Хотите продолжить игру?

Томас любил игры. Те, где замки, рыцари и драконы, головы которым сносишь лишь одним нажатием. Он с лёгкой, расслабленной улыбкой нажимал на разноцветные, словно мармеладное драже, кнопки, с готовностью сверкающие после каждого взаимодействия. Тянул какие-то рычажки, напевая под нос незатейливую мелодию, изредка позволяя себе довольно потянуться, после прохождения очередного босса, разлетающегося на десятки пикселей. Все в игровом центре его знали, а любимый автомат, казалось, пропитался его запахом. Что-то на вишнёвом. Томас помогал новичками подкидывая особо удачные комбинации, стоило тем только жалобно глянуть в его сторону. Подбирал для совсем маленьких подходящий автомат, показывая как пройти тот или иной момент. Ньют тоже играет. Не нажимает на кнопки, радостно подпрыгивая каждый раз, когда очередной крылатый монстр побеждён. Ньют играет со своими чувствами, заглушая, словно ребёнок, дающий мягким молотком по выскакивающим тут и там головам бобров. Мягкой улыбкой отвечает на ворчание Томаса, когда тот в очередной раз падает с какой-то платформы, называет её совершенно глупой, ведь это и нужно Эдисону. Томас делает глубокий вдох и в глазах у него начинают плясать искорки благодарности. Ньют в такие моменты прикрывает глаза, всего на секунду, как будто моргает, представляя в руках игровой молоток и очередную выскочившую голову бобра. Та смеётся и мерзко-мерзко пищит о том, что вот он, вот это твой шанс. А Ньют бьёт. Бьёт и заглушает. С грохотом внутри падают словно целые небоскрёбы, окна которых прошли закалку в огне горько-сладкой безответной любви. Но зато глупые бобры затыкаются, а Ньют остаётся на руинах, строя из обломков пирамиду. Томас нажимает на кнопку, убивая дракона, ярко улыбается и смотрит на Ньюта, а тот бьётбьётбьёт внутри себя небоскрёбы мягким молоточком. Томас настоящий рыцарь, убивает драконов и даже принцесса есть. С голубыми глазами. Он обнимает Исаака на прощание и тот почти задыхается от запаха вишнёвой карамели. — До встречи завтра? — Эдисон смотрит с надеждой, а у Ньюта внутри уже бардак, потому что каждое «до встречи?», как «продолжить игру?». Конечно он жмёт «ок». — До встречи. — Исаак чувствует как строятся новые небоскрёбы, а плюшевые бобры потирают свои плюшевые лапки, ехидно хихикая.

***

— Ты тоже играешь, Ньют? — у Терезы спокойный голос, каким следует скорее петь колыбельные и Ньют невольно заслушивается, изредка пропуская слова мимо ушей. — Нет, чаще просто смотрю как этот идиот вытанцовывает победные танцы. Томас, не отрываясь от экрана, что-то шипит и Агнес с Исааком не уверены, что это было адресовано им. Переспрашивать как-то желания не возникает. — Так значит, — она опускает взгляд вниз, разглядывая носки своих кед. — вы часто бываете тут вместе, да? — Если так подумать, — Ньют прикладывает пальцы к подбородку, вспоминая. — три раза в неделю, наверное. — Ага, — Тереза улыбается полу выложенному чёрно-белой плиткой. — все те дни, что он не со мной. Ньют тоже улыбается. Улыбается и кивает, пока внутри, сами собой, умирают бобры и ломаются колонны. Он рад, что сидит, потому что это, кажется, рухнула его опора. — Ты в порядке? — голос Томаса оказывается ближе, чем ожидалось и Ньют вскидывает голову, совсем упустив момент, когда вообще её опустил. Эдисон обеспокоенно всматривается в лицо друга, протягивая одну ладонь, чтобы дотронуться до щеки. — Нормально. — Исаак мягко перехватывает чужую руку, останавливая. — Почему ты спрашиваешь? — Ты очень бледный, — Томас нервно сглатывает, всё ещё цепляясь за каждую деталь лица Ньюта. Последний лишь пожимает плечами, размыкая пальцы, отпуская запястье. — Давление, наверное, упало. — Ньют поднимается с места, судорожно выдохнув. — Пойду воздухом подышу. — Мне пойти с тобой? — Эдисон, уже сделавший шаг следом за выходящим другом, словно забывает обо всём, не обращая внимания даже на то, что его любимый автомат уже пару минут пищит, оповещая о проигрыше. — Нет, — Исаак быстро улыбается, дотрагиваясь до такой прохладной, по сравнению с кожей Томаса, дверной ручки. — Покажи лучше Терезе мастер-класс, не зря же ты её привёл. Он выходит из помещения, тут же чувствуя порыв ветра, бьющий прямо в лицо. Упавшие до этого на лоб пряди, тут же отлетают и Ньют прикрывает глаза, прислоняясь к кирпичной стене. Нужно просто сделать вдох. Всего лишь глубокий вдох, чтобы стало лучше. Получается с трудом, как будто уже не он владеет молоточком, а кто-то невидимый, и теперь этот кто-то со всей силы бьёт им по лёгким Исаака. Он на секунду закрывает лицо руками. Перед глазами тут же возникает улыбка Терезы. «— Все те дни, что он не со мной» Кажется, внутри трещит даже небо. Трещины расползаются так, словно кто-то кинул в витрину камень. Вроде не пробил, а вроде уже не восстановить, да и прикрыть не получится. Он поднимает глаза, чтобы удостовериться, что с небом всё в порядке, но тут же жалеет, замечая вишнёвый закат. Судорожный вдох разрывает относительную тишину пустой улицы. Гребанная вишня. Вопреки мыслям губы расплываются в мягкой улыбке. Как перед надгробием. Грустной, но смиренной. Небо в порядке, а у Ньюта внутри опять случился маленький бардак и остались только каменные пирамидки. Очередного взгляда на небо хватает, чтобы горло сдавило спазмом и Ньют отворачивается, искоса поглядывая на стеклянную дверь игрового центра и вдруг приходит осознание того, что это был последний рубеж. Единственное место в их королевстве, куда голубоглазая принцесса не приходила. До сегодняшнего дня. Ньют почти смеётся, когда понимает, что драконом, которого убил Томас, был именно он. Просто в один день взмахнул рукой, как мечом, и Исаак погиб. Он больше не хочет, нет больше времени быть драконом для рыцаря, что слишком увлечён кем-то другим. Всего одного вдоха вдруг хватает, чтобы оторвать лопатки от стены и уйти. Возможно, Томас заметит, что его нет слишком долго. Возможно, только возможно, всё поймёт, если спросит Терезу. Та, наверное, скажет что-то обеспокоенно своим колыбельным голосом, пока Ньют будет идти к дому, пиная по дороге смутно знакомые камни его собственных небоскрёбов. Когда телефон начинает звонить, а на экране появляется улыбающийся Эдисон, Исаак блокирует экран, слыша грустный выдох своего последнего плюшевого бобра. Ньют думает, что это хорошо. Он улыбается вишнёвому закату всё той же смиренной улыбкой.

***

«Мы встретимся завтра?» Сообщение от Томаса приходит через час.

«Хотите продолжить игру?»

«Да»      «Нет»