Судьбы

Нужно бежать и не оборачиваться, как бы того не хотелось, иначе можно не увидеть, что впереди. Если вечно отвлекаться на преследователя и не следить за дорогой, то можно оказаться в западне. Оказаться в самом что ни на есть буквальном тупике. Девушка уже тысячу раз проклинает того, кто решил, что строить вот такие тупики меж домов — гениальная идея. Нигде не спрятаться, никак не сбежать, остаётся только вжиматься в самый тёмный угол и дрожать в истерике, зажимая рот рукой, чтобы не привлекать к себе внимание. Может, преследователь не заметит. Может, всё обойдётся. Главное только лишних звуков не издавать. И всё. Вот только преследователь заходит в переулок, вальяжной походкой направляясь к девушке. Он тихо вздыхает, словно всё это его невозможно утомило. А в руках мелькает какая-то тряпка. Будит его стук в дверь. Да ещё такой громкий, словно человек не достучаться пытается, а просто дверь выломить. Руслан и сам не помнит как уснул. Дело выдалось жутко сложным, потому он и почти не спал несколько дней. А вот только недавно домой приполз — по-другому и не скажешь — и сразу рухнул на кровать, видно, тогда и вырубился. Подходя к двери, он берёт пистолет, что лежит на комоде, и прячет его за спину. Врагов было у него много, так что уж лучше перестраховаться, чем подвергнуть себя неоправданному риску. Это правило он выучил довольно быстро. Вполне хватило одного покушения. И парень резко открывает дверь. И сразу же выдыхает. Только свои. Знакомые, которые вряд-ли будут вредить. По крайней мере, вот так, в открытую. Потому кладёт пистолет обратно на комод. — Какой радушный приём, — хмыкает гость, насмешливо приподнимая брови. — Чем обязан такой честью, Ваше величество? — голос Руслана звучит не менее насмешливо. И пусть на его лице вполне дружелюбная улыбка, долгие разговоры вести он явно не планирует. Как и впускать гостей в дом. А король этого настроя словно не замечает, делает шаг вперёд, чтобы пройти в квартиру, однако парень тут же преграждает ему путь. И смотрит уже куда строже. А затем боковым зрением замечает ещё одного человека. — Жень, так ты с телохранителем. Выходит, прямо-таки официальный визит, — издевательским тоном говорить Руслан, заставляя второго человека закатить глаза. — Говори, что тебе надо и уходи. У меня выдалась сложная неделька, а ты, уж извиняй, отдыху никак не способствуешь. И давай побыстрее, а то на тебя насмотрюсь, и твоя рожа в кошмарах сниться будет. И что мне делать тогда? Парень корчит рожу, заставляя Евгения только глаза закатить и тяжело вздохнуть. Годы идут, а тот совершенно не меняется. Разве что, только больше зазнался, хотя, на то и причины есть. И не придерёшься ведь. Нет, король-то может, но Руслан точно пропустит всё мимо ушей, либо всё это в шутку обернёт, лишь бы его из себя вывести. — Нам нужны твои услуги в качестве метагероя, — сообщает Евгений, заставляя Руслана замереть. — Как интересно. Ты последний раз к моим услугам довольно давно прибегал. Это вот другие бегают ко мне. А вот ты всего пару раз. Ну и вечно какие-то мелкие поручения, — заинтересованно говорит парень, чуть прищурив глаза. — Что же такое у тебя стряслось? — Одну девушку убили. Пока без лишних подробностей. Завтра прибудешь на место и сам всё узнаешь. В полиции придётся немного поработать, правда, для этого, — медленно отвечает король, засовывая руки в карманы своего пальто. — Все необходимые документы там уже есть, так что с этим проблем не возникнет. — Я не сотрудничаю с полицией. Иначе какой толк от моих навыков и методов, если часто они идут вразрез с законом? — Так никому знать и не обязательно, какими методами ты всё это проделаешь. Боишься, что я хочу, чтобы тебя посадили? Подумай сам, я твою контору всегда покрывал, с чего бы не прекращаться сейчас, когда мне от тебя что-то надо? — закатывает глаза Евгений. Этот диалог его явно утомил, однако что же поделать, если Руслану так необходимо прямо ко всему прицепиться и поспорить, а не просто согласиться на дело и всё. Но нет же, раз он его потревожил так поздно, значит Руслан из него душу вытрясет. — С чего ты вообще взял, что я буду заниматься этим делом? Типо заплатишь много? Денег у меня и без этого хватает. — Будешь заниматься, ещё как, — холодно и резко отвечает король и сразу же вытаскивает руку из кармана и забирает у своего компаньона папку. Всегда жутко бесило то, что метагерой чуть ли не единственный, кто ему может отказать в чём угодно. Связей и у него предостаточно, чтобы спокойно идти против Евгения. Хочется его прижать как-нибудь, чтобы Руслан не мог так своевольничать, однако тот вечно ускользает. Король впихивает в руки парня папку, а затем сразу же разворачивается и уходит, прихрамывая и помогая себе идти тростью. А Август — или, как главу главу силовых структур прозвал сам Руслан после их последней стычки, голос ненависти — следом за ним. Только зыркнул на парня напоследок, чтобы проверить, не решит ли тот вытворить какую-то глупость. — И я рад был повидаться. Заходи, если снова соскучишься, — с сарказмом и натянутой улыбкой им вслед выкрикивает парень и довольно улыбается, стоит ему услышать тяжёлый вздох короля. А затем закрывает дверь и неохотно открывает папку, заглядывая в неё и замирая. Евгений был прав, он возьмётся за это. Валерий несказанно радовался тому, что можно больше не ловить на себе такие сочувствующие взгляды. По крайней мере не в таком количестве как раньше. Сейчас он видит их всё реже и реже, что уже хорошо. Не нужно стоить грустное и скорбное лицо, лишь бы от него отстали и не лезли с расспросами. Эти полгода дались ему слишком тяжело. От весёлого парня, которого все даже шутом прозвали, остался только язвящий и жестоко шутящий человек. Он вообще слишком изменился. Александр бы наверняка не оценил, но какое теперь дело до Александра, когда тот лежит под землёй и не может ни слова сказать. Так что никакого осуждения и быть не может. Да и не надо оно, Валерий и сам прекрасно понимает всё. Саша ведь из себя весь такой правильный был, поступал по совести и по чести. Не то что парень, которого хлебом не корми, дай очередной дурью помаяться. Так что теперь никакого сдерживающего механизма у Валерия не было. Он отпивает из картонного стаканчика свой кофе и сонно потирает глаза. Несколько дней назад он окончил очередное дело, потому сейчас разгребал всю бумажную волокиту. Начальнику отдела вечно что-то да не нравилось: то почерк был такой, что не разобрать; то какая-то деталь заполнена не так, как надо. Это у Саши всё вечно было в идеальном порядке, все документы заполнял хорошо, а затем снова включал авантюриста. Да что уж говорить, они оба авантюристами были, вот только из них двоих именно Валерий рвался куда-то, ведь на месте ему не сиделось. А Александр все эти идеи корректировал, чтобы было не так травмоопасно хотя бы для Валерия. Сейчас мало что изменилось, он скорее пытался создать видимость того, что изменился он и в этом плане. Должен же теперь он сам у себя быть таким сдерживающим фактором. Однако даже сейчас со всем этим хотелось разобраться как можно быстрее. Усидчивее он не стал. Наконец закончив с последним отчётом, Валерий поднимается и направляется в кабинет начальника, на чей стол он и кладёт все документы. — Я всё заполнил, — сообщает он и устало выдыхает, садясь на стул напротив стола и смотря на мужчину в ожидании, когда тот пробежится глазами и даст добро. Однако тот бумагам не уделяет должного внимания, только бросает на них мимолётный взгляд и сразу же переключается на парня. — Ты ведь с делом уже полность разобрался, а ничего нового не поступало, верно? — уточняет он, откидываясь на спинку своего кресла. Валерий же только хмурится и кивает, не слишком понимая, к чему это всё. — К нам нового человека присылают, я его к тебе в напарники поставил. Он скоро прийти должен, как раз будет время познакомиться нормально. Как люди. Парень от этого поджимает губы и только резко кивает. А что он ещё может сделать? Заявить, что работать не будет с новым человеком? Нет, раз уж приказ начальства, то поделать он ничего не может. Будет работать вместе с ним, чего уж там, в конце концов на какое-то более дружеское общение переходить никто и не заставляет. Вот и останутся исключительно коллегами. Если тот вообще сможет вытерпеть его характер. Руслан в участок особо не спешит. Он не доблестный полицейский, не собирается приходить на работу раньше установленного начала рабочего дня, так что ровно к началу и приходит. И довольно быстро находит стол своего нового напарника. Недовольно кривит губы. Да уж, как-то совсем не ожидал он, что ему попадётся кто-то такой. Кто-то из доблестных полицейских. Парень ведь явно сидит здесь по меньшей мере час, а значит и приходит раньше, возможно даже, уходит позже. И как их двоих вообще судьба свела? Он довольно элегантно садится за соседний свободный стол, что как раз-таки принадлежит ему, и улыбается очаровательно. Решает брать харизмой. — Руслан Троицкий, — и протягивает руку для рукопожатия. — Меня к тебе приставили. У нас есть какое-нибудь дело или пока отдыхаем? — Валерий Меркулов, — не слишком довольно кивает тот в ответ, а затем всё-таки пожимает руку. Вот только всё это не вызывает у него ничего кроме тяжелого вздоха, который парень успешно в себе давит. — Пока ничего нет. Так что пока, прошу, обустраивай свой стол, как тебе захочется. — Это такой намёк, чтобы я не лез к тебе? — улыбается Руслан, а по его глазам становится понятно, что просто так отставать тот не намерен. Ему скучно, потому хочется поговорить, разузнать что-нибудь про нового напарника. Может быть потом это ему даже пригодиться. В конце концов информацию касательно полицейских всегда важно получить, ведь в какой-нибудь ситуации это может сыграть на руку. — Надо же, какой ты догадливый, — в отличии от Руслана парень в своей улыбке скалится. — Ага, знаешь, говорят, это одно из очень важных качеств полицейского. А ещё слух и умение узнавать некоторые подробности. Например, я случайно узнал, что тебя шутом называли. Это потому что ты раньше был душой компании или потому что ты ведёшь себя как конченный клоун? — чуть издевательским тоном предполагает парень, подначивая Валерия. — Я? Да я само очарование, странно, что ты не замечаешь моего шарма, — с наигранным удивлением отвечает тот. — Даже и не знаю, — с сарказмом произносит он, наклоняясь ещё чуть ближе к чужому столу и опускает взгляд на бумаги, надеясь найти там что-нибудь ценное. — Почему у тебя нет напарника? Ты явно не новенький. Если бы был им, все бы на тебя косились, как на меня сейчас. Так что? Валерий от этого замирает, уставившись на парня. Можно было ответить, что никто не выдерживал его характер, можно, что напарник просто ушёл из полиции. Вот только тогда тот явно начнёт наседать ещё больше, по нему видно, что такой у него характер. Потому лучше ответить правду, от ещё одного печального взгляда ничего с ним не случиться, а вот Руслан заткнётся наконец. — Знаешь такого человека как метагерой? Думаю да, он уже у нас прямо-таки городская легенда. Не добро, не зло, а так. У меня напарник был, мы потом встречаться начали. Так вот, метагерой убил его. А с местью у меня не выгорело, я пытался его найти, вот только ни с помощью полиции, ни как обычный человек. Доволен? — Валерий чуть склоняет голову набок и смотрит на парня с каменным выражением лица, вот только глаза выражают какой-то немой упрёк. Руслан же только поджимает губы и коротко кивает. Откидывается на спинку своего стула и больше не суётся к Меркулову. Надо же, как вселенная его любит, что заставила повстречаться с человеком, чьего парня он убил. Забавно выходит. Наверняка король знал, что здесь да как, потому именно к нему и направил. Наверняка поиздеваться хотел. Внезапно телефон Валерия начинает звонить. Даже Руслан от неожиданности вздрагивает, а ведь уже даже успел задремать от нечего делать. А парень только поднимает трубку и сразу же хмурится, кивая и вечно угукая в ответ. То, что ему сообщили было явно чем-то не из приятных. На секунду Валерий даже испугано замирает, бледнея. А затем поспешно кладёт трубку и поднимается, накидывает свою куртку, делая всё очень быстро. — Пошли. У нас тут дело нарисовалось, — взволнованно говорит он, всё хмурясь. — И, судя по оживлённому тону Ники и её словах о том, чтобы мы если скорее, там что-то не самое приятное. А Троицкого дважды просить не надо, он сразу же поднимается. Пальто своё надевает уже по пути, лишь бы быстрее было. Он уже даже успел испугаться, что король его об убийстве предупредил, а вот самого известия об этом не было. Как и работы над этим делом, соответственно. Однако же нет, вот и убийство, всё в порядке. Потому и Руслан выглядит заметно приободрившимся. За руль садится Валерий со словами, что пока не доверяет парню, чтобы его так просто за руль пускать. Мало ли, что там у него в голове. Хотя, в досье у него наверняка должен быть написан примерно такой же стаж работы, а Руслан с какого-то перепугу должен выслуживаться, чтобы заполучить доверие, которое ему вообще никаким боком не нужно. А парень только по газу ударяет, включая мигалки и сирену. — Нужно приехать раньше репортёров. Надеюсь, нашим хватило ума всё там оцепить, чтобы ничего не просочилось раньше времени, — бормочет Валерий, выглядя крайне сосредоточенным. Ему явно не нужна эта дополнительная головная боль с новостными лентами. Словно для полноты картины тучи сгущались, от чего становилось куда темнее. Кажется, синоптики передавали грозу. Руслан утром был слишком сонный, чтобы интересоваться подобными вещами. Вот только сейчас заметно напрягся. И дело сложное, и знакомство с новым напарником довольно интересное, а тут ещё и гроза намечается. Не бывает так, что после всех этих знаков свыше всё пошло хорошо. Да и предчувствие так и кричало, что ничего хорошего ожидать не стоит. Валерий выругивается, когда видит огромное столпотворение вокруг места убийства. Разумеется, среди них были не только простые зеваки, которым заняться нечем, дай только на труп поглядеть, а ещё и репортёры. Благо, территорию оцепить успели, что те ближе подобраться не могут. А им ведь дай только повод, любую лазейку найдут, но информацию разузнают. — Прорвёмся, — обндёживающе говорит Руслан, выходя из машины и уверенным шагом направляясь к месту преступления. Валерий же идёт за ним, молчит, явно совершенно не разделяя такого оптимистичного настроя. Они в конце концов на убийство приехали, а тот ведёт себя так, словно ничего серьёзного не случилось. Однако предпочитает это никак не комментировать, не надо это ему — влезать с ним в очередной разговор. Да и тому сейчас явно будет не до взаимных колкостей. Около ленты их встречается девушка. Глаза у неё радостно горят, потому Руслан вопросительно косится на неё, а вот Валерий только траурно вздыхает. Девушку всегда в такой восторг приводило что-то действительно нелицеприятное. — А кто это с тобой Валер? Всё-таки приставили нового напарника? — с улыбкой спрашивает она и уже протягивает руку Троицкому для рукопожатия, как тут же отдёргивает и показывает, что она в медицинских перчатках, так что пока придётся от подобного воздержаться. — Ника Кривальцевич. Криминалистика. Приятно познакомиться. Пошли, надеюсь, хоть ты оценишь работы преступника, а то этот вечно хмурый ходит. Ужас просто. Я без вас пока ничего не трогала. Зрелище то ещё. — Руслан, — кивает тот. — А мне-то как приятно познакомиться. Не волнуйся, я умею оценивать старания преступников как никто другой, — с приятной и милейшей улыбкой отвечает парень. Да уж, ему как никому другому известно, как сложно создать идеальное преступление. Так что чужие старания на этот счёт оценивать он умеет по достоинству. С его то навыками в этом деле ему бы только и в полиции работать, искать преступников, используя все свои знания. Ника же уходит обратно к трупу, чтобы показать, что там с их жертвой приключилось вообще. — Не обольщайся, — хмуро говорит Валерий. — Почему я тебе не понравился? Или ты ревнуешь? Меня или её? — со смешком спрашивает Троицкий, засовывая руки в карманы. — Как смешно и остроумно, — с сарказмом отвечает парень, а затем переводит выразительный взгляд на напарника. — То, что ты понравился Нике и ещё парочке людей в своей жизни, не значит, что ты нравишься абсолютно всем. — Надо же, мы с тобой похожи. ты тоже не замечаешь моего шарма. Ответить Валерию не даёт открывшийся на место преступления вид. И оба парня замирают. На входной двери борделя «Дом снов» была распята девушка. Голова была опущена вниз, и её длинные волосы полностью скрывали её лицо, не давая просто так узнать, кто она. Однако, людям это и не требовалось. все и так прекрасно знают, кто эта девушка. Синее платье едва доходит до колен, на которых видны ссадины и синяки, на лодыжках следы от верёвки. Такие же следы и на запястьях. От этого вида у Руслана горло пересыхает, а сам он бледнеет, поверить не может, что такое случилось. Кому вообще может прийти в голову убить и распять человека? — Как думаешь, может, это религиозные фанатики? — спрашивает Валерий переводя взгляд на парня и вопросительно склоняет голову, не понимая причину такой реакции. Картина, конечно, не из приятных, однако не настолько же. — А? Что? — растерянно спрашивает Руслан, приводя свои мысли в порядок. А затем выдыхает и качает головой. — Нет, не они. Конечно, опросить можно, но не думаю, что кто-то из них. Чуйка. Стараясь выглядеть невозмутимо, Троицкий медленно приближается к телу девушки. Вот только, похоже, не вызывать вопросов у него не получается, ведь он вечно ловит на себе недоумённый взгляд Валерия. Разумеется, тому ведь наверняка рассказали о том, какой Руслан детектив хороший и всё прочее, а тут он так странно на смерть реагирует. — Да что с тобой? Тебе её бордель так нравится, что ты так скорбишь или что? — в какой-то момент просто не выдерживает парень. Пока Руслан так странно себя ведёт, у него никак не получается на трупе сконцентрироваться. И это серьёзно мешает всему делу. Однако тот ответить не успевает, слышатся крики из их спинами, и оба оборачиваются, посмотреть, что там. Один из журналистов выбежал за ограду прямо на место преступления, решил рискнуть. Фотографировать начал тоже всё подряд, надеясь, что потом хоть что-нибудь из этих снимков ему пригодиться. Первым отмер Троицкий, когда журналист то ли обнаглел, то ли осмелел до такой степени. что сфотографировал их на фоне трупа. Неверное, потрясающая статья была бы, и заголовок бы поставили бы подходящий, а самой главной фотографией сделали бы эту. Вот только Руслан выхватывает пистолет из кобуры и стреляет вверх, заставляя всех пригнуться с перепуганными вскриками. А затем наводит его на журналиста, который ещё больше от страха побелел. — Это был предупредительный. Следующий будет тебе в колено. Наверное в колено. Ты ведь побежишь, так что за точность я никак не отвечаю, — ровным тоном говорит парень, прищурив глаза. — Уйди с места преступления и отдай камеру криминалистам. На улице повисает гробовое молчание. Валерий только и может смотреть на Троицкого, не в силах пошевелиться. Уж точно никак не ожидал от новичка чего-то подобного. Чего-то настолько безумного. Смотрит, как его освещают мигалки машин. Синий. Красный. Синий. Красный. Раздаётся гром, что в этой тишине кажется оглушающим. А затем и молния, что освещает лицо Руслана лучше. Тот серьёзен и собран, кажется, действительно готов нажать на спусковой крючок. Наконец Валерий всё-таки заставляет себя пошевелиться, тяжело выдыхает, только сейчас понимая, что задерживал дыхание от всего происходящего. И подходит к напарнику. — Ты совсем поехал? Опусти пистолет, — шепчет он, однако никакой ответной реакции не следует, Руслан лишь сильнее сжимает губы. Смотрит журналиту в глаза, прекрасно понимая, что тот не выдержит таких гляделок. И правда, тот вскоре нервно кивает и медленно направляется к криминалистам, отдаёт им свой фотоаппарат и уходит, всё боязливо оборачиваясь, ожидая, что прямо сейчас в него всё же выстрелят. И стоит ему покинуть место преступления, как и сам Руслан резко выдыхает, все мышцы расслабляются, а он наконец опускает руку. Убирает пистолет обратно в кобуру. — Это что сейчас было за представление? К чему были эти угрозы оружием? — шипит Валерий, наконец выдохнув и поняв, что опасности нет. — Он же просто журналист. И так бы справились. — Уже поздно что-либо менять. Я привык так действовать, — пожимает плечами Руслан, поворачиваясь к парню и заглядывая ему в глаза. — Ну так отвыкай. Не знаю, где ты там работал, что тебе позволялось своевольничать и делать подобную херню, что ты привык даже, но прекращай. В нашем отделе и со мной такое не прокатит. И даже не надейся, со мной твои игры в гляделки ничего не дадут. Я, в отличии от него, тебя не боюсь. У Валерия руки в кулаки сжимались. Даже он — а он много всего позволял себе при исполнении — никогда не позволял себе такую дикость. Из всех напарников ему достался самый наглухо отбитый, похоже. Отлично, лучше и не придумаешь. А Троицкий словно бы даже и не замечает такого настроя парня и невозмутимо подходит к мертвой девушке. Берёт медицинские перчатки и надевает их, полностью сосредотачиваясь. Всегда уходит во всё с головой, что отвлечь очень сложно. Потому даже не обращает внимание на взгляды Ники, что та кидает на него, пытаясь понять, что у него в голове происходит. Вот только лицо у Троицкого каменное. Он аккуратно убирает белые волосы девушки и приподнимает её лицо за подбородок. Чуть хмурится, видя синяки на её щеках. — Настя, Настя, что ж случилось с тобой? — вздыхает он. Никакх внешний повреждений больше не было. Лишь синяки да царапины, плюс дырки от гвоздей, которыми её приколотили к двери. — Её либо задушили, либо это яд, — выносит вердикт Руслан, разворачиваясь к Меркулову. — Отлично, сам бы я ни за что не догадался, — парень приподнимает брови вверх и всем своим видом старается показать всё своё недовольство. — Может, ты ещё и расскажешь, как нам найти потенциального убийцу? Она была хозяйкой борделя, у неё врагов много было. — Да, но это ведь не просто убийство. Кто-то хотел, чтобы все это увидели. Выставить на всеобщее обозрение. Так что это точно не убийство в аффекте. И не месть. Мстят люди обычно по-тихому, чтобы на душе стало легче. Так что таким точно не нужно, чтобы их полиция искала. — Значит, нам нужен кто-то, у кого есть мотивы, но это не месть. И что же это? — Скука. Убийство на заказ. Возможно, руками киллера заказчик хотел что-то передать. Или же он просто псих, который захотел осуществить свою гениальную задумку и выставить своё творение, чтобы его оценили. Таким людям обычно не хватает внимания, и они хотят привлечь его к себе, хотят, чтобы о них говорили. — Или те же религиозные фанатики. — Бог с тобой, пусть будут фанатики. Но они на такое не пойдут. Если у них мозги этим промыты, то убивать они не станут. Почему ты так хочешь, чтобы это были фанатики? — А почему нет? Это просто и логично, — отвечает Валерий, не понимая почему тот так против его версии. — Ты хочешь просто побыстрее закрыть дело, — возмущённо произносит Руслан. — А ты хочешь, чтобы это было чем-то интересным, а не обычным и скучным делом, которое раскрывается в два счёта, — произнесённое уже на повышенных тонах Валерием. Прерывает их тихое покашливание со стороны Ники и её красноречивый кивок в сторону трупа. Всё же совершенно не хочется стоять здесь и выслушивать соору на пустом месте. Потому Троицкий поднимает руки в примирительном жесте и отступает на пару шагов от тела, давая возможность и Валерию рассмотреть всё. — Она сопротивлялась, видишь, ногти поломаны. Ник, проверь, может под ногтями будет что-нибудь полезное, — указывает Меркулов и коллега поспешно кивает, принимаясь осматривать ногти жертвы, пока с победным видом не находит кусочки кожи. — Её явно сначала усыпили. Возможно, душили до потери сознания, возможно хлороформом. И потом небрежно тащили. Скорей всего поэтому на ногах ссадины. — А потом её держали где-то связанную, пока не убили, — заканчивает Руслан и тяжело вздыхает. Да уж, дело самое то. От такого мурашки по коже и чувство, что даже ты не в безопасности. Хотя, он сам многое уже повидал. — Ник, ты здесь закончи, а мы пойдём бордель осмотрим. Девушка охотно кивает. С людьми у неё общаться не слишком выходит, потому она и не против здесь подождать, закончить все дела. Валерий открывает дверь и впускает Руслана первого, а тот каким-то тоскливых взглядом окидывает помещение. Всё на своих местах и в полном порядке. Даже в идеальном. После окончания рабочей смены борделя сюда явно никто не заходил. За барной стойкой сидит женщина, крутит в руках стакан с чем-то крепким и смотрит пустым взглядом в одну точку. Идеальная осанка, идеальный внешний вид. И в ней Руслан моментально признаёт Агнию — лучшую подругу и заодно совладелицу борделя. А та поднимает взгляд на вошедших и на несколько секунд замирает. — Здравствуйте, мы из полиции, — выработанным движением руки Валерий показывает удостоверение, а женщина едва заметно кивает. — Извините, что сейчас давим на вас с этим, однако нам нужно задать вопросы. Это поможет в поимке убийцы. — Да, прошу, присаживайтесь, — кивает она и всё-таки отпивает из стакана, чтобы на душе не так паршиво было. Руслан садится первый, лишь поколебавшись пару секунд. Валерий же садится немного позже напарника, словно опасается чего-то. — Русь, ты-то как? — внезапно спрашивает Агния, поднимая печальные глаза на Троицкого. От этого взгляда парень даже поёжился. Было совершенно непривычно видеть женщину, что вечно была уверена, собрана и хладнокровна, особенно при посторонних, сейчас так разбита. — Думаю, это нам с тобой лучше обсудить вечером в баре, я сейчас на работе, — медленно и вкрадчиво произносит он, заставляя женщину округлить глаза от удивления. Хорошо, что и Валерий так же удивлённо смотрел на него, не понимая, откуда эти двое могли друг друга знать. И благо до Агнии довольно быстро доходит, что метагероя снова наняли, потому он вынужден быть под прикрытием. — Хозяйка «Дома снов», Настя, моя бывшая, — коротко поясняет Руслан, смотря на напарника. Он ведь да последнего надеялся, что им удастся избежать этого разговора. — А Агния её лучшая подруга. И я могу вести это дело, потому что жертва никем мне не приходится. Плюс это очень давно было. Так что всё в порядке. — Русь, я же за тебя теперь ещё больше волнуюсь, — тихо говорит женщина, явно намекая на работу под прикрытием. Раньше Руслан никогда ничего подобного не делал, так что сейчас действовал вслепую, что идёт вразрез с его привычками. Тот ведь мог пойти как обычный частный детектив, однако он выбрал этот вариант. Неужели, жить стало скучно? — Всё нормально. Я в порядке, — вкрадчиво повторяет парень, хотя у самого желание выпить. Дело так некстати задевает старые раны, что почему-то ещё не зажили. — А теперь тебе нужно ответить на пару вопросов. Женщина поджимает губы и кивает, переводя взгляд на Валерия. А тот явно совершенно недоволен, что от него скрыли такую важную информацию. Однако профилактическую беседу можно и на потом отложить. Как-то он совсем не ожидал, что Агния будет откровенна. Видит ведь, когда люди врут, за годы в полиции пришлось научиться, а она не врала. Может, это Троицкий действовал на неё так, а может, действительно решила, что врать ей незачем. По крайней мере, теперь им обещали предоставить список тех, кто так или иначе угрожал Анастасии, да и видео камеры наблюдения, вдруг там что будет. И алиби у Агнии было. Та явно чиста, что даже настораживало. У неё ведь даже мотив есть — теперь весь бордель её. Да и люди, что содержат подобные места, обычно не откровенничают, а уж тем более с полицией. Однако, женщина, похоже, действительно совершенно ничего не знала и была готова содействовать в раскрытии дела. За всеми этими разговорами никто даже и не заметил, что началась самая настоящая гроза. Валерий вздыхает, понимая, что по такому ливню ехать далеко в участок идея не самая заманчивая. А потом с участка домой. Руслан стоит рядом под козырьком, недовольно кривит губы, кажется, думал о том же. А затем переводит взгляд на время, понимая, что до окончания рабочего дня осталось полчаса. — Ты далеко отсюда живёшь? — внезапно спрашивает Троицкий, застёгивая своё пальто. — Да, — коротко отвечает парень, переводя хмурый взгляд на напарника. Не понятно из-за чего именно до сих пор злится. — Тебе-то разница какая? — Я недалеко. Поехали, переждёшь грозу у меня. Не думаю, что ты горишь желанием мотаться туда-сюда в такую погоду. Тем более, что и в аварию так попасть не сложно. И смотрит на Валерия, приподнимая уголки губ в улыбке. Всё ещё пытается наладить контакт, как-то примирить их. Кажется, действительно не хочет никакой вражды между ними. А Меркуров выдыхает и всё-таки кивает. — Будешь говорить, куда ехать. В коридоре Руслана царит такой идеальный порядок, что Валерий сначала даже теряется. Да и квартира находится в очень хорошем районе, и выглядит довольно дорогой. От этого парень как-то напрягается. Откуда у того могли быть такие деньги? О взятках думать не слишком хочется. А Руслан будто понимает всё по лицу, потому отвечает, снимая пальто: — С родителями повезло, хорошее наследство оставили. Чай будешь или тебе чего-нибудь покрепче налить? — Мы пока что на работе, — уже хочет осадить его Валерий, тоже снимая верхнюю одежду. Вот только Руслан довольно показывает руку с часами — довольно дорогими часами — чтобы тот увидел, что рабочее их время закончилось пять минут назад. — Лично я буду виски. После сегодняшнего дня мне он жизненно необходим, — голос звучит довольно весело, однако Валерий замечает, что, пока парень разворачивался на кухню, улыбка просто пропадает с его лица. Валерий понимает, что на месте напарника и сам бы выпил чего-нибудь покрепче. Понятно, что от расследования подобного убийства своей бывшей приятных эмоций маловато. — Налей и мне, одному пить, наверное, не слишком весело. Хоть компанию тебе составлю, — наконец отзывается Валерий, проследовав за Русланом. — Надо же, как ты обо мне беспокоишься. Слеза наворачивается, — прозвучало это с явной усмешкой. Кухня была за поворотом, так что, если смотреть из коридора, то ничего не видно. А на кухне был настоящий бардак. Валерий неуверенно проходит вглубь, присаживаясь за барную стойку. — У меня гости бывают. И они обычно либо не задерживаются, либо мы сидим в гостиной. Вот и коридор с гостиной в идеальном порядке. А остальное, это так, моё личное, — отмахивается Руслан, доставая два стакана и бутылку. — Ну ещё и в кабинете. Но, там порядок должен быть и это вполне логично. Валерий же от этих слов даже замирает ненадолго. У Троицкого явно были свои тараканы и мир, в который не хочется впускать никого. Да и какие гости у него могут быть? Явно кто-то, кого он уже знает, но даже с ними проводил время в гостиной. В той иллюзии, которую выстроил исключительно для других. А Валерия вот так просто впустил в своё личное. Да, о Руслане не складывалось впечатление, что он какой-то нелюдимый и замкнутый. Однако для самого Меркулова это всё было сродни тому, чтобы раскрыть душу нараспашку. Руслан садится рядом, наливая по стаканам виски. — Почему я тебе так не понравился с самого начала? Да и сейчас не особо нравлюсь, — бестактности парня можно было только поражаться. И заинтересовано смотрит тот на Валерия, ожидая ответа. — Боялся, что твоего любимого я попытаюсь заменить? — Мы тут решили устроить сеанс и раскрыть друг другу свои травмы? — Да, — довольно отвечает Руслан, растягивая губы в улыбке, а затем всё-таки отпивая виски. — Ты ведь хотел выпить со мной, поддержать и всё такое. Ну вот, прошу, отличный шанс. Валерий приподнимает брови, смотря на парня, словно говоря, что тот ведь и так всё прекрасно знает. А Руслан кивает, понимая, что больше тот ничего по этому поводу не скажет. — Я из-за этого дела на взводе. Не ожидал, что Настю кто-то убьёт. Тем более таким способом. Из-за этого и журналиста того чуть не убил. Было неприятно думать о том, что завтра я проснусь а моя фотография на фоне её трупа будет в новостях. Она ведь правда была очень хорошим человеком. Понимающая. Не заслужила такого, — Руслан делает ещё один глоток, опуская взгляд. В голове неприятно проносится: а заслужил ли такого тот Александр, которого он убил полгода назад. Раз тот был так дорог Валерию, то наверняка хороший человек был. И наверняка и сам Меркулов потом точно так же сидел, не понимая, за что убили его любовь, ведь тот не заслужил. А сколько ещё таких на счету Руслана? Совершенно не хочется задуматься о подобном. Кто что заслужил, а кто — нет. Прошлого не вернуть. Но нет. Из-за одного единственного напарника ему приходится думать об этом. Все мысли наизнанку вывернул. Руслан от этого даже кривится. Не жизнь, а беспросветная срань. — Ты поэтому был так против той теории с фанатиками? — осторожно спрашивает Валерий. — Потому что тогда её смерть будет выглядеть в твоих глазах ещё хуже? Троицкий поджимает губы, отводя взгляд, в окно смотрит. А парень расценивает это молчание как согласие, которое тому жутко не хочется произносить. — Не переживай, найдём мы её убийцу, — подбадривающе говорит Валерий, слабо улыбаясь. Зато так искренне. Похоже, нашёл в этом парне себя, потому так рвался помочь, чтобы хоть кто-то из них смог спать спокойно. — Дождь закончился, — невпопад отвечает Троицкий. А затем спешит объяснится: — В том смысле, что ты можешь уехать. Ты ведь не сильно много выпил, так что за руль можно. Ты ведь приехал ко мне, чтобы грозу переждть. Я тебя не выгоняю, ты можешь остаться, если хочешь. «Я хочу, чтобы ты остался» — так и не звучит. Они слишком мало знакомы, чтобы он говорил что-то подобное. Просто, ему нужна компания. А нормальной и самой обычной дружеской компании у него уже очень давно не было. По крайней мере такой, с которой бы можно было бы посидеть на кухне в полном бардаке, говоря о чём придётся. А не сидеть в идеально вылизанной гостиной, вести себя определённым образом. По крайней мере, в его круге общения и в круге общения Анастасии у всех негласное правило о идеальном доме. Разве, что только особенно близким друзьям можно было приоткрыть завесу, но никак не перед всеми, только бы репутацию не испортить. А у Руслана никакого желания сближаться ни с кем из них не было. Уехал Валерий, когда было уже давно заполночь. Сам он особо не пил, время от времени крутил стакан в руках, чтобы казалось, словно он тоже изредка пьёт. А вот его напарник совершенно не стеснялся, пил много, что-то вечно рассказывал. А когда уже был в стельку, то Валерий его и оставил, решил, что тот уж дальше тот как-нибудь сам. Потому совершенно не удивился, когда увидел, как Руслан входит в участок в солнцезащитных очках, хотя, казалось бы, зачем, если сейчас пасмурная осень. Парень рухнул на стул, захныкав от боли в голове. — Ты выглядишь ещё хуже, чем я после дедлайнов, — ехидно подмечает Валерий, поднимая на напарника взгляд и улыбаясь. — Обезбол дать? — Я от передоза твоим обезболом сдохну, если выпью ещё хоть одну таблетку, — недовольно шипит Руслан, массируя виски, надеясь, что это хоть как-то поможет. — Ты, как хороший друг, должен был либо остановить меня, либо напиться вместе со мной, чтобы плохо было обоим. На секунду на лице Руслана мелькает улыбка, а Валерий замирает. Уж явно никак не ожидал того, что его так скоро другом назовут. И как-то совершенно непонятно: то ли парень просто в шутку сказал такое, то ли серьёзно так считает. Да уж, за эти полгода он уже совсем отвык от человеческого общения вне работы, что ничего не понимает и теряется абсолютно во всём. — Ну, я могу ещё в лоб поцеловать и сказать, чтобы у плохого дяди и плохой тёти болело. Тебе поможет? — Валерий улыбается ещё шире, полностью отрываясь от бумаг и переключая всё своё внимание на напарника. — Попробуй, — с усмешкой отвечает тот, а затем заметно напрягается. — На нас пол участка пялится. Валерий не сразу соображает, только поднимает глаза, сразу перехватывая взгляды нескольких человек и понимая, что они не единственные. И улыбка тут же меркнет. Конечно же, у Валерия ведь новый напарник, всем интересно, как теперь тот будет себя вести. И тут он ещё и впервые за долгое время кому-то улыбается так искренне, а не скалится в подобии улыбки, чтобы отпугнуть. От этого и всё хорошее настроение сразу же улетучивается. — Ладно, нам нужно заняться делом, — Валерий старается собрать мысли в кучку, вот только мысленно вечно возвращается к произошедшему. — Я пришёл раньше, так что у меня кое-что есть. Из морга результаты пришли. Жертва рицином надышалась. Он действует не так быстро, потому её и держали где-то связанную, ждали, когда подействует. А потом уже провернули всё остальное. Руслан медленно кивает, тяжело сглатывая. — А что там по тем кускам кожи, которые мы под ногтями Насти нашли? — медленно спрашивает он. — Ничего. Я запросил информацию, а мне сказали, что у меня на такое нет доступа. Так что либо это преступник, за которым охотятся на верхах; либо сами вершины города, — качает головой Валерий, поднимая взгляд на напарника, и добавляет: — И не называй её имени. Нужно просто обезличить её, так ведь куда лучше будет. Ты ведь и сам знаешь. — Да… просто со всем этим делом как-то не получается её обезличить, — Троицкий вздыхает, а затем поднимает голову и начинает улыбаться. — Раз с этим не получилось, значит, камеры наблюдения должны что-то дать. Запросишь их? Руслан так внезапно начал приходить раньше начала рабочего дня и уходить позже — хотя раньше всегда, только рабочий день заканчивался, тот мгновенно начинался собираться, чтобы быстрее уйти. От этого Валерий первое время даже теряется, с вежливой улыбкой слушает ворчание напарника и усмехается всякий раз, только тот говорит что-нибудь вроде: «Сегодня над мешками заметил небольшие глаза». Примерно тогда же он начал приносить кофе. Сначала только себе, а потом и Валерию. И с улыбкой смотрел, как тот непонимающе хлопает глазами, а затем садился за работу, явно довольный впечатлением, которое произвёл. Камеры видеонаблюдения не дали ничего. Только то, как девушка испуганно бежала вперёд, а затем завернула в тупик, где уже ничего не было видно. А следом вальяжной походкой шёл мужчина, явно не беспокоясь о том, что та может удрать. Ещё тогда Руслана что-то напрягло во внешнем виде этого человека. Уж больно знакомой была фигура, вот только не вспомнить, где он уже его видел. Столько людей за свою «карьеру» повидал, что не может с уверенностью сказать, кто это. Тем более, что и одет мужчина был в пуховик, который с лёгкостью прикрывает всё, благодаря чему могли опознать его. Да ещё и качество видео оставляет желать лучшего. Валерий тогда всё хмурился, явно был расстроен таким раскладом событий, и с самым недовольным видом пил кофе. И на напарника всё косился, пытаясь понять, как тот. А у Руслана самообладание хорошо развито, ведь тот так и продолжает просматривать записи с камер. Переключается на другую, где видно, как этот мужчина выносит девушку, закинув её себе на плечо. Та уже без сознания. Поменяв ещё пару камер, парень замечает и то, как жертву грузят в машину. Потому сразу же поставил на паузу, бросившись пытаться разобрать номера, уже который раз проклиная качество видео. А Валерий сидит рядом, помогает ему со всем разобраться, может и не совсем легко, но значительно быстрее угадывая цифры. Годы работы уже научили тому, как выглядит какая цифра с камер видеонаблюдения. Вот только и это совершенно ничего не даёт, ведь машина числится в угоне. — Может, он сказал, что машину угнали, чтобы отвести от себя подозрения? — предполагает Валерий, постукивая пальцами по столу. — Нет, посмотри на рост. Наш убийца значительно выше, — качает головой парень. — А на видео видно, что у мужчины точно не ботинки на высокой платформе. Пускай очень плохо, но видно. Так что он не пытался сделать себя выше, потому что это не он. — Можем попробовать отследить машину, куда она поехала. — Не факт, что нам видеозаписи предоставят. Мы не знаем, куда поехала машина, потому нам точно не предоставят записи со всего города. А мы их не просмотрим. Если только… — Руслан замирает, задумчиво смотря в стол, а затем вздыхает. — Нет, я понятия не имею, как искать. — Ты знаешь, — сразу же отвечает парень, голос звучит довольно серьёзно, а сам он настойчиво продолжает: — Только говорить не хочешь. Почему? Ты ведь первый должен рваться найти убийцу Насти… — А то есть теперь мы имена начали использовать, а кто же мне несколько дней назад говорил про обезличивание? Ты пытаешься играть на мои чувствах, что ли? Боюсь разочаровать, не выйдет. Мы с ней уже давно расстались. И я не ты, чтобы гоняться за убийцей, как умалишённый, прибегая ко всем способам, лишь бы найти его и отомстить, словно это может воскресить человека, — шипит Руслан, хмурится. С самого детства на его чувствах пытались играть и манипулировать им. Ему хватило. Вот только доходит то, что он сказал, через пару секунд, когда он поднимает голову, сталкиваясь с растерянным взглядом Валерия. Тот ведь совершенно не думал ни о чём таком, а парень сразу воспринял это в штыки, потому что сама затея ему не нравится. Вся злость сразу же пропадает, остаётся только жутко виноватый взгляд. — Валер… — Ладно, не хочешь — не надо. Найдём другой способ, — выдыхает парень, стараясь выглядеть невозмутимо, словно его ни капельки эти слова не задели. — Валер, — Руслан даже повышает голос, чтобы его услышали, а не сбегали в свои мысли. Он ведь так долго не для этого контакт налаживал. — Можем попробовать ещё раз всех опросить. Или съездить на место преступления, может, мы упустили что-то. Перепроверить телефон… жертвы. — Валера! — парень берёт его за плечи, разворачивая к себе и вздыхая. — Мы всё это делали уже несколько раз. И ничего. Успокойся. Раз есть шанс найти убийцу, то мы должны его использовать. Вне зависимости от того, как я отношусь к этой затее. Я перегнул палку. Я просто вспылил. Я не прав, и уж тем более, я не должен был нас сравнивать. Извини. Валерий растерянно смотрит и кивает, показывая, что всё нормально и конфликт исчерпан. Хотя, его и не должно было быть. Руслан не со зла, а он сам не должен был настаивать или, в крайнем случае, просто спросить, что за способ. А затем Валерий отстраняется, медленно убирая чужие руки со своих плеч. — Хорошо, прошу тебя, так уж и быть, — с усмешкой отвечает парень, явно желая чуть поддразнить напарника, — только кофе мне принеси. И не этот свой капучино, который ты мне вечно таскаешь. А американо, — просит он, откидываясь на спинку стула и начиная улыбаться. От такого улыбается и Руслан. Широко и уверенно. Понимает, что всё в порядке. Он с людьми общаться совсем разучился. Именно нормально общаться, а посиделки элиты общества таким спокойным и местами придурошным назвать таковыми никак нельзя. Парень поднимается, сверкая глазами. — Ношу кофе тебя я, так что: кто платит, тот и музыку заказывает. Да и я же не жалуюсь на твои сигареты, которые корицей пахнут, — Руслан улыбается, весело говоря всё это, а затем наклоняется к лицу Валерия и щёлкает его по носу и накидывает пальто, удаляясь к выходу из участка. А тот так и сидит, смотря ему вслед, продолжая улыбаться. На плечах до сих пор остаётся тепло чужих прикосновений. Руслан не врал, действительно организовал встречу, которая может им помочь. Правда, пока не говорил, что именно за встреча и с кем она будет проходить. Однако просил прийти и Валерия, говорил, что так будет надёжнее, что вдвоём убедить легче. А потом всё-таки признался, что слишком нервничает, что ему нужна поддержка, иначе эту встречу он не вывезет, так что напарник нужен ему так исключительно ради этого. Валерий только кусал губы от этого, теперь понимая, почему эта затея парню не нравилась ещё с самого начала. Он бы и сам не хотел делать что-то подобное, что его заставляет так сильно нервничать. Потому и приехал как можно раньше. — Так ты ответишь мне, с кем встреча? — спрашивает Валерий, садясь на барный стул и наблюдая за тем, как его напарник всё крутится, стараясь себя чем-нибудь занять. — Нет, иначе ты испугаешься и убежишь, а мне тогда будет очень завидно, что я так не могу, — с полуулыбкой отвечает парень, что невозможно понять: шутит ли тот или нет. А Руслан и не даёт возможности это обдумать, уводит тему: — Ты сигарету сменил? Раньше от тебя корицей пахло, а сейчас чем-то другим. — Да, чтобы тебя не отпугивать, — шутит Валерий, отводя взгляд. От чего-то в душе теплеет. Словно осознание, что хоть кому-то на него не всё равно, раз Руслан такие мелочи замечает. От этого приятно, потому и взгляд даже теплеет. А Руслан садится рядом, подвигая к нему кружку с чаем, и одаривает тёплой улыбкой. — Меня не отпугнёщь так просто, не надейся, — с тихим смешком качает головой парень и чуть склоняет голову, всё смотря на парня. — Я рад, что тебя встретил. С тобой хорошо и спокойно. Валерий от этого только растерянно глазами хлопает, соображая, что ответить можно, вот только прерывает их стук в дверь. Руслан поджимает губы, выдыхая и поднимаясь. Стоит им выйти из кухни, он сразу же прикрывает дверь, чтобы лишний никто не лез, и кивает напарнику в сторону гостиной, а сам идёт открывать дверь. Наверное, для Валерия это было самой огромной неожиданностью — увидеть на пороге короля. Он даже сначала думает, что ему просто кажется, ведь откуда у Руслана могут быть такие связи? Однако нет, вот они оба входят в гостиную, где его напарник садится рядом с ним. Король же, хромая, доходит до кресла и садится, ставя свою трость рядом с собой. — Ты ему не сказал о том, что я приду? — усмехается тот, надменно смотря на Валерия. — А то у него взгляд такой напуганный, как будто его здесь съесть собрались. — Женя, не начинай, — сквозь зубы предостерегает Руслан, а затем поворачивается к напарнику и быстро поясняя: — Это мой брат, его Величество и как там его ещё называют. Я был прав на счёт того, что ты испугаешься и захочешь сбежать? Валерий только поджимает губы и кивает, вызывая у Евгения лишь усмешку. — Так зачем я вам, позвольте спросить? Ты меня со своим парнем решил познакомить и благословения попросить? Если так, то я разрешаю. На этом всё? — с голосе так и сквозит ничем не прикрытый сарказм, а Руслан только глаза закатывает, чувствуя, что немного покраснела чем вызывает довольную усмешку у Валерия. — Хотелось бы, — начинает Меркулов, выдохнув, и разводит руками — но увы. Но, если что, на будущее может и пригодится. Однако у нас другое дело. Руслан сказал, что Вы можете помочь достать записи с камер видеонаблюдения и отследить по ним машину подозреваемого. — Надо же, а что ещё он тебе рассказал? — на губах Евгения начинает играть совсем недобрая усмешка, от чего Руслан мигом напрягивается. — Ты про что? — непонимающе спрашивает Валерий. — Ни про что, — тот же отвечает он. — Валер, иди, пожалуйста, на кухню. Мне нужно поговорить со своим братом по душам. Кажется, в нём ещё никогда не было столько злости, страха и отчаяния, что прямо сейчас может раскрыться его личность, его работа. Потому, что раньше знали люди, на которых ему было всё равно, чьё мнение его совершенно не заботило. А мнения парня его заботило и ещё как. Тем более, если учесть, что Руслан сделал. А ведь Валерий сейчас ему и помогал во многом. А Евгений от этого только улыбается, кажется, именно этого и добивался всеми силами. Особенно радуется, когда Валерий качает головой, напряжённо смотря на напарника, явно собираясь остаться здесь и всё выслушать. — Я про то, что твой ненаглядный Руслан, это и есть метагерой, который тебе всю жизнь порушил. И не только твою, но и многих других людей. На таких, как он, земля держится, когда они в ней закопаны. Оба парня замирают. Троицкий пошевелиться боится. Чувствует на себя взгляд Валерия, но слишком боится повернуться. А тот бледнеет, не веря в услышанное. Однако, если судить по одной только его реакции, как тот не хотел, чтобы Валерий что-то услышал, то так всё и было. Да и то, как сейчас сидит Руслан, боясь лишний раз вздохнуть. — Русь? — суть вопроса и так ясна, потому и не требовала продолжения. А Валерий бы и не смог продолжить, ведь не может найти в себе на это достаточно сил. Это «Русь» отдаётся у Руслана где-то в груди чем-то безмерно тяжёлым, словно грудную клетку сдавливает. Такое отчаянное. И парень бы душу продал, лишь бы таким сокращением Валерий пользовался всё время до этого. Лишь бы говорил так только ласково, с привычной теплотой в голосе. Лишь бы сейчас было не так больно слышать впервые в жизни своё имя от него с таким отчаянием и болью. Это всё несправедливо, ужасно несправедливо. Хочется подскочить и врезать Евгению да посильнее. А потом говорить, что тот просто лжёт. Просто, блять, лжёт, чтобы они поссорились, потому что король всегда был против него, потому что хочет его жизнь разрушить. Но Евгений не врёт. Действительно говорит ради того, чтобы всё разрушить, но не врёт. А вот Руслан соврёт, а с него этого уже достаточно. Он и так погряз в этой лжи, чтобы как-то ещё врать Валерию. Всё было хорошо, всё было безумно хорошо. Его ничего не тревожило впервые за столько лет. Больше не нужно было сбегать от мыслей, потому что и мыслей ужасных уже не было. И он видел, как Валерий начал меняться с ним. Прямо у него на глазах. И сейчас всё это просто испорчено. — Зачем спрашивать, если и так знаешь ответ? — вопросом на вопрос, потому что Руслан просто не может найти в себе сил ответить прямо и чётко. И откидывается на спинку дивана, выдыхая и массируя переносицу. Валерий снова замирает, смотрит, не в силах оторвать взгляд. Только если раньше в этих глазах можно было разглядеть теплоту и радость, то сейчас там плещется только боль и отчаяние. Руки сжимаются в кулаки, так и хочется ударить его и посильнее, вот только парень и двинуться не может. Пара вдохов и выдохов, и Валерий резко поднимается, спешно направляясь к выходу. Больше не может в этом доме находиться ни секунды. Вернётся к себе, позвонит к себе в отдел и сдаст Руслана. Здесь не может, не может его обвинить ни в чём. Не тогда, когда на него смотрят эти глаза, преисполненные сожалением и раскаянием. И Валерий ведь наверняка знает, что это неправда, что тому вовсе не жаль. Вот только всё ещё хочется верить. А Троицкий резко хватает его за рукав, не давая уйти. Поднимает голову, хрипло от волнения шепча: — Валер, давай поговорим. Только вот тот лишь резко, словно с какой-то ненавистью, вырывается из хватки и быстро выскакивает из квартиры, шаря по карманам куртки. Нужно закурить. Нужно срочно закурить. От никотина чуть легче, да и как дыхательное упражнение тоже сойдёт. Лишь бы полегчало. В гостиной повисает гробовая тишина, Руслан всё сидит, низко опустив голову. — Что ж, я пожалуй, пойду. Спасибо, то ещё представление, мне понравилось, — наконец произносит Евгений, поднимаясь и беря свою трость. — С камерами я, так уж и быть, вам помогу, надеюсь, это всё ещё актуально. — Сука, — цедит сквозь зубы Руслан, резко подрываясь и хватая того чуть повыше локтя, крепко сжимая. Наверняка после такой хватки ещё и синяки останутся. — Ты, блять, никуда не уйдёшь, пока я сам этого не разрешу. Тебе обязательно мне всё портить? Какого ты вообще лезешь ко мне? Сам дал мне дело, а теперь всё рушишь? — Руслан, — со снисходительной улыбкой начинает Евгений, — ты же знаешь, Валерий целеустремлённый. Он закроет это дело с тобой или без. А ты у меня уже в печёнках сидишь. Так что как бы теперь всё не обернулось: тебя посадят; Валера лично тебя убьёт; или же я просто разрушу то, что стало дорого тебе — я в любом случае в выигрыше. — Я тебя так сильно ненавижу. Я не знал, что можно ненавидеть тебя ещё сильнее, чем до этого, — шипит парень, а затем резко убирает руку и отступает в сторону. — Провалий. — Весь твой спектакль: дружба с Валерой, попытки помочь ему, да и в принципе всё, что ты сделал ради этого дела, это было очень красиво. Но, к сожалению, это как пафосно плюнуть против ветра и попасть самому себе в лицо. — Я сказал, чтобы ты убирался отсюда! — повышает голос Руслан, выглядя крайне угрожающе. Он слышит прихрамывающие шаги; то, как закрывается дверь; и давящую тишину. Даже руки трястись начинают. Парень срывается с места и направляется на кухню, желая напиться до беспамятства. Уж лучше так. Вот только стоит ему туда ворваться, как на глаза сразу попадается кружка с чаем, что Валерий так и не допил. Чай мгновенно выплёскивается в раковину, а кружка летит в стену. И разбивается. Как только что всего за несколько минут разбились надежды Руслана на нормальную жизнь. Пробуждение оказалось не из приятных. Хоть он так и не напился, но вечерняя самая настоящая истерика его всё же срубила. Что сейчас в теле была жуткая слабость и усталость, а голова болела. В квартиру никто не ломился, не требовал открыть дверь, не предъявлял обвинений, а значит Валерий не сдал его. Пока что. Может, был просто не в состоянии, как и Руслан, потому и не позвонил. Может, не мог смириться с этим, не мог поверить. Он заставляет себя подняться с кровати и идёт на кухню. В горле ужасно пересохло, так что нужно выпить воды. А потом подумать, что делать теперь, когда из груди словно сердце выдрали и оставили там зияющую пустоту. Что теперь хочется скулить. Ощущение, что у него в жизни ничего не осталось, что никого не осталось. И бежать ему некуда. Негде спрятаться от всего мира, что ополчился против него. Через час хождений по пустой квартире; через час мучений и самоистязающих мыслей Руслан наконец понимает, что дальше так нельзя. Что нельзя вот так всё просто оставить. Валерий явно не собирается никому звонить и сдавать его. Возможно, действительно собирается лично убить его, а сейчас просто выжидает подходящий момент. Однако Руслан не может вот так просто сидеть и ждать непонятно чего. Потому берёт телефон, набирая один из кучи номеров, которые узнал за всё время работы. И сейчас этотномер нужен ему, чтобы достали адрес, предварительно, на этот раз адрес Валерия. Им нужно поговорить и всё обсудить. Иначе никак. Даже если ему придётся говорить, пока на него будет наставлен пистолет парня. И через несколько минут ему приходит нужный адрес. Конечно, можно было легко запросить его дело, чтобы так узнать, однако тогда Валерия сразу уведомят об этом, а такой расклад парню точно не на руку. Руслан довольно быстро собирается и покидает квартиру, запирая дверь. Он спускается вниз к своей машине, от волнения прокручивая в руках ключи. И всю дорогу морально готовит себя к любому исходу событий. Главное, в самой отвратной ситуации выкрутиться. Что-что, а это он умеет с потрясающим мастерством. Вот только, стоя прямо на пороге, всё никак не может заставить себя постучать в дверь, слишком боится. Хотя ведь готовил себя. Нужно просто постучать, а дальше как пойдёт. И безумно страшно слышать шаги, что приближаются к двери. Руслан с замиранием сердца смотрит на открывающуюся дверь и тут же сталкивается с растерянным взглядом Валерия. И всего за долю секунды этот взгляд меняется не в самую лучшую сторону. Мелькает боль вперемешку с каким-то испугом, а затем и гнев с раздражением. — Валер, стой, — бросается Руслан, придерживая рукой дверь и не давая её прикрыть, — пожалуйста, я поговорить с тобой хочу. — Да? Что-то сказать хочешь? Не напизделся ещё? — шипит парень и прикладывает чуть больше усилий, чтобы всё же закрыть дверь. — Нет, не напизделся, — голос жутко взволнованный, от чего у Валерия на душе неприятно становится. — Меня тошнит от тебя… — Меня от себя тоже, — перебивает Руслан, явно желая, чтобы его всё же выслушали. — Я еблан, да. Но давай поговорим. Если бы ты хотел, то ты бы уже давно вызвал ко мне наряд полиции, чтобы меня повязали, времени у тебя было предостаточно. Но ты этого не сделал, потому что не хотел. Так что давай сейчас поговорим. Валерий где-то с минуту стоит, смотря на парня, а затем всё-таки отходит от двери, пропуская его в свою квартиру, что разительно отличается от той, в которой живёт Руслан. Эта обжитая, уютная, сюда хочется возвращаться, это место хотя бы можно домом назвать. Парень колеблется пару секунд, а затем всё же переступает порог. Возможно, Валера действительно собрался самосуд вершить, решив, что от обычного Троицкий откупиться может. Однако сейчас это кажется не таким уж и важным. Руслан поворачивается к парню, старается словить его взгляд, однако тот упорно отводит глаза. — Я курить хочу, — заявляет он в какой-то момент и разворачивается, идя на балкон. А Руслан ступает следом, молчит. Ещё и голову низко опустил. Всё пытается подгадать момент, когда можно будет начать рассыпаться в извинениях, становиться на колени и всё подобное, лишь бы его простили. И на балконе всё также молча наблюдает за тем, как Валерий открывает окно и прикуривает сигарету. — Снова корица? — мгновенно угадывает Руслан. — Ага. Пытаюсь хоть так тебя отпугнуть. Троицкий криво улыбается, а Валерий снова настойчиво отводит взгляд. Слишком больно и плохо смотреть на улыбку, которой ты когда-то улыбался в ответ, а сейчас от неё же на душе так гадко становится. — У тебя есть ровно три минуты, — наконец произносит Валерий, собравшись с мыслями и готовый слушать. — Время пошло. Руслан несколько секунд стоит, теряясь. Явно не ожидал чего-то подобного. И понимает, что если скажет хоть одно слово не так, хоть одну формулировку неправильно, то ничего больше не вернуть. Но при этом он ведь ещё и откровенным быть хочет, потому что устал всё скрывать. Это словно внезапно оказаться прямо посреди минного поля. И в голове сотня мыслей, вот только ничего из них составить не получается. Парень рвано вдыхает, цепляя рукой за подоконник, чтобы ухватиться хоть за что-то и обрести немного уверенности. — То, как я себя с тобой вел — не притворство. Ты для меня стал действительно слишком интересным человеком. И важным. Такой… совершенно другой, отличный от моего круга общения. Без надменности, такой домашний и уютный, кого сразу не страшно впускать в душу. И этим жутко хороший. Я ни разу тебе не соврал по поводу моего отношения к тебе. Я мог изначально вести себя отстранённо, заниматься исключительно делом. У меня задача всего одна была — найти убийцу. Так зачем мне было общаться с тобой? Но я общался. Потому что ты для меня был важен. Ты был интересным и хорошим. И что я по-твоему должен был сделать? Сразу признаться: «Ух ты, надо же, какое совпадение, я и есть метагерой, который убил твоего любимого»? Так? Я молчал, потому что знал, что если ты узнаешь, то всё будет порушено, а я не хотел, — голос чуть подрагивает, взгляд бегает, лишь бы только на Валерия не смотреть. А тот стоит и слушает, опустив голову. Слушать больно, хочется всё крикнуть, чтобы Руслан заткнулся, чтобы не продолжал. Слишком плохо становится. Хочется в уголок забиться, закрыть глаза руками, чтобы снова как в детстве: нет проблем, а все эти заботы касаются всех, но только не тебя. Ещё от чего-то хочется разрыдаться, может, накопилось за столько времени, а сейчас его всё это просто добило. Парень обнимает сам себя в попытках утешить, хотя хочется, чтобы не он себя обнимал, а кто-нибудь другой. — Как ты живёшь с этим? Зная, что кому-то причинил столько боли? — сиплым от волнения голосом спрашивает Валерий, поднимая голову и сталкиваясь с не менее потерянным взглядом парня. — Внушаешь себе что цели были благими. Если внушать постоянно, сам в это поверишь, — говорить явно было тяжело. Он готовился к обвинениям, крикам, к чему угодно. Но не к тому, что Валерия начнёт интересовать что-то подобное. Хотя, догадаться следовало. — И что же такого сделал Саша, что его смерть могла быть благим делом? — Ничего, — голос совсем убитый, Руслан вдыхает пару раз и делает шаг к Валерию. — Совершенно ничего. Просто оказался не в то время не в том месте, а потом решил перейти дорогу не тем людям. Ты, наверное, хочешь услышать, что я каждый день жалел о содеянном, но нет. Я не помнил его. Совсем. И когда мы с тобой встретились, я просто решил не ворошить прошлое. А потом решил не портить всё воспоминаниями об этом прошлом. Только вчера вечером, когда ты ушёл, я поднял все бумаги, все записи. Всё, что только можно, лишь бы разузнать. И мне безумно жаль за всё то, что ты пережил по моей вине. В глазах парня мелькают слёзы, от чего Валерий на несколько секунд теряется. Всё это действительно выглядит как искреннее раскаяние, что хочется даже поверить. Вот только страшно. Тому ведь лгать не впервой. — Это всё, что ты сказать хотел? — собственный голос предательски дрогнул, выдавая парня с потрохами. — Нет, — качает головой Руслан и подходит ещё на шаг ближе. — Ты уже полгода по нему тоскуешь. Но этим ты его не вернёшь. Ты так только самого себя уничтожишь. Тебе ведь становилось лучше со мной. Ты начал улыбаться, смеяться. Ты начал становиться нормальным человеком, начал вылезать из той ямы. А мне становилось лучше с тобой. Я смог кого-то впустить, по-настоящему впустить, к себе в душу. Так незаметно Руслан оказывается совсем близко и поднимается на носочки, обхватывая ладонями лицо Валерия и целуя. Мягко и аккуратно, не пытается ни углубить, ни сделать настойчивее. Только поглаживает большими пальцами по чужим щекам. А затем отстраняется, смотрит в растерянное лицо парня и слабо, совсем грустно улыбается. — Кажется, мои три минуты вышли. Вот только уйти ему не даёт Валера, хватает за локоть, притягивая ближе к себе, а затем обнимая за талию. И наклоняется, целует Руслана, стараясь вложить в него как можно больше. Сердце в этот момент бьётся слишком быстро, что вечно кажется — вот-вот задохнёшься от волнения. А Руслан всего пару секунд соображает что к чему, а затем отвечает не поцелуй, но уже более медленно-растяжно, зачёсывая каштановые волосы мягкими движениями назад. Даже улыбку сдержать не может. Первым отстраняется Валерий, смотрит в карие глаза парня, всё ещё не в силах поверить, нормально обмозговать случившееся. — По крайней мере, нам с тобой вчера мой братец благословение дал, — усмехается Руслан. — Твой братец идиот, а ты решил взять пример с него, — отвечает Валерий и снова касается своими губами губ парня. Из-за нервов и адреналина Руслан сначала и не заметил, что квартира Валерия плохо отапливается. Потому сейчас и сидит, завернувшись в плед парня, пока тот делает им чай. Ромашковый, чтобы нервы хоть немного успокоить. Как будто тут один только чай мог помочь. Скорее уж долгий разговор вместе со стаканчиком чего-нибудь крепкого, чтобы лучше было, однако Валерий отказался. Сказал, что лучше разобраться сначала с делом, а потом уже на чистую голову говорить. Руслан берёт чай, пока парень садится рядом. Повисает молчание. Валерий всё задумчиво смотрит на парня, водя пальцем по краю кружки. — Если ты думаешь, что это я её убил, то ты ошибаешься, — не выдерживает Руслан, поворачиваясь к нему. — Если бы я её убил, я бы просто замёл следы, тем более не выставлял бы напоказ. И сделал бы всё куда проще. И уж тем более не стал бы соваться в полицию. — Я знаю, — кивает Валерий, хотя, признаться честно, такая мысль в голове мелькала. — Кто тебе вообще это дело дал? Тем более с такими сложностями, чтобы попасть к нам в участок и всё такое. — Его Величество, — и руку чуть вскидывает, в потолок указывая, мол, высшие из высших. — И документы, чтобы я оказался в участке. Всё организовал, молодец какой. Он ко мне редко за какими-то услугами обращался. Пару раз. С одними людьми… разобраться. И человека одного найти. Так что я ума не приложу, зачем ему вообще понадобилось, чтобы я узнал про убийцу Насти. Они были знакомы, но так, мельком. Один или два раза пересекались и на этом всё. —Уверен, что только пару раз? Вы с ней из-за чего расстались? Если это была её идея, то не исключено, что они могли встречаться, — предполагает Валерий. — Вообще, звучит, как здравая догадка, но, поверь мне, нашего не слишком уважаемого короля Настя не заботила от слова совсем. У него немного другие предпочтения. В комнату снова повисает молчание. Теперь, когда Валерий всё знает, немного проще. Теперь можно было использовать все свои знания касательно этого дела. Действительно, Руслан был больше сосредоточен на том, что они могут сделать со стороны полиции, если исходить из их знаний. А теперь понятно, что так парень пропустил много чего. Странно было, какие вообще могут быть интересы у Евгения в этом деле? Точно не из-за Анастасии, та его не интересовала. Да и дело можно было оставить полиции, пускай сами разбираются. А тут он пришёл посреди ночи к нему, постарался всё устроить. Причём устроил всё с таким чудесным совпадением, что Руслан оказался напарником именно Валерия. Раньше он это совпадение тоже замечал, однако не думал об этом в таком ключе. Да и зачем отправлять его в полицию, если вне он может сделать всё быстрее, спокойнее и качественнее. — У Жени могут быть свои интересы, — задумчиво произносит Руслан, только больше кутаясь в плед. — Он на меня уже давно зуб точит, что я ушёл в самоволку с кучей денег и хорошими знакомствами. У него все верха, все важные люди на коротком поводке. А я нет. Меня он никак прижать не может, многие обращаются ни к нему за помощью, а идут ко мне. А от этого его власть не такая огромная. Да и условия соглашения на различных задания у меня чуть лучше. Да ты погляди, я само благородство, — усмехается парень, однако Валерий такого настроя не разделяет, слушает с серьёзным видом. — Я всё время ускользаю, что он ничего поделать со мной не может. — Думаешь, что он решил, раз так не получается, то запихнёт тебя в полицию, где всё и выйдет? Ко мне отправит, раз ты мне уже насолил, — от этих слов Руслан поджимает губы, виновато опускает глаза, а Валерий только отмахивается, устал уже слышать эти извинения, да и не помогут они сейчас. — Знал, что нам потребуется его помощь. И решил, что в этот момент расскажет всё, как есть. А тогда либо ты всё потеряешь и отчаешься, либо я тебя убью. — Но до правды ты бы всё равно продолжал докапываться, верно? Вышел бы на него, а он бы тебя вот так тихо убрал, как человека, который слишком много знает, — завершает Руслан, облокачиваясь спиной на подлокотник дивана и оставляя пустую чашку на небольшой кофейный столик. Звучало это всё крайне сомнительно. Однако оба понимают, что всё так и есть. Но знание совершенно ничего им не даёт. Нужно признание, а признание им точно никогда не заполучить. Валерий обессиленно выдохнул, понимая, что дело придётся заморозить, потому что ничего толкового не выйдет. Если они на кого и выйдут, то точно на невиновного. А Руслан злится. Злится, что вынужден вечно тягаться с Евгением. Что тот может вот так просто в любой момент пытаться начать рушить его жизнь. И ведь уже не в первый раз. Хочется донести наконец до него, что лучше к нему просто так больше не совался. И парень подрывается, желая поехать к Евгению, надеясь, что хоть через кулаки он донесёт. — Ты куда? — испуганно спрашивает Валерий, поднимаясь следом. — К Жене? Он ведь этого и ждёт, чтобы ты к нему приехал, чтобы убить тебя. — Так я убью его первым, я могу его остановить. — Как? Ценой собственной жизни? Если кто и прикончит тебя, так это я, — парень хватает Руслана за запястье, не давая уйти. Тот даже усмехается от подобного заявления. Вот только всё равно рвётся отомстить, лишь бы потом жилось спокойнее. Только хватка Валерия слишком крепкая — вырывайся, не вырывайся, а результат один и тот же. Потому Руслан заставляет себя выдохнуть и попытаться успокоиться. Действительно, рисковать лишний раз ему точно ни к чему, когда у него есть всё, чего так отчаянно желала душа последнее время. А вся эта месть на горячую голову только порушит всё. Лучше успокоиться, а потом уже решать, что делать дальше. И парень садится обратно на диван. Сейчас уже понимает, чья фигура была на той видеозаписи. Его некогда лучший друг. Когда Руслан уходил, вернее сказать, сбегал из дворца, тогда они и поссорились. Август тогда наговорил ему кучу весьма неприятных вещей, некоторые до сих пор так и всплывают в памяти. Однако рост, примерное телосложение, всё сходилось, а потому парень намеревался чуть позже поговорить с ним. Без обвинений, просто поговорить, заглянуть в глаза этому человеку, прекрасно понимая, что тот о своём поступке сожалеет. И без прямого приказа не сделал бы ничего. Валерий, кажется, тоже расслабляется, когда понимает, что парень никуда бежать не собирается. Потому садится рядом и прижимает Руслана к себе, обнимая за плечи. Понимает, что им ещё многое обсудить нужно будет, однако точно не сейчас. Сейчас им требуется как минимум хороший отдых. — Расскажешь, почему именно «метагерой»? — внезапно спрашивает Валерий, опуская взгляд на парня. — Типо герой без границ. Делаю всё, что не может полиция. А то, что может, делаю качественнее и быстрее. И берусь за огромный спектр услуг. Без границ, — ответ звучит куда-то в шею парня, заставляя его улыбнуться. — А почему тебя в участке шутом называли? — Потому что я себя вёл как конченный клоун, — парень со смешком припоминает слова Руслана, заставляя того рассмеяться и прижаться к себе только ближе.