Секундочку плюс минуточку

Дворы российских улиц давно покрыты толстой коркой льда и снега, отчего ноги так и скользят, норовя разъехаться в разные стороны, но детям с площадки это ни сколько не мешает, ведь для них зима - это еще один способ поиздеваться мальчикам над своими одноклассницами, закидывая тех снежками. Ребячий хохот и голоса были слышны даже через наушники, но дискомфорта нисколько не добавляли, ведь приятно иногда повспоминать свое беззаботное детское время. Дети еще какое-то время побесились у скользких горок и совсем скоро из окон стали доносится материнские голоса, зазывающие детей домой. Остатки теплого воздуха вырвались изо рта мгновенно становясь паром, чайного цвета глаза были устремлены на мерцающие в свете фонаря снежинки, падающие с неба. Вид завораживал, пусть он и состоял из нескольких голых деревьев, одинокого фонаря, делящегося последним слабым янтарным светом, и старых панелек, внутри которых во всю кипела жизнь. И снег. Много хлопьев снега, в тайном хороводе плавно опускающихся на остывшую землю. Руки девушки пусть и дрожат, но цепко вцепились в свою главную зависимость и причину частой головной боли - пачку дешевых сигарет. Сигарета зажата в зубах, красные руки все еще не унимаются в дрожи, но старательно чиркают зажигалкой, наконец, через пару неудачных попыток слабый огонек все же вспыхнул, давая прикурить. Дым сразу окутал легкие, как будто обнимая их. В этой тишине двора и атмосфере дешевого табака не хотелось даже выдыхать, лишь бы время остановилось. Однако, потребность в кислороде взяла вверх и часть дыма оказалась снаружи вперемешку с морозным паром. Бордовый волос был неаккуратно уложен поверх шарфа, но его хозяйку совсем не волновал внешний вид, телом и душой она находилась в бешеной атмосфере постпространства. - Сига есть? - послышался голос откуда-то сбоку. - Что? - девушка нервно оторвала наушник от уха, осматривая вечернего незнакомца. Парень сложил два пальца, показывая фантомную сигарету. Мини-спектакль почему-то рассмешил девушку и та честно протянула сигарету, продолжая смущенно улыбаться. Улыбка оказалась и у юноши, и получив злосчастное курево, расслабленно плюхнулся рядом. Она смущенно подобрала покрасневшие колени и отвернулась в сторону, рассматривая кажется проезжающие машины вдали. Никотин попадающий внутрь расслаблял и умиротворял, что хотелось даже уснуть на этой лавочке, не задумываясь о возможных последствиях в виде неадекватных алкашей или ангины. - Тебе не холодно? - сквозь сигарету в зубах спросил парень, показывая на легкую юбку и открытые ноги. - Нет, сойдет. Руки самовольно тянулись за пачкой, и вот, вторая сигарета за последние десять минут уже была подожжена. - Не многовато ли сигарет ты куришь? - Для тебя может и многовато, - грубость была сказана не с целью обидеть, просто лезть в чужую жизнь - некрасиво. - Да ладно тебе, здоровье же важнее, - парень смотрел не отрываясь на профиль девушки, что была смущена таким вниманием к себе и думала лишь о том, как бы поскорее докурить и уйти домой. - По мне видно, что я беспокоюсь о своем здоровье? И правда. Легкая юбка, тонкие колготки и летние кроссовки в морозный февраль - не показатель заботы о самом себе. Не говоря уже о курении. - Вот ты давно куришь? Вопрос немного застал врасплох. - Ну.. Семь лет. - И чего не беспокоишься о себе? Аргумент. Не поспоришь. Смешок сам вырвался из груди, переходя в признание сильного довода. С лица дамы сошла гримаса недовольства и показалась очень скромная улыбка. - Илья, - уверенно назвался тот и слабая ручка была подхвачена крепким рукопожатием. - Ира. Следующий час прошел в постоянном обсуждении всех тем на свете. Вкусы сходились на музыке, на интересах, стили жизни и личных предпочтениях. Периодически звонкий женский хохот нарушал тишину февральского двора и пока обладательница заливистого смеха пыталась успокоится и дорассказать забавную историю, парень все смотрел не уводя глаз и улыбался, так тепло и понимающе, как будто знал ее много лет, как будто уже слышал ее где-то и вся жизнь лишь складывалась для их встречи. Все вокруг казалось совсем не настоящим, но она - собирательный образ всего прекрасного, так казалось только ему и это чувство ему даже не с чем сравнить и уж тем более, не хотелось этим делиться. Ее колени предательски подрагивали, но она не замечала (или игнорировала?) дискомфорта и продолжала сидеть на лавочке, рассказывая все подряд своему новому знакомому. Смолкнув, она осознавала, что этот вечер подарил ей что-то большее, чем просто впечатления и эмоции. Было что-то еще, где-то глубоко, но на что это похоже? Телефон стал разрываться от частых звонков и наконец она сняла трубку, чтобы предупредить, что скорее всего еще задержится. - Пора? - тоскливо спросил Илья, убирая замерзшие ладони внутрь теплого бомбера. Кивок последовал сразу после вопроса и девушка подняла взгляд, встречаясь напротив с бесконечно холодными и бескрайними как море глазами, рука юноши тянулась к лицу, пока в итоге Илья просто не убрал опустившиеся снежинки с красивых багровых локон. Сердце внутри пропустило один сильный удар, но он был проигнорирован. Реснички задрожали и взор был перемещен на худые ноги, все еще подрагивающие от холода. - Может, ко мне? - аккуратно спросил он, - ты не подумай, я без всяких намерений, если что провожу через пару часов... - Пошли, - уверенно прозвучало справа. Илья быстро поднялся, протягивая руку девушке по правилам этикета и смущенно хихикнув, она приняла подающую ладонь. До квартиры они так же шли не умолкая, а иногда дружески споря и постебывая. В доме было значительно лучше и Ирина радостно потянулась, наслаждаясь, как тепло быстро распространяется по всему телу. Чтобы согрев шел быстрее - Илья заботливо вручил кружку с горячим черным чаем. Вкус был незабываемый, а аромат казалось стоял на весь дом. Вместо люстры приятно горела синяя подсветка, в свете которой позволялось разглядеть настенные плакаты разных групп и флаги. Пораженная до глубины души, Ира стала рассматривать каждый сантиметр стены, узнавая и рассказывая истории о тех музыкальных составах, которые знала. Приятно было сидеть с человеком на одной волне. Чай расслабил и казалось, что ты давно знаешь это место, ты даже знаешь мурлыкающую кошку, что требовательно потиралась о руку, прося ласки и внимания. Илья переместился ближе, на диван, тихонько играя на гитаре какую-то до боли знакомую песню, увы, память подводила и Ира не могла вспомнить что за трек, поэтому просто молча наблюдала за пальцами перебирающими каждую струну и ловко меняющую положение ладонь. Музыка как будто шла не из гитары, а из вен, завораживая настолько, что она забывала порой дышать. Спокойный, но почему-то меланхоличный взгляд был устремлен куда-то далеко, было видно, что парень просто вспоминал что-то из прошлого. Интересно, что же? Может он вспоминал своих друзей, а может прошлое? Или первую любовь? Неизвестно. Пока он не смотрел, Ира продолжала настырно пялиться, и понимала, что он догадывается каким взглядом та его пожирает. И был не против. Он давал ей ту возможность наблюдать, просматривая каждую часть тела, одежды, внешности. Но мыслей никаких не было. У обоих. Они просто существовали в той квартире, они пришли друг к другу никем. Прошло еще какое-то время, но никто не следил за ходом времени, они оба отдались забвению, на крошечный миг. Их тела познакомились впервые, но души будто уже давно были знакомы и поприветствовали друг друга как старые закадычные друзья. И ведь можно простить молодости все? Они друг другу простят многое, пусть их человеческое желание возьмет слегка вверх, эта маленькая шалость никому хуже не сделает. Уперевшись головами о стену, они оба сидели просто смотря вперед и молчали. Где-то вдалеке играла музыка, позволяя атмосфере заглушать хоть какой-то разум. Тепло на щеке почувствовалось не сразу, немного погодя, и повернувшись снова была эта (почему-то) неожиданная встреча с льденистыми глазами. И каждый раз как первый. Секунда, и рука оказалась на шее, аккуратно ее обхватывая, еще секунда и на своих губах уже чувствовались чужие. Парень был спокоен и не настойчив, он бережно и аккуратно целовал губы, но этого было мало, было критически мало этого союза, хотелось больше сока, больше огня. Не успев опомниться, Ира уже была перемещена на колени, где как ей казалось, с самого начала и место. Крепкие руки аккуратно проверяли новую позволенную территорию, наблюдая за реакцией на каждое прикосновение, под которым она таяла, но новым пламенем снова разгоралась. Ровную спину приятно поглаживали, вызывая мурашки, но он не останавливался. Прогибаясь в спине, ее дыхание участилось, что допускало к разрешению новое положение рук, которые стремительно опустились на ее ягодицы, приятно сжимая их. Сил терпеть не было, бедра дрожали и ерзали, но та знала, что хуже она ничего не делает, все идет спокойно. Илья деликатно ласкал ее плечи руками, успокаивая и расслабляя немного напряженное тело, на что она соглашалась и уже была менее смущена. Он взял все в свои руки и заставлял ее просто поддаваться чувствам и эмоциям. Руки терпеливо переходили с ягодиц на бедра, и обратно, поднимаясь на талию. Прикосновения вскоре перешли в сжимание самых чувствительных мест, и на месте талии и ягодиц он чувствовал под поцелуями ее томное дыхание, которое вызывало нереальный всплеск дофамина. Опираясь на его торс, Ира уже не могла ни о чем больше думать, сознание отшибло напрочь и он знал, что она готова. Покрывая шею и ключицы поцелуями, девушка уже еле держалась на руках, те подрагивали в полном удовлетворении. Резко скинув ее на мягкие подушки, юноша не останавливался в своих действиях, уже более настойчиво целовал ее молочное тело, слегка прикусывая кожа. Его поцелуи оказывались все ниже, как и рука, которая давно была под юбкой. В страстях она желанно приподнимала ноги, сгибая их в коленях, давая ему более удобную и интимную позу. Женское тело напоминало брошенную куклу, она произвольно лежала, но в ней было слишком много желания и возбуждения для тряпичной игрушки. Страх неизвестности прошел, она поддавалась лишь ему и без лишних вопросов он был в курсе, что та была невинна и чиста, он одурманенный этой встречей делится всем накопленным теплом и любовью и это взаимно. Незаметно пальцы оказались внутри, осторожно оттягивая резинку колгот, и послышался первый стон. Он не уверен, на что был похож тот стон, то-ли на взывание к боли, то-ли писк наслаждения и спустя секунду он ощутил ее удовольствие внутри. Узко и так мокро - манило сильнее, хотелось овладеть ей, и нет, не телом, а ее разумом. Тонкие руки хватали под собой простынь, но это был еще не самый пик. Стоны сильно туманили рассудок, терпение было на грани, но спешить некуда, времени много. Пальцы ускорялись, растягивая девичье нутро, но это было до безумия приятно, это нельзя сравнивать с чем-то. В миг все прекратилось, рука остановилась в бешеном потоке и тело медленно успокаивалось. Опустив взгляд, Ира видела лишь сосредоточенного юношу, он аккуратно и медленно снимал обтягивающие колготки, а позже и саму юбку. Сознание волной окатило, но отступать было слишком поздно, да и желания не было совсем, поэтому майка полетела вниз с дивана уже лично девушкой. Илья ухмыльнулся решимостью и приблизившись критично близко сорвал лифчик, который последовал пути майки. Одним рывков он заставил ее обратно лечь, жадно срывая в порыве страсти последнюю часть нижнего белья. Язык медленно проходился по поверхности самого интимного, но самого чувствительного места, все ускоряясь, но не давая дойти ей до пика наслаждения, оборвав на самом интересном, он вернулся к шее, на которой покраснения начали спадать. Не дело. Прильнув к груди, нагло оставил несколько ярких багрово-фиолетовых пятен. Ее запах дурманил и заставлял вдыхать полной грудью, до боли внутри. Поцелуями покрывалось все ее тело, но она уже перестала дрожать, стеснение понемногу сходило и можно было двигаться дальше в бешеном ритме. Оказавшись между ног, парень по-свойски потирался членом, специально задевая очень влажное девичье место. Сил терпеть уже почти не оставалось, но просить о большем - не в ее принципах. Но он умен и сообразителен, он придет и он возьмет, пока она так беспомощно лежит и в ее глазах нет страха, а лишь просьбы и мольбы показать ей большее. Илья не станет ее поворачивать и делать все быстро и грязно, в его поведении делать медленно, с наслаждением, как будто рассасываешь конфету в которой твоя самая вкусная начинка, до которой надо скорее добраться. Она была той самой сладостью, до сути ее желаний ему лишь хотелось добраться, и только ему. Он ласкал молодое тело, с моментальной реакцией она прогибалась и извивалась под ним, не зная куда себя деть и как себя успокоить, но ему не нужно спокойствие. Показывай себя всю. Показывай какая ты. В каждом его действии был приказ и она каждый раз готова была повиноваться ему. Внизу она все еще была готова кончить, но он не давал, дразня ее. Расстегнув кожаный ремень, он достал уже твердый член. Он был горячим и дева это почувствовала моментально. Теперь можно было и перевернуть ее нагое тело, подложив для удобства подушку. Ее изгибы тела удивляли, но она лишь смущалась и утыкалась лбом в сложенные перед собой руки, уже изнемогая от желания. Пройдясь головкой по промежности, парень осторожно входил. Его было так много, отчего казалось, что ее будет ему мало, но он спокойно вошел, сделав пару толчков, понял, что правильно растянул и стал двигаться побыстрее. Стоны показывались сдержанными и глухими, но тело не сопротивлялось, приостанавливаясь она поддавалась вперед ягодицами, но оставаясь тихой, лишь с громкими выдохами. Перевернув обратно на спину, Илья увидел картину маслом: красноволосая леди со всей силы закусывала свою руку, подавляя голос. Секунда. Агрессия. - Убери, - грубая просьба, нет, не просьба - приказ. Девушка отрицательно мотнула головой, продолжая наслаждаться его движениями. Ждать или просить он не стал, вырвав нагло руку, он сжал оба запястья над ней. Та лишь как могла удивлялась и хлопала глазами. Тянула руки, закусывала губы, мычала - хватка не ослабилась. - Я хочу тебя слышать, - чуть мягче произнес он, замедлив темп. Проглотив ком в горле через силу, девушка промолчала, но перестала сопротивляться самой себе. Пока та думала, он со всей силы вошел несколько раз, сжав ладонь на ее талии. И вот они - ее стоны. Он ласкал ее, а она своими стонами его. То ускорялся, то замедлялся, играя с ней и она так легко велась на эти жалкие ребячества в отупленном желании. Расходясь все сильнее, он видел как она молчаливо требовала большего и он мог ей это дать. Рука мертвой хваткой оказалась на шее, постепенно сжимая ее и она в бурном упоении закатывала глаза, довольно улыбаясь. Вторая волна не за горами, она накатила так, что колени уже подрагивали у обоих, но силы еще оставались для фееричного финала. Моментально повернув ее на живот, он вошел слишком грубо, настойчиво, почти насильно, но она была благодарна, что такое происходит, поэтому слушалась. Подобрав волосы в хвост сзади, он входил в нее жадно и больно, но больно с огромным удовольствием для обоих. Шлепок раз и это понравилось, шлепок два и она уже просила не останавливаться, скомкано как-то называя его. Силы на пределе, останавливаться сейчас равнозначно проигрышу и старту с самого начала. Илья замирал для проверки, и она велась. Девчонка. Она подавалась вперед, пока он серьёзно не остановился. - Проси меня, - прозвучало так, будто они враги и приходится просить о пощаде, иначе - неминуемая смерть. Она молчит, она сбита с толку. Но поддаться животному началу так хочется до боли. - Пожалуйста... - на выдохе просит, чувствуя унижение. - Я не слышу. Он непреклонен. Требует. И требует справедливо. - Пожалуйста, трахни меня! - на одном дыхании кричит она и замолкает от стыда. - Умница, девочка... - на ухо шепотом произносит тот, прикусывая плечо. И это срабатывает. Она заводится и прогибается кажется еще сильнее, уже упираясь жадно в член, игриво потираясь. Юноша сбит с толку. Инициатива от девушки? Что-то новое. Она не просто девушка, она что-то новое, она - целый калейдоскоп новых эмоций и чувств и он впервые робеет, но поддается ее бедрам. - Папочка, - жалобно скулит девчонка, - пожалуйста... Больше слов не надо, в голове уже был старт. Срывается как с цепи и входит в нее по-хамски, почти рвет и она все чувствует. Но ей так приятно, что она молит все на свете, чтобы эта боль вперемешку с упокоением не покидала ее тело никогда. Он чувствует ее, он управляет ей, но она даже не догадывается как сильно она все-таки влияет на него. Пару резких движений и они оба обессиленно падают на постель. Дыхание сбито у обоих, но улыбка до ушей. Девушка не сдерживает смех, поворачиваясь на объект обожания. Тот устало смотрит в шоколадные глаза напротив и тянется для поцелуя, в который вложил все свои чувства. Она отвечает так робко, будто бы всего этого дикарства не было, но это делает ее более милой. Она так невинна, даже после всего этого. Но в нем такой большой огонь. - Я - твой, - тянет парень. Но она молчит, рассматривая красивый профиль прекрасного юноши. Ее губы тронула легкая ухмылка. - А ты - ничья, - заключил он. Ресницы дрогнули, прикрывая глаза, с тоской она выдохнула все свои чувства, спокойно улыбнулась, взглядом обнимая Илью и благодаря за время, и ушла на балкон, виляя бедрами. После легкого перекура, она лишь собралась и без слов вышла из квартиры, смущенно прикрывая рукой счастливую улыбку, которая не будет принадлежат кому-то определенному. Он был в квартире. И был благодарен этой прекрасной незнакомке за эмоции, такого он не испытывал и вряд ли испытает в ближайшем будущем. Без сил добрался до пачки оставленной ею, он закурил последнюю сигарету, уставившись на панораму города, в ночи которого завораживающе горели фонари и вывески с улицы. Снег пошел вполне ожидаемо, огромными хлопьями аккуратно укладывался на крыши и козырьки домов, укутывая город в февральский мороз.