Bulletproof Heart

      Экран компьютера мерцает в темноте, но Стивен не включает свет. Вредная, на самом деле, привычка, доставшаяся ему от парня, болтающего по другую сторону. Надо бы включить, однако Джованни вспоминает, что Мэтт говорил как-то про атмосферность и то, как ему нравится сосредотачиваться на лице Стивена, и остаётся на месте.       – Наверное, ты не поверишь, – Дживас лукаво щурится, явно ожидая, что Джованни всплеснёт руками от нетерпения и воскликнет что-то вроде «Ну?! Говори!». Стивен же улыбается только уголками губ, молча наблюдая за Мэттом, который недовольно цокает языком и закатывает глаза. – Ладно, раз уж ты такая зараза, я тебе скажу. Я сегодня был продуктивным, юху!       Джованни хмыкает.       – Ой, да ладно тебе, это же правда круто, – Мэтт вертится на своём кресле (крутом, геймерском, дорогущем, он очень долго хвастался Стивену, когда его купил) и одновременно крутит в руках одну из тех игрушек-головоломок, которые Джованни видел у Ниа. Все гении так любят эти щёлкающие головоломки? Или только из их этого приюта? Впрочем, неважно, лучше сконцентрироваться на Дживасе. Тот собирает какой-то параллеилипед за пару секунд и ставит его на стол, к коллекции таких же. – Особенно с учётом насаждаемого социумом культа продуктивности, бустирующего наши фундаментальные установки активного образа жизни для выживания.       Стивен не понимает ни слова, в основном потому, что четыре утра, а он сидит за компьютером уже третий час. Тоже не самая полезная привычка.       – В общем, я сделал пару заказов и заработал деньжат, даже прибрался в комнате, – Мэтт со смешным выражением лица поднимает палец, подчёркивая этот факт, – а ты в курсе, какой первобытный хаос у меня там творится. И. И-и-и записался в кружок по барабанам. Сплошная польза от них: научусь хуячить моих любимых чемов и заодно буду портить Мелло кровь, бугагага.       Дживас выпячивает грудь, обтянутую футболкой с надписью «Bulletproof Heart» и продолжает:       – Вот у меня написано, но нифига не правда, в моё сердечко ты же выстрелил и попал, – Стивен не сдерживает широкой улыбки, а Мэтт, очень довольный подкатом, посылает ему воздушный поцелуй, – у меня от тебя никакой брони нет, ужас. Иногда я чувствую себя из-за этого уязвимым, но ты никогда не даёшь мне почувствовать себя не в безопасности.       Джованни сглатывает вставший в горле комок. Каждый раз, когда Мэтт говорит что-то такое, очень личное, очень сокровенное, предлагая свои чувства на раскрытых ладонях – на, возьми, только не роняй, Стивен не может избавиться от желания его обнять. Крепко-крепко. Дживас не стал его Вселенной, но был близок к этому.       – Ладно тебе, не пялься на меня так, – Мэтт «бупает» Джованни в нос через экран, а Стивен не может перестать смотреть на пляшущие в его глазах смешинки, – я тебе не код с задней стороны карточки сказал, а всего лишь то, что подумал. Не будь серьёзным букой, я тебе в любви тут признаюсь! А это, по идее, светлое чувство. Хотя, наверное, ты такой хмурый, потому что времени дофига уже прошло, а я всё никак не закончу и тебя не отпускаю. А тебе завтра на работу. Думаю, это подходящий момент, чтобы нам с тобой разойтись по кроватям! Спокойной ночи, Стив. Я тебя люблю.       Изображение на экране замирает. Стивен наводит курсор на выделенный красным крестик и нажимает через силу. Он бы посмотрел ещё раз, но Мэтт прав: за окном уже занимается заря, а Джованни не ложился со вчерашнего дня. Со вчерашней ночи, если быть точным. Пересматривал предыдущую запись.       У него ещё полно времени, чтобы посмотреть их все.       Спокойной ночи, Мэтт. Если там, где ты находишься, вообще есть ночь.