Evening

      Ночь была не самым удачным временем для встречи, но единственным приемлемым вариантом, если ты мутант моба, а не животного. Именно поэтому со своей некогда школьной подругой Уиллоу встречалась по ночам, в глуши леса, в котором обосновалась семья паукообразной. Их пути всегда пересекались в одном месте, а вот место встречи было всегда разным – оно зависло не то от настроения младшей, не то от чего-то ещё, сложно было сказать однозначно – но фантом не жаловалась и послушно приходила на назначенные места. А вот как одна туда доходила – другая, не менее интересная идея, которая даже неизвестно когда прижилась у них в общении. До места встречи её всегда доводил запах, который оставляла за собой подруга. Это было умным решением хотя бы в том плане, что если на запах наткнётся не Сут, то, по крайней мере, у арахноида будет закуска на ночь и родители не будут так сильно в ней разочарованы, что, мол, она бесполезно проводит время снаружи, раз никого не ловит.       Вот и сейчас фантом стояла на окраине леса, ровно в полночь, как и всегда. Пунктуальность всегда была её вторым именем, сколько она себя помнила. Часто ей за это доставалась похвала от учителей, да и мать не скупилась на похвалу за это. Втянув носом воздух, она уловила знакомый запах песка, заставивший её усмехнуться. Знала ведь главную слабость… Постояв на месте с пару секунд и поняв, куда ведёт дорожка запаха, она последовала по ней. Обогнув с три десятка деревьев, она сбилась со счёта поэтому просто продолжила идти под деревьями, порой становясь невидимой, чтобы пройти мимо мобов. Уиллоу уже давно заметила, что паук старательно выстраивала маршрут так, чтобы она даже на пятьдесят метров не приближалась к пещере, где жили её не менее токсичные, чем их происхождение, родители и старшая сестра. Даже несмотря на отношение к ней, всё же, она заботилась о безопасности своей семьи – хотя скорее о фантоме, раз не хотела её столкновения со своими родителями. Маршрут в некоторых местах полностью намекал на её паучью сущность, но это только заставляло старшую улыбнуться.       После двух-трёх минут скитания по доброй четверти леса, девушка вышла на небольшую поляну, которую по центру пересекала речка от водопада, уходящая вниз, глубоко в расщелину каньона. Здесь искусственный запах песка исчезал, но теперь её окутали натуральные запахи природы – запах дуба, берёзы, слегка солоноватой воды, даже улавливался сладкий, почти приторный, запах мёда, предсказывающий, что где-то недалеко есть пчелиное гнездо. Заприметив под одной из берёз несколько больших валунов, Сут в ожидании устроилась на одном из них, наслаждаясь окружающей атмосферой. Всё-таки было в ночи что-то успокаивающее, что придавало ей какое-то своё, особенное очарование. От размышлений и любованием пейзажем её отвлёк шелест листвы где-то слева, который без труда уловило чёрное заострённое ухо с тремя зарубками. Повернувшись на рефлексах в поисках источника звука, она взглядом наткнулась на светящиеся в темноте пять красных точек, которые были ничем иным, как глазами.       — С тишиной, как для охотницы, ты явно не в ладах, — по-доброму фыркнула Уиллоу, без труда узнав в едва видневшемся на фоне темноты силуэте свою подругу, поднимаясь с камня и делая к ней пару шагов.       — А ты слишком мирная для фантома, — фыркнула в ответ Шлатт, выходя из тени на обозрение публики в виде всего одного человека.       И всё-таки старшая никогда не перестанет восхищаться тем, насколько необычный внешний вид у арахноидов. А в особенности у её подруги. Её короткие тёмные каштановые, почти чёрные, волосы были распущены всё время, кроме того, когда она идёт на охоту; на лице к двум стандартным глазам добавилось ещё трое – два прямо над нормальными, но чуть ближе к центру, и ещё один прямо на лбу, где-то под растрёпанной чёлкой; её губы были сами по себе ярко-красного цвета, но они всегда скрывались под чёрной помадой, и вместе с тем постоянно подвергались несильному терзанию от клыков; слегка заострённые уши вместе с небольшой частью линии подбородка и боками шеи покрыты короткой чёрной шёрсткой, по слухам жестковатой на ощупь – такой же шёрсткой были покрыты её голени и предплечья с кистями всех шести рук с небольшими, но острыми когтями. Особенностью Шлатт ещё и являлся её стиль, в котором она одевалась, ведь обычно пауки не особо заботятся о стиле – чёрный костюм с фиолетовой накидкой с золотыми крестами на плечах действительно смотрелись на ней весьма необычно (даже если на босые стопы порой было больно смотреть, видимо, её саму это вообще ни капли не волновало).       — Не спи, Уиллоу Сут, — от разглядывания подруги её прервал щелчок по носу, следом за которым девушка увидела лицо подруги всего в паре дюймов от своего, — мне есть, что тебе рассказать, и, надеюсь, тебе тоже.       — Возможно, — неопределённо ответила старшая, поправляя подол жёлтого свитера. Она вообще считала свою жизнь достаточно скучной – у неё буквально только двенадцать часов в день уходило на сон – поэтому никогда и не была абсолютно честной о том, что делает во время бодрствования. Она большую часть времени проводила в своей комнате, сидя в полумраке из-за задёрнутых штор, читая всякие книги, играя на гитаре или делая уборку (даже не всегда останавливаясь в пределах своей комнаты).       — Да ладно тебе, ты почти не рассказываешь, чем занимаешься. Мне, вообще-то, интересно, как живётся фантому в семье из элитриана, авиана и кролика, в моей-то семье приёмышей нет, — попыталась настоять арахноид, делая пару шагов вперёд, из-за чего они теперь стояли вплотную друг к другу и соприкасались плечами.       — Спешу разочаровать, об их образе жизни я тоже не особо осведомлена.       — Так мне не они интересны, а ты. Мне интересно как они уживаются с тобой, а ты с ними. Мне интересно как вы разделяете обязанности по дому. И многие другие аспекты вашей жизни, — Шлатт обошла подругу за спиной, оказываясь у другого плеча, но всё также близко. Одна из её когтистых рук легла на полупрозрачную спину, скрытую за свитером, и почти невесомо провела пару раз верх-вниз.       Уиллоу чуть поморщилась, но не отстранилась, продолжая молчать и обдумывать эту просьбу. Жизнь Дженнифер действительно казалась ей интересной: она часто рассказывала про то, как она с семьёй или с другими пауками ходила на охоту, и взаимоотношения внутри семьи тоже были занимательной вещью… А вот ей самой рассказать было особо нечего. Будучи единственным мобом в семье она ложилась спать на рассвете и просыпалась после полудня, а то и позже, поэтому моменты бо́льшей активности своего семейства пропускала. Пусть Тори или мама почти всегда рассказывали, что она пропустила, но это всё равно не казалось чем-то полноценным. К тому же они утаивали много вещей, которые позже всё равно рассказывала Техно, безжалостно сдавая двух других членов семьи. Конечно она обижалась, что от неё скрывались близкие ей люди. Всё-таки честность во взаимотношениях была для неё важна, а когда ты не можешь получить её даже от своей семьи, в которой жила если не всю жизнь, то большую её часть точно, то здесь уже начинает возникать вопрос – почему она должна доверять другим, если даже семья ей не доверяет? В школу она ходила только до седьмого класса, в восьмой она пыталась ходить как раньше, но в середине второго триместра не выдержала, ибо начал сбиваться режим сна, поэтому перевелась в вечернюю школу. И больше ничего интересного в её жизни не было. Вот прям вообще.       — Ну, хорошо. Думаю, я могу рассказать тебе что-нибудь, — согласилась фантом на свой страх и риск, пару раз моргнув своими зелёными глазами.       — Отлично. Тогда присаживайся, будем тебя пытать, — чуть повеселев, арахноид подтолкнула свою подругу обратно к валуну, на котором та сидела до этого, а сама устроилась на соседнем. Когда старшая вернулась на место, она выжидающе на неё уставилась: — Скажи мне для начала вот что: сколько раз на дню вы пересекаетесь, учитывая твой режим сна?       — С Фил мы видимся всегда, обычно она первая, с кем я сталкиваюсь после пробуждения. Исключение составляют дни, когда они с Техно уходят за ресурсами, тогда я обычно первой сталкиваюсь с Тори. Но иногда бывает такое, что я могу до вечера с ними не видеться, если все уходят по делам. Пару раз было такое, что я вообще с ними не виделась весь день.       Они сидели за обсуждением подобных тем на протяжении часа точно, и это только по их ощущениями, но они подозревали, что на самом деле прошло гораздо больше. Они знали, что если захотят, то могут проговорить хоть целые сутки – не проверяли, конечно, ибо чревато последствиями, но подозревали, что вполне способны на это – однако зачастую темы для разговора исчерпывались раньше времени, а больше им и не нужно было.       Просто сидя рядом и слушая голос Шлатт, грудь Сут наполнялась тёплым чувством, тягучим, словно мёд, и до невозможности приятным. У неё не впервые возникали мысли о том, что она могла бы слушать её до скончания времён, если бы у неё только была такая возможность. Она была оповещена, что это за чувство, даже не отрицала, что, возможно, чувствует к подруге нечто большее, чем просто дружба, просто… молчала, потому что боялась разрушить их отношения каким-то посторонними чувствами, которые вряд-ли когда-нибудь найдут отклик у арахноида. Всё-таки, она не раз говорила о том, что ей противен концепт отношений, и утверждала, что никогда не будет в них состоять. Поэтому говорить ей что-либо на этот счёт тем более не хотелось.       — Знаешь, пока мы не разошлись, я бы хотела тебе кое-что показать, — вырвал Уиллоу из раздумий голос подруги, которая в какой-то момент успела встать и поэтому теперь смотрела чуть свысока. — Встань вот здесь, под деревом, и не открывай глаза, пока я тебе не скажу, — Фантом послушно поднялась с камня и встала там, где её просили, закрыв глаза. Она услышала как зашуршала трава, а после буквально мгновения тишины, зашелестела уже листва. — Знаешь, мои родители были разочарованы тем, что до меня дошла концепция этого трюка в столь позднем возрасте. Но мне как-то похрен, учиться можно в любое время. Можешь смотреть.       Осторожно открыв глаза, Сут сначала даже не поняла, что происходит, но до неё дошло довольно быстро. Шлатт висела перед ней на ветке вверх ногами, а её лицо находилось примерно на уровне шеи старшей. Пять глаз выжидающе смотрели на неё снизу вверх, ожидая каких-либо комментариев на этот счёт.       — Скажи честно, вы этому трюку у летучих мышей учитесь? — хмыкнула девушка, почти невесомо проводя пальцами по шёрстке на одной из рук. Действительно слегка жестковатая, но всё равно весьма приятная. А вот собственную руку, предплечья которой покрыты тёмно-фиолетовыми перьями, а кисти – чёрно-угольной шершавой кожей, она бы вряд-ли назвала даже близко к приятной.       — Нет, но явно позаимствовали именно у них, — фыркнула арахноид в ответ, пытаясь так скрыть смешок из-за весьма удачной шутки подруги. — Так что ты думаешь об этом?       — Это… очень клёво. Ты молодец, Шлатт, правда, — Уиллоу чуть наклоняет голову, потому что глаза начинают затекать от такого ракурса осмотра, и их лица снова оказываются примерно в двух-трёх дюймах друг от друга. Она не знает, появился ли на щеках румянец и увидела ли его младшая, но данное положение её однозначно смутило, заставив поджать губы.       Голова стремительно избавляется от каких-либо мыслей и пустеет окончательно за пару секунд, что девушка смотрит на чужие губы. Она перестаёт думать и потому даже не сразу понимает, что наклоняется ближе, а когда до неё доходит, то не находит в себе сил отстраниться и просто позволяет себе сделать этот отчаянный шаг. Губы сразу натыкаются на чужие клыки, гораздо острее чем собственные, и рефлекторно размыкаются, сразу пропуская другой язык. До неё с запозданием доходит, что теперь целуют её, а не она, а когда доходит, то подаётся вперёд. Их языки сталкиваются и переплетаются, отрываясь друг о друга мажут по дёснам и нёбу, а после возвращаются в изначальное положение. Клыки порой неприятно трутся между собой, и когда это становится дискомфортно, они возвращаются к терзанию губ напротив. Их руки тоже находят чужие довольно быстро и сплетаются пальцами в замки́, притягивая ближе. Поскольку у паука рук больше, то одна из свободных ложится на каштановые волосы, зарываясь и поглаживая, слегка оттягивая полупрозрачные пряди. Они отстраняются друг от друга чуть больше, чем через минуту, и то получается с трудом.       — Ну хоть в том, что целоваться вверх ногами приятно мои родители были правы, — фыркнула в своей манере Шлатт, не спеша расцеплять их руки. — Но они опять ошиблись. На этот раз в том, что целоваться с другими мутантами – противно. Полагаю, они просто не пробовали, или не с теми целовались.       — Пожалуй, первый вариант звучит правдивее, — посмеялась Уиллоу, вовсе не возражая против более продолжительных соприкосновений, всё равно ей это было приятно. — Так… ты… эм…       — Влюблена в тебя? Ага, есть такое. Удивлена, как долго до тебя доходило, — отцепившись от старшей, арахноид подтянулась на ветке, помогая себе руками, после чего спрыгнула на землю перед возлюбленной.       — И… что теперь будем делать? — хвост фантома от волнения раскачивался из стороны в сторону, пока руки снова вернулись к сминанию подола свитера.       — Ну даже не знаю. Будешь моей девушкой? Вроде это так работает, — последняя фраза была сказана полушёпотом, потому что младшая вообще не была уверена, как это происходит.       — Я… эм… я… да. Я буду твоей девушкой, — с трудом, запинаясь через каждое слово, всё же ответила она, чувствуя, как щёки неумолимо краснеют с каждой секундой всё сильнее. Девушка напротив явно разделяла с ней эти ощущения, потому что её щёки тоже покрылись карминово-красным румянцем, стоило предложению быть сказанным.       Паук, несмотря на смущение, нашла в себе силы улыбнуться и развела руки в стороны, приглашая свою девушку в объятия. И она с радостью обняла её, оказываясь в тёплых тисках из шести рук и утыкаясь носом в почти чёрные волосы.       — Можно сегодня переночевать у тебя? — подала она голос откуда-то из района ключиц, из-за чего звучала чуть приглушённо, но даже так была слышна сонливость, а стоило поднять голову на небо, то стала понятна и её причина. Скоро должно было начать светать (они действительно были здесь настолько долго?).       — А твои родители не потеряют тебя? — обеспокоилась Сут, прекрасно помня, насколько в их семье напряжённые отношения.       — Ага. Я всё равно уже давно хотела уйти от них, — ответила арахноид для подавления зевка. Подняв взгляд от ключиц на старшую, она поцеловала её в линию подбородка, совсем чуть-чуть надавливая клыками, но недостаточно для того, чтобы оставить хоть какой-то след.       — Ну… хорошо. Да, думаю, мама против не будет, всё-таки места у нас много, — улыбнулась ей фантом, нерешительно целуя в лоб.       Они могли бы стоять в обнимку ещё долго, если бы им не надо было срочно возвращаться к дому, поэтому отстранившись, старшая повела возлюбленную к своему дому, всё также держась за руки. Они дошли до пункта назначения довольно быстро и в дом получилось проникнуть незаметно, также как и добраться до комнаты фантома. Её комната была обставлена скромно, но со вкусом, а любовь к чтению и игре на гитаре выявлялась сразу по количеству книг на полках и гитаре в углу. Шлатт понравилась обстановка в комнате. Это определённо было лучше, чем своды пещеры, в которой она жила со своей семьёй. На кровати определённо хватает места на их обеих, поэтому они без труда и укладываются, обнимаются, жмутся друг к другу и ещё несколько раз нежно-лениво целуются. Они счастливы и это всё, что можно сказать. Конечно, поначалу это будет неловко – да и маме надо будет как-то объяснить, что у них дома делает паук – но у них много времени, чтобы адаптироваться к своему новому статусу, и они его не упустят.