Эффект ангела

Яблочное пюре ребенок явно любил. Особенно он любил им кидаться во всех подряд. Уже через десять минут, в кухне чистой, что удивительно, осталась только Пайпер и сам маленький хулиган, которая заливисто смеялся каждый раз, когда попадал в кого-то этим несчастным пюре. В любой другой ситуации хозяйка кухни, что свято соблюдала здесь чистоту, была бы зла, что еще утром опрятный стол и пол, теперь были запачканы, но вид сестер и Лео в пятнах пюре и звонкий смех этого необычного мальчика, который без труда проник ей под кожу, у Пайпер вызывало лишь улыбку и необычную теплоту в сердце. — Я рада, что тебе весело, милая сестрица, — пробурчала Прю с отвращением вытирая розовую ткань своего свитера полотенцем. — Но мыть кухню я тебе помогать не буду. — Я тоже, — протянула Фиби и медленно вытащила из волос кусочек неперебитого яблока, которым в нее метко запустил карапуз, сидящий на коленях Пайпер и радостно хлопающего в ладоши. Лео, стратегически отступивший к буфету, и, почти не попав под «обстрел», издал смешок, который тщательно пытался замаскировать под кашель, но ему это не удалось. Старшая и младшая Зачарованная тут же пронзила его уничижительным взглядом, но это вызвало у бывшего Хранителя только еще один смешок. — Ну и ладно, — легко согласилась Пайпер, продолжая широко улыбаться, и довольно успешно скормила последнюю ложку пюре уже заскучавшему ребенку. Она вытерла салфеткой его щеки и, не удержавшись, слегка щипнула одну из них. — Боже, кто ты и что сделала с моей сестрой? — подняв бровь, спросила Прю, кинув полотенце в раковину и наконец сдавшись, поскольку свитер теперь только стирать и тереть его было бессмысленно. Фиби, уже забывшая про обиду, наклонилась к малышу и засюсюкала: — Наверное, ты ее заколдовал, да? Да ты. Да ты, маленький хулига… Тут голову девушки окружили бело-голубые искры, а когда они рассеялись, все на кухни не сдержали смеха, поскольку на голове Фиби был коричневый пакет для продуктов, оставшийся от вчерашнего похода в магазин. — Я думаю, ему не нравиться твой лепет, Фиби, — сквозь смех, выдавила Пайпер, весело смотря на сестру, которая надулась и плюхнулась на стул, что был напротив, отбросив от себя пакет. Прю, все еще улыбаясь, тоже села между сестрами и стала рассматривать одежду мальчика, надеясь найти может вышивку или нашивку с именем ребенка. — Интересно, как его зовут? — произнесла Фиби, словно прочитав мысли сестры. — Не можем же мы его все время называть «мальчиком» или «малыш». — А самое главное, что нам с ним делать? — озвучила Прю их самую большую проблему. — Мы не можем его просто сдать копам или социальным службам. Вдруг, если он все же гибрид ангела и ведьмы, мальчик даже не числиться в базах? B проследив, как ребенок без труда притянул к себе печеньку из вазочки, выразительно добавила:  — Да и магию он использует свободно. И я не думаю, что остальные это оценят. — Еще на эксперименты заберут и не будем забывать про таких типов, вроде Натаниэля Пратта, каких, наверняка, полно в мире ходит, — хмуро вставила Фиби, сложив руки перед собой. Она все еще весьма ярко помнила ощущение огня, лижущим ее плоть и такой крохе этого не желала. — И Старейшин не спросишь, — задумчиво произнес Лео, прислонившись бедром к буфету и сложив руки на груди. — Да и не думаю, что это хорошая идея. Это дитя — запретно, и… Пайпер невольно прижала ребенка к себе ближе, и настороженно произнесла: — И?.. Не убьют же они его? Он же не виноват, что родился! Если кого и следует винить — так это родителей, а не его. — Скуют силы, может, — тихо произнес Лео, в тайне любуясь тем, как гармонично Пайпер смотрела с этим мальчиком на руках. — Что-то ты звучишь не очень уверенно, — медленно сказала Фиби и подняла бровь. Лео скривился и промолчал. Если честно, он и сам был не уверен, что Старейшины могли сделать с мальчиком, чье существование было само по себе преступлением в их глазах. Могли и впрямь сковать силы, наказать его родителей, или… Позвать Чистильщиков, чтобы те позаботились об этом. Но озвучивать это вслух не хотел. Ребенок, о котором шла речь, все это время наблюдал за взрослыми, которые о чем-то говорили, надулся, что о нем забыли, но когда смог уловить знакомый вопрос, громко сказал: — Кис! Фиби тут же умиленно улыбнулась. — Ууу, кто-то хочет, чтобы его поцеловали! — вновь засюсюкала она, а потом настороженно замерла, ожидая, что на ее голове опять будет нахлобучен пакет. Но пакета не было, хотя мальчик смотрел на нее странно осознанным взглядом, где читалось ясное «Ты дурочка?», а потом еще раз произнес: — Кис. Взрослые переглянулись. — Я не думаю, что он хочет поцелуев, — протянула Прю и, наклонившись ближе к мальчику, игриво добавила: — Я ведь права? Ребенок улыбнулся и, подпрыгивая на коленках Пайпер, вновь произнес: — Кис! И не дождавшись, пока кто-то из присутствующих его поймет, неловко махнул рукой и перед Прю в бело-голубых искрах появились часы, которые с грохотом упали на стол. Они были старинными и с длинной цепочкой, хотя и не очень дорогие на вид. — Эй, это мои, — вдруг произнес Лео, который сначала начал шарить по карманам, узнав знакомые часы, а потом подошел к девочкам. — Кис, — тут же вставил ребенок, уже начав дуться и явно собираясь разреветься. Лео, взявший уже часы в руки, прищурился, и посмотрев сначала на крышку, а потом на мальчика, присел на корточки перед Пайпер и ребенком, медленно произнес: — Кис… Это значит Крис? Не так ли, чемпион? Это ты имел виду? Твое имя… — Кис! — счастливо булькнул мальчик и хлопнул в ладоши. Девушки удивленно подняли брови, поняв, что Лео оказался прав в своей догадке, и вопросительно посмотрели на бывшего Хранителя. — Это часы моего отца, я всегда ношу их с собой, ведь это все, что мне осталось от него, — объяснил Лео и показал им крышку, где было выгравировано имя. — Его звали Кристофер, вот я подумал… — Так ты Крис, маленький хулиган, или просто озорничаешь? — хитро спросила Фиби, наклонившись вперед. — Кис, — произнес мальчик, словно подтверждая ее слов и зевнул. Ему, вероятно, это уже все наскучило, а после еды и вовсе начало клонить в сон. Все же на улице ночь, а от такого количества событий, не то, что ребенок, взрослый будет валиться с ног. Он устало прижался к плечу Пайпер и опять зевнул. — Устал, — ласково произнесла девушка, невольно понизив голос и тепло смотря на сонного мальчика в своих объятиях. Она провела рукой по его макушке, а потом, ощутив несколько горящих взглядов, подняла голову и тут же наткнулась на удивленные лица сестер. — Что? — раздраженно сказала Пайпер и дернула плечом. — Ничего, — протянула Фиби, а потом, нахмурившись, тихо добавила: — Мне не нравиться это озвучивать, но… Как думаете, есть ли шанс, что ребенка бросили? — Что? Почему ты так думаешь? — подняв бровь, спросила Прю. — Ну, давайте мыслить логически, — начала Фиби. — Он запретный ребенок, он был один, на кладбище посреди ночи, и в окружении демонов. Так что вывод напрашивается сам собой… — Но зачем было тогда давать ему жизнь, если его родители собирались его бросить буквально на съедение волкам, — возмущенно сказала Пайпер, отказываясь верить, что кто-то мог быть достаточно бессердечен, чтобы бросить такого милого и очаровательного ребенка, запретного или нет. — Может быть, они любили его достаточно, чтобы оставить, но, может быть после того, как он родился, они решили бросить ребенка, потому что больше боялись за себя? — скривившись, спросила Прю. Ей и самой не хотелось думать о таком исходе, но всякое бывает. В конце концов, матери-кукушки имеют место быть в нынешнем жестоком мире, как бы это не было ужасно осознавать. Да что там, были мамаши, которые убивали бедных малышей, не то, что бросали их на произвол судьбы. Лицо Пайпер тем временем потемнело от слов сестры, и Прю с Фиби неосознанно слегка отодвинулись от нее. — Если это так и если… родители действительно бросили ребенка, — нахмурившись, произнесла Фиби. — Что мы собираемся с ним делать? — Это же очевидно, — сказала Пайпер, пожимая плечами. — Мы его оставим. При этих словах Прю и Фиби уставились на Пайпер так, словно у нее выросла еще одна голова, поскольку Пайпер обычно была тем голосом, который всегда отговаривал их тащить кого-то домой. В прошлый раз, когда Фиби нашла бездомную кошку, даже Прю почти сразу согласилась оставить ее, но Пайпер пришлось еще поуговаривать. А Мэтью? Мальчик, которого пытался убить призрак, влюбленный в его бабушку, и который убил всех мужчин в его роду? Пайпер же не знала с какой стороны к нему подойти и ее всю передергивало, стоило взять малыша на руки. Да, потом она потеплела, но все же решительно заявляла, что к детям еще не готова, а теперь? Едва пару месяцев прошло, как ее мнение кардинально переменилось, и теперь она была той, кто хотел оставить ребенка? Здесь и навсегда? — Что? Пайпер, ты в порядке? — спросила Фиби, широко раскрыв глаза. — Ты даже Кит не сразу захотела оставлять! Что уж говорить о ребенке. Пайпер фыркнула. — Да, и что? Боже, женщины! Я же пытаюсь мыслить здраво. Этот ребенок в опасности, если родителей у него и впрямь нет, то что с ним будет? В приемной семье ему не выжить! А магия? Он же невольно может раскрыть секрет ее существования, — нетерпеливо сказала Пайпер, и, отведя взгляд от сестер, тщательно игнорируя тлеющий взгляд Лео, она посмотрела на засопевшего уже малыша в своих руках, добавила: — Я уже не говорю о демонах, которые явно за ним охотятся. А мы можем его и защитить, и обучить. Возразить никто ничего не мог, поскольку ее слова и впрямь звучали весьма практично и разумно. Но они исходили от Пайпер! Той самой, что побаивалась детей, боялась того, что Дэн мог сделать ей предложения, ведь она еще была не готова к этому, и хотела нормальной жизни… А магический ребенок не был тем, кто мог вписаться во все это. Не говоря уже о том, что в их хаотичной жизни, где было полно демонов, он был бы в постоянной опасности. Да и кто бы дал, двум безработным и одной владеющей только недавно открывшимся клубом, сестрам опеку над сиротой? У них не было стабильного дохода, а единственное жилье было все еще под залогом, благодаря которому Пайпер смогла выкупить «Три С». — Ух ты! Когда ты успела все это продумать? — удивленно спросила Фиби. И неудивительно. Обычно Пайпер была такой тихой и не очень-то любила принимать столь весомые решения, что могли затронуть всю их семью. Она всегда была хранительницей мира, а сейчас вела себя так нехарактерно решительно. Черт возьми, да в последнее время Прю была их миротворцем, а вот Пайпер наоборот начала проявлять свои напористые и лидерские качества, которых они никогда раньше не видели в ней. Фиби видела проблеск лидера в своей средней сестре, и гордилась ею. Прю тоже хотела знать ответ на этот вопрос, но прежде, чем успела открыть рот, все присутствующее услышали, как на чердаке раздался грохот, а потом зазвучали глухие голоса их незваных гостей, которые явно не старались таиться или прятаться.