Специально для меня

Выпал первый снег... Как только за окном показались мелкие, пушистые хлопья снега, так все сразу развеселились. Даже наш вечно строгий Куромаку позволил себе улыбнуться. Кто-то уже выбежал на улицу и кружась, ловил озорные снежинки ртом. Кто-то ёжился от холода и кутался в пледы, но также мягко улыбался. У всех было праздничное настроение. Лишь я, как обычно, сижу мрачной фигурой на небольшом и излюбленном кресле. Сжимаю в руках чашку с какао и отрешённо пилю взглядом мягкий, пушистый ковёр. Иногда вздыхаю. Любой бы подумал, что я просто вечно всем недоволен и уже привередничаю. Действительно, скажет каждый, чего мне не хватает? Создатель любезно выпустил нас, при чём по своей доброй воле, поселил у себя, выделил каждому свой уголок, кормит, одевает, нянчается с нами, будто с родными детьми(иногда, нас, клонов, взаправду считали его детьми и спрашивали: это ваш папа? как вы похожи! просто из-за разницы в пространственных часах, в то время, пока мы не изменили свой возраст и так и остались подростками, Фёдору уже исполнилось двадцать семь) Он сблизился с нами: стал шутить и смеятся с нами, рассуждать на самые различные темы, стал каждому уделять время(почти...). У меня есть всё, что мне нужно и то, что я хотел! Свобода, уютный дом, братья, а клонов я считаю именно братьями, вкусная и халявная еда. Чего же ещё надо? Глупо, очень глупо и бессмысленно. Настоящий дебилизм и тупость, но... Любви... Даже тошно об этом думать, но я действительно желаю любви, быть любимым. Нет, не той любви, которую дарят мне братья. Особенную. Именно его любовь... Какое сумасшествие... Я весь сжимаюсь, ведь опять мои мысли заняты им. Как так вообще получилось? Почему это произошло? Влюбиться в своего создателя, не идиотизм ли? И ведь ладно, если бы на моём месте оказались Зонтик или Габриель, о них он печётся больше всех. Возится с ними и сюсюкается. Было бы более правильно, будь на моём месте даже Ромео или Данте, с ними он часто мило беседует, то о любви, то о стихах и философии. Он улыбается всем и с теплотой принимает в свои объятия даже Вару, когда тот первый успевает занять место рядом с ним на диване во время просмотров фильмов. Так почему я? Тот, на которого он лишний раз не посмотрит, тот, с кем он меньше всего общается и пересекается в общем, тот, кто когда-то направлял в его сторону нож. Он не обделяет меня в материальных благах и даже пару раз пытался так же наладить отношения и со мной, но я тогда посчитал это как попытку втереться в доверие и снова использовать. Сейчас я готов продать душу, лишь бы снова вернуться в те моменты, когда он с тёплой улыбкой подсаживался ко мне с чашечкой чая или кофе, приготовленного специально для меня, и начинал непринуждённый, лёгкий разговор, а я просто фыркал и, не скрывая неприязни, выливал напиток, а сам уходил прочь. Теперь же он не может подойти ко мне с элементарной просьбой помыть посуду или полить цветы(когда остальные, как и он сам заняты) без сконфуженного тона и неловкости в глазах. Но обычно я сам выполняю все обязанности, лишь бы получить это жалкое и сдавленное "спасибо", пока другим достаются одобрительные похлопывания по спине или другие ласки. С завистью прикусываю губы, когда вновь вспоминаю, как создатель гладит Куромаку по голове за то, что тот прибрал в его комнате или вытер накопившуюся пыль, всё также отрешённо смотрю в окно. Хочу коснуться его. Ощутить на своей щеке его горячую ладонь, почувствовать его нежности на себе. Услышать, как он с любовью произносит моё имя и хвалит. Увидеть эту милую приветливость в его шоколадно-карих глазах. Отпиваю уже остывшего какао. В окне, когда уже стали появляться маленькие сугробики, замечаю тёмную фигуру. Создатель, наконец, возвращается с работы Сегодня он поздно. Это замечает и Феликс, от чего радостно кричит: Создатель идёт! И все тут же бегут к выходу, некоторые просто идут, другие же действительно бегут сломя голову. Лишь я остаюсь на месте, невольно ёрзая. Все бы челюсть уронили, если бы я пошёл встречать создателя, ведь считают, что я всё также его недолюбливаю. Фёдор бы не понял меня, если бы однажды я стал делать небольшие шажки к налаживанию отношений. Вряд ли бы он нормально отреагировал, начни я с ним разговор. Но так хочу... Я слышу шуршание пакетов. Похоже, он заходил в магазин и прикупил сладостей. Наверняка остальные уже жадно хватают кто, что может, пытаясь урвать себе что-нибудь повкуснее. В подобные случаи я просто жду, когда все разойдутся, что бы тоже что-то стащить из шкафчиков, куда Фёдор прячет остатки вкусностей. Иногда, тешу себя мыслью, что какая-нибудь конфетка куплена специально для меня, хоть и знаю, что это полнейший бред. Но мечтать никто не запрещал. Я поглащён своими раздумиями, поэтому не замечаю, как в гостиную кто-то входит. - Пик? - меня всего передёргивает. Приятные мурашки по коже. Давно я не слышал своего имени, произнесённого этим голосом. Всё так же сконфуженно и несмело. - М? - надежда пылает в сердце, лелею мысль, что сейчас он начнёт разговор. Любой! Я бы обязательно осмелился его продолжить. Сам я в жизни не смогу к нему обратиться... Он ничего не говорит. Печально и противно на душе. Почему я не могу просто начать диалог? Боюсь... Вдруг подумает, что я с ума сошёл, ведь только в этом случае, по мнению многих, я бы смог с ним заговорить. Так боюсь, что он поймёт, познает о моей "мечте". Как он отреагирует? Ему будет противно? Мерзко? Неприятно? Сразу отвергнет меня? Вряд-ли он потом вообще захочет жить со мной под одной крышей... "В меня влюбилось собственное создание, какая мерзость! Я же мужчина!".. Снова витаю в облаках, весь ёжусь от подобных мыслей. Опять не замечаю, как создатель подходит к моему креслу. Он протягивает мне мешочек, и лишь тогда я удивлённо раскрываю глаза, смотрю то на вещь в его руках, то на него самого. Так близко... - Что это? - с трудом сдерживаю голос, пытаюсь говорить всё с тем же безразличием. - Ну, обычно ты всегда забираешь только то, что остаётся, считай и вовсе ничего. Вот и купил отдельно для тебя, что б не расхватали. - сердце ёкнуло. Специально для меня? Глаза блестят от радости и я не могу это скрыть. Сжимаю губы, чтобы не выдать улыбки. Дрожащими руками забираю мешочек, и Фёдор, улыбнувшись мне, уходит. Такая мелочь, но я неописуемо счастлив. Будто щенок, готов вилять хвостом и хлопать сияющими глазками. Я долго вертел в руках полученную вещицу, всё повторяя в голове "... для тебя...". Щёки невольно покрываются румянцем, а губы всё же растягиваются, в будто пьяной улыбке. У меня ещё есть шанс, может, не на его любовь, но хотя бы на хорошее отношение и тёплую улыбку по утрам. Специально для меня.