Only us

С тех пор, как Дьявол был убит, прошло около трёх беспокойных лет, наполненных огнём войны и победными криками жителей Везувии, теперь — крупнейшего военного государства на континенте. «Покойный граф восстал с того света чтобы вернуть нам былое величие!» — так о Люцио отзывались горожане, замирая в безмолвном восхищении всякий раз, когда он и его делегация возвращались верхом с очередных переговоров, закончившихся негласной угрозой расправы от возлюбленной «покровительницы» Везувии, либо когда он же вёл пешие войска куда-то далеко за городские стены, отвоёвывать новые земли у соседствующих стран. Люцио не требовалось использовать даже половину своей военной мощи; если вдруг дела начинали идти неважно, на помощь быстро приходила новый Дьявол, в сто крат сильнее любой армии, даже если страна практикует внедрение боевой магии в свои военные стратегии. За эти три года территория Везувии увеличилась почти вдвое, и лишь одна-единственная страна-соседка, что не желала покоряться диктатуре Люцио и его покровительницы, Пракра, оставалась навязчивой занозой под острым когтем Дьяволицы и раздражающим чёрным пятном на карте новых владений графа. Надия наотрез отказывалась подписывать мир на тех условиях, что выдвигал её бывший супруг, она и её сёстры отчаянно бросались грудью на амбразуру за каждого почившего жителя Пракры и за каждый шаг Везувианцев по их земле. Они готовы были стоять до самого конца, каким бы он ни был: победным или проигрышным. Дьявол смотрела на всё это и тихо посмеивалась в когтистый кулак. Пракра не выстоит и пяти минут против полного состава несокрушимой, как её вполне справедливо стали называть, армии Везувии. Жалкая парочка батальонов пехоты во главе с её любимым маленьким Люцио и этим смешным дворцовым чертёнком, Вульгорой, и так умудрилась нанести неизгладимый ущерб этой жалкой стране торговцев и ремесленников. Дьявол уже давно должна была отдать приказ пустить все силы на полную аннигиляцию армии Пракры, либо самостоятельно принять участие в сражении, но сёстры Сатринава были слишком ценными союзниками, чтобы их так просто убивать. К тому же, ей казалось, что малыш Люцио будет крайне сентиментален в вопросе убийства Надии, которая когда-то была его лучшим другом, а значит будет много мяться, мямлить и выводить её из себя. Любимчик всей страны, великий завоеватель, сильнейший и храбрейший, непобедимый граф Люцио, приходя в её тронный зал, находящийся вне пространства и времени, превращался в мальчишку, желающего, чтоб его погладили по головке и снисходительно сказали, какой он молодец. Дьяволица слабо помнила, каким был её карманный граф до превращения, но после он стал совершенно незаменимым рычагом воздействия, без которого она ни за что бы не справилась. К тому же, его безропотная и абсолютно безусловная преданность, его всепоглощающая любовь на грани мании и безумия, они… так славно скрашивали бессмертное существование. Он был помешан на своей королеве, до такой степени, что не стал бы переспрашивать, прикажи она сию секунду убить себя или сжечь ко всем чертям дворец Везувии, при том абсолютно её не боясь, лишь безгранично обожая. И дьявол тоже любила эту маленькую пешку на её огромной шахматной доске, хоть и не так, как любят смертные; на эту любовь богоподобное существо вроде неё способно не было. Но она признавала, что жизнь без красавчика графа, его сладких речей, его превосходной бравады перед публикой, когда он давал на городской площади очередное объявление о военном положении, его затуманенного любовью взгляда, когда он падал перед ней на колени, стала бы серой и невзрачной. Она клятвенно пообещала себе, что никогда не отпустит Люцио, сколько бы столетий не прошло. Пусть мир распадается на атомы и вновь собирается воедино, пусть каждое живое существо умирает и перерождается в этом бесконечном круговороте — они останутся незыблемы вместе, наблюдая за неумолимым потоком времени со стороны. Таково было решение Дьявола, это стало чем-то вроде их свадебного обета, только вместо алтаря — своды тронного зала её измерения, а вместо гостей — теневые монстры, созданные для подкрепления в грядущем походе на Пракру. Дьяволица знала, что подобный разговор поднимет боевой дух Люцио настолько, что тот в одиночку будет способен уложить и Надию, и треть её армии, засим и затеяла его прямо перед отбытием. Слова напутствия и сухое «береги себя» звучали скорее как необходимость, чем как искренность, но Люцио, кажется, не обратил внимания. Солнце с опаской выглядывало из-за горизонта. Время покидать измерение покровительницы и в который раз ступать вперёд по тропе войны.

***

Дьявол вздохнула с облегчением, когда силуэт её избранника растворился в предрассветной дымке по ту сторону портала. Всё же, эта эмоциональная сторона вопроса немного утомляла, а дела не терпели промедлений. Необходимо было переговорить с одной занятной персоной. Аркан щёлкнула пальцами скорее по привычке, нежели для практического эффекта; её покорный слуга и так всенепременно понял бы, что госпожа желает его видеть. Тощая фигура неестественно-плавно выплыла из глубокой черноты тени в углу тронного зала и на пару секунд застыла в фальшиво-льстивом полупоклоне. — Чем могу служить? — сквозь зубы прошипел Вальдемар своим странным, сверхъестественным голосом, по которому абсолютно невозможно было идентифицировать пол либо возраст существа. Прежний Дьявол был повержен и смещён, но обязанности квестора Вальдемара как его приспешника остались прежними, и это было лучшей наградой за весь пройденный нелёгкий путь, что позволил новому Дьяволу стать тем, кем она являлась. В далёком, давно забытом ею прошлом, когда она ещё была смертна и трудилась подмастерьем доктора Деворака, квестор попортил ей очень много крови, да и встречи с ним после воскрешения ничем хорошим не оборачивались. Чего стоит только тот раз, когда он чуть наживо не вскрыл её и Люцио, поймав их, пытавшихся помешать дьявольским (буквально) планам. Она так вырывалась, так кричала, так стремилась отдать свою жизнь за то, чтобы жил её возлюбленный… Сейчас же эти чувства казались Дьяволу сентиментально-очаровательными, но непрактичными, нерациональными, в сущности, абсолютно бесполезными, как и всё человеческое, что ей пришлось отринуть, дабы занять своё место среди Высших Арканов. Люди так держатся за них, за эти глупые эмоции, за те занятия и те лица, что делают их счастливее, не задумываясь о том, что происходит за пределами их крохотного манимирка и отчаянно сражаясь со всеми нежеланными гостями, что в него вторгаются. Стать бессмертным существом с неограниченной властью означало выйти из этого пузыря, расширить сознание до совершенного отсутствия границ, которые людишки так любят чертить и строить, и которые после кто-то великий будет обязан, опять-таки, расширять, не важно практически или метафорически. — Ты и твои шестерки будете моими глазами и ушами в отсутствие Люцио. Следи за тем, что говорят люди, особенно при дворе, и если неудовлетворённых станет больше — немедленно доложи. Как только ваш граф вернётся из похода, мы разработаем новую стратегию пропаганды. — Будет сделано, госпожа. — мерзко скривился квестор, желая как можно скорее покинуть измерение своей когда-то подчинённой, что ныне была способна стереть сам факт его существования из истории по щелчку. — И ещё кое-что. Мне нужно, чтобы ты обьявил группу людей в розыск. Гладиатор, более известный тебе как Бедствие Юга, Джулиан Деворак и Азра Альназар.