Мята на чердаке

— Добрый вечер, — шелестит откуда-то сверху знакомый голос, и его обладатель садится рядом, параллельно кряхтя от боли в колене. — Добрый вечер, — отвечает Габи и поворачивает голову. Стервятник достаёт из кармана штанов маленькую шестерёнку. Он сегодня какой-то непривычно красивый. — У меня есть возможность перейти на другой круг. Ты со мной? Габи приподнимает брови в немом изумлении. Она слышала о том, что такое шестерёнки и круги и какие чудеса они творят, но она также слышала, что их нелегко достать. Хранитель Времени не даёт такие шансы просто так. — Украл? — смеётся она. — Подарили, — беззлобно хмыкает он. — Прости, но я не могу, — Габи качает головой. — Почему? — Боюсь, что и на том круге Макс умрёт. Я не выдержу этого ещё раз. Стервятник кивает. Габи смотрит перед собой, вглядывается в насмешливые буквы стен, их советы и намёки. Она понимает, что на другом круге вообще может и не познакомиться с Тенью, и не знает, что хуже. Холодный страх пробирается под кожу от одной только мысли о том, что в её жизни может не быть этих одинаковых, но таких разных близнецов. Тень был для неё любовью всей жизни, а Стервятник заменил старшего брата, которого у неё никогда не было. Возможно, этот страх слишком иррационален, ведь если она останется, то всё равно потеряет, но уходить страшнее. Неизвестность пугает больше всего. — Я тебя понял, — Стервятник убирает шестерёнку и осторожно кладёт руку на плечо. Массивные кольца холодят кожу через сверхтонкую ткань блузки. — Ты куда? — На Ту Сторону, куда ж ещё. В Наружности мне не место. — Тебя проведут? — Крыса. Стервятник вздыхает и встаёт. Габи встаёт следом. — Спасибо тебе, — говорит она, он ловит её руку и целует тыльную сторону ладони. Она улыбается. Он тоже. Впервые за два года после смерти Тени. — Тебе спасибо. Габи тянется к его щеке и мажет фиолетовыми губами. На коже остаётся яркий след. — До свидания, Рекс. — До свидания, Габи. Стервятник кланяется и, прихрамывая, уходит в глубину коридора. Может, он действительно сделал правильный выбор. Габи же надеется, что не пожалеет о своём. — Идём? — спрашивает Крыса, когда она доходит до Перекрёстка. Она единственная во всём Доме, кто тоже знает о том, что связывало Габи и Тень. Именно она, по её словам, покупала ту самую помаду. И поэтому даже без лишних просьб всегда приносила новые такие же. — Можешь подождать немного? Я сейчас кое-что заберу и вернусь, — Габи напрягается, виновато теребит пальцы. Крыса пожимает плечами. — Я буду здесь. У нас есть время до рассвета. Она не собирается ничего забирать из комнаты, самое главное — опустевший корпус той самой помады — всегда лежит в кармане юбки как талисман, как напоминание, что даже после смерти Тень всегда с ней. Её цель — Чердак. На Чердаке темно и пыльно, как всегда. А на подоконнике одного из крохотных окон стоит горшок с довольно пышным кустиком мяты. Она достаёт из-за старого телевизора небольшую лейку, где на донышке осталось немного воды, и осторожно поливает, стараясь не переборщить. Она помнит, как они с Тенью достали старую консервную банку, уложили туда почву, подобранную им со Стервятником, посеяли семена. Росточек, первые листья, изящный крепкий стебель и разветвления. Она помнит, как они пересадили его в красивый горшок. Этот кустик был их первым и единственным ребёнком. Они с удовольствием пропалывали грунт, подвязывали, поливали, дарили свою любовь. Тень специально не забирал его с собой в стаю, чтобы у Габи тоже был доступ. Она до сих пор ходит к нему и делает всё то же самое, что и тогда. Она извиняется перед кустиком, срывает листочек и кладёт в рот. Жуёт и чувствует, что глаза наливаются слезами. А ведь больше у неё ничего от Тени не осталось. Только корпус от помады да куст мяты. Она вспоминает его лицо, спокойное и мягкое, его добрый влюблённый взгляд, его ласковые руки и обветренные губы, тяжесть его протеза, что часто ложился поверх её ног. Она чувствует отвращение от самой себя. Кто она теперь? Длинная Габи, недалёкая девчонка с гиперсексуальностью, с которой переспала добрая половина Дома, которая одаривает вниманием лишь на одну ночь, максимум на две. И которая не помнит практически никого из своих любовников, потому что сердце и мысли заняты тем, с кем они не заходили дальше поцелуев. Как-то не довелось. Не хотелось. И сейчас не хочется. Ни с кем. Она аккуратно берёт в руки горшок, обнимая ладонями, прижимает к груди, садится на пол и даёт волю слезам. Она скучает. Чертовски скучает. Она хочет вернуться в то время, когда Тень был жив. Она хочет снова оказаться рядом с ним. Она хочет, чтобы всё было иначе. Габи слышит шорох голых ступней по деревянным доскам Чердака, чувствует запах Леса, в котором была лишь дважды. Слепой. Специально делает так, чтобы она заметила. Он садится рядом. Она поворачивает голову и видит обмотанный бинтом кулак, напряжённость тела и сжатые губы. Габи не может поверить своим глазам. Хладнокровный и безразличный Хозяин Дома тоже разбит. — Сфинкс уходит. Габи пожимает плечами, зная, что Слепой не увидит, но почувствует. Оказывается, даже Отец и Мать Дома могут разойтись, как в море корабли. — Тень мёртв. А Стервятник возвращается. Слепой ничуть не удивлён. Кривит губы в понимающей ухмылке. Габи это почему-то не раздражает. Наоборот — наполняет спокойствием. — Я знал. Слышал, как иногда ты в беспамятстве шептала его имя. — Но никому не сказал. — Это ваша со Стервятником общая скорбь. Вам не нужны посторонние. — Ты прав. Слепой откидывает голову, обнажая шею и лицо. В мутных от слепоты глазах стоят слёзы. Перед Габи больше не Хозяин Дома, а разбитый парень, который из-за привязанности к Дому и боязни Наружности не может быть с тем, с кем хочет. Она не одна. Рядом с ней тот, кто, пусть и не полностью, понимает. — Я уйду на Ту Сторону, — произносит она несколько минут спустя. Слепой снова склоняет голову, длинные грязные волосы скрывают лицо. — Кто проводник? — Крыса. Она гладит кустик по листочкам, будто успокаивая. Безмолвно говоря: "Я с тобой, я тебя никогда не оставлю". — Жди их, Габи. Она растерянно осматривает Слепого. Он предельно серьёзен. Рука несильно сжимает горшок. "Не надо дарить надежду, Слепой, я же сойду с ума", — думает Габи, обращаясь к Слепому. — Ты уверен? — Я не знаю до конца, как работают круги, я всё-таки не Шакал, но он как-то раз говорил, что старые круги оставляют след на возвращающемся. Тень не будет знать тебя, да, но, поскольку Стервятник привязался к тебе на этом круге, он может когда-нибудь, скажем так, вспомнить о том, что где-то на Изнанке есть девушка, которая их ждёт. И тогда они в любом случае найдут дорогу к тебе. По щекам снова текут слёзы. Слепой поворачивается к Габи, ждёт, пока горшок окажется рядом на полу, и ловит её в свои объятия. Он не умеет успокаивать, просто еле-еле поглаживает её дрожащую спину, пока её сердце разрывается. Она вдыхает запах земли, крови, собачьей шерсти и Леса и думает о том, как, возможно, Тень и Стервятник, Макс и Рекс, придут к ней, не помнящие о ней практически ничего, но чувствующие её радость от долгожданной встречи. Да, возможно, этот Тень не сможет влюбиться в неё, но это не так уж и важно. Главное, что он будет рядом. Габи верит Слепому, потому что не может не верить. Она отстраняется первой, вытирает слёзы, шмыгает носом и берёт горшок в руки. Встаёт вместе со Слепым. — Где Крыса? — спрашивает он. — На Перекрёстке, — отвечает она. — Тогда пойдём. Рассвет скоро. — Слушай, — она ловит рукав, когда Слепой трогается с места. Он поворачивается к ней, на лице ни тени эмоций. — Я боюсь, что забуду их. — Тень ты точно не забудешь. У тебя есть помада и мята. Этого достаточно. Габи улыбается, надеясь, что так оно и будет.