию, так что мы на связи с остальными. А теперь спи, тебе нужно набираться сил, иначе ты с большим шансом привлечешь внимание Курильщиков, - отвечала Зой, снова ложась на пол. Смотря на эту картину, в голове у картежника было мысль и две противодействующие стороны: подвинуться и предложить Зой лечь рядом, так как она девушка, как не крути, а их всего две осталось; или забить на эту идею, ссылаясь на хреновое состояние и уснуть одному на диване. Помучавшись с этими вариантами минуты две, Ник, лежа на спине, опустил правую руку вниз и потрепал девушку. - Чего тебе? – сонно и немного злобно спросила девушка, поворачиваясь к Нику лицом и застегивая олимпийку до конца. - Я подвинусь, залезай сюда, не хватало, чтобы и ты отставала от команды, - Ник двигается к спинке, открывая девушке возможность спать с края. Спать на краю – затея мутная, только вот на диване явно теплее, да и мягче. Девушка взяла спальный мешок, расстегнула его, превратив его в одеяло. Ник смотрел на все это с минимальным интересом, ежась иногда от резко накатившего холода или от резкой боли в боку. Сняв обувь с ног, девушка легла рядом и чуть не упала обратно, проматерившись под нос. Картежник засмеялся, как ему позволял бок, и сразу же получил слабый пинок в ноги, говорящий «заткнись». Сначала девушка легла на спину, и попыталась уснуть так, но стоило ей открыть левый глаз, как она увидела, что Ник лежит и ехидно смотрит на девушку, подпирая голову правой рукой. Второй пинок в ноги был более болезненным, и Ник успокоился, прошептал, что, мол, больше так не будет, перестань брыкаться, тут и так места мало. Зое легла к нему спиной и положила правую руку под голову, а левой закрыла голову сверху. Пролежав так пару минут, Ник сам начал засыпать, повернувшись лицом к Зой. Хоть девушка и собрала волосы в хвост, само наличие волос щекотало лицо мужчины, и, решив не мучить себя, мужчина, с кряхтением и ругательствами, лег повыше, так как из-за всего предыдущего разговора он съехал вниз. Пока Ник поднимался на рабочую руку, Зой, не успев крепко уснуть, резко распахнула глаза и застыла: где-то над ней и немного сзади что-то опасно поднялось, продавив матрас под собой в месте опоры локтем, как-то сдавленно и болезненно выдохнуло – нет, вытолкнуло из себя воздух – и тяжело опустилось вновь. Теперь Нику было хорошо, тепло и ничего не щекотало нос. Зое разрывалась между двумя мыслями: снова проверить Ника или снова заснуть. Решив, что картежник уже взрослый мальчик и в опеке не нуждается, девушка заснула, пытаясь пододвинуть всю нижнюю часть тела подальше от края, чтобы не упасть лицом вниз во время сна. Пока Зой, закрыв глаза, смещала свой центр равновесия вглубь, мужчина успел легко заснуть. Однако он проснулся сразу после ощущения чьих-то ног рядом со своими ногами. Он и не заметил, как лежал в брюках, но с босыми ногами, пока он не почувствовал голой кожей ткань, настойчиво лезущей на его территорию. Картежник слишком сильно хотел спать, и большая кровопотеря сказалась на всем самочувствии игрока. Если бы он раньше возмутился, мол, это моя территория дивана, сгинь, то сейчас он просто обнял её в районе талии и притянул к тебе, чтобы и теплее было, да и чтобы девушка не свалилась во сне. Зое ошарашено остановилась. Сказать, что девушка в шоке – ничего не сказать. Ник снова начал проваливаться в сон, а Зой лежала и практически не дышала. Она пододвинулась ближе, чтобы Нику не было сложно. - Не елозь, пожалуйста, - очень опасно прошептал голос рядом с левым ухом. - Пять секунд, погоди, - прошептала Зой, окончательно прижимаясь спиной к мужчине. Честно говоря, в постапокалиптическом мире есть небольшие напряги с душем, с приватностью, как бы странно это не звучало, и просто со временем. Поэтому, как бы сильно не старался не двигаться игрок, в какой-то момент он сдался и выдохнул, понимая, что это конец. Вся кровь двинулась вниз, к ногам и не только, все чувства обострились в сотни раз, и от каждого мимолетного прикосновения тела напротив выбивало Ника так, словно в него пустили электрический разряд. И когда он начал возбуждаться так же быстро, как подросток в первый год пубертата? Картежник закрыл глаза и замер. Финита ля комедия. Зой, не заметив ничего странного, перестала возиться только тогда, когда всё её тело было в тепле одеяла, а также обогревалось теплом тела сзади. Мужчина успел обдумать смысл жизни, насколько женщины недальновидны и как так вышло, что его подбила ведьма, и теперь он лежит тут. А ещё он думал о возможных последствиях данных действий, но в его голове была мысль «Она нравится Эллису, и ты будешь конченным идиотом, если сделаешь иначе». Собственно, это была самая разумная идея в его сонной голове. - Ник. - М? - Закономерный вопрос, - прозвучал голос более вкрадчиво. - Я тебя слушаю, - ответил мужчина ровно, но всей душой молясь богам, чтобы вопрос был не по теме. Боги, вероятно, не любили его в этот момент, или Зое была более наблюдательной, чем все остальные. - Тебе жарко? – спросила девушка, и мужчина закрыл глаза, ощущая улыбку в этом вопросе. Блять. Зой не стала ожидать ответа и ещё немного пододвинулась ближе, поворачиваясь другой стороной. Теперь её моська была в районе шеи картежника. Волосы щекотали нос, а дыхание обжигало шею. - Закономерный вопрос, - спросил Ник, вжимая в себя девушку, хотя, казалось бы, куда ближе. - Давай, - голос прозвучал в сантиметрах от уха. - - А тебе холодно? - подняв руку с талии, мужчина двигал её выше медленно и долго, словно проверяя, что будет с Зой и какая реакция у её тела будет на его движения. Резкий шорох одеяла, непонятные движения, краткое Никовское «ух бля» и взору мужчины предстало то, что он видел в той жизни, до всего этого, да и то нечасто: красивая девушка, нисколько не стесняясь изучающего взгляда, сама расстегивала на себе курточку, отбрасывая её в сторону. «Красивая» - единственное, что подумал мужчина. Наверное, будь он в лучшей форме, хрен бы она его так легко уложила бы, да вот только сам Ник был далеко не против, и просто смотрел. Спокойно, не отводя взгляда. - Ты красивая, - сказал мужчина, погладив колено девушки правой рукой. Та немного встрепенулась и улыбнулась. Нет, Ник много раз видел голых женщин или девушек, но никогда не мог перестать смотреть, отвернуться, он, наоборот - пытался запомнить как можно больше. Словно в первый раз. Майка под курточкой последовала пути своей предшественницы, и тоже направилась на пол, открывая всё свое содержимое. Мужчина смотрел на это, и закрыв глаза, легко улыбнулся. - Не спорю, сейчас мы с тобой узнаем, насколько хватит меня и тебя, но больше ничего не обещаю. - Почему? Это все из-за Эллиса? Мужчина промолчал. - Я просто не могу так поступить. Да, я паршивец и говнюк, но я не растерял остатки человечности, я всё ещё способен понимать, что нормально, а что нет. - Нормально ли то, что мы сейчас делаем и собираемся сделать? – немного ссутулившись, спросила уже раздетая, но не до конца Зой. - У меня стоит, ты вся горячая и течешь, а такого момента не будет ещё долго, так что сейчас понятие нормально размывается. Однако в нормальной ситуации это хреново, - отвечает Ник, отворачиваясь в сторону окна, где разводы облаков на ночном небе еле-еле просвечивали лунный свет. - Ну раз не будет, то давай, - продолжает Зой, поворачивая голову мужчины обратно, на себя. Молчания и улыбки достаточно для согласия. Теперь и совесть, мысли и желания их обоих согласованны друг с другом. Аккуратно приподнявшись, девушка расстегивает свои джинсы, и скидывает их к майке с курточкой, и принимается расстегивать рубашку мужчины под ней. Расстегнуть получилось сразу, а снять было сложнее, хоть Ник и старался не шипеть от боли каждый раз, когда его левая рука находилась в позиции, в которой кровь отливала от руки. Если Ник и хотел возмутиться на тему утреннего состояния его рубашки, то сейчас он заткнулся, смотря на то, как ему в попытке сделать это бесшумно расстегивают ремень. Завороженный этим действием, он и не заметил, как Зой пытается стянуть с него брюки. - Я, конечно, понимаю, что мы оба на эмоциях, но мой костюм стоил довольно дорого, и, если он будет помятым, я придушу тебя, - наблюдая краем глаза за своими штанами, бросил Ник. - Посмотрим кто из тебя и твоих брюк утром будет выглядеть помятым. А такой типаж девушек встречался ему довольно редко. Либо она полна энергии и с повышенным либидо, либо она просто не имеет инстинкта самосохранения. Выяснить, к какому типажу подходит Зой для Ника было первостепенной задачей. Ночь запомнилась отрывками: вот она садиться, еле слышно выдыхая; вот она ускоряет темп, и садиться на полную длину, закидывая голову; вот она просит ещё раз, и, глядя на такие глаза, Ник не может отказать. Как бы он пошутил пару лет назад в стрип-клубе «Все-таки женщина, и просит же». Хотя самым ярким воспоминанием осталось то, как она кричала его имя в особо яркие моменты, и как он шипел одновременно с ней, ощущая волны с головы до ног, словно от электричества, заставляющие задыхаться, поджимать пальцы на ногах и усиленно моргать глазами, чтобы не потерять связь с миром окончательно. Нет, она, все-таки, была чем-то удивительным в своих эмоциях и желаниях. Утром они проснулись в обнимку, точнее, девушка лежала на картежнике, но, зато, оба под одеялом. Зой проснулась от луча Солнца, и вскочила, будя Ника. - Смотри! – и указала пальцем на окно. Сонный мужчина видел так себе, но, когда луч ослепил и его, он удивился. Солнца они не видели уже давно, и были рады и удивлены такому. Как раньше люди удивлялись затмениям. Мужчина обнял все ещё лежащую на нем девушку и снова откинулся на подлокотник. После встречи во время битвы Ник с усмешкой посмотрел на Эллиса и Рошель, потом на Зое и начал хохотать. Зой тоже засмеялась. Дела пошли на лад, подумал Ник, отстреливаясь от зомби и целясь в Курильщика, который схватил Эллиса. - Эх, какая же она классная, - мечтательно прошептал Эллис, смотря на то, как Зой пересобирает хвостик. - Да, сегодня она красивая, так че ты не подойдешь к ней? Слушай, мы завтра можем опять не увидеться, скажи сейчас, - поддержал парня Ник, сдерживая улыбку. - Знаешь, ты так легко это говоришь, словно тебе кто угодно – да хоть Зой – даст за красивые глазки, - раздраженно фыркнув, Эллис встал и направился к девушке, которая чистила винтовку. Мужчина всеми силами старался из себя выдавить серьезное лицо.