В омуте твоих глаз только смерть

Мы неотрывно смотрим друг на друга, и секунды кажутся вечностью. В голове роится столько мыслей, до безумия глупых, болезненных, опасных. Я хочу поделиться каждой, но, боюсь, что, стоит мне произнести хоть одно слово, я вновь потеряю контроль. Окунусь в пучину смерти, из которой выбраться самостоятельно уже не смогу. – Ты слышишь меня, Джу-чан? – он шепчет, спокойно, тепло, словно и не чувствует боли от нанесённых мною ран. Я пытаюсь кивнуть, но ничего не выходит. Кончики пальцев дрожат, покрываясь дымкой без моего желания. И Годжо это замечает, но не предпринимает никаких сознательных действий, лишь наклоняется ближе. Замираю, не в силах дышать – любое движение может вновь выбить из колеи. Боюсь даже предположить хаотичный поток его мыслей, страшась ответных действий. Закрываю глаза. Сердце в груди сжимается от неведомого страха. Но вместо удара, я ощущаю лишь тепло его широких ладоней, плавно опустившихся на плечи. Его тонкие пальцы едва сжимаются, будто пытаясь удержать контакт. Прикосновение мягких губ к разгорячённому лбу окончательно приводит меня в чувства, заставляя поднять испуганные глаза на учителя. Покрытые мелкими трещинами губы дрожат в преддверии слёз, но я всё же пытаюсь улыбнуться, через силу, словно впитывая его гениально непредсказуемое безумие. – Какой же вы... Голос мой больше напоминает хрипение умирающего от жажды путника, чем здравую речь, но радует сама мысль – я могу говорить. Нервно облизываю губы и отхожу на шаг назад, опуская взгляд на мужской торс: остатки одежды, пропитанной кровью, клочьями свисают по телу, обнажая довольно рельефные грудь и живот, а также стройную талию. Замечаю множественные брызги крови, образующие различимые лужицы на полу, опускаю взгляд на руки – багрово-алые. В груди всё сжимается, подступает тошнота. Будь на его месте другой, был бы уже мёртв. – Простите, – срывается жалостливое извинение, – простите, – повторяю вновь и вновь, не в силах бороться с этим больше, – мне страшно. – Слёзы обжигают красные щёки, алыми дорожками скатываясь к подбородку, исчезая где-то в одежде. – Слишком страшно. Я, – начинаю задыхаться, – я не готова. Я взяла с-слишком много. Ноги подкосились – я припала на колени. В кожу впились мелкие осколки и камни, но я не заметила даже этого. Перед глазами стояла пелена – не было больше той алой занавеси, что плотно закрывала собою весь мир вокруг. Осталось лишь всепоглощающее отчаяние и чёрный густой туман страха. В приступе не заметила и Сатору, который присел на корточки рядом, и приобнял осторожно мои дрожащие плечи, притягивая к себе ближе, заставляя макушкой упереться в мужскую грудь. Не услышала и его почти беззвучный шёпот. Но почувствовала слабое дыхание над ухом, едва касающееся его мочки. Надрывисто всхлипнула и крепко обняла в ответ, понимая, что близкий человек – единственное, в чём я сейчас искренне нуждаюсь. – Простите, – ногтями я впивалась в его спину, не желая отпускать, – простите, – шептала вновь и вновь, словно бы желая услышать в ответ слова поддержки, как это бывает в добрых сериалах или фильмах. Может, Годжо и произнёс эти слова, возможно даже не один раз, но я не услышала. Хотелось бы верить, что это никогда не повторится больше, но вслед за страхом придёт и это проклятье. Неконтролируемая сила, как мне казалось, следует за ним по пятам, раз за разом начиная топить меня в скорби и отчаянии, в собственной беспомощности. Но кто бы мог подумать, что страх – это лекарство. Тот самый талисман удачи, что способен уберечь от любого проклятья. Это страх помог мне выбраться из омута собственных сомнений, слабости. Испугавшись за жизнь Сатору, я смогла вновь вернуть контроль над собственным телом, и именно это и пытался донести до меня «братец». – Послушай, Джу-чан, – его пальцы бережно приподняли мой подбородок, мягко проводя по опалённой жаром коже, – взгляни на себя. Кажется, я знаю, как можно облегчить нашу задачу. Признаться, не поняла его с первых слов, пока не взглянула в экран его телефона, заметив небольшие изменения во внешности – белый цвет, распространяющийся на бóльшее количество прядей, меня уже не пугал, а вот отсутствие чёрных полос, раньше укрывающих чуть ли не всё тело, по крайней мере, настораживало. – Не понимаю... – Видимо, эти, – Годжо задумчиво поднял глаза к потолку, размышляя над названием этой аномалии, – отметины пропорциональны возрастающей силе. Наклонила голову, с недоумением глядя на него. – Чем больше проклятой энергии ты поглощаешь, тем сильнее становишься, и тем больше отметин появляется на твоём теле. – Как аура у берсерков в играх, когда нажимаешь на их ультимативное умение? – Да, что-то подобное, – заливисто рассмеялся маг, мягко, шутливо похлопав по спине меня. А я лишь слабо улыбнулась. Мы сидели также, в обнимку, прижимаясь друг к другу, словно это единственное, что было важно в целом мире, в это самое мгновение. Белоснежные взъерошенные волосы забавно торчали во все стороны и спадали на лоб Сатору – стоит спустить повязку, и он скорее походит на шаловливого студента, чем на взрослого преподавателя. От него пахло дорогим одекалоном с фруктовым ароматом – запах сладкий, тягучий, слегка напоминающий дессерт – фруктово-ягодный пирог или пунш. Забавно, я раньше думала, что мужчины пахнут иначе, не так... приятно? Тепло? Какое бы слово здесь подошло? Притягательно. А его пальцы... Такие тёплые, сильные, но при том столь же осторожные и кроткие – любое его касание, малейший жест был внимателен и чуток, лёгок и заботлив. – Послушай, – прерывает вынужденное молчание голос Сатору, невольно притягивая к себе взор, – я думаю, на сегодня стоит закончить. Твоё тело, скорее всего, не выдержит ещё одной попытки, потому продолжим завтра. – Но я справлюсь, – нашла в себе силы воспротивиться, но кричать не желала, тон мой оставался спокойным, а вот взгляд дрожал, – мне нужно продолжить. Я не хочу больше никому навредить. – Я знаю, и не позволю повториться произошедшему. Но пойми: нам нужно время. Тебе нужно время. – Нет, я смогу! Обещаю, Сат... Годжо-сан, я возьму себя под контроль. – Я не сомневаюсь. Но это произойдёт не сегодня. – Но, – я хотела было оспорить принятое учителем решение, но осеклась на полуслове. Стоило немного отодвинуться от Годжо, как картинка произошедшего стала яснее: вокруг нас был полный разгром – битое стекло, обломки стен, разбитые в щепки деревянные манекены, куски бетона и багровые пятна на полу, въедающиеся в серость помещения. Дыхание спирало. Я боялась произнести хоть слово. А внутри всё кричало. Сатору отвёл меня в это место специально, осознавая опасность моих сил. Если бы мы остались в техникуме, ребята могли бы пострадать. Как эти манекены. Я опасна. Для себя, для других. Перед глазами промелькнула картина из кошмара, тёмная, кровавая, и я представила её на яву. Их тела, багровые реки, оторванные конечности, пустые глаза... – Эй, – «братец» встряхнул меня за плечи, заставляя подняться на ноги вслед за ним, и легонько постучал по щекам, обращая на себя взгляд стеклянных голубых глаз, – ты справишься со всем, я точно знаю. Но пока прошу не совершать глупостей и продолжать тренировки лишь в моём присутствии. Поняла? – Убей меня, – в мольбе прошептали губы, а пустые глаза впились в его пальцы, – убей, пожалуйста. Пока не стало слишком поздно. – Джусэй! Сатору с силой сдавил мои плечи, вновь встряхнув, но я продолжала шептать с мольбой одно единственное слово: убей. Тогда маг неуверенно замахнулся и нанёс размашистый удар по моей щеке. Не будь она испачкана в крови, остался бы бледно-розовый след. Пощёчина звоном отразилась в ушах, болью отозвалась на коже. – Джусэй, – тон Сильнейшего был серьёзным. Я медленно подняла на него удивлённый взгляд. – Ты не умрёшь. Никто из моих учеников больше и думать не посмеет о смерти. Я – ваш учитель. Я смогу вас защитить. – Годжо-сан... – Просто Сатору, – и вновь на его лице засияла улыбка – мгновенной перемене эмоций этого человека можно было только позавидовать, – нам предстоит много работы. Но мы справимся, и на программе обмена покажем этим киотовским занудам. – Длинные пальцы непринуждённо растрепали мои волосы, что раньше вызвало бы недовольство, но сейчас пришлось смириться, покорно опустив голову. – Сестрёнка, – позвал Сатору, – не волнуйся ты так. Я знаю, что делаю. – Я понимаю, – качнула головой, – но от того не легче. – Я найду способ усмирить твои силы и обернуть их во благо, только ты должна мне доверять. Вот только, если эта сила станет для тебя тяжким грузом, ты должна попросить о помощи, а не пытаться облегчить ношу самостоятельно, закапывая себя всё глубже в землю. – Я не... – Просто дай мне обещание, – учитель протянул сжатую ладонь с вытянутым вперёд мизинчиком, – что обратишься за помощью, когда это будет необходимо. Томный взгляд глубоких голубых глаз пронзал саму душу, не давая и шанса на отказ, потому я медленно протянула руку в ответном жесте, переплетая пальцы с ним, после чего завела вторую руку за спину. Видимо, у них подобное шутливое обещание имеет более крепкую связь, чем может показаться на первый взгляд. – Обещаю. Скрещенные за спиной указательный и средний пальцы говорили об обратном. Я не для того отказалась от мирного существования, чтобы сейчас рисковать чужими жизнями ради спасения собственной. Если выбор встанет между мной и компанией Юджи, я без колебаний, теперь уж точно без колебаний, выберу их. Я не помнила, как добралась до общежития в тот день, как переоделась и легла на футон, завернувшись в одеяло перед открытым окном, но на утро я проснулась уже в собственной комнате с ноющей от тупой боли головой. Пришлось подняться, с огромной неохотой, взять со стола чашку и поволочить свои ноги на кухню, чтобы запить таблетку обезбола стаканом прохладной воды. – Джу-сан, – раздался взволнованный тон в коридоре, стоило только завернуть на кухню. Я остановилась в дверном проёме, нервно моргнула, сбрасывая бледную пелену усталости с глаз, и повернулась к источнику звука, натягивая на лицо непринуждённую, хоть и слабую, улыбку. – Ах, это ты, Джунпей. Извини, что так вышло вчера с учителем. Он... – Всё в порядке, – перебил меня юноша, заглядывая в глаза и при том с каким-то испугом поднимаясь выше, к белым прядям, видимо, подмечая, что их становилось всё больше, – а вот вы... как себя чувствуете? – Не стоит волноваться, я уж точно в порядке. – Похлопала мальчишку по плечу, после чего уверенно развернулась и зашла в кухонное помещение, смело налив в чашку холодной воды из-под крана. – Ты чего-то хотел? – Да, Итадори-кун... – Что с ним случилось? – Он просто, – Ёсино заметно поник, начав перебирать пальцы на руках в нетерпении, я же не обратила на это никакого внимания, проглатывая белую горьковатую пилюлю, – чувствует некоторую вину за произошедшее. Там, у моей школы. Он сказал, что переживает, потому что не смог договориться с Сукуной в нужный момент... – Джунпей, – я отставила мигом опустевшую чашку, приблизившись к юному магу, – можешь передать ему, что я всё понимаю и не виню его. И тебе не стоит. В конце концов, – непроизвольно пожала плечами, опуская голову, – он владеет силой Короля Проклятий всего ничего – с лета. – Я знаю, но вам стоит с ним... – Поговорю. – Постойте, ваши волосы..! Заметив, что я больше не заинтересована в разговоре ввиду собственной усталости и собираюсь вернуться в комнату, мальчишка попытался меня остановить, перехватив запястье. Жест мигом вызвал ответную реакцию – резкий разворот и толчок в стену. Я нависла над магом настолько, насколько позволяла разница в росте в несколько сантиметров, глядя точно в испуганные тёмные глаза. – Со мной всё в порядке. Но временно я не могу появляться на тренировках, и с вами, со всеми вами, мне пересекаться пока не стоит. В том нет ни твоей, ни чьей-либо ещё вины. В своём состоянии виновата лишь я сама. Можешь так и передать ребятам, если начнут спрашивать. И, – я отстранилась, – доверься им. Уж они-то смогут тебя защитить. – Развернувшись на пятках, быстро направилась прочь из коридора, а с губ сорвался тихий шёпот. – Ещё раз сломаться Юджи я не могу позволить. Только не из-за тебя. Отдых утром, днём – походы к Иери для проверки состояния проклятой энергии и физического тела, а после занятия с Сатору, иногда затягивающиеся до поздней ночи – таким теперь было моё расписание. Иногда времени и сил не оставалось даже на небольшой перекус, но я не собиралась ничего менять. Это необходимая жертва. Если так я смогу вернуть контроль над своим телом, то я готова хоть одной водой питаться. Я терялась во времени, не помнила уже, что должно произойти до программы обмена, и от того потеряла бдительность в нужный момент. Я хотела лишь купить холодный кофе в автомате после посещения врача, после чего вернулась бы в комнату, переоделась, и направилась бы на полигон, где оставалось лишь ожидать Сатору. Но дальше автомата уйти не удалось. – Джу-чан, – я погрузилась в свои мысли настолько, что вовсе не заметила подошедших Кугисаки и Фушигуро, – ты совсем забросила занятия. Маки злится. – А Зенин лучше не злить, – отозвался призыватель шикигами. – Джунпей должен был... – Он передал, что ты совсем не своя. Занимаешься с Годжо-саном индивидуально? Это из-за произошедшего тогда? – Кугисаки, – окликнул девушку Фушигуро, чуть нахмурившись, – мы это обсуждали. – И всё же я хочу услышать это от неё, – качнула головой та, резко выдохнув, и подняла совершенно спокойный, будто сдержанный, взгляд на меня, – ты забыла наше обещание? – Я всё помню. Я вернусь к программе обмена, хоть и учавствовать в ней не буду. – Как не будешь? – одновременно удивлённо воскликнули ребята. Я открыла банку с чаем и сделала несколько глотков. Холодная сладкая жидкость с ароматизатором персика приятно растекалась по языку, исчезая в горле. Отвечать желания не было никакого, молчание затягивалось. – Ах, вот вы где, – незнакомый, как мне показалось поначалу, голос раздался со стороны лестницы. Шаги замерли при входе. Перед нами предстали двое: юноша – Аой Тодо и девушка – Май Зенин. Третьекурсник и второкурсница из киотского магического техникума. Две проблемы будущей программы обмена, и в то же время спасение – для Юджи, и в скором будущем для Маки. Май как две капли воды была похожа на свою старшую сестру, скорее даже не внешне, хоть цвет волос им и передался генами один – у них была схожая аура, тёмная и холодная. Они сильные бойцы, хитрые и опытные, хоть техники ведения боя у них и отличны. Внешне Май также была привлекательна и, понимая это, в некотором плане выделяла это. Тонкие подчеркнутые карандашом тёмного тона брови, тёмные прищуренные «лисьи» глазки и тонкие приподнятые в лукавой улыбке губы украшали строгое лицо с заметными скулами. Чёрный облегающий топ с высоким воротником плавно перетекал в длинную юбку с вырезом по правому бедру. Тонкая и изящная – она была похожа на прыткую ягуарунди, которая, того глядишь, и бросится в атаку. Полной противоположностью ей являлся Тодо, напоминавший скорее грозного быка: широкая грудь, рельефный торс и мышцы, мощная шея и прямые, слегка грубоватые, черты лица, подчёркнутые собранными в тугой пучок на макушке чёрными волосами. Левую часть лица, начиная от линии волос и рассекая глазницу, украшал неровный шрам. Юноша быстро сбросил свой пиджак на пол, оголив верхнюю половину тела, тем самым оставшись в одних лишь широких штанах и удобной обуви. – И это они замена Оккоцу и ученикам третьего курса? – усмехнулся Аой, разминая плечи. – Мы волновались о вас, – ухмылялась Май, прикрывая глаза от лживого удовольствия, – вся эта ситуация с погибшим первогодкой... Сосуд – так было бы правильнее, верно? Вам ведь стало легче после его смерти? Звать его магом, вашим товарищем... это вызывает отвращение, не правда ли? Я чувствовала, как напряглись позади Кугисаки и Фушигуро. Но сейчас всё было иначе – они знали, что Юджи жив. Их друг был жив. Нет, наш. – Май, – разочарованно подал голос Тодо, выпрямляясь, – не забывайся. Мы здесь не за этим. Что важнее... Фушигуро, верно? – Парень позади напрягся. – Какой твой тип? Мегуми нахмурился, встречаясь непонимающим взглядом с моим. – В зависимости от типажа женщин или мужчин о человеке можно понять многое. Парни со скучным типажом сами скучные. Мне бы не хотелось тратить зря время на скучных соперников во время обмена, потому я провляю свою доброту и в зависимости от твоего ответа изобью тебя до полусмерти. К слову, мой тип – высокие девушки с большой задницей. – Почему я должен обсуждать свои вкусы с незнакомым человеком? – Мегуми осторожничал, понимая, что Кугисаки сейчас безоружна, а я до конца не восстановилась. В одиночку он защитить нас не сумеет. – Тодо Аой, – бросил киотский маг, – третий год обучения в киотском магическом техникуме. Теперь мы знакомы, не так ли, друг? И каков же твой ответ? Фушигуро медлил, просчитывая в голове возможные ответы. Наконец, выдохнув, он спокойно и несколько равнодушно, в своей привычной манере, произнёс: – У меня нет какого-то особого типажа. Если у девушки есть непоколебимые принципы, за которые она готова сражаться – мне большего и не нужно. – Не плохой ответ, – согласилась Нобара, согласно качая головой, – скажи ты про большую грудь, прибила бы. – Как я и ожидал, – пробормотал Тодо, поднимая разочарованный взгляд на юношу из токийского техникума, – ты скучный, Фушигуро. Я метнулась к Мегуми, среагировав на эти слова подсознательно, невольно закрывая его от удара третьегодки. Кулак прошёлся по животу – Тодо слегка затормозил атаку, не успев сменить точку удара, – к горлу подступила тошнота, из глаз прыснули слёзы – я отлетела во двор, с силой врезавшись спиной в стену, шипя от боли и негодования. – Джу-чан! – Фушигуро моментально призвал Нуи и, направив его на противника, оттеснил его прочь, рванув в мою сторону. – Кугисаки! – Я справлюсь! – улыбнулась Нобара, резко перехватывая запястье Май, которая собиралась прыгнуть ей на спину, и перебросила изящное тело через себя. Происходящее отличалось от изначальных событий. Юноша неуверенно подхватил меня под руку, взглядом пробегаясь по телу, словно пытаясь понять масштабы повреждений, и попытался помочь мне приподняться, но замер, только услышав моё тихое: «стой». – Тебе больно? – волновался маг. – Потерпи немного. Я отнесу тебя в корпус, там безо... Договорить он не успел – внезапно появившийся совсем рядом Тодо грубо сжал его плечо и одним махом отшвырнул в сторону, довольно ухмыляясь. – Прячешься за девчонкой? Пока он стоял, широко улыбаясь, ощущая своё превосходство, я схватилась за его руку, царапая ногтями кожу. – Ты его не тронешь. – Уйди с дороги, – посерьёзнел Тодо, впиваясь в меня холодным, полным безжалостной жестокости, взглядом, – не в моих принципах бить женщин, но если ещё раз сунешься – побью до обморочного состояния. Я рассмеялась ему в лицо. – Побьёшь? – медленно поднялась, заглядывая в тёмные глаза соперника. – Попробуй для начала не языком трепать, а поймать. Мгновение, и ладони мои покрываются багровой дымкой с голубыми проблесками. Отталкиваюсь от бедра Тодо и запрыгиваю на стену, впиваясь невидимыми когтями в бетон. Отталкиваюсь ещё раз, пользуясь секундным замешательством мага, и заскакиваю на одну из крыш, едва успевая схватиться за черепицу, чтобы с позором не полететь вниз. Сосредоточься. Контролируй эмоции. Краем глаза замечаю движение справа и чудом успеваю припасть к холодным пластинам, избегая удара – порыв ветра проносится над головой, растрёпывая гетерохромные пряди. В кровь выбрасывается адреналин. Мне не страшно, скорее даже весело. Нужно просто потянуть время, уберечь Мегуми от излишних травм. У меня иные планы на программу обмена. Меня травмы не страшат. – Кто ты? – спросил Тодо, замирая в паре метров от меня, распрямляя свою широкую спину. – Эти глаза... Ты из клана Годжо? Бледные пальцы невольно коснулись щеки – мне хотелось скрыть заметный блеск. Они с каждым разом становятся всё ярче, краше, заметнее. – Возможно. – Почему тогда ты сдерживаешься? – казалось, юноша был разочарован моими действиями. Ему хотелось большего. Сражения с запоминающимся оппонентом. С тем, кто мог бы биться с ним на равных. – Потому что не вижу смысла в сражении сейчас, – пожала плечами, натягивая на лицо равнодушное выражение, – у меня много дел. – Я недостаточно силён для поединка с Годжо? – по-своему воспринял мой ответ маг. – Дело не в этом. Скоро появится куда более интересный противник для тебя, на программе обмена. – И кто же? – Кажется, мой ответ сумел заинтересовать Тодо. – Скоро узнаешь. – Эй, вы! – взревел Панда, приземлившись после высокого прыжка между нами, широкими лапами проскальзывая по черепице. – Джу-тян, ты в порядке? Где Фушигуро? – Внизу. А я в норме. – Подняла взгляд на киотского мага, заправляя выбившиеся пряди за уши. – Тодо, поверь, скучно на программе обмена тебе уж точно не будет. Просто подожди ещё немного. Я ушла раньше прочих, не желая встревать боле в разборки двух техникумов, совершенно нелепые, к слову. Однако небольшое столкновение с Тодо помогло собрать недостающие пазлы, образовавшие различимую картинку на вечерней тренировке Сатору. В тот день он пытался добиться от меня лишь одного – мне нужно было сосредоточиться на его энергии, пребывая в состоянии «багрового проклятия», так как оно значительно повышало чувствительность к восприятию реальности. Органы чувств работали на все сто двадцать процентов, позволяя уловить малейшее движение, шорох, запах или даже дуновение ветра, вызванное передвижением объекта. Но уследить за Сатору было не так просто. Более того, мне приходилось постоянно одёргивать себя мысленно и физически, не позволяя гневу взять верх над разумом. Все руки были покрыты мелкими царапинами. Дёрнувшись вслед за шорохом в правом коридоре, метнулась на звук, но никого не обнаружила. Яркий свет был также незрим, и это пугало. Сатору – мой учитель, он не нападёт со спины и не приничит мне боли, но, окажись на его месте другой – проклятье особого ранга или Сугуру, я была бы уже мертва. Закрыла глаза, избавляясь от алой пелены, отвлекающей на себя внимание, и прислушалась к звукам. Шорох этажом выше незамедлительно привлёк моё внимание – я тут же выскочила в окно, невольно разбив стекло, даже не заметив этого, и, оттолкнувшись от подоконника, вскорабкалась на четвёртый этаж, рванув к коридору, откуда и доносился шум. Знакомый свет или его отблеск скрылся за поворотом, я поспешила за ним, но мага там не обнаружила. – Неплохо, – раздался шёпот над ухом, и я почувствовала прикосновение к плечу. Резко обернулась, но Годжо там уже не оказалось, отошла к стене, взглядом пытаясь отыскать свою цель. – Ты слишком сильно полагаешься на глаза, – он появился справа, неожиданно, резко, словно переместившись в пространстве – впрочем, ему и подобное было под силу. – Сложно уловить ваш запах, и передвигаетесь вы тихо, я бы даже сказала бесшумно, так что глаза – единственный мой ориентир. – Почему же ты не используешь осязание? Мелкие вибрации в воздухе способна уловить, не так ли? Я нервно моргнула и качнула головой, контроль всё же давался мне слишком большой ценой – соображать в таком состоянии невозможно. Действовала я скорее инстинктивно, иначе бы и впрямь перестала полагаться лишь на глаза и уши. – Хорошо, попробуй теперь обратить проклятую энергию в оружие. – Заметив моё замешательство, Сатору довольно улыбнулся – я поняла это по голосу. – Не бойся, я не дам тебе навредить никому. – Я не боюсь. Вы сможете меня убить в случае непредвиденной ситуации. – Джу-чан, мы же не чужие друг другу люди, зачем же так официально, – протянул с тоской мужчина, – ты же моя маленькая сестрёнка. А братья и сёстры должны чуть теплее относиться друг к другу, не думаешь? Хочешь, я обниму тебя? Гони прочь грустные мысли! – Мужчина вскинул руки, словно приглашая в объятия. – Ну, же, сестрёнка, – последнее слово он едва ли не пропел. Не знаю, добивался он этого или действительно просто действовал мне на нервы, но ему удалось спровоцировать меня – кусок бетона от стены справа полетел в место, где только что стоял мужчина, но разбился о противоположную стену, создав облако пыли, заслонившее бы обзор обычному человеку, но никак не мне. Метнулась к лестнице, заметив свет, исчезающий на нижних этажах, и практически кувырком слетела со ступеней, не различая их сквозь алую пелену, с трудом подавляя воспылавшую ярость. Знала же, что нельзя показывать слабость перед ним. Теперь при каждой возможности будет попрекать меня этим. Пулей выскочила из здания, словно следуя за едва ощутимой аурой мага – он прекрасно её скрывал, если сам того желал – и судорожно начала осматриваться. – Я здесь. Голос донёсся справа, но стоило обернуться – и никого уже не оказалось. – Теперь здесь. Сверху. Подпрыгнула, замахнувшись, словно пытаясь создать оружие, но дымка лишь прошла сквозь пальцы, подобно тонкому шёлку. Сатору также исчез. – Какая ты медленная, – с тоской протянул разочарованный тон. Вновь справа. Мельком успеваю заметить исчезающий свет среди пепельно-бордовых крон деревьев. Секунда – и я появляюсь на том месте, рассекая пальцами прохладный ночной воздух. Собственная слабость злит. Покажись! Прислушиваюсь, кручу головой, перемещаюсь от точки к точке, замечая малейшие движения или шумы, но так и не могу поспеть за Сатору. Стереть улыбку с твоего лица. Разодрать губы в кровь. Когтями, ножом, собственными зубами. Как же я хочу это сделать! Она так раздражает. Кожу на щеках пощипывает, режет, рвёт – полагаю, это проклятье расползается по телу. По спине пробегают мурашки, резко оборачиваюсь, замечаю свет и в мгновение ока оказываюсь рядом с забором, ограждающим техникум, замечаю несколько сгустков проклятой энергии, ярких и, наоборот, бледноватых, светлых и заметно темнее. Убить. Останавливаюсь, широко распахивая глаза. Нельзя. Хватаюсь за голову, голос в голове не стихает. Остановись! Хватит! Голоса. Их много. Качаю головой, пытаюсь заглушить их, отвлечься на иную мысль. Сатору. Помощь. Смерть. – Джу-чан, – шепчет голос позади. Я не успеваю осознать ситуацию. Кажется, словно это очередной голос, отголосок разума, и хочется отмахнуться от него, как от надоедливой мухи. Прибить, стереть с лица земли очередной раздражитель. Резко оборачиваюсь, дымка покрывает правую руку вплоть до плеча, обращаясь в плотный сгусток меж пальцев. Сжимаю его, сила оборачивается против меня, обращая проклятую энергию в острое лезвие, кривое, практически бесформенное, но всё такое же опасное. Острие останавливается. Замирает. И я осмеливаюсь приоткрыть глаза, смаргивая. Голоса в голове затухают. – Расскажешь, что вызвало такой сильный всплеск энергии? – непривычно сдержанно спросил знакомый голос. – Сатору, – прошептала я, стеклянными глазами глядя на него. Покачнулась от нахлынувшей в момент слабости и свалилась с ног. «Братец» дёрнулся, подхватил меня под руки, осторожно усадив на траву и положил свою тёплую ладонь на лоб, отчётливо почувствовав жар истощённого проклятой энергией тела. – Отдохни немного, и я отнесу тебя к Сёко, – спокойно произнёс он, но мне показалось, что слова звучали несколько взолнованно, безрадостно. Повязка на глазах – эмоции нельзя было прочесть во взгляде. – А если я вновь слечу с катушек? Что тогда? – Не волнуйся, этого не случится. – Не позволите? – Не позволю. Тишина ночи расслабляла, успокаивала, подобно умиротворяющей мелодии, играемой на скрипке или флейте. Тихое дыхание Сатору изредка нарушало тишину, но не нагружало разум, скорее возвращало к реальности, не давая погрузиться в желанный организму сон. – Эмоции усмирила? – Да, – замешкавшись, ответила я, качнув головой. В этот раз он не касался, не приближался, только сидел рядом, на корточках, не отводя ни на секунду взгляд от моего лица. – Простите. – Прости, – поправил меня мужчина, задорно улыбнувшись. – Простите, – настояла я, – вы – мой учитель, Годжо-сан, и я не намерена выходить за рамки этих отношений. – Какая же ты скучная, Джу-чан, – выдохнул Сатору, рывком, ловко и уверенно, подхватив меня на руки, при том стараясь не прижимать к груди, чтобы не смущать лишний раз или не провоцировать на спор и без того усталую, но жутко упрямую и вспыльчивую, ученицу. – Послушай, – его тон заметно посерьёзнел, и я повернулась, вопросительно изогнув брови, – ты не почувствовала ничего перед тем, как остановилась на границе полигона? Задумалась. Ответ пришёл в голову незамедлительно: «нет». Отрицательно покачала головой, прикрывая глаза. – Вот как? Ясненько. По голосу я не смогла понять, что именно произошло сейчас. Но, судя по собственному опыту, за этой маской – шутливой улыбкой – сейчас скрывались беспокойство и встревоженность. – Что в этом странного? – Обсудим это позже, а пока отдыхай. Готова поклясться, он подмигнул! Мне было не до спора. Позже, так позже. Всё равно всё узнаю от Иери. А сейчас и впрямь можно было немного отдохнуть. Совсем чуть-чуть. От него приятно пахнет. И руки у него такие тёплые... У папы были такие же. Качнула головой в полусонном состоянии. Нет, к Сатору нельзя привязываться. Он единственный, кого стоит оставить в конце пути здесь, в прошлом, в мире магов и проклятий. Не знаю, сколько времени прошло с момента, как я отключилась из-за истощённого тела и разума, но сквозь сон я смогла различить несколько обрывков разговора учителя и врача. Или они тоже были лишь сном? – Что ты хочешь сказать? – по голосу Сёко разозлилась. Я бы хотела увидеть её лицо в таком состоянии, уверена, она была бы прекрасна, но несколько более... устрашающа, чем обычно. – Я лишь... – слова обрывались, неожиданно возвращаясь новой фразой, – она – моя ученица. Голоса смолкли в тишине, созданной уставшим разумом, но через некоторое время вновь пробились сквозь неё. – Она – живой человек, Сатору! Ты не можешь, – холодный тон Иери заставил меня приоткрыть глаза, но разглядеть что-либо помимо зелёной плотной шторы в палате лазарета не удалось. – Именно потому что она живой человек, ребёнок, я всё ещё занимаюсь с ней. Ограниченные занятия, точное наблюдение... – Этого недостаточно! Посмотри, ещё немного, и её захлестнёт эта буря эмоций. – Удар. Судя по всему, Сёко ударила кулаком по медицинскому столу. Рядом нерешительно звякнули металлические инструменты. – Сёко, – Годжо смягчил свой тон, – техникуму ничего не грозит. – А ей? Ей тоже ничего не грозит? Ты не можешь допустить её к программе обмена. Девочка не выдержит этого. Она сломается. Физически даже раньше, чем морально. – Я не позволю ей учавствовать в программе обмена, даю тебе слово. – Тихий шорох. Представила себе, как Сатору попытался приблизиться к женщине, но та уверенно его оттолкнула, достав пачку сигарет из кармана халата. – Твои обещания не стоят и пяти йен. Ты должен рассказать Старейшинам. Повисло недолгое молчание. Холодное и отталкивающее. – О том, что моя родная сестра обращается в бесконтрольное проклятье, способное поглощать чужую проклятую энергию? О том, что она – хуже любого проклятья особого ранга? Или о том, что это именно я позволил ей жить, будучи уверенным в своих навыках? Странный звук. Предположительно, Сёко резко развернулась, уставившись на противника вплотную. – Она поглотила установленный тобой защитный барьер, Сатору, и даже не почувствовала этого. Это нельзя больше скрывать. Ты подвергаешь опасности не только Джусэй и себя, но и весь магический мир. Если ты не расскажешь Старейшинам, это сделаю я. – Дай мне немного времени, хорошо? А пока позаботься о ней, прошу тебя, Сёко.