***
Рон тащил брыкающуюся Джинни по лестнице, желая побыстрее отделаться от неё и вернуться за Гермионой. Не нравилось ему то, что друзья остались там одни, совсем не нравилось. — Да прекрати ты! — цыкнул он на неё. — Веди себя прилично, я сказал! Маленькая ещё по мужикам слюни пускать! — Почему? Мне нельзя, а Гермионе, значит, можно?! — растирая глаза, хныкала Джинни, когда брат поставил её на пол. — Ещё чего! И Гермионе нельзя! — рявкнул Рональд и со скоростью Молнии понесся наверх, вправлять мозги подруге. Но когда он оказался рядом с комнатой, дверь оказалась заперта и подозрительная тишина указывала на то, что поверх неё наложены ещё и звукоизолирующие чары. — Это что ещё за хрень?! — оторопел он. — Чего это они там делают?! Зачем закрылись?! Калейдоскоп картинок неприличного содержания с изображением двух лучших друзей буквально изнасиловал весь его мозг, пока он колотил в дверь руками и ногами. Но спустя какие-то минуты Рон, наконец, сообразил, что можно встать на колени и заглянуть в замочную скважину. И то, что он узрел в комнате, поразило его настолько, что Рон лишился дара речи и самым натуральным образом оцепенел. Гермиона ласково водила пальчиками по крепкому торсу Гарри, а он завороженно наблюдал за ней, пока не наклонил голову и не коснулся губами её макушки. Гермиона подняла на него взгляд, и какие-то мгновения они стояли, смотря друг другу в глаза. А затем подруга приподнялась на цыпочки, а Гарри крепко её обнял и оторвал от пола, когда их губы соприкоснулись друг с другом в нежном поцелуе. — Предатели! — завопил Рон и стал колотить по двери, но было поздно. «Предатели» его явно не слышали и самозабвенно предавались прекрасному чувству. Поцелуй всё длился и длился, и у Рона перехватило дыхание. Его мутило, но он не мог оторваться от замочной скважины. Гарри целовал Гермиону! Гарри обнимал Гермиону! Почему вечно все плюшки достаются Гарри?! А девчонки тоже хороши! Ну увидели парня полуголого и совсем голову потеряли! Идиотки! Да знал бы он, вообще в одних труселях по дому бы расхаживал! Он ведь гораздо интереснее Гарри! Выше, да упитаннее! Тот вон сухой, как дрищ, а у него есть за что подержаться. Не зря же он уделяет столько времени хорошему питанию! Тем временем Гарри принялся целовать Гермиону в шею, и Рон чуть не заскулил под дверью. — Эй, малыш Ронни, тебе не говорили, что подглядывать не хорошо? — раздалось за спиной произнесенное хором. Рон отскочил от замочный скважины и испуганно уставился на братьев, не в силах разобрать где там Фред, а где Джордж. — Я… это… просто… Да пошли вы! — не выдержал Рон и рванул вниз по лестнице, пока братья не заметили, как именно повлияло на него увиденное в замочную скважину. Но картинка целующихся друзей всё не оставляла его. Она мучила его. И, повинуясь какому-то болезненному любопытству, Рон решил продолжить наблюдение. Но, увы, замочная скважина была ему теперь недоступна, но у него было решение. Окно! Рон выбрался на улицу и подступился к насквозь знакомой стене. — Эт-то что ещё такое?! — миссис Уизли с недоумением посмотрела на карабкающегося наверх сына. — Рон, что ты делаешь? — Там… Там… — от избытка эмоций Рон даже потерял дар речи и сорвался на землю, благо, было не высоко. — Мама! Там Гарри и Гермиона закрылись! И они целуются! Миссис Уизли всплеснула руками, а потом отвесила Рону ласковый материнский подзатыльник. — Рональд! Сколько раз я тебе говорила: не подглядывай в личные комнаты! Сначала Джинни, потом Флёр, а теперь ты и за Гарри с Гермионой подглядывать взялся?! Ох, Мерлин, за что мне такое наказание? Рон буквально взвился от возмущения. — Мама! Да причём тут это?! Ты что, не слышала, что я говорю? Там Гарри и Гермиона! И они целуются! — Ну целуются. Ну и что? — улыбнулась миссис Уизли. — Давно пора. Они будут такой замечательной парой. Рону показалось, будто его ударил бладжер. — Да как так-то? — завопил он. — Ты же сама ещё полтора года назад ругалась на неё! — Было дело, — вздохнула миссис Уизли. — Но я тогда не знала её и поверила сплетням Скиттер. Но потом я узнала Гермиону поближе, и вот что я тебе, сын, скажу: Гарри испытал в своей жизни очень много горестей и боли, и если есть девушка, которая сможет вылечить его душу, то только Гермиона. Она такая верная, заботливая и добрая. Чудесная девочка. — Но я хотел её себе! — обиженно взвыл Рон. — Ты хотел не её, ты хотел игрушку, которая есть у Гарри! — жёстко припечатала она. — Вспомни свои слова о том, что у него есть, якобы, всё, а у тебя ничего. Так вот, это полная чушь, Рональд Биллиус Уизли. Это у тебя есть всё, что надо для счастья, а у Гарри не было ничего. До сих пор. Теперь же у него есть Гермиона. — Но как?! Я думал, ты будешь за меня! Я же твой сын! — Гарри для нас с Артуром уже давно как ещё один сын. И я за него рада. — Но ма-а-ам! — Не мамкай! И нечего подглядывать! Терпение миссис Уизли истощилось, и она потащила то хнычущего, то ругающегося Рона на кухню.***
Тем временем за дверью комнаты Фреда и Джорджа всё сильнее разгоралось пламя страсти. — Тебе приятно? — спросил Гарри и снова коснулся губами нежной шеи подруги. — Очень, — тихо ответила Гермиона, запустив пальчики в его непослушные волосы. Её охватывало невероятное наслаждение, от которого часто-часто колотилось её сердце и подгибались коленки. Гарри так плотно к ней прижимался, что такая близость с ним вызвала волнение внизу её живота. Если бы только она знала раньше, как хорошо с ним, то непременно бы поцеловала его первая. — Что же мы делаем? — спросил он, остановившись. — Не знаю, — ответила она и сбросила с себя футболку. От вида её кружевного белья, оказавшегося прямо перед его носом, Гарри перестал задаваться глупыми вопросами, а Гермиона смущённо улыбнулась, отвечая на его взгляд, и закусила губу в предвкушении и волнении от ещё большего наслаждения.***
Пока миссис Уизли разбиралась с Роном, Джинни наконец-то осталась предоставлена самой себе. Немного посидев в размышлениях, она вдруг покраснела, потом кивнула самой себе и выбежала в коридор. Она добралась до двери комнаты Фреда и Джорджа и принялась стучаться. — Гарри! Гермиона! Подождите! — кричала она, прикладываясь к двери ухом. — Я тоже к вам хочу! Но друзья её не слышали, и Джинни решила, что надо действовать наверняка. В отличие от брата она сообразила, что нужно сделать. Аккуратно и незаметно покинув комнату через окно, она забежала в сарай за метлой. Подлетела к окну спальни и постучала в стекло. Гарри, до того увлечённо целовавший грудь Гермионы, ненадолго прервался и с недоумением посмотрел на нежданную зрительницу. — Джинни, ты нам мешаешь! — воскликнул он. — Да нет же, я с вами! — возразила она, одним ударом разбив стекло, затем она влетела внутрь, отбросила метлу в сторону и тоже скинула с себя футболку. — Возьмите меня! Гарри, чем я хуже? Гермиона... ну... можно я буду второй? Гарри озадаченно почесал макушку и вопросительно посмотрел на Гермиону. Тем временем Гермиона усиленно вспоминала уроки трансфигурации и подумывала во что бы превратить Джинни. И это должно было быть что-то очень мерзкое, чтобы не повадно было вламываться в окно, когда двое заняты важными делами. Но прежде чем она успела что-то сделать, Джинни притянула её к себе и заткнула поцелуем. Оторопевший Гарри на мгновение подумал, что две девушки даже лучше, чем одна, но решил пока не предпринимать никаких действий. Вдруг одна из девушек всё-таки убьёт другую... а ему не хотелось становиться крайним, если он ошибётся с выбором. — Я и тебя люблю! — оторвавшись от потрясённой Гермионы, провозгласила Джинни и с обожанием взглянула на Гарри. — Ну, что дальше? Куда мне встать? Что же вы замолчали, я готова! — Эм… Джинни, — облизнула губы Гермиона. — Судя по твоей настойчивости, ты либо станешь встречаться со мной и Гарри одновременно, либо убьёшь меня, если я буду против, не так ли? — Эй, что такое ты говоришь?! — возмутилась она. — Я же не такая! Не буду я никого убивать, и даже, скорее всего, просто отойду в сторонку, но… — одинокая слезинка скатилась по её щеке. — Но мне будет очень-очень больно. Джинни шмыгнула носом, а потом вдруг крепко обняла Гермиону и разревелась. — У меня же никогда толком не было подруг! Луна не считается, она же такая непонятная, да и общались мы редко. Гермиона, ты, именно ты стала моей первой настоящей подружкой. И я не хочу выбирать между тобой и Гарри! Ведь Гарри я тоже люблю! Гермиона зашмыгала носом и тоже стремительно разревелась. — Да, я тебя понимаю, у меня ведь всё так же, — сквозь всхлипы призналась она. — Я тоже люблю Гарри, и ты тоже моя единственная подружка. Гарри смотрел на двух полуобнажённых девушек, тщательно поливающих друг-друга слезами, и понял, что если он не хочет разреветься с ними за компанию, то надо что-то срочно предпринять. Но что вообще он знал о рыдающих девушках? В сущности, ничего. Он видел только Чжоу, а она… Ладно, она была странной. Поэтому Гарри не придумал ничего лучшего, чем просто подойти и крепко обнять обеих. — Тише, — шепнул он, — не плачьте, мы во всём разберёмся. К тому времени, когда слёзы стихли, Гарри уже в полной мере разобрался со своими мыслями, чувствами и желаниями. Джинни была классной, да, но ему была нужна только одна — Гермиона. — Джинни... — собравшись с духом, наконец произнёс он. — Я тебя очень люблю, но... — глаза Джинни загорелись восторгом и тут же потухли, — как сестру. Правда, ты мне очень дорога. А вот Гермиона... она... — он сделал глубокий вдох, смотря на раскрасневшуюся подругу, — я люблю её далеко не как сестру, она для меня... она... Гермиона избавила его от мучительного признания и поцеловала в губы. — И я тебя тоже очень люблю и очень давно. Джинни... — начала было она, повернувшись. — Да ладно, — отмахнувшись, бросила Джинни и грустно улыбнулась. — Стоило хотя бы попытаться... Она подобрала с пола футболку, оделась и села на метлу. — Только это... не говорите маме, что я окно разнесла, ладно? Гарри с Гермионой усмехнулись и дружно закивали головами, провожая её взглядами. Через мгновение Гермиона взмахнула палочкой и окно снова сделалось целым. — И так, на чём мы остановились? — с заговорщицким видом спросила она, снова придвинувшись к своему парню, и промурлыкала: — Я тебя жду... любимый. — Ты не устоишь! — дьявольски улыбнулся он. И раздавшийся через несколько секунд полный наслаждения стон Гермионы целиком и полностью подтвердил его слова.***
Ночь у Гарри и Гермионы прошла шикарно. Ночь у Джинни прошла в грустных метаниях по кровати. Ночь у Рона прошла в планах и сомнениях. Но он же был настоящим гриффиндорцем, а настоящим гриффиндорцам не пристало отступать. Так что Рон всё-таки решился воплотить свой план в действия и наутро спустился вниз в одних труселях. Друзья уже находились в гостиной. Гермиона расположилась на диванчике, взгромоздив себе на колени огромный фолиант, Гарри сидел рядом в кресле и не сводил с неё глаз, а Джинни пожирала взглядом самого Гарри, но тот этого упорно не замечал. — Рон? — сестра прыснула в кулак. — Ты чего это совсем раздет? — Жарко, — отмахнулся от неё Рон, наблюдая за другими посетителями гостиной. Гарри даже не взглянул на него, а вот Гермиона бросила быстрый взгляд и смущённо хихикнула. «Работает!» — решил Рон. Вот подруга заценила и его прелести. — А что это вы вчера в комнате закрылись? — не выдержал он. — Мы… мы занимались! — выпалила Гермиона, отчего-то розовея ещё больше. — Чем это вы занимались? — подперев бока кулаками, не унимался Рон. — Историей магии, — наконец, Гарри обратил на него внимание. — Да, историей магии! — поддакнула Гермиона, улыбнувшись Гарри. — Рональд, — голос Молли прервал дружескую беседу. — Что ты себе позволяешь?! Быстро иди оденься! Что это за манера расхаживать в одних трусах по дому?! Я разве этому тебя учила?! Следом на его голову обрушился удар полотенцем, и Рону пришлось вновь бежать в комнату. Чёрт! А ведь план был хорош! Вот надо же было матери всё испортить! Что же, гриффиндорцы не отступают. У Рона был запасной план. Недавно он спёр у близнецов одну их новую разработку. Исполнитель желаний! Это должно быть даже круче зелья Удачи, о котором он столько слышал. Ничего, скоро Гермиона будет его!***
Блаженная улыбка не сходила с лица Рона, он был счастлив. Он был в Раю. Он восседал на мягких бархатных подушках, перед ним стоял поднос со всевозможными яствами, и прямо перед ним танцевали сестры Патил. На них были прозрачные одежды, практически не скрывающие ничего из женских прелестей, от чего челюсть Рона отвисла, и он даже забыл про восхитительного жареного цыплёнка и другие вкусности, одиноко лежавшие на подносе. Девушки двигались очень эротично, то и дело оглаживали друг друга ладошками и манили Рона к себе пальчиками. — Сейчас, сейчас, мои сладкие, — пропел он. — Рональд Великолепный скоро присоединится к вам. Он покачивался на своих подушках, получая неимоверное удовольствие от развернувшейся перед ним картины и уже предвкушая продолжение. Проклятые предатели: Гарри и Гермиона вылетели у него из головы. Сейчас у него были дела поинтереснее и поважнее.***
— Что это с ним? — спросил Фред у Джорджа, когда они вошли в сарай Артура и увидели младшего брата монотонно раскачивающегося на куче старого тряпья. На его лице застыло выражение эйфории, и он бубнил что-то странное себе под нос. — Да, да, девочки… вот так… а теперь сними это… — Ёпт! — выругался Джордж, — Его не хило штырит. Помнишь, кто-то стащил нашу незаконченную разработку по воспроизведению желаний? По-моему, я знаю, кто это сделал… — Ронни? — Фред согнулся пополам от смеха, когда увидел как младший братец встал на ноги и стал извиваться в эротичном танце с невидимой партнершей. — Пошли, — Джордж потянул близнеца к выходу. — Не будем ему мешать. Он, похоже, сейчас счастлив.***
Рон и правда был счастлив.