do i wanna know?

— я правда думаю, что тебе стоит расслабиться, — онет. с этого, как прекрасно знает чимин, начинается весь пиздец. но глядя в глаза юнги, что наполнены «искрой» или «ебучим азартом» как говорит тэхен… пак не может ему отказать. — бога ради, не вынуждай меня, — головой машет из стороны в сторону. предчувствует очередную авантюру, зная, что все равно не оставит юнги одного в этих приключениях. и он настолько сильно этим пользуется… — не смотри так, юнги, правда… — правда? — вздыхает грустно-отчаянно. он опускает голову вниз и пак в очередной раз понимает что попал. и пропал. — я ненавижу тот факт, что мой брат уехал оставив меня с тобой, — закусывает губу. — что придумал уже? — раскрасить гараж в одном стремном райончике! — хихикает гадко и достает из портфеля аэрозольные краски. он выглядит просто нелепо: растрепанные мятные волосы, помятый свитер тэхена что точно на размера три больше самого юнги. и слегка обезумевший взгляд. — там полиция почти не ходит, место идеальное! «мин младше его всего на год» отчаянный стон. хочется удариться головой об шкаф, лишь бы просто не нести ответственность за этого идиота. нет, нет, дыши. тэхен чем же тебя он так привлек? — хорошо, пойдем, — улыбается нервно. — только ненадолго, окей? мне завтра ко второй. — конечно-конечно, — нет, — ведь зубрилке чимину нельзя пропускать ни единой пары. мин юнги самая неоднозначная личность в этом мире. понять его мог лишь, дай бог, ким тэхен. а если не дай, то лучше и не понимать вовсе. но его взгляд. эти умные глаза, ехидная улыбка и слова, что в большинстве случаев режут без ножа. мин юнги видит каждого насквозь, может прочитать все страхи и тайные желания. а после, ядовито улыбаясь, без жалости, давить на них вновь и вновь. словно ядовитая змея, которая человека кусает и за агониями наблюдает. единственный кто никогда не проигрывает в этой игре, а даже с воинственным кличем берет реванш…тэхен. он не поддается влиянию, превращает все в игру. а чимин же, несмотря на столь близкие родственные связи, постоять за себя не особо может. он его ненавидит. громко или тихо, — без разницы. заботливо н е н а в и д и т. почему его брата всегда тянет на каких то таких парней; тянет его, а расхлебывать, блять, чимину. как обычно. но, все равно, послушно идет за младшим, послушно слушает все его рассказы. даже если эти рассказы иногда вызывают мерзость и легкое чувство тошноты. — еще одна история про расчлененку и я, клянусь, не выдержу, — пригрозил чимин, в ответ получая лишь очередной смешок. но благо юнги заткнулся. тишина и покой продлились ровно до момента пока они не оказались на месте происшествия. район и правда был жуткий, потому что каждый второй кто тут шлялся имел как минимум две судимости. каждый первый имел лишь по одной. хаха. — и что же? — шепчет чимин. юнги лишь повернется и взглядом недоуменным глянет. договаривай мол. раз уж начал. — что же сделал тебе владелец данного гаража? — абсолютно ничего, — достает баллончик из сумки и кидает паку. в такой кромешной тьме он еле-еле увидел емкость с краской. возмутился матом благим. сука юнги. — просто хочется вызволить душу из тела, насладиться работой чтобы никакие копы не помешали. замолчали оба, не в силах как то поддержать разговор. старший лишь открыл баллончик и, надев маску, увлекся творческой работой. она не представляла из себя что то оригинальное или сюжетное, простое выражение чувств. красота в простоте. чимин гадко посмеялся про себя, поставив ударение немного не так. как и букву. кажется, общество юнги и тэхена слишком пагубно влияет на него. — знаешь, — тихо начинает мин. — нравишься ты мне. ты пиздецки клевый, как бы глупо ты себя не принижал. и я думаю что твой бывший не заслужил чтобы ты страдал о нем. — я не… — ты сейчас написал его имя на гараже и безжалостно подчеркнул кроваво-красным. и пририсовал рядом маленький член. у него правда размер такой? — пак промаргивается и понимает что вправду так произошло. на эмоциях. не то чтобы он специально думал об этом. скорее рассеянно рисовал «что-нибудь». — забей на него. он недостоин тебя ни капельки. я все еще не жалею что тэхен едва ли не пожизненно прописал его в больнице. хаха. что? не успевает слететь с уст старшего, как он понимает: им пиздец. раздается противный протяжный вой полицейской сирены. в голове образовывается пустота, ноги предательски дрожат. — «там почти полиция не ходит», — тараторит чимин с нервной улыбкой, цитируя юнги. — пиздабол блять! — не стой как истукан! — юнги успел собрать все в рюкзак и, оттолкнув друга, добавил: — ты в ту сторону. я в эту! встретимся дома. только не влипни в жопу какую-нибудь! «в отличии от некоторых я никуда не влипаю…» — хотел возразить пак, но юнги на месте уже не оказалось. он давно съебался, оставляя чимина один на один с огромными неприятностями. шаг вперед, еще один шаг. вой все ближе и ближе, даже чувствует что взгляды полицейских наверняка направлены именно на его спину. черт. парень оббегает вокруг гаража, три раза споткнувшись, два громко матернувшись. мама говорил никогда не сдерживать свои эмоции. дальше гаража лишь один единственный дом и ебучий пустырь. не особо то и есть выбор, поэтому чимин перелезает через забор, двести раз извинившись перед хозяином, перед мятым газоном и, заодно, перед богом. — нет, общество этих двоих точно пагубно влияет, — бубнит под нос себе и на корточках подбирается к дому. там его ждет незапертая дверь и, возможно, пак впервые верит что удача на его стороне. он просто надеется что хозяина дома нет. или он очень-очень крепко спит. вдох-выдох. адреналин переполняет его, заставляет сердце бешено колотиться; едва ли не выпрыгивать из груди. в доме слишком темно и тихо, парень сглатывает думая о том, что ему хватит и пяти минут, пока копы съебутся. просто стоит у входа, оставшись незамеченным. благополучно доберется домо… — ты, блять, кто такой, — раздался грубый голос прямо над чимином. там стоял амбал под два метра ростом, с сигаретой во рту и пиздецки агрессивным взглядом. даже в темноте это было понятно: амбал не особо настроен на разговор. совсем. скорее настроен арматурой ударить пару разков. — я не особо намерен повторять. — ч-чимин, — сглатывает. — мистер…там копы…когда они пройдут я покину ваш дом! простите, простите. он кланяется несколько раз в знак извинения. — предпочитаю когда меня по имени зовут. намджун. копы говоришь, — хмыкает, выдыхая дым в чужое лицо. на душе становится не особо приятно из-за этого жеста. парень закашливается сильно, ощущая слезы на уголках глаз. — и чем же ч и м и н не угодил им? — мы с другом нарисовали граффити на гараже справа от дома, вон там, — жмурится и дрожащей рукой указывает. а намджун хмурится, выглядывая в окно. улыбается, оскалом. — да у тебя талант, мелкий, — что то в его интонации смущает чимина. ужасно смущает. — вы правда так дум… — талант попадать в неприятности. это, блять, мой гараж, пиздюк. чимин неудачник. в дверь настойчиво стучатся, раз пять и пока чимин в шоковом состоянии обрабатывает информацию и пытается понять: сбежать ему или как то договориться… вот с ним? нервный смешок. — здравствуйте, мы видели что сюда забежал мальчишка, который граффити рисовал на гараже, — молодой полицейский кланяется учтиво. после, голову подняв, цепляется взглядом в намджуна. и переводит на рыжеволосого, — а вот и он. мистер, просим прощения за то что и он, и мы потревожили вас. мы отвезем его в участок. — схуяли? — хмыкает. — полицейские видимо совсем обнаглели, забирать мою пассию посредь ночи. чимин аж рот приоткрыл в удивлении. — извините? — полицейский недоумевающе смотрит. во взгляде читается полная потерянность. бедняга. — не извиню. на каких основаниях полиция ночью врывается в мой дом и предъявляет что якобы мой любимый что-то учудил и его нужно в участок забрать? — возвышается прямо над бедным полицейским. чимин ощущает что даже у него ноги трястись начали. — кажется, новички в моем районе совершенно не знают чья это территория и почему заезжать сюда, во первых, нельзя, а во-вторых небезопасно. ничего, я скоро напомню. а теперь. разворот на 180 градусов и попиздохал в машину. вместе с напарником съебались туда, откуда приехали. иначе в ваших жопах окажется по несколько пуль. жутковатая улыбка расцветает на его лице. его «жертва» лишь сглатывает, отстраненно кивает и по быстрому уходит. кажется, у этого парня не две судимости. у него, однозначно больше. намджун разворачивается к чимину, убрав с лица какие-либо эмоции. — почему вы… — иди в ванную, — парень ощущает что вот-вот, точно с жизнью попрощается. руки трясутся. — тряпку возьми и ведро. пойдем уродство с гаража стирать. — ч-чего? — кажется, рот «художник» сегодня будет открывать очень много раз. он серьезно замирает в полнейшем удивлении. — будешь так тупить, я твоему открытому рту найду иное применение и лучше тебе правда не знать какое. повторяю для глухих: пошел в ванную, взял тряпку и отмыл эти ебучие рисунки. мне не нравится имя минхек и рядом пририсованный хуй на моем гараже. это его настоящий размер? если да, то детка, тебе сильно не повезло. — если вас так волнует его размер, значит и ваш недалеко ушел, — вырывается из чимина, только спустя несколько секунд он понимает что наговорил. — я бы доказал обратное, но сейчас меня больше волнует отмывка моего гаража, — хмыкает старший. — сколько лет то тебе? — не волнуйтесь, не посадят, аджосси, — парень уже полностью пришел в себя, перестал трястись и с некоторой насмешкой отвечал этому амбалу. страшно немного, но не убьет же он. у тебя шило в жопе, чимин. — понятно, — махнет рукой намджун. — тогда у тебя выбор есть: ты как самый приличный мальчик идешь отмывать мой гараж от хуя скорее всего твоего бывшего. или. ты пробуешь совершенно новый для себя хуй. и поверь, я не тот маленький мальчик с которым у тебя неудачный секс был. я предпочитаю чтобы обе стороны остались довольны. — аджосси, вы тот еще извращенец, — чимин покрывается мурашками. секунда и намджун нависает над ним, тянет ухмылочку и шепчет: — еще одно ебучее аджосси и у тебя даже выбора не останется, детка. — воу, — выдыхает. — это так горячо…где вас такому научили? специальные курсы для аджосси-извращенцев? ощущает как его вжимают в стену и понимает. он плавится под этими прикосновениями. сгорает. черт возьми. горячо. — ха-ха. а ты смешной, — джун носом водит по шее парня, вдыхает его аромат и оставляет частичку своего. — нарвался. подхватывает рыжеволосого на руки и быстрым шагом поднимается на второй этаж. в спальню несет, точно в спальню. аккуратно укладывает в постель и, подхватив ноги чимина, разводит. нежно касается внутренней стороны бедра. — тебе очень идут эти узкие джинсы, но я бы предпочел поглядеть на тебя без них, — пальцами ледяными он снимает одежду чужую, параллельно касаясь прекрасного тела. мальчишка, нет, парень под ним — изумителен. его ресницы слегка подрагивают, губы искусаны. явно получает наслаждение от всей ситуации. — получается, — смеется пак. — полицейскому вы не соврали. и правда пассия. старший лишь фыркает и нависает тенью грозной над чимином. целует настойчиво и языком внутрь проникает. заставляет мурашками покрыться. абсолютная власть исходящая от этого человека — пугает, но… одновременно дурманит, так и хочется вскрикнуть «возьми меня полностью». нет. рано. — я бы предпочел чтобы во время секса ты не упоминал других мужчин, особенно таких мелких муравьишек как полицейские, — легкий рык доносится из его уст. пак лишь цепляется за шею чужую и, крепко сжимая, притягивает к себе настолько близко что кажется их тела такого напряжения точно не выдержат. — ну так сделай все для того чтобы я это не делал, намджун, — он дает ему волю завладеть своим телом. и умоляет этой волей воспользоваться. у ким лишь крышу срывает с таких, казалось бы, непринужденных действий. он окончательно избавляется от одежды. хочется уже услышать сладкие стоны, хочется непременно, чтобы это тело сгорало от прикосновений. — я, блять, не художник и, более того, не романтик, — старший проводит по чужим бедрам, касаясь невесомо. — но ради этого вида передо мной готов сдохнуть. — намджун? — чимин смотрит на него из-под ресниц, наверное, самым развратным взглядом что когда-либо приходилось ощущать на себе. — да, детка? — целует живот чужой, а после без стыда и совести начинает сильнее зубами впиваться. явно наслаждается тем как беспомощно от возбуждения младший дергается. параллельно руками водит по внутренней стороне бедра; не касается возле члена. дразнит. — будешь медлить, — чимин грозно смотрит сверху вниз, — я тебя привяжу и сам оседлаю. я не нежностей хочу. я хочу дикого с е к с а. так, чтобы я внукам потом рассказал, а они меня в психушку упекли. понимаешь? — понимаю, — кивает с оскалом, — но отчаянно хочу тебя подразнить. такой раздраженный сразу. пак лишь цокает недовольно и всем лицом изображает скуку смертную. ему совсем неинтересно что там творят у него в районе ягодиц. зря. раздался тихий неожиданный стон. ким, все-таки, пожалев своего недолюбовника, решил начать и правда с дикого. он коснулся языком сжатого колечка, одновременно выкрутив соски очень сильно. — т-ты, — выгибается парень под ним и стонет все громче и громче. — все как заказывали, — джун смотрит на пака и показательно продолжает вылизывать чужую задницу. прикусывает. в ход идут пальцы. — сомневаюсь что тебе кто то еще так сделает. ни у кого из них не находится что сказать дальше: события развиваются очень быстро и сам чимин понимает что в какой то момент впал в эйфорию. ему стало так одновременно хорошо и плохо. он чувствует, что в один прекрасный момент мольба все же сорвется с его уст, и он быстро сдается под этим напором. это не повод для гордости, но, чимин все же продержался достаточно долго. — прошу, — наглый птенчик куда-то спрятался, теперь вместо него вышел наружу молящий и скулящий. ким не говорит абсолютно ничего, предпочитая выражать все действиями. так запомнится лучше. миг, легкие поглаживания во внутренней стороне бедра увеличивается. их широко разводят, пользуясь слабостью тела. пальцы все также внутри, с особой терпеливостью растягивают младшего. миг, намджун прикусывает мочку уха и горячо что-то шепчет. но чимин не слышит, он полностью потерялся в своих ощущениях. волнами накатывает приятная дрожь, пальцы подгибаются. намджун оказывается так глубоко. переворачивает сознание, устои. пак никогда не наслаждался сексом настолько. глаза закатываются сами по себе; короткие, казалось бы, ногти царапают спину старшего в кровь. — все хорошо? — неожиданно волнительные нотки проскальзывают в голосе намджуна. — если что, я с защитой. хотя, думаю, сейчас это тебя не особо волнует. усмешка. — все ахуительно, — едва бедрами шевелит, постепенно осознавая что в нем и правда член. да и еще так глубоко. так хорошо. конечно. с таким-то мужчиной. ведь перед ним именно он. крепкая хватка, широкие плечи и накачанный пресс который так и хочется облизать. позже, позже. — теперь эта комната пахнет сексом, кровью и моим дешевым парфюмом. — а парфюм причем…? — смешок. они просто блять переговариваются во время ебли. — ну как причем? теперь тебе никого водить нельзя, ведь мой парфюм убийственное оружие, — на полном серьезе выдает младший, а после притягивает к себе и яростно целует. в перерывах рычит бессвязно. — теперь мой. мой. двигайся. даже в такие моменты, когда тело находится в сладкой неге, когда чимин прижат к постели чужим телом, — все равно не теряет лидерство. — ты пиздатый, — выдает ким и начинает двигаться, сжимает талию чимина до синяков. долбиться начинает так сильно, что зведочки уже не кажутся такими далекими. желает что-то ответить, но понимает что не в силах совершенно, рот периодически затыкают поцелуями, голова не работает совершенно. он действует инстинктивно. царапает спину, кричит вовсю, просит, умоляет больше. намджун тихо шепчет: «вцепись руками в спинку кровати и выгнись. будет хорошо». все как в тумане, плавится и не может легкими вдохнуть. но просьбу-приказ выполняет. понимает. так и правда слишком хорошо. — у меня из-за тебя, — сжимает член старшего внутри, — баб…блять. бабочки внутри, понял? прямо тут. руками водит по плоскому животу и протяжным высоким стоном кончает. липкая сперма везде. внутри, снаружи. на прессе намджуна, как минимум. — я его оближу, хочешь? — придя в себя, игриво улыбается чимин. — хочу. эта ночь была слишком вау чтобы ее заканчивать и, более того, чтобы просыпаться и куда-то уходить. но реальность — сурова. по крайней мере, потому что чимин проснулся почему-то на полу. он кажется вновь упал с кровати. с дикой болью в заднице и один. раздаются громкие шаги и дверь с характерным скрипом открывается. — проснулся? — он ставит пакеты на тумбочку возле чимина. — нет блин, сижу на полу с голой задницей и закрытыми глазами. сплю, — цокает недовольно. — это что? взглядом осматривает пакеты и пытается понять что там. хочет посмотреть, но для этого нужно встать. это не в его компетенции. ким хмурится, а после на руки поднимает парня и усаживает на кровать. простынь помята, окна открыты. намека на былой запах секса и не осталось вовсе. печально. — еда, — пауза, — не знал что заказать тебе, по тому заказал всего по чуть чуть. — стоило украсить гараж членом, попасться полиции, чтобы найти такого прекрасного мужчину, — пак смеется. — я рад что пошел на эти жертвы. спасибо юнги, прости господи. — юнги? — намджун достает из пакетов еду, пару раз едва не перевернув контейнеры с роллами. — это еще что за хер? — самый ебанутый, хаотичный долбаеб в моей жизни. и я ему благодарен, — с улыбкой притягивает к себе джуна и целует. намджун с удовольствием отвечает с улыбкой на губах. кажется завтрак и разговоры подождут.