Новоявление

В столице Эквестрии неторопливо занималось летнее утро. Обыватели встречали рассвет скрипом ставен, хлопками дверей, негромким звоном посуды на кухне, а уходящие с ночной смены гварды ловили носами ручейки ароматов хлеба, чая и кофе, просачивающиеся из приоткрытых окон. Принцесса Селестия, подняв дневное светило, не спешила покидать балкон. Прильнув к ограждению, аликорн расслабленно любовалась оживающим городом, замечая как распахиваются ставни, открываются двери домов и заведений. — Мои маленькие пони… — с улыбкой вздохнула правительница, прислушиваясь к гомону жеребят. Внезапно яркий солнечный отблеск мелькнул, заставив рефлекторно зажмуриться и поднять крыло. Глянув сквозь перья, Селестия заметила на балконе соседней башни Луну, как раз прилетевшую с ночной прогулки. Приветливо махнув крылом, Лунная принцесса утомленно встряхнулась, сбрасывая остатки напряжения, и скрылась в своих покоях. — Пошла, родная моя, баюшки, — мягко улыбнулась Селестия. И тут внимание аликорна привлекли три появившиеся вдалеке на небосклоне точки. Направлялись они явно к Кантерлоту — Хм-м?.. — принцесса одобрительно кивнула, когда дневные гварды, только что принявшие пост, тоже заметили раннеутренних гостей, и несколько пегасов ринулись на перехват. Селестия спокойно ждала, пока дозорные и визитеры, зависнув в полете, общались, энергично размахивая крыльями. Затем один из гвардов подлетел к аликорну и доложил: — Ваше Величество, к вам летит королева Ново в сопровождении личного эскорта. — О, Ново? — Селестия позволила себе выразить удивление достаточно явно. — Да, пропустите ее и сопровождающих. И возвращайтесь на посты. Вскоре к балкону, где стояла принцесса-пони, подлетели гиппогрифы — сама Ново, и с ней двое мощных стражей. Приземление было озвучено перестуком копыт и окованных металлом когтей по мраморным плитам. — Приветствую вас, принцесса Селестия, — слегка поклонилась Ново, уложив крылья. — Доброго утра, королева Ново, — улыбнувшись, Селестия вернула поклон, и шагнув ближе к королеве, крылом приобняла ее за плечо. Учуяв терпкий запах, исходящий от гостьи, принцесса отметила про себя, что Ново пахнет очень уж вызывающе. — Я ожидала встретить тебя ближе к вечеру. С каким же ветром прилетела ты столь рано? — Я планировала посетить Эквестрию с официальным визитом именно вечером, и подготовка началась уже два дня назад. Но сим утром на горе Арис была удивительно хорошая погода, и первые же проблески рассвета пробудили во мне неистовую жажду небесного простора. Позвав с собой троих крепких ребят, я устроила восхитительную утреннюю прогулку вне расписания. А нагулявшись, заприметила на горизонте Кантерхорн, прикинула расстояние, и будучи духом своим на высоте, решила испытать силы. И вот я тут… Томно изогнув спину, Ново расправила могучие крылья и потянулась с изумительной, присущей гиппогрифам грацией. — И даже не особо усталая. «Ново захотелось прогуляться и сбить нафиг весь рабочий график. Может, и мне стоит делать подобное время от времени?» — призадумалась Селестия. — Но с тобой лишь двое, — повела принцесса крылом в сторону личной охраны королевы. — Да, — кивнула Ново. — Третьего я отослала в столицу с распоряжениями, написав их на свитке не прерывая полета. Чтоб обо мне не волновались. Селестия подавила завистливый вздох. Вот бы и ей, безвылазно погрязшей в управленчестве, так же вырваться в нежное рассветное небо, вдыхая всей грудью предутреннюю прохладу… — Принцесса, мои ребята наверняка проголодались. Прошу вас направить их, где бы поесть. — Легко, — улыбнулась Селестия, возвращаясь мыслями в привычную колею, накатанную за тысячелетия заботы о подданных. Телекинезом вытянув из шкафа мешочек битов, передала одному из стражников — тот ловко подхватил валюту когтистой лапой. — В столице много заведений, пройдитесь по улицам, понюхайте, наверняка найдете еду по вкусу. — Благодарим вас, Ваше Величество, — гиппогрифы откозыряли, переглянулись с Ново и, получив одобрительный кивок, лихо усвистали с балкона в город. Селестия, мысленно скомкав и выбросив в урну распорядок дня, обратилась к гостье. — Что ж, начнем утро снова, с Ново. Как ты хотела бы провести день в столице Эквестрии? — Как? — задумчиво постучав когтем по клюву, королева глянула на город. — Точно никаких празднеств и торжеств. Все они запланированы на вечер, как раз тогда прилетит официальная делегация с горы Арис, вот пусть тогда все и происходит. А утром — я хочу просто пожить в твоей компании, если ты не против. Пройтись по дворцу, проникнуться величием архитектуры, позавтракать, искупаться в бассейне, осмотреть Кантерлот. Перемежая все это отдыхом и общением. Селестия широко повела крылом, словно распахивая перед королевой врата гостеприимства. — Хорошо, приглашаю начать прогулку по дворцу с моих личных покоев. — Получается, я с утра вторглась в твою спальню, Селестия? — улыбнулась Ново, осматривая комнату. — Тут уютно. — Сока? — предложила Богиня Эквестрии, левитируя графин с алой жидкостью. — Прекрасен, как рубин, — держа наполненный граненый стакан кончиками когтей, Ново залюбовалась переливами света. — Особый сорт граната, выращиваемого в Седельной Арабии, — кивнула Селестия, отпивая из своего стакана. И удивленно взглянула на Ново, заслышав мелодичный звон. Королева гиппогрифов озадаченно постукивала орлиным своим клювом по краю стакана. — А?.. Один момент, пожалуйста. Вспомнив поилку Филомины, Селестия быстро нашла в шкафу подходящего размера пиалу, и перелив гранатовый сок в нее, подала Ново. — Благодарю, — улыбнулась та, отпив. — У нас редко гостят существа с клювами, и эту особенность я упустила из виду, — пояснила принцесса, снова садясь на диван. Написав пару распоряжений, Селестия позвонила в колокольчик и передала записки явившейся горничной. — Дополнила, чтоб всем гиппогрифам на торжестве были предоставлены кубки и пиалы. — Грифоны же есть в Кантерлоте? — Их мало, и держатся они обособленно, да и сами пони не очень стремятся контактировать с хищниками, что и затрудняет познание грифоньей обыденности. Допив почти все, Ново обмакнула когти в остатки сока и прошлась по крыльям сверху, украсив перья множеством ярко-алых крапинок. — Ритуал на удачу, — пояснила королева, распахнув крылья и любуясь узорами. — Красиво. Теперь приглашаю полюбоваться убранством дворца, а завтрак нам принесут в мой рабочий кабинет. Несмотря на ранний час, в кантерлотских коридорах было оживленно. И любой, увидевший царственных особ, замечал их удивительное сходство: белоснежные тела и крылья, стройные ноги, величественная осанка и грация. Золотые браслеты на передних ногах Ново неярко блистали при ходьбе, Селестия же предпочла на время забыть про регалии. Ново, любуясь витражами, запечатлевшими различные эпохи Эквестрии, остановилась напротив одного. — Солнце. Луна. И кого-то мне напоминают эти шесть пони, — королева в привычной своей манере задумчиво коснулась когтем клюва. — Принцесса Твайлайт и ее подруги, — пояснила Селестия. — Совместными усилиями они не раз спасали Эквестрию от бед. — Твайлайт? Та самая, что приплывала ко мне с весьма претенциозной, скажем так, просьбой о помощи. И это ее я с позором вышвырнула из моих владений. Селестия ощутила как уши ее против воли принимают очень удивленное выражение. — Ново, я не ослышалась?.. Ты вышвырнула мою лучшую ученицу? По какой же причине? — Она попыталась завладеть артефактом, с которым были связаны жизнь и безопасность моего народа. И выкинуть воровку из дома — это еще очень милостивое решение. Ведь в моих силах было просто утопить всех шестерых, лишив возможности дышать под водой. Однако я не люблю неоправданных смертей. Селестия, восстановившая самообладание, сдержанно выдохнула. — Твайлайт пыталась украсть принадлежащий тебе артефакт? Ново, посмотрев в глаза Селестии, молча кивнула. — Она не рассказывала мне об этом… — аликорн вздохнула, чувствуя, как наливаются кровью уши, и втайне надеясь, что позорное покраснение не очень заметно за густой белой шерсткой. — И все же позволь мне принести искренние извинения за этот порочащий поступок Твайлайт. Я… неприятно удивлена и обещаю лично поговорить с ней. Прижав копыто к своей груди, принцесса склонила голову. С ласковым «курлы-курлы» Ново шагнула к Селестии и обняла. — Знаю, больно внезапно узнать плохое о тех, кого считаешь лучшим. Прости, что выбила тебя из равновесия. Я прилетела вовсе не с целью разоблачения твоей ученицы. Продолжим прогулку? Подняв взгляд, Селестия кивнула с благодарной улыбкой, и Ново, все так же утешающим жестом положив крыло на спину принцессы, пошла с ней дальше по широким и светлым коридорам дворца. — Твой кабинет далеко от спальни, — отметила Ново. — А просителей я и вовсе принимаю в тронном зале, — кивнула Селестия. — Если что-то срочное, я могу телепортироваться в нужное место сразу, но утренняя прогулка из спальни в кабинет позволяет настроиться на рабочий лад, вечерняя же — расслабиться и освободить разум от дневных задач. Вечером тут приятно гулять, вдыхая аромат лаванды. — После трудного дня я отправляюсь в долгую тихую прогулку по окрестностям Арис. Или просто валюсь спать, — поделилась жизненным опытом Ново. — Доброго утра, Ваш… ши Величества, — поприветствовал венценосных леди слегка опешивший стражник-единорог, стоящий на посту возле кабинета. — Ваш завтрак уже на столе. — Спасибо, доброго утра и вам, — Селестия открыла дверь магией и пропустила Ново. — О-о-о… Гиппогриф, о чем-то призадумавшаяся, подошла к подносу с блюдами и когтем приподняла крышку. — Для меня тут жареная рыбка, как мило. Живя под водой, мы вынуждены были питаться исключительно сырой пищей, и такие вот деликатесы напоминают мне… Ново вдохнула полной грудью. — Это запах детства, костра и пойманной рыбы. Когда мы еще жили на суше, и я не была королевой. — Я рада порадовать достойным угощением, Ново. Присядем и отведаем? — Хм, Селестия, мы можем ненадолго отложить трапезу? Привычно найдя взглядом настенные часы, аликорн вспомнила об уже порушенном расписании дня. — Можем, пожалуй. А что? — Позволь мне пофлиртовать с этим милым жеребчиком у входа? Опустив крышку, Ново по-птичьи вопросительно наклонила голову. — С условием, что ты не причинишь ему вреда… — Селестия неопределенно повела передней ногой, не зная, как точнее сформулировать это самое условие: аликорн не имела ни малейшего понятия, что такое «флирт» в исполнении современных гиппогрифов. — О, не волнуйся, все будет бело и пухово! Спасибо, — засмеялась королева, и слегка распушив перья, вышла из кабинета. Дверь Ново оставила приоткрытой, так что Селестия при желании могла слышать и видеть происходящее. — Эм-м, Ваше Величество, вам что-то нужно? Стражник постарался придать голосу уверенность, и даже некоторую браваду. Все же не каждый день сталкиваешься носом к носу с королевой иного народа. Точнее, сама королева стояла напротив, почти упираясь золотистым клювом в нос стражника. — Я — Ново. Названная томно прикрыла пурпурные глаза. — А как звать тебя, милый рогалик? Слушающая диалог Селестия, чуть не рухнувшись от смеха, спешно залепила рот магией, за этими стараниями пропустив ответ стражника. — …ство. Ново нескромно постучала когтями по нагрудной броне королевского гварда. — Шайнинг, ты не откажешься подарить страждущей леди десяток минут личной жизни? Эй, что?! Селестия, едва сдерживающая смех, выглянула в щель незакрытой двери. Броня скрывала кьютимарку жеребца, но судя по его телосложению, цвету шерсти и плюмажа, на посту действительно стоял капитан дворцовой стражи Шайнинг Армор собственной персоной. — Хм-м, леди Ново, я на посту, и потому вынужден отказаться от вашего, несомненно, заманчивого предложения. Ново, украдкой глянув в сторону Селестии, и продолжая скользить когтями по броне, издала долгий, полный тихого разочарования стон. Шайнинг же непоколебимо следовал уставу гвардии. Селестии не хотелось лишать Ново возможности поиграть, да и самой интересно было смотреть на действо, так что, разлепив рот от противосмехового заклятия, принцесса произнесла серьезно и достаточно громко, чтоб было слышно: — Шайнинг Армор, вы свободны на полчаса. Игриво курлыкнув, королева галантным жестом указала на дверь кабинета: мол, ты слышал волю принцессы? Капитан стражи слегка «подзавис», будто не веря услышанному, затем сообразил, что все сговорились против него и вот-вот грянет государственный переворот. И лишь он способен и обязан его предотвратить во что бы то ни стало. — Принято, Ваше Солнечное Величество, — ответил он. Ново же медленно прошлась вдоль Шайнинга, вдумчиво ведя когтями по броне, словно в поисках слабины. И усевшись возле, нежно скользнула одной лапой под живот. Вздрогнув, единорог попытался отступить. — Куда-то собрался, красавец? — иронично поинтересовалась королева гиппогрифов, свободной лапой цепко цапнув жертву за бедро. — Н-ново, пожалуйста, осторожнее, у вас очень острые ког-хти, — выдохнул Шайнинг. — Ах, всего-то? Это оковки, они легко снимаются. Раздался дробный металлический перезвон, словно на пол просыпали монеты. — Так лучше? — чуть пригнувшись, Ново обеими лапами охватила мощную плоть жеребца, лаская вздувшиеся вены. Она знала, как доставить неописуемо острые ощущения простыми прикосновениями когтей. — Да-а-а… — глухо простонал Шайнинг, уже плохо соображающий от внезапных ласк и манящего аромата королевы, сидящей столь близко. Его взбудораженное естество требовало действий. — Прекрасно. Взглянув в затуманенные страстью глаза единорога, Ново погладила его трепещущие ноздри и встала. — Пойдем к окну, Шайни. — Да, моя королева. «К окну?» — удивилась Селестия и приоткрыла дверь чуть пошире, желая лучше видеть. Ново крепко вцепилась когтями в раму раскрытого окна и прилегла грудью на широкий подоконник, ожидая вконец замороченного близостью Шайнинга. «Понятно. А то я подумала, она увлеклась и пригласила его выйти в окно полетать». — Моя королева, позвольте слегка раззадорить вас? — единорог потерся мордой о круп Ново. — Попробуй, о Воин в златых доспехах! — оглянувшись, она играючи хлестнула его хвостом по шлему. Сконцентрировав желание, Шайнинг наклонился, приблизив рог к лону гиппогрифа, и направил в тело Ново поток изумрудно сияющей энергии. Стон королевы, поначалу тихий, перешел в протяжный громкий крик. Снедаемая магией, Ново прогнулась, пытаясь устоять на подкашивающихся ногах, и вся она, наполненная энергией, сияла до кончиков перышек широко распахнутых крыльев. Селестия невольно затаила дыхание. «Какая восхитительная порногрифия творится в нескольких шагах от моего рабочего места». Шайнинг прервал поток, и волны магии, растекающейся по телу Ново начали медленно затухать. — Шайни, иди в меня! Не заставляй дольше ждать! — Да, моя королева. Широко расставив ноги, Ново надежно уперлась копытами в каменный пол, и Шайнинг, обнимая тяжело вздымающиеся бока королевы, осторожно приблизился сзади. — Так… отлично зашел, полностью. Теперь напрягись и ринься чуть глубже. — Ново?.. — Делай! Шайнинг мощным рывком подался вперед. — А-ар-р-ргх! — Ново, разинув клюв и выгнувшись дугой, впилась когтями в оконную раму, затрещавшую от могучей страсти гиппогрифа. Слегка отдышавшись, она обернулась к любовнику: — Чувствуешь? Жеребец кивнул. — Ты проник в самую суть мою, — Ново счастливо улыбнулась. — Действуй, как велит тебе инстинкт, но не покидай этой сокровенной глубины. Селестия немного понаблюдала, как Ново резкими взмахами крыльев умело гасит толчки Шайнинга, а тот, склонясь над ней, нежно пощипывает зубами холку и спину меж крыльев. Послушала нервные всхрапы единорога, энергично взаимодействующего с гиппогрифом, и восторженный клекот Ново, переживающей явно уже не первый оргазм. Солнечному аликорну нравилось видеть счастье других, эти светлые моменты согревали многострадальную душу правительницы. Закрыв дверь, Селестия передвинула стол ближе к дивану, искоркой магии подогрела остывший чай и уселась в кресле со стаканом нектара. «Вот Шайнингу повезло так повезло. Осчастливить лично королеву гиппогрифов — это вам не Кристальную Империю размораживать после выходок Флёрри Харт. Да Кейденс позеленеет от зависти, когда про этот его подвиг узнает, и будет жалеть, что не смогла составить компанию», — отрешенно размышляла принцесса Эквестрии. Вообразив Ми Аморе Кадензу зеленой в розовый горошек, Селестия усмехнулась. «Кстати, это… когда там следующая моя?..» Отыскав в столе личный календарь, аликорн бегло проглядела даты. «Аж через десять лет, хорошо. Надо будет подготовиться и предупредить жеребцов, чтоб знать, кто хочет побыть со мной, а кто нет. А то, когда «сезон охоты» раз в сто лет, а не раз в год, как у всех — об этом недолго запамятовать. Один раз так уже случилось — я сошла с ума от обуявшей меня похоти и практически вся стража Кантерлота угодила в мой гарем». Через некоторое время в дверь постучали. — Входите, — разрешила Селестия. В кабинет нетвердой походкой вошла Ново — помятая, взлохмаченная, взъерошенная, с брезгливо оттопыренным хвостом, из-под которого капало на пол. В проеме еще мелькнул зелено-синий плюмаж — видимо, Шайнинг довел внезапную любовницу до двери. Вытряхнув из-под крыла пресловутые «оковки» для когтей, королева доплелась до дивана, оставляя за собой влажные кляксы, и с глухим стоном повалилась на подушки, свесив конечности. — Нужна помощь? — заботливо поинтересовалась Селестия, открывая окна, чтоб выветрить запахи пота и любви. Ответом ей был «фырк» с отчетливо отрицательной интонацией. Наконец, издав долгий стон, закончившийся жалобным всхлипом, королева открыла один глаз и сфокусировала взгляд на Селестии. — Шайнинг просто зверь… — выдохнула Ново. — У меня трясутся поджилки и пылают внутренности. Уж какой магией он меня накачал, не знаю, но это обесценивает весь мой прошлый опыт любовных похождений. Я хочу этого еще. Икнув, гиппогриф умолкла, восстанавливая дыхание. — Но не сейчас. Через сезон-другой, как в себя приду. А после всего содеянного — он еще и вылизал меня с люботой и забовью. Ощущения просто чудовищные… «Ну, если Ново впервые с конем, то и не удивительно. Шайнинг ведь крупный и напористый жеребчик, а она качественно распалила его», — отметила в мыслях Селестия. Опираясь лапами на стол и диван, королева попыталась присесть, но содрогнулась всем телом и рухнула в прежнюю позу. — Вот это я его да-а… увлекла, — тяжело выдохнула Ново, словно не до конца веря, что выбралась из приключения относительно благополучно. — Вот это он меня да-а… как ракушку. Отставив стакан, Селестия достала из шкафа шкатулку с кусочками стекла, округлыми и гладкими, словно камешки с морского берега. Внутри каждого амулета мерцала крохотная руна «исцеление» из сконцентрированной магии. Аккуратно перевернув Ново на спину и подложив под круп подушку, Селестия покрыла «целителями» живот и пах королевы, а затем, телекинезом выстроив десяток стекляшек цепочкой, бережно направила их в истерзанное любовью лоно. — Полежи так, скоро все нормализуется, — подсказала, тронув копытом грудь Ново. Амулеты переливчато сияли, отдавая магию в тело по мере его исцеления. Прикрыв глаза, гиппогриф задумчиво шевелила пальцами и копытами, внимая внутренним процессам. Убрав угасшие «целители» и вытянув «цепочку» их, Селестия вытерла с крупа королевы все следы агрессивного недавнего вторжения и помогла ей сесть. — Ритуал на удачу себя оправдал полностью, — изрекла Ново, расправляя перья. — Как себячувствие? — поинтересовалась принцесса, усевшись в кресло и наливая чай королеве. — Залюбленная до полного нестояния, — призналась Ново, кончиками когтей подхватывая жареную рыбу с подноса. — И очень благодарна за лечение. Я уж думала, пошли ко дну мои планы с официальным визитом и всем остальным. Гиппогрифически такой оборот событий вполне был возможен, если уж я даже сесть спокойно не могла. — Приятного аппетита. — Спасибо, приятного и тебе, Селли. А еще… — Ново тронула лапой низ живота. — Я ощущаю искру зародившейся во мне новой жизни. Селестия дала себе время подумать, не спеша намазывая хлеб сгущенкой. «Конечно, в ней ведь очень старательно зажгли эту искру, возможно, даже не одну». — Значит ли это, что теперь Шайнинг Армор, как отец будущего детеныша, считается твоим супругом, королем, и переезжает жить к тебе, Ново? — Ни в коем разе… Ново отложила очищенный от плоти рыбий скелет и подцепила новую рыбу. — С моей стороны эта наша связь никак не повлияет на судьбу Шайнинга. Славный жеребчик остается жить как жил при этом дворе, со своей семьей и родными. Как-либо вмешиваться в его судьбу я не намерена. И настаиваю на том, чтоб это было принято к сведению в случае недоразумений. — Я учту ваше пожелание, королева Ново, — спокойно кивнула аликорн. — А что будет с детенышем? — Как что? Вырастим полноценным членом гиппогрифского общества. Сей раз я зачала от сильного мага, и надеюсь, у детеныша будут способности к магии. Отложив второй скелет, Ново вдохнула аромат чая в пиале, и осторожно отпила. — Нравится? — поинтересовалась Селестия. Ново неопределенно пощелкала клювом. — Пока не поняла, посмотрим, как на меня подействует. — Хорошо. Ново, можешь рассказать, чем обусловлено твое «вот такое» отношение к Шайнингу? — задумчиво вопросила правительница поней. — Ты увлекла его, соблазнила, добилась соития — и спокойно прощаешься, радуясь зачатию. — Конечно же, я рада! — воскликнула Ново. Обеими лапами подняв пиалу, она снова долго нюхала, наслаждаясь ароматом и не торопясь пить. — Мы, гиппогрифы, пережили жестокую эпоху, когда в живых остались лишь самые сильные, быстрые и сообразительные. Визит короля Шторма по сравнению с тем — сущий пустяк. Нас мало, и живем мы закрытой общиной в месте, достаточно отдаленном от мировых путей. Нашему роду необходима свежая кровь. Селестия, уже смекнувшая, в чем дело, понимающе кивнула. Ново же, напившись и отставив пиалу, продолжала вещать. Спокойно, уверенно, без эмоциональных скачков и спотыканий, словно объясняя прописные истины — неоспоримые и давно всем известные. — Молодые самки, достигая половой зрелости, торжественно покидают наше племя с единственной целью — в огромном внешнем мире не только выжить, используя воинские навыки, но и найти самца, и провести с ним ночь. Если потребуется, то и нескольких. Она будет рада любому, будь то пони, грифон, чейнджлинг или кирин. Забеременев, самка имеет право вернуться в общину, а с рождением детеныша, если он здоров и жизнеспособен, получает статус матери. Тогда она уже решает сама, быть ли ей вольной матерью и каждый сезон отправляться на поиски новых самцов, или же образовать свою семью с любимым гиппогрифом внутри общины. Некоторые — сочетают оба стиля жизни. — Значит, вам, чтоб выжить, пришлось организоваться вот так, сменить уклад жизни… Ново, а точнее, когда произошло «то» событие? Артистично закатив глаза, королева хлопнула себя лапой по морде. — Произошло, когда неоперившиеся желторотые прадеды наших прадедов копошились в уютных гнездышках. На самом деле, Селестия, этого не помнит никто. Но воинские дисциплины сохранились неизменными с тех пор, как их преподала нам ты, наша праматерь. Гиппогриф почтительно склонила голову перед аликорном. Пересев на диван рядом с Ново, Селестия прильнула к ней и обняла. — Я горжусь вами, — шепнула она, глядя в глаза королевы. — Могу и еще немного добавить поводов для гордости, — усмехнулась Ново, мягко отстранив собеседницу, и несколько раз посчитала на пальцах обеих лап. — Так-с, я — одна из самых плодовитых матерей, подарившая общине более десяти детей, все они от разных отцов, чьих имен я даже не знаю. Этого жеребца, — последовал небрежный взмах лапой в сторону двери, — я через месяц-другой тоже не вспомню. У всех моих детей разные судьбы, разные пути жизни и трудности. Они воины, исследователи, охотники. Одна из дочерей в юности слишком увлеклась первым найденным жеребцом и выбрала жизнь вне общины. Она художник, ее страсть — резьба когтями по камню и дереву, потрясающей красоты работы известны далеко за пределами и горы Арис, и Эквестрии. К слову, она свирепо грозилась прилететь с делегацией и изукрасить до неузнаваемости парочку столичных улиц. — Отлично, художественное полотно я предоставлю ей лично, — рассмеялась Селестия. — Весьма польщена этим жестом щедрости. И мне очень интересно, каким будет мой новый детеныш от единорога. — Мне приятно узнать, что у тебя большая семья. — Для гиппогрифа семья — это вся его община. И единственная, о ком я беспокоюсь больше обычного — малышка Скайстар. Она добра сердцем, но слегка безрассудна и постоянно дружит с какими-то ракушками. Может, это как-то связано с тем, что ее отец коренной ихтиопони. Пожав крыльями, Ново допила чай. — Ново, а ты не думала о наследнике трона? — Конечно, нет, — резковато откликнулась королева, и зрачки ее глаз хищно сузились. — С чего я буду отдавать кому-то правление? Вот стану дряхлой и немощной, тогда пожалуйста — меня вышвырнут, отбить свое право я не смогу. Тогда превращусь в ихтиопони и уплыву в море. Плавать всяко ж легче, чем летать. А пока я сильна, способна разить когтями и бить клювом — трон Арис мой! — Ново?.. — Ай, меня всегда чуть заносит в беседах про власть, — улыбнулась королева. — В самом деле, я на дух не потерплю возле себя пре… Раздался стук в дверь. — …тендентов на трон, — договорила Ново прерванную стуком фразу. — Да? — оглянулась ко входу Селестия. — Ваше Величество, к вам некие гиппогрифы прибыли, хотя самой делегации нет, их только двое, в броне. — Мои ребята это, стало быть, — кивнула Ново. — Впустите их сюда, — распорядилась Селестия. — Приветствую, королева, мы с добычей! — жизнерадостно провозгласил вошедший гвард-гиппогриф. За ним вошел и второй, с большим мешком на спине. «И что же они раздобыли в Кантерлоте?» — озадачилась Селестия, прикидывая размеры добычи — в мешок можно было упаковать среднего пони. Оживившаяся Ново встала с дивана. — Мы нашли отличный грифоний бар с большим выбором всего-всего, — поведал гвард, опуская мешок со спины напарника и развязывая. — Слегка подкрепились сами, и принесли вам. И мы благодарны Ее Величеству Селестии за возможность закупиться всем стольким вкусным. Усевшись вокруг мешка, хищники с нескрываемым наслаждением принялись изучать его содержимое. «Грифоний бар? Я чего-то не знаю о собственной столице», — к такому неутешительному выводу пришла Селестия, вполуха слушая радостные реплики о копченой рыбе и нежной свиной нарезке. — А самое интересное, — продолжал рассказывать гвард, — что этот бар расположен на улице, уже названной вашим именем, королева. Новорассветная улица, восточная окраина города. Очень удобные подлеты сверху. — Неожиданность, однако. Я в столице всего-то второй раз, первый неофициальным был. А в мою честь уже улицы называют. «А, бывшая Старопегасья улица, много лет назад переименованная по просьбам жителей», — внезапно вспомнила аликорн, и подала идею: — Мы можем наведаться туда, Ново, если те… Неожиданный дробный стук — явно кто-то очень спешил. И Селестия, прервавшись, просто молча открыла дверь. На пороге, левитируя перед собой кипу листов и держа в зубах карандаш, стояла Твайлайт Спаркл. Как и всегда, юная принцесса взяла на себя организацию торжественного мероприятия. — Здравс… Карандаш упал изо рта удивленной пони. — Здравия желаю, принцесса, — полушутливо козырнул один из гвардов королевы. — Заходи, Твайлайт, — пригласила Селестия. — Ты пришла сообщить о готовности столицы ко встрече делегации? Гварды, завязав мешок, отсели в сторонку, пропуская докладчицу. — С организацией ты справилась отлично, — резюмировала Селестия, выслушав Твайлайт и просмотрев листы. — Теперь, моя лучшая ученица, позволь спросить тебя кое о чем. — Разве мы что-то забыли? — удивилась та, листая записи. — Все схвачено, тут даже есть свежая пометка о кубках для гиппогрифов. — Нет, Твайлайт, мой вопрос не относится к празднику, — вздохнула Селестия. — Но это касается королевы Ново. И твоего к ней отношения. Мельком обернувшись, Твайлайт заметила многозначительный взгляд королевы и невольно сглотнула, поняв, что по-королевски влипла. Ново, уютно лежащая на диване, ювелирно точными движениями клюва отрывала кусочки от жареной куриной ножки. И заметив замешательство Твайлайт, величественно отмахнулась лапой: — Что? Я всего лишь королева, не обращайте на меня внимания.