И у хороших мальчиков есть клыки

      С самого детства Хината хотела щенка. Возможно, это желание возникло из-за слишком частого пребывания рядом с Кибой и Акамару. Она не исключала эту версию. Приятно было видеть, как человек — сам больше похожий на собаку — и животное взаимодействуют друг с другом, учатся, растут и вместе меняются с годами. И годы действительно пролетели быстрее, чем она могла себе представить. Казалось, она только моргнула, а Акамару уже вырос размером со взрослого горного льва. Это было странно, ведь Хината помнила дни, когда он был настолько маленьким, что удобно умещался на голове Кибы. Теперь же по части транспортировки Киба зависел от Акамару. Но он тоже изменился. В основном, конечно, хитрый, громкоголосый Инузука остался практически тем же. Он быстро выходил из себя, любил быть в центре внимания и мог заговорить до смерти, стоило проявить хоть малейший проблеск интереса к его рассказу. Он был взрывным. Он был страстным. Он был эмоциональным. Он больше не носил капюшон. — Мне нравится чувствовать ветер в волосах, — объяснил он, когда она спросила об этом. Хината поверила ему. Киба был свободным духом, всегда был, и теперь, став старше, он начал это осознавать. В дикой, непредсказуемой атмосфере природы он чувствовал себя как дома. Однако… Хината подозревала, что у него были другие причины убрать любимую куртку из своего гардероба, потому что за весь разговор он ни разу не взглянул ей в глаза. Она изучила товарища достаточно хорошо, чтобы отметить ненормальность его поведения, хотя и не знала, что об этом думать. Да, он был привлекателен во всех отношениях, и лучше любого другого умел её рассмешить, но… всё было сложно. Когда ты твердишь себе, что любишь кого-то настолько сильно: всем сердцем, всей душой, и уверена, что никогда не сможешь перенести эти чувства на другого, трудно суметь отказаться от этого образа мыслей. Хината думала, что проведёт всю свою жизнь в тихой любви к Наруто, пусть даже он никогда не отнесётся к ней так, как она мечтала. Его глаза всегда были устремлены только на Сакуру. Хината понимала это, однако принять никак не могла. Это ранило, и всё же она не могла отпустить. Так ей было комфортно. Привычно. Новообретённое беспокойство Кибы по поводу своей внешности, его пыл, колеблющийся между едва уловимым и очевидным, вгоняли её в смятение. Хината, может, и была болезненно застенчива, но она не была глупа. Она видела, что происходит, и увиденное её пугало. Киба был её другом, товарищем по команде. Она уравновешивала его опрометчивость своей осторожностью. Так было всегда. У них как-то выходило работать сообща, и выходило отлично. Но он не хотел мириться с этим, о чём сказал ей однажды. — Я не могу так, Хината! — взорвался он, запуская руки в непослушную гриву. — Ты не представляешь, как долго я хотел… — Он покачал головой, обдумывая то, что готовился сказать. — Послушай, ты зря тратишь своё время на Наруто. Этот парень… он безнадёжен. Он даже не знает о твоём существовании. Но я… — он снова замолчал, положив руки на её дрожащие плечи. — Я знаю. — Его голос был едва громче шёпота. Словно вырезанная изо льда, наследница Хьюга оставалась неподвижной, едва осмеливаясь дышать. Что ей сказать? Что сделать? Разум что-то бессвязно лепетал. В голове воцарился хаос. Она не любила Кибу. Она любила Наруто… Так ведь? Что-то тёплое коснулось её подбородка, приподняло лицо. Его пальцы. — Пожалуйста, Хината, посмотри на меня. Она подчинилась. У неё не было выбора. — Неужели ты не можешь дать мне шанс? — Он в успокаивающем жесте огладил линию её подбородка подушечкой большого пальца, хотя сам дрожал. — Я… — Хината закусила губу. Лучше промолчать, иначе она выставит себя дурой. Киба расценил это как одобрение. — Я сделаю тебя счастливой, — поклялся он совершенно искренне. — Обещаю. — Он обхватил ладонью её щёку, и в его глазах засияла любовь. — То есть, если ты позволишь. Хината прислонилась спиной к стволу старого дуба, улыбаясь воспоминаниям. Киба был верен своему слову. Она ни разу не пожалела о своём решении. — Ой! — Она хихикнула, когда беспокойный чёрный щенок лабрадора — подарок Кибы и его семьи — запрыгнул к ней на колени и лизнул в нос. — Ты не устал, глупыш? Ты весь день бегал! Щенок весело тявкнул, а затем устроился рядом, подставляя под её пальцы пушистый животик. Рассмеявшись, Хината погладила любимца. Погода стояла великолепная, поэтому они с Кибой решили отвести собак в парк на вторую половину дня. Киба проводил с ними почти всё время, потому что утверждал, что это его гражданский долг как Инузуки, так что теперь он лежал на спине рядом с Акамару и крепко спал. Хината пожалела, что не захватила с собой фотоаппарат. Зрелище было абсолютно восхитительное. — Он хороший мальчик, — шепнула она щенку, который сонно моргнул, готовясь вот-вот уснуть. — Ты тоже, — улыбнувшись, успокоила она его. Щенок дважды мотнул хвостом в подтверждение и закрыл глаза. Осторожно, чтобы не напугать его, Хината отошла от дерева, сокращая расстояние, разделявшее её и Кибу. У него такие растрёпанные волосы, подумала она, развеселившись, и сделала всё возможное, чтобы пригладить их, пока он спал. Закончив, она осмотрела свою работу, приподняв брови. Что бы она ни делала, его волосы оставались всё такими же. Не то чтобы Хината возражала. Растрёпанные волосы давали ей повод прикоснуться к нему. Она некоторое время привыкала к мысли, что может дотронуться до него без разрешения, поскольку он принадлежал ей, хотя какая-то её часть до сих пор чувствовала неловкость при этом. У Кибы же, напротив, не было никаких проблем с преодолением этого барьера, что для Хинаты не стало большой неожиданностью. Хотя Киба, возможно, и не производил впечатление романтичного парня для широкой публики, он любил обниматься, держаться за руки и целоваться при любой возможности. И, как ни странно, Хината радовалась, что он показал эту свою сторону только ей. Не будучи эгоисткой в принципе, она с удивлением обнаружила, что совершенно не желает делиться им. Но Киба не возражал. — Можешь таскать меня на поводке, и я буду счастлив, — дразнил он. Хината не могла представить, что зайдёт настолько далеко, однако тот факт, что её неожиданная одержимость не беспокоила его, принёс ей облегчение. И пусть их отношения не были идеальными, они были достаточно близкими и доверительными. — Я люблю тебя, — тихо сказала она, прежде чем легко, как пёрышко, прижаться к его губам своими. Когда Хината отстранилась, он приоткрыл глаза и лениво улыбнулся, обнажив два острых клыка, и ей захотелось поцеловать его снова. Киба тоже это знал. — Ками-сама, кое-кто у нас маленькая развратница, — лукаво протянул он. Хината покраснела. — Нет! — выдохнула она почти испуганно. — Я просто… гм… просто… — она ​​наклонила голову — восхищалась тобой, вот и всё. — Да? Могла бы соврать, — ухмыльнулся Киба, наслаждаясь этой игрой. Хинату так легко было вывести из равновесия, как маленького ребёнка, но его это не останавливало. — Так и есть! Киба изобразил замешательство. — Так значит, не восхищалась? Хината побледнела. — Нет! Нет, нет, нет! — Обеспокоенная, она заломила руки в детской привычке. — Я... Киба вдруг сел и обнял её, и его грудь затряслась от смеха. — Прости, Хината, — прохрипел он ей в шею, — но я должен был это сделать. Ты бы видела своё лицо! Она невольно рассмеялась вместе с ним. — Это было подло. — Я знаю, — признал он. И поцеловал её. — Что ты там говорила? — задумался Киба после того, как выпустил её из объятий. — Мне показалось, что я что-то слышал. — Он ухмыльнулся. Мгновение Хината смущённо смотрела на него. — Я люблю тебя. — Я так и думал, — удовлетворённо кивнул он и уткнулся лбом ей в плечо. — Я тоже тебя люблю. Акамару и щенок приоткрыли глаза, переглянулись, как будто делились секретом, и снова заснули. Их хозяева были до невозможности странными.