пьяный спецэффект

      алкоголь обжигает горло и разливается теплом по телу, вызывая уже не такое легкое головокружение, как в самом начале. ощущения обостряются, затягивая девственный ум в капкан. эмма не помнила, сколько она выпила саке, разум уже не совладал с телом, он был затуманен. счет времени был потерян и вряд ли будет найден в ближайшее время, так ещё и здравый рассудок поддержал девушку своим отсутствием, отчего эмма морщится, что-то шепча. хината, сидящая напротив, тоже нечто неразборчиво пробубнила, выпив очередной стаканчик. выглядела собутыльница хуже, вот-вот она заснет или захочет выпустить весь спиртовой яд с ужином наружу, а вот именно первый вариант был самым лучшим из возможных.       эмма набирает такемичи, слушая гудки со стороны телефона и немо умоляя парня тачибаны, что, к счастью блондинки, мирно сопела на диване, взять трубку и забрать подружку домой. слышится обеспокоенный голос ханагаки, который согласился немедленно приехать за девушкой. сано ждёт, в тишине, а это не сильно радует алкоголь в её желудке, крови, голове. боль пульсирует в области висков, отчего уже сейчас эмма тихо воет, а в само сознание непроизвольно начинают заползать странные мысли, связанные с сегодняшним разговором – причины первой пьянки двух подружек. в остатках разума мелькают обрывки фраз, заливистый смех тачибаны и также её обеспокоенное лицо, когда сано плакалась ей в плечо. их разговор тяжелым осадком и тёмной сажей остается воспоминанием глубоко внутри.       такемичи легонько, будто хрусталь, берет свою девушку на руки, перекидывается с эммой парой фраз, благодаря за звонок, и уходит, оставляя блондинку в грустном одиночестве. по квартире гуляет ветер из-за сквозняка, так и в голове эммы пустота и ветер, ибо саке сожрало всё её обладание и мысли, остались только эмоции, от которых девушка хочет рыдать.       ей уже целых двадцать два, возраст немаленький, многое в жизни поменялось, но первая любовь, как куст ярких цветов, наполняет её душу, как воздух ароматом, счастьем, правда, она думает, что оно недостижимо для неё, это чувство. сано всё ещё сомневается, а из-за этого злится, что доракен остался в её сердце навечно, а она не знает, взаимно ли это. тогда, когда блондинка была на грани жизни и смерти, но выжила, эмма увидела пелену еле заметных слез у него на глазах, и в её душе появилась небольшая надежда, что любовь всей её жизни чувствует то же, что и она. но и до, и после выписки не последовало ничего, ничего не поменялось в его поведении, он был тем же кеном рюгуджи, что и раньше, а сердце сано потихоньку трескалось, ломаясь и крошась глубоко внутри нее, осколками оставляя порезы на душе.       и сегодня, с первым выпитым стаканчиком, девушка окончательно сломалась, уже не совладая с собой и чувством самообладания. хинате ничего не оставалось, как мысленно, морально поддержать её, обнимая крепко-крепко, прижимая к себе и гладя мягкие белокурые волосы с земляничным ароматом шампуня. а что, подойти к доракену, навалять ему, чтоб он наконец сказал, что испытывает к эмме? звучит очень странно, и обе это прекрасно понимают, а от этого у них возникает всё больше и больше вопросов.       правда, в душе сано тоже пусто, сейчас она не испытывает ничего, ибо всю боль и переживания та вывалила своей подружке, что стойко стояла, пока не попробовала саке, и сейчас её нес на себе такемичи. всё же эмма чувствует некую зависть к хинате и её взаимоотношениям с такемичи. у них всё понятно, встречаются давно и души друг в друге не чают, прощая и такие мелочи, как пьяная в хлам тачибана, даже к свадьбе готовятся. эмма стала подружкой невесты ещё до их обручения, и сегодня должна была помочь в поиске свадебного платья, но... что-то пошло определенно не так. и блондинке даже стыдно, что так отнеслась к подготовке к лучшему празднику в жизни хины, но она извинится, позже, когда шатенка оклемается утром. эмме тоже надо спать, она усиленно пытается погрузится в сон, валяясь в собственной кровати.       но вдруг что-то в мозгу эммы переклинивает, и скорее всего это из-за алкоголя, ибо в трезвом состоянии такое решение, смелое и дерзкое, ей и в ум не пришло бы. у доракена и эммы в последнее время странно подвешенные взаимоотношения, что и дало сбой моральному равновесию блондинки. сейчас она решила – она признается ему обо всём, о всём накопившемся чувстве безумной любви к нему, ещё с тринадцати лет, всё выскажет, всю душу ему покажет, и узнает, взаимно это всё или нет. или сейчас, или никогда.       в трезвом состоянии эмма бы ни за что это не сделала, а в пьяном её бы остановила хината, но так как оба пункта отсутствовали, эмму никто не остановил, и вряд ли смог, кроме тачибаны, конечно же, но, повторюсь, её мило убаюкивал на себе ханагаки.       сано берет с собой только ключи и телефон, на котором отсвечивается пропущенный вызов от майки, но сейчас ей вообще не до того. ей надо решиться как можно скорее, ибо как только все действие алкоголя пройдёт, и от её уверенности не останется и следа. эмма знает, где он, так как часто застукивала его по уши в работе в байкерской мастерской, посылая сон, как обычно, куда подальше. даже инуи отпускает домой насладится часами так необходимого сна, а сам торчит в том магазине, хотя недавно вот праздновал новоселье с бывшими свастонами и отмывал так сказать стены места, которое он чисто официально называет домом. девушка уже устала ему напоминать о том, что нужно хоть раз в три дня дать себе отдохнуть, ну ему же как об стену горох, ничего удивительного. поэтому она направляется именно туда, в место так полюбившихся ему железяк и сажи. минуты в пути проходят быстро, которые она усердно бежит, не давая ни себе, ни мозгу трезветь.       все уже заметили мешки мешков под глазами кенчина, но его мало волнует чужое мнение. в новой поставке оказалась дефективная модель, с которой он четыре ночи подряд не может разобраться. сейчас он сидит, матерясь и попивая кофе, ибо безумно клонит в сон, а доракен упрямый, хотя уже не малый. из уже расслабленого состояния его выводят агрессивные звуки попыток открыть дверь и возгласов типа "я знаю, что ты там, открывай!". кен неспеша, от безумной усталости в ногах из-за поз, в которых он был, ремонтируя мотоцикл, подходит к двери уже закрытого магазина, два щелчка и дверь открыта. не успевает парень сам открыть дверь, как в магазин вламывается эмма, пихая руками его в грудь и пронизывающим взглядом его изучая.       — эмма, что ты тут делаешь? – с ноткой нервозности и беспокойства вместо приветствия отзывается доракен, быстрой хваткой беря обе руки блондинки в одну свою. он уловил в воздухе запах алкоголя, и от этого грозно всматривался в лицо девушки, что с еще более разгневаным лицом отвечала ему.       — а какое тебе дело до этого??? отпусти!       — эмма, ты пьяна, не дергайся, я отнесу тебя домой, тебе нужно выспаться! – её движения хаотичные, не способные противостоять даже сонным хваткам мужчины, вот-вот он перекинет сано на своё плечо и отнесет домой. ему не нужна такая сцена, как с майки.       в ту ночь ну уж очень близкий родственник эммы ворвался к нему в мастерскую, сначала возмущаясь, а потом плача, таким его доракен его не видел не то что давно, даже можно сказать никогда. он продолжительное время что-то в пьяном бреду рассказывал рюгуджи, который ничего из его речи понять не смог, лег тому на колени и спокойненько засопел, а на утро ничего не помнил, или делал вид, что память отшибло. причину такого появления майки доракен не знает до сих пор и побаивается пьяных представителей семейства сано.       — кенчин, кенчин, не надо! мне еще нужно тебе кое-что важное сказать, подожди, я не договорила-а-а! – от резких движений эмма случайно попадает локтем по скуле парня, от чего тот немного болезненно хмыкает. наверняка, он бы не стал её слушать, если бы это не была эмма. если для неё это очень важное, то кен должен это услышать. где-то в глубине душе у парня что-то покалывает в груди от этих слов, предвкушая что-то реально серьёзное, а это немного пугает, а еще его до дрожи пугает состояние сано. не спроста она пила алкоголь, хотя до этого она к нему даже не притрагивалась и на застольях разных всегда отказывалась. доракен отпускает из хватки девушку, а та сразу же немного отпрянула.       — раз это очень важно, то я слушаю. – кен скрещивает на груди руки, присаживаясь на кожанный диван посреди магазина и немного с вызовом смотря на эмму, отчего та неловко отводит взгляд. между ними возникает неловкая тишина. – молчишь?       — сейчас... д-даже спьяну это тяжело объяснить... – блондинка потирает виски пальцами, пытаясь выстроить в голове речь, с которой она "нападет" на кенчина, удерживая остатки смелости. – я... я мучилась очень долгое время, ожидая первого шага от тебя... – брови мужчины немного поднялись вверх в недоумении, пытаясь понять, к чему ведет эмма. – поэтому... я устала ждать, доракен, неимоверно устала, может, это не входило в твои планы, не входило, я уверена, н-но ты должен знать, п-п-просто я уже не могу... – ногти вжимаются в ладонь, оставляя там вмятины в виде полумесяцев, она смела как никогда, но слёзы предательски выступают, сначала на глазах, пеленой закрывая ей взор на парня, что не прям так облегчало задачу, а затем и струйками стекали по щекам, она опускает голову и садится ему на колени, вызывая еще больше вопросов в голове кена, но тот молчит, решив выслушать эмму до конца. – ты не представляешь, просто не п-представляешь... – алкоголь ещё играет в крови, разогревая ту изнутри и придавая очередную волну уверенности. – как всё это время, с замиранием в глазах, я любила тебя... – девушка приподнимает голову, взгляд её читаемо пугающий, а напротив смесь страха и шока, парень явно не ожидал, не был готов, по крайней мере сегодня... – и как до сих пор люблю... а что ты сделал? что ты сделал?? – блондинка непроизвольно перешла на крик, уверенность абсолютно неожиданно перешла в агрессию. – ты же видел! определенно видел! но молчал, заставляя страдать. как я страдала, ты не представляешь... – она снова опускает голову, от бессилия и увядшей смелости, слезы пускаются пуще прежнего.       картина довольно странная и безумно неловкая. и она до безумия пугала рюгуджи, ибо сейчас он не мог прийти в себя, взять в собственные руки ситуацию, поддержать эмму, успокоить и уверить, чтобы она не переживала, что это всё взаимно и зря она плачет, но он не может шелохнуться, ничего сделать или сказать. а вдобавок к этому добавляются противоречивые мысли, что это лишь пьяные бредни, присущие всему семейству сано, что утром эмма будет извинятся, что пришла к нему, что это всё ложь, что ситуация останется тупиковой, что это просто слова...       всё же он пересиливает себя и с неимоверным трудом поднимает руку, начиная как-то по-глупому, по-детски, утешительно гладить эмму по спине, наверное, единственное, что ему пришло в голову сделать.       — эмма... – дальше слова не лезут, он так хотел и не хотел этого одновременно, но слезы сано просто вывели его из равновесия. он не знает, как говорить о чувствах, а слезы – самая обезоруживающая его эмоция. с майки это было бы все проще, это пацан, он всего лишь друг, не девушка, к которой ты уже давно чувствуешь самое окрыляющее чувство во вселенной, которое оказалось ещё и взаимным. ему до жути неловко, что эмме пришлось самой признаться, как-то не то ощущение. он хотел бы, чтобы можно было вернуть время назад, а этот казус оказался бы лишь сном.       — ну ничего... – эмма утерла слезы с щек, уже немного улыбаясь, с её души упал до жути тяжелый камень, а разум перестал отдавать сигналы, отдая бразды правления телом девушки алкоголь. в её глазах появились ещё более пугающие огоньки, что у доракена немного захватило дух. – в л-любом случае ты будешь моим. что бы ты не ощущал, что бы не ответил... ну же! отвечай! я смогла, и ты давай! это не честно, не молчи! – девушка тянется к парню, что легонько пытается оттянуть пьяную эмму от себя, понимая, что сано вошла в фазу неадекватного состояния.       — эмма... эмма, очнись! ты уже точно не в состоянии что-то понять. мы поговорим утром, как ты проснёшься! – но эмма не остановилась. несчетное количество раз она тянулась к нему, мертвой хваткой сцепив руки за шеей рюгуджи.       в один миг потеряв бдительность, доракен ощутил на своих губах чужие. эмма так заигралась, что втянула парня в поцелуй, но с той же хваткой не давала ему отстраниться. глаза кенчина распахнулись как никогда широко, пока в один момент он все осознал, и его мозг также отключился, как и разум эммы до него, полностью отдаваясь ощущениям. сано, все еще сидя на коленях, подтянулась ближе, когда кен обхватил её талию одной рукой, а вторую окунул в океан мягких волос. незаметно, плывя по течению собственных ощущений, они начали задыхаться в них, осязая друг друга эмоционально, полностью провалившись в омут бессознания, приятной пустоты. мгновение поцелуя воспринималось как вечность, пока эмма не отстранилась, затуманенным взглядом сосредотачиваясь на лице парня, будто боясь, что ей это приснилось, а затем прикрыла веки, опускаясь тому на плечо, опаляя шею приятным горячим дыханием и моментально засыпая в объятьях. доракен же, смазано закинув голову назад, пытался отдышаться, с полузакрытыми веками. удивительный момент, когда вообще не хотелось думать, а впервые за долгое время ужасно хотел заснуть, ощущая рядом тепло любимого человека. кенчин также прикрыл глаза, вместе с эммой углубляясь в приятную пустоту, правда, уже эта пустота зовется сном.       беззаботно сопя и прижимаясь от холода, или уже от страха потерять друг друга и ту связь, эта парочка проспит ещё пол утра, а затем им предстоит ещё столько всего обсудить...