Не место для бабочек III: Клинок доблести

Все эти идиоты осточертели Нуре едва ли не больше, чем крестоносцы. Прикидываться дурочкой и избегать чьего угодно интереса, имея за плечами регалии и ученые степени, было непросто, но никто до последнего не догадывался, чем именно занимается «советница командора» в походе. Ну, пока командорша не сложила два и два в своей белобрысой голове и не забила тревогу. Смыться от дуболомов, которых отправила с ней королева, оказалось несложно: от Нурочки-дурочки, занудной ученой, никто не ожидал никакого подвоха. Стоило заныть от якобы ушиба, как сердобольные крестоносцы побросали оружие и бросились проверять драгоценную узницу — дальше побег был делом техники. Убить идиотов не получилось — конвой, шедший чуть впереди и позади от зарешеченой повозки, мог что-то заметить. Пришлось быстренько выскочить и пуститься на хода, сбросив с пальцев плетение невидимости и ускорения. Бежать пришлось долго, но оно того стоило — агенты культа, включая по случаю внедренного в один из отрядов Рыцарей преисподней (бабау им в исподнее, каждому!), на удивление добились успехов, еще раз доказав, что силы условного «добра» все-таки предсказуемы и глупы в своей лицемерной добродетельности. Нужное слово здесь, правильный подход там — и безглазая уродина Минаго уже в восторге от дурочки-Нурочки. Изображать из себя ярую культистку было еще забавнее, чем заумную летописицу. Впереди была решающая атака. Нуре и тем, кого она так или иначе держала под контролем, больших трудов стоило выгадать время и привести план в исполнение. Последний аккорд перед позорным разгромом пятого крестового похода Нура решила сыграть самостоятельно. Божественной музыкой по ставке разнеслось паническое «Пожа-а-ар!», когда один, а потом другой и третий шатер основательно занялись пламенем. Время было выбрано удачно — ночные разведчики уже разделились, дневные как раз успели крепко уснуть, утомленные долгими переходами. На ногах оставались отупевшие от безделия «внутренние» дозорные, прошмыгнуть мимо них оказалось совсем несложно. Склянка с алхимическим огнем сорвалась с пальцев послушно — меткостью Нура не отличалась, но с крохотного расстояния и по такой значимой цели, как шатер обожженной ведьмы, сложно было не попасть. Вслед за занявшимся пламенем первым шатром вспыхнул и другой, в нескольких десятках метров дальше — там могли оставаться рыцари преисподней (чтоб им провалиться). Культистов в свой отряд Нура отбирала самостоятельно — материал был не ахти, но достаточно толковых, чтобы четко исполнять приказы, найти удалось. Следом должен был загореться шатер Сиилы, надменной паладинши из командорского отряда, потом — шатер Тирабейд, где в четыре дырочки сопят две главные занозы Кенабреса. Следом занялся пламенем на другом конце лагеря шатер напыщенной аристократочки Камелии, сразу за ним — тот, где должен был впустую тратить время надоедливый тифлинг-вор. Нура двинулась вперед — агенты, шныряя между крестоносцами, вопящими от ужаса, неслись к главной цели, помечая по дороге остальные значимые. Кого-то из них ловили — это было не так важно. В командорский шатер, так или иначе, помимо склянки Нуры полетели еще три, с разных сторон. Даже с огромной высоты не заметить цели теперь невозможно — потушить алхимическое пламя быстро не получится, а достаточно количество времени на реагирование крестоносцам не дадут гаргульи. Огромная темная тень накрыла Нуру, мелькнула среди всполохов и, снижаясь, подхватила спешащую куда-то незнакомую кицуне. Зверушка возмущенно вскрикнула, но тут же крепко уцепилась на каменные лапы, ухватившие ее за плечи. Умно; что же, Нура никогда не видела кицуне без шерсти. А у гуллей, говорят, вылезают абсолютно все волосы… «Вот и посмотрю.» Налкинет, самоуверенная скотина, явится последним — Нура надеялась, что он не забыл своего задания. Тельце командора, в котором, возможно, еще теплится жизнь, должно попасть в Утраченное святилище как можно скорее. Минаго хочет лично убедиться в ее безвременной кончине — а Нуре на руку, если безглазая подольше будет видеть в ней союзницу. Как только будет покончено с очередным крестовым походом, Нура сделает все, чтобы насолить дружелюбно принявшему ее культу. Просто потому что ненавидит их почти так же сильно, как мендевских добрячков. Но все-таки немного меньше. Рядом в воздух взмыл рыжий алхимик — Нура не успела достаточно обрадоваться, когда он с жутковатым смехом запихнул что-то в рот держащей его гаргулье. Демоническая тварь испуганно дернулась, захрипела и выпустила из лап добычу; алхимик ловко перекатился по земле, избегая серьезных травм, и поднял взгляд на неудавшегося похитителя. Как раз вовремя — крылатый монстр вскрикнул в последний раз, прежде чем его голова разлетелась кровавыми ошметками. Нура попятилась. Огненные глаза алхимика слабо мерцали в темноте — он будто мог заметить ее, укрытую невидимостью, и броситься в атаку. Но, кажется, тут работа все равно была закончена — Нура, развернувшись, бросилась бежать. *** Зосиэль вылетел на узкую полянку с остатками лагеря как раз вовремя — двое культистов и Эмри сидели перед рыцарями преисподней на коленях. Руки их были связаны, кляпов не было видно, но все трое молчали. Не пытались ни звать на помощь, ни сыпать проклятиями — будто отчего-то уверены были, что вот-вот придет подкрепление, с которым не справиться небольшому отряду пленителей. Эмри молчал тоже, но, в отличие от остальных двоих, прятал глаза, лишь украдкой поглядывая по сторонам. Увидев Зосиэля и вовсе опустил голову, и, кажется, даже зажмурился. Губы его быстро зашевелились — похоже было, будто он внезапно начал… молиться?.. — Оруженосец Эмри, — холодно произнес Регилл. — Желаете что-то сказать? Эмри не ответил. Губы снова дрогнули, он зашептал под нос еще жарче, и налетевший порыв ветра донес до слуха Зосиэля отрывистые фразы. Парень, вопреки ярко намалеванному на табарде символу Бафомета, отчего-то молился Иомедай. — Мастер Винис, подойдите ближе, — параликтор даже не повернул головы, но Зосиэль послушался, только теперь осознав, что замер на месте, едва увидев недавнего пациента лазарета. — Вы хотели бы спросить что-то у Эмри? «Если это, конечно, и правда его имя, — неожиданно подумал жрец. — Если он был честен хотя бы в этом.» Из-под легкой кольчужки виднелся край свежей белой сорочки, у самой шеи были видны плотно наложенные белые бинты. Зосиэль припомнил, как заботливо накладывал повязку Ратимус; на негнущихся ногах жрец приблизился к предателю, опустился на колени и поднял его лицо за подбородок. Губы Эмри замерли, он испуганно и виновато уставился на Зосиэля. В темных глазах плескалась паника и, кажется, надежда. По телу жреца прошел будто бы электрический разряд. Происходящее было неправильно — он до сих пор не видел в сидящем напротив пленнике ожидаемой чистой тьмы. Сидящая рядом с фальшивым рыцарем преисподней боевитого вида полуэльфийка оскалилась: — Удивлен, жрец? Вудс обвел вас всех вокруг пальца! — прошипела она. — Скоро здесь будут наши хозяева, и тогда вы… Короткий точный удар справа оборвал ее речь. Женщина вскрикнула и завалилась набок, ударив Эмри-Вудса плечом, но быстро пришла в себя и, утерев плечом разбитую губу, продолжила скалиться. Кровь только размазалась по узкому подбородку, глаза злобно сверкнули — выглядела культистка абсолютно безумно. Фанатично. Второй спутник предателя был ровно таким же — темным, искалеченным душевно. Он сверкал глазами по сторонам, будто был надеясь разглядеть лес за плечами плотно окруживших их рыцарей преисподней. Ждал подмоги, верил, что пленители будут убиты или того хуже… — Эмри, почему? Эмри промолчал. Дернул подбородком, высвобождая его из непрочной хватки, и отвел глаза. Влажные капли чиркнули по его щекам; он зажмурился, будто надеясь сдержать следующие, и снова неразборчиво забормотал молитву. Зосиэль прислушался; Эмри просил у Наследницы прощения. Он… сожалел о содеянном. — Я… — Зосиэль поднялся на ноги и обернулся к застывшему молчаливым истуканом параликтору. Вид у него был совершенно бесстрастный, но в желтых глазах жрец прочитал мрачное торжество. — Я забираю этого пленника под свою ответственность. — Вы не можете забрать пленника, тем более, этого, — холодно заметил Деренге. — Это внутреннее дело Рыцарей преисподней, а вы обещали не путаться под ногами, мастер Винис. — Я советник командора, и я имею все нужные полномочия, — Зосиэль отозвался так же холодно и спокойно. Поднявшаяся из глубины души ярость остывала под гнетом разочарования. Та самая надежда, что блестела в глазах фальшивого Эмри, передалась и жрецу. Возможно, с ним еще не все потеряно? Может, его еще можно обратить к свету?.. — Нет! — голос Эмри раздался за спиной резко, остро, вспорол ночной воздух совершенно неправильной для нее нотой горячности. — Убейте нас и уходите в лагерь! Там… там готовится нападение, там… гаргульи… пожар… — Зосиэль обернулся. Предатель опустил глаза, его взгляд слепо метался между латными ботинками рыцарей преисподней. Собравшись с силами, он продолжил. — Это я отравил командора. Нура Дендивар передала зелье, и я… мастер Винис, я использовал вас. Я должен быть каз… Его речь прервал рык боевитой полуэльфийки. Она извернулась, толкнула Эмри плечом, обсыпая проклятиями навалилась всем телом. Ее товарищ, молчаливый мужик, сидевший с другой стороны, попытался укусить не в меру разговорчивого собрата за ухо; вовремя подоспевшие рыцари преисподней растащили культистов в стороны. Они продолжали шипеть проклятия, грозили Эмри всеми карами, называя его почему-то то Фалланом, то Вудсом. «Это его имя? Настоящее… или очередная ложь?» Зосиэль снова опустился перед пленником на колени. — Как тебя зовут? — спокойно произнес он. — Мастер Винис, посторонитесь. — Регилл подошел ближе. Несмотря на то, что пленник стоял на коленях, а Регилл — в полный рост, их лица оказались почти на одном уровне. — Что ты говорил о гаргульях? — На лагерь… нападение. Нура Дендивар с остальными поджигают шатры. Указывают, кого хватать в первую очередь. Их утащат в Утраченное святилище, там… — Заткнись! — закричала полуэльфийка. — Не смей… — …Налкинет. Минаго с дворфом, много нежити… Вам нужно вернуться в лагерь! Немедленно отзовите патрули, смотрите в небо! Гаргульи… — Верх! — выкрикнул один из рыцарей преисподней. Все как один вскинули арбалеты и луки, Зосиэль испуганно вскочил на ноги — его отбросило в сторону резко метнувшейся вниз крылатой фигурой. Острый коготь походя, скользящим ударом вспорол щеку и чиркнул по кольчуге. Хрустнула кость. Безжизненное тело Эмри взметнулось вверх, послушное крепким когтям — тварь гоготнула и отшвырнула недавнего союзника прочь, как тряпичную куклу. Тело предателя неловко приземлилось в нескольких метрах в стороне. Шея неестественно выгнута, голова завалилась на плечо. Широко распахнутые глаза уставились прямо на Зосиэля — прямо в его душу. Жрец тряхнул головой и отвел взгляд. Бой только начался — хотят того рыцари преисподней или нет, сейчас все они на одной стороне. Придется принять помощь от того лекаря, который есть поблизости. — На землю! — рявкнул параликтор. И с силой впечатал пятерню в плечо Зосиэля; он откатился в сторону. Крепкие лапы, покрытые плотной шкурой, похожей на застывшую глиняную корку, подцепили клок дерна совсем рядом с лицом жреца. Один из рыцарей преисподней, уже оставшийся без шлема, с воплем раскрошил череп твари тяжелым двуручным топором. Зосиэль зажмурился и потянул энергию света, обращаясь к своей богине со всем возможным жаром: рыцари преисподней полные придурки, но они должны выжить. А после можно будет помолиться за упокой измученной души Эмри… как раз по дороге в лагерь. Там, кажется, нужны все они — и лекарь, и воины.