***
Изначально Молли Хупер она ликвидировать не собиралась. Во-первых, потому что такой итог, со смертью объекта, в третьем туре подряд – создавал бы ненужное уныние своей предсказуемостью, а никто из Холмсов не любил скуку. Во-вторых, стала бы проблемой сама эта предсказуемость. Всерьез людей нервирует и вызывает у них азарт не угроза, а неизвестность. Ну и в-третьих, это было бы отличной отсылкой к аналогичному поступку самого Шерлока – когда он вынудил доктора Ватсона рассыпаться ему в комплиментах и заверениях в дружбе, сделав вид, что они оба вот-вот погибнут от взрыва бомбы. Судя по записям в блоге доктора - Шерлок тогда получил искреннее удовольствие и много смеялся. «Ты бы себя видел! Купился! Всё-таки купился!» Значит, это - допустимый проступок даже в отношении самых близких и это смешно. А Эвр всегда была рада его рассмешить. Она даже Гарридебов решила ликвидировать столь же забавным для брата способом – судя по случаю с американцем, Шерлоку явно импонировала идея сбрасывать из окон связанных людей. Как и ставить интересные опыты над окружающими – вроде того, что он провел над доктором в Баскервиле, или сегодня ночью – над Майкрофтом. Просто поговорить о внезапно обнаружившейся родственнице ему было бы слишком скучно. Слишком по-человечески. А Шерлок все же Холмс. Рассматривая через камеры позеленевшее от страха лицо старшего брата, почти до утра приходившего в себя после небольшого перфоманса младшего (которого явно не волновало, что Майкрофт уже в довольно солидном возрасте и вполне мог схватить инфаркт), Эвр испытала интересное чувство – то ли гордости («моя школа!»), то ли сопричастности. Родственной такой. Одним словом, «Разговор с Молли» должен был быть просто небольшой юмористической разрядкой перед действительно интересными испытаниями. Учитывая выдающиеся актерские данные Шерлока, которые он так успешно продемонстрировал на крыше Барнса и в больнице Калвертона Смита – трех минут, чтобы «развести» Молли Хупер на нужный «пароль отмены», ему хватит с лихвой. Дольше дозваниваться будут. Но после уточнения кое-какой информации, а главное - личного наблюдения вблизи за взаимоотношениями брата и объекта «Молли Хупер», - первоначальный план пришлось пересмотреть.***
Эвр терпеть не могла так называемых «цельных личностей». Внутренне непротиворечивых. Точнее – однозначных. Как и саму однозначность. Хотя судя по успешной карьере и имиджу Майкрофта именно стремление навесить на каждый предмет и явление в мире по одной-единственной бирке с термином, не допускающим двояких толкований и скрытых смыслов, и распихать их по отдельным полкам классификаций - считалось у людей признаком интеллекта. Нормализация данных – бич человечества с семнадцатого столетия. Недаром столько же лет шли попытки создать искусственные языки и иные системы символов, в которых не было бы «огрехов» языков живых – омонимов, омографов, расхождений между графикой и фонетикой и т.п. Но на то они и искусственные. И поэтому до сих пор и не заменили живые. Как и все унылые умники, Майкрофт всегда стремился именно к этому – всё разбить на группы и упорядочить, создать абстрактную карту жизни, ее модель разной степени точности, развесить на ней эти самые бирки – а потом долго и упорно исследовать эту слепленную им абстракцию. Хотя со столь же равным успехом можно было бы пытаться описать живую корову на основе переможенного стейка, купленного в заштатном супермаркете. Недаром слово «анализ» происходит от названия ножа для разделки туш. И уж точно никакой «синтез» не сделает из горки стейков живую корову. Это будет просто куча сваленного вместе гниющего мяса. Поэтому однозначное – мертвое. От него воняет. Но надо отдать Майкрофту должное – в этом неблагодарном деле логического и научного мышления он стал выдающимся умельцем. И, конечно же, сама Эвр тоже успешно ими владела, хотя долго и не понимала – зачем анализировать упрощённую абстракцию, когда можно анализировать сразу реальность? Не понимала, почему люди так любят мыслить бинарными оппозициями – любовь/ненависть, добро/зло, свет/тьма, рождение/смерть,жертва/преступник, смех/плач, наслаждение/боль, etc. Ведь в жизни они нерасторжимы. Зачем же смотреть на мир через кривое зеркало, да еще двойное? Но потом пришло понимание: это - как и всякое мышление стереотипами - экономит время. Позволяет принимать оптимальное решение в условиях ограниченных интеллектуальных ресурсов. Просто прагматичное соотношение между результатом и ресурсами, которые требуются для его достижения. Людям было не под силу воспринимать столько же деталей окружающего мира, как ей, и соотносить их между собой с такой же скоростью. Поэтому они могли лишь произвольно выхватить из реальности какой-нибудь кусок, назвать его центром мироздания и первопричиной всех вещей, заключить в рамку и торжественно носить у сердца. Но - вопреки известной присказке – прощение за пониманием не наступило. Поэтому чем более «цельной личностью» была попадающая в зону внимания Эвр пешка – тем выше были ее шансы быть «съеденной» уже в ближайшей партии.***
То, что Шерлок по многим параметрам был заурядным человеком, а многие черты его незаурядности были ему привиты самой Эвр (Майкрофт мог сколько угодно говорить, что Шерлок ее забыл, но всё его поведение кричало, что его подсознание прекрасно ее помнит) – было неприятной данностью, с которой она почти смирилась. Поэтому для нее не стало совсем уж новостью, что и в женщинах он завел себе такую же бинарную оппозицию, с которой жили (хотя бы в своем воображении) большинство мужчин. Хотя собирая о них информацию, Эвр всё равно невольно морщила нос. Неужели он НАСТОЛЬКО банален? Серьезно, Шерлок, серьёзно?! Мадонна и Блудница? Мышка и доминантка? Страдающая Эмилия Седли и коварная Бекки Шарп*? На одну не стоит, так как секс – это грязно и делать это с родным существом кощунство, а с другой не способен создавать глубокие эмоциональные связи, потому что шлюху нельзя уважать и тем паче ей нельзя доверять? «Ты их отбирал по чек-листу из статьи в медицинском справочнике?» Хотя, конечно, это удобно. Позволяет не делать окончательного выбора и получать максимум выгоды из данного положения вещей. Когда женщины у тебя вроде как нет, но в то же время – когда нужна – она всегда под рукой. И та, и другая. Исходя из текущей потребности. Идеальное сочетание личной свободы и отношений при полном снимании с себя любой ответственности. «Может ли истинный джентльмен иметь любовницу? Не только может, но и должен: жене говоришь, что идешь к любовнице, любовнице – что к жене, а сам - в библиотеку и работать». Конечно, едва ли даже харизмы Шерлока хватило бы на то, чтобы прямо заявить подобное вслух и не развалить всю эту сложившуюся в последние годы систему, в которой он спрятался, когда под влиянием определенных событий его прежняя противоэмоциональная крепость начала рушиться. Но для того, чтобы удерживать от реального сближения себя самого – этого вполне хватало. «Я не могу быть с Молли, потому что мисс Адлер. Я не могу быть с мисс Адлер, потому что Молли. А сам я ни в чем не виноват. И одинаково честен с обеими - ничего не обещаю. Обеих держу на безопасном – для меня - расстоянии. И они всегда вольны уйти своей дорогой». В теории. Потому что любой реальный шаг в сторону от Шерлока будет им вежливо пресекаться. Как и любой реальный шаг на сближение. Отлично устроился, что и говорить. Поэтому пройти мимо такого хитрого сооружения и не потыкать в него пальцем - чисто интереса ради - Эвр не могла.***
Идею пригласить к участию в Игре обеих женщин она отклонила сразу. Во-первых, два тура с выбором «Кого не жалко?» сбили бы ритм и напряжение. Во-вторых, у нее по плану небольшая юмористическая разрядка, а не полноценный ситком. Комедию можно будет понаблюдать и после Игры – когда Шерлоку придется «выходить из зоны комфорта» и разбирать осколки своей стеклянной недокрепости-недотюрьмы, ведь та довольно чувствительна даже к таким небольшим потрясениям, как озвученное, наконец, признание в любви. Когда придется делать настоящий выбор. В том числе – выбор быть одиноким. Уже точно зная, что одиночества не хочешь. Поэтому выбирать стоило только одну. Ту, которую не жалко. Ни Шерлоку (иначе он бы не держал ее так близко), ни Эвр. И для них обоих выбор был очевиден. Шерлок всегда предпочитал плохих девочек. Пираток. Сирен, взывающих из смертельной бездны. «Лишь моряк меня утешит – ведь дороже злата он». Для которых не существует этих глупых различий между плачем и смехом, спасением и убийством или болью и наслаждением. Когда-то именно Эвр открыла ему это, буквально вбила в него единство этих чувств, показав истинную природу мира, его неразделенность. И ей импонировало, что, даже не помня о ней, Женщину себе он выбрал, исходя из этого урока. А может - это всегда было в нем и проявилось только после ее эксперимента. Он ведь не разгадал загадку пытающейся-быть-хорошей-и-ждущей-спасения девочки Эвр, не пришел тогда в ее комнату. Но он пришел в эту же самую комнату по приказу плохой девочки Эвр – чтобы принести ей резинку для волос, которую украл у собственной матери опять-таки по приказу плохой девочки Эвр, до того убившей его лучшего друга и потом каждый день над ним издевавшейся. И его не смутил даже вовсю полыхающий в этой комнате пожар. Из которого его в последний момент силком вытащил Майкрофт. Вечно он портит всё веселье. Если бы Эвр исчезла из жизни Шерлока в своей «хорошей ипостаси», то он бы воспринял это «а, ну ок, бывает». Для того, чтобы забыть «плохую девочку Эвр» - ему было не жаль удалить память о Викторе и отключить целые части своей личности, отвечающие за эмпатию. Вывод – хороших девочек Шерлок не замечает. Ради плохих –вроде той же Мэри Ватсон, даже не возлюбленной, а просто друга – готов лезть в самое пекло. На его счастье Майкрофт – все еще умный и наблюдательный старший брат. Поэтому отталкивать от Шерлока женщину, способную отправить его в Ад или превратить в Ад саму его жизнь – было бы слишком жестоко. Мисс Ад-лер способна пытать Шерлока своей любовью. Способна предать. Ударить по самому больному. Выпотрошишь заживо. А это – именно то, что ему нужно для счастья. Но главное – для Эвр – что при всем при этом, Ирэн действительно его любит. Она – такая беспринципная и прожжённая. Такая отвратительно цельная в этом своем образе. Закованная в него как в броню, позволяющую не теряться от любого удара судьбы. Но в броне есть изъян, есть тонкая узкая щель, как раз напротив сердца. Достаточная, чтобы вогнать в нее лезвие до самого этого сердца. Скорее всего, мисс Адлер до сих пор считает тот злосчастный пароль – величайшим своим поражением. Не понимая, что именно он стал последним решающим доводом для Эвр не вовлекать ее в их маленькую семейную Игру. А значит - оказался величайшей ее удачей.***
К Молли же они оба были не столь снисходительны. Честно говоря, это Эвр даже в некотором роде удивляло. Потому что, несмотря на игры в пиратов, по своей природе Шерлок тяготел скорее к рыцарям (иначе бы честно стал вторым Джимом Мориарти, а не это вот всё), а значит, не мог пройти мимо ни дракона, ни девицы в беде. Эвр не зря той ночью явилась к нему в образе такой девицы –несчастной, неловкой, дурно одетой и с трудом справляющейся с собственной речью. Потому что только такой женщине, «дамочке в опасности», было под силу выдернуть его из наркотического трипа и показушного гамлетовского безумия. Тогда как того же доктора нужно было ловить на наживку из чего-то яркого, веселого и напористого. - С учетом твоего пола я бы советовал тебе выглядеть слабее и глупее, чем ты есть, - ответил в свое время Майкрофт на ее вопрос, почему Шерлок не хочет больше играть с ней, предпочитая общество Виктора. – Думаю, это тебе по силам. Не нужно на меня так смотреть. Я отлично вижу, что ты ведёшь себя с другими так, как ведешь, просто потому что сознательно выбрала для себя эту роль. А не потому что, так себя чувствуешь, или бессознательно подстраиваешься под ожидания других. Как это делают нормальные люди и особенно дети. Милый старший брат. Который всегда видел ее насквозь. И поэтому давно понял, что идеальная девочка, приятно поражающая взрослых своим умом, послушанием, опрятностью, учившей всему этому и игре на скрипке простоватого Шерлока – только лишь маска. Которая выгодна ей в данный момент. И которая может быть заменена на другую в любую минуту. А что там под ней, этой маской – кто знает? Иногда Эвр казалось, что там даже не то, что люди называют злом, а просто… пустота. Что там ничего нет. И почему-то от этой мысли было… неприятно. - Почему слабее и глупее? Ему интересны глупые люди? - Ты унижаешь его своим умом. Он и так знает, что он – самый бесталанный из нас. - Ты тоже это делаешь. - Я старший. И я мужчина, - от пухлого, стеснительного с посторонними, подростка это заявление звучит дико смешно. Хотя сама Эвр в этот момент выглядела бы для стороннего наблюдателя еще криповее. - Это не так обидно. А Виктор, напротив, смотрит ему в рот. Упоминание о ее поле Эвр не задевает. Для Холмсов покусывать друг друга подобным образом – нормально. При малейшей размолвке Майкрофту будут поминаться его проблемы с весом, Шерлоку – недостаток ума, а ей – факт рождения женщиной. Никто не уйдет обиженным. - Ты думаешь, это поможет? «Что ж, давление на жалость – манипуляция не хуже любой другой». - Не знаю. Он очень человек. А люди часто делают многие вещи «просто так». «Потому что хочу и могу». - А если заставить? - Все отношения между людьми можно редуцировать до попыток – успешных или нет, к взаимной выгоде или не очень – заставить других делать то, что нужно тебе. Теория власти во многом строится на этом же фундаменте, различно трактуются только инструменты. Но есть одна область, на которую так легко – извне - не повлияешь. Потому что, в конечно итоге, они всегда идут изнутри, а потому внешний контроль… непредсказуем. «Поэтому ты, со своим комплексом власти, так сильно их не любишь. Впрочем, ты можешь их хотя бы испытывать». - Эмоции. - Чувства, - поправил брат. – Эмоции поверхностны, их-то вызвать как раз не проблема. Но если кто-то кого-то, к примеру, не любит, то он просто… не любит. Без причины. Или эта причина лежит вне его влияния и сознательной, и бессознательной воли. Заставить полюбить нельзя. Ни тому, кто ищет любви, ни тому, кто сам попытается полюбить. Чувство или есть, или его нет. - Гипноз? - Возможный вариант решения. Но всегда есть риск выхода объекта из-под влияния гипноза, плюс это чувство будет фальшивым. И тот, кто его вызывает – всегда будет об этом знать. Иными словами, тут потребуется еще и самогипноз аналогичного уровня. С этим знанием будет очень трудно жить. Она кивает, давая понять, что аргументы приняты к размышлению, и идет обратно к родителям – изображать для них их маленькую радость и гордость. Откуда-то доносятся радостные крики Шерлока и Виктора. - Эвр, - окликает ее брат через пару шагов. – Не делай глупостей. Был бы на его месте кто-то другой – она изобразила бы на лице трогательную недоумевающую улыбку. - Разве я на это способна? Я – сам ум. Во плоти. - Тот, кто ищет мести – роет две могилы. «Опять не удалось провести». Но в одном Майкрофт ошибся – две могилы не потребовались. Они все вместе остались на дне колодца. И живые, и мертвые. Зато с той поры Эвр поняла, что она вполне может жить с пониманием того, что люди делают то, что ей хочется, вопреки их воле.***
Ошибся Майкрофт и в другом – и Молли Хупер была тому живым примером. Принцип «казаться глупее и слабее, чем ты есть» - работал далеко не всегда. Или точнее не с Шерлоком. Или точнее работал, но не так, как нужно. Потому что Молли явно была чемпионом в том, чтобы выглядеть менее умной, менее сильной, менее неординарной и менее красивой, чем была на самом деле. Эффект на людей это умение производило просто сногсшибательный – даже на тех, кто не был склонен к поверхностным суждениям. Им бы пришлось изрядно попотеть, чтобы понять, что первое впечатление, сложившееся у них об этой женщине – ошибочно. Но счастья ей это умение не принесло. Точнее для «простого человеческого счастья» у Молли было все: здоровье, образование, друзья, работа, независимость, внешность, доходы, но она приравняла значение этого слова к любви Шерлока. А этого ей не светило. О нет. Никак. Хоть он и считал ее своим другом, и держал в своем сердце как противовес мисс Адлер, и доверял ей как когда-то он и Виктор доверяли Эвр (именно так она сумела упрятать в колодец мальчишку старше и крупнее нее). В этом Майкрофт не ошибся – любовь или есть, или ее нет. И ее не было. Но ни на что меньшее Молли не соглашалась. Это было ее собственное "просто так". Поэтому все ее достижения и таланты, вся ее жизнь вне Шерлока казались ей незначительными, лишенными всякой ценности. И за эти семь лет их знакомства вся ее сущность спрессовалась в столь нелюбимую Эвр «цельную личность». В амплуа «безответно влюбленная». Боже (если ты есть), что может быть однозначнее и унылей?! Имя «Молли Хупер» теперь можно было использовать вместо синонима несчастной любви, а фотографию - вместо маргариток. Интересно, если бы они были не настоящими людьми, а персонажами какой-то истории – сколько из зрителей желало бы, чтобы эта овечка хотя бы раз проявила характер, а то и оказалась самым главным злодеем? Просто для восстановления равновесия. Для ощущения Жизни. Потому что нельзя быть такой однозначной и плоской. Но нельзя сказать, что Молли не пыталась хоть как-то вырваться из этого круга. Не пыталась найти себя и кого-то вне Шерлока. Пусть и не особо удачно, но это определенно делало ей честь. И доказывало, что в ней осталось что-то живое. Потому что живое не склонно смиряться с источником раздражения – оно или убегает от него, или атакует, или перестает на него реагировать, продолжая следовать своим путем. За эти попытки Эвр и решила сохранить ей жизнь. Но потом была забавная сцена с доставкой Шерлока в багажнике «Астон Мартин», вторая их встреча (в ходе которой он лишний раз доказал, что не намного умнее Ватсона, так как в Эвр отметил только «новое лицо», но не узнал в этом «новом лице» лицо девушки, с которой провел целую ночь пару недель назад и на которую было завязано разоблачение Смита) и пошлая шутка в адрес Молли. - Скажешь, когда покашлять**. Точнее, даже не шутка, так как осмотр он ее сделать заставил. То есть заставил безответно и несчастно влюблённую в него девушку, которая после своего последнего провала по обустройству личной жизни, гибели подруги, из-за усталости от ухода за осиротевшей крестницей и тревоги за друзей - дергалась от каждого его прикосновения, как от удара – ощупать его везде, вплоть до гениталий. Плюс заявил об этом прямым текстом при друге, домохозяйке и «новом лице». И они все – включая саму Молли – на это никак не отреагировали. Явно привыкнув к тому, как он с ней обращается. После чего – после окончания всей это истории с Калвертоном Смитом – Молли пошла есть с ним торт на его день рождения и несколько недель выхаживать от последствий наркозагула. Из чего следовало два вывода. Первый: Шерлок не особо заботится о ее душевном счастье и неловкости в отношении него, а значит, просто розыгрыша и последующих после него объяснений между ними будет слишком мало, чтобы действительно его задеть. Второй: Молли - уже не-живое. И все присутствующие с этим были согласны. Включая саму Молли. Паук высосал из неосторожной бабочки все соки. Оставив только высохший скелет, не способный ни защититься, ни убежать. Который – как положено в таких случаях – надлежало похоронить, чтобы неупокоенный дух, наконец, почил с миром. Эвр тоже была неравнодушна к дамам в беде, хоть и по-своему. Всегда была готова дать им свободу. Ну, а то, что часть души Шерлока и Эвр навечно останется в одном гробу с Молли, как в том колодце с Виктором – просто небольшой бонус. Трогательный погребальный венок. «Заройте мертвую с живым»***.***
- … играешь в очередную дурацкую игру? Две минуты из трех. Как-то разочаровывающе. Её гнев, нытье и смущение, его торопливые уговоры на грани раскрытия всей Игры – всё это было так предсказуемо. - Я не могу этого сказать. Тебе не могу. - Что за бред? Почему? - Ты сам знаешь. - Не знаю. Ложь, Шерлок. Ты ведь только что говорил Майкрофту и Джону, что знаешь, что она тебя любит. Об этом даже знает сама мышка: - Да всё ты знаешь. Это было бы смешно, если бы не было так скучно. Эвр почти отключает сознание, настолько оказался уныл этот разговор, когда внезапно слышит: - Ты скажи. Давай. Ты первый скажи. - Что? – на лице у братца искреннее недоумение и почти испуг, которые доказывают, что Эвр эти слова не почудились. - Скажи. Ты первый скажи. Скажи как будто это правда. «А неправду – даже на секунду - ты не примешь. И сразу же узнаешь, что это неправда. И это знают все присутствующие». Не зная, как на это реагировать, Шерлок не оглядывается на брата или друга, а смотрит прямо в сторону экрана Эвр. Как будто у нее есть ответ на эту заведомо нерешаемую задачу. Но она-то свою загадку тридцать лет назад задавала хоть с каким-то шансом на победу. А тут даже ни шах и мат, ни цуцванг, а просто удар шахматной доской по голове. Видимо, он ее все же достал. - Последние тридцать секунд. Смотреть, как вытягивается и бледнеет лицо Шерлока – прирождённого актера, которому не стоит труда сделать девушке предложение, чтобы использовать ее в своих интересах – это… неожиданно. Эвр словно вновь оказывается в том ужасно-прекрасном дне, когда Шерлок и даже Майкрофт бились над разгадкой ее песенки (столько внимания и ей одной!), а колодце умирал Виктор. Когда – понимая, что время ускользает, а ответа не будет - один скатился в истерику, а второй в угрозы. И что-то подсказывает – в эту гамму чувств она сейчас окунается не одна. - Скаааажи, ну скааажи! Ну, пожалуйста! - Эвр, отвечай немедленно. Это не смешно! Зачем эти игры?! Ты же можешь просто сказать, что от тебя требуется! Неужели это так сложно?! - Несложно. - Тогда скажи. - Не хочу. - Почему? - Просто так. -Ну, скааажи! - Я сказала всё, что нужно. Теперь всё зависит только от тебя. «Вот так. И теперь тоже всё зависит только от тебя». - Я… я тебя люблю. На том конце провода – предсказуемый смешок. Конечно же, она ведь видит его насквозь. - Я люблю тебя. Молчание. - Молли. Молчание. - Молли, пожалуйста. Молчание. Эвр почти жаль, что сейчас она одна видит его испуганные глаза, пока он ждет ответа. Ждет, как и должен ждать ответа влюбленный мужчина. Как приговора. Неужели она - она! - ошиблась в расчетах? Неужели и впрямь влюблен? Их маленький «детектор лжи» все еще молчит. Впрочем, Эвр уже знает, что не активирует взрывное устройство при любом исходе. В конечном счете, она никогда не убивала действительно живое. К тому же, если есть надежда для Молли Хупер, то может где-то на дне его сердца завалялась надежда и для нее?