Такси.

Полная окурков пепельница с дымящей сигаретой на краю, наполовину выпитая бутылка красного вина, рядом с ней бокал, полумрак комнаты, рассеиваемый ночником, и планшет в руках – вот и всё, что составляло ему компанию в эту ночь. Кто бы мог подумать, что ещё сутки назад он был полон надежд на… А, собственно говоря, на что он надеялся? Что эти одиннадцать лет пройдут бесследно, что они оба проснутся новым утром, и всё прежнее окажется сном? Как он был глуп, он снова доверился своим мечтам, и их снова растоптали как во все прежние разы. Было больно, но не так, как в первый раз, а уже привычно, ожидаемо и даже стыдно. Он снова и снова просматривал планшет, перечитывая их переписку. Как странно она тогда началась. Всего лишь одно СМС «Привет», присланное с давно неиспользуемого номера, на номер, который не использовался уже несколько лет, но симка так и болталась в телефоне. *** -Привет. Чем занимаешься? -Привет. В студии зависаю. Как дела? -Прости, я ошибся номером. -Ничего страшного, я так и понял. -Не думал, что ты оставишь этот номер. -Как видишь, но и ты не сменил. -Ты альбом записываешь? -Да. -Долго. Я уже давно его жду. -Ты ждешь? -Да. Его многие ждут. -Ты со мной говоришь из вежливости, или хочешь поболтать? -Уже надоел? Хочешь отвязаться? -Нет. Мне неудобно тут говорить. Если хочешь, то давай поговорим в телеграм. Вот адрес «____», там будет чат лишь для нас. Долгие минуты молчания, за которые пробежали куча мыслей от возбужденного восторга, что эта неожиданная беседа прошла так спокойно, по-семейному, до раскаяния, что снова навязывается, снова пытается возродить то, что давно умерло. Но планшет пискнул извещением нового сообщения. -Снова привет. -Не ожидал, что ты согласишься. -Почему? Тут удобнее. Так что у тебя с альбомом? -Пишу. Надеюсь, скоро закончу. А у тебя как альбом? С последнего уже несколько лет прошло. -Не пишется почему-то. Не могу. -Смело. Честно. Всё же менопауза? -Ты читаешь? Помнишь? -А как иначе? Ты мне самый близкий человек вместе с мамой и Яной. -Как мама? -Хорошо. -Ты скоро будешь в Москве? -Через неделю планирую. Корпоратив намечается. А что? -Встретимся? Можно кофе выпить где-нибудь подальше от центра, чтобы шумихи не было. -Хорошо. Я напишу тебе, когда приеду. *** Они встретились через неделю, как и договорились. Вадим приехал за пять минут до назначенной встречи, а взъерошенный Глеб ворвался в отгороженную от всего зала нишу со столиком минут через пятнадцать. -Привет, извини, что опоздал, такси в пробку попало. -Ничего страшного – напряжение Вадима выдавала лишь зажигалка, которую он теребил пальцами – Я заказал кофе, сейчас принесут. -Эспрессо? -Прости, но решил сразу трипло – Вадим испытующе посмотрел на Глеба, ожидая его реакции. -Ничего, можем и повторить – Глеб смог выдержать взгляд брата – ты надолго в Москве? -Через пару часов еду в аэропорт. -Отменить рейс нельзя? – Глеб скривил губы и отвел взгляд. -Нет – Вадим щёлкнул зажигалкой и замер, глядя на огонь – у меня завтра в Екате важная встреча. -А если… Фразу Глеба на полуслове прервал официант, принесший на подносе две чашечки кофе. Кофе испускал парок, манил соблазнительным ароматом, но пить его совершенно не хотелось. -Ты что-то хотел? -Нет, забудь. Это неважно – Глеб словно съёжился, запирая в себе невысказанные мысли и чувства. -Как у тебя дела? Что Таня? Вадим задавал дежурные вопросы, но хотел совсем другое. Он мечтал схватить Глеба за руку, запихнуть его в машину и уехать далеко, туда, где их никто не знает, где они никого не знают, туда, где можно всё забыть и быть счастливым, но еле слышная музыка, наполняющая кафе и запах кофе возвращали обратно в суровую действительность, где он должен был улетать. -Я скучал – неожиданно даже для себя ответил Глеб. -Я тоже – почти эхом отозвался Вадим. -Вадик, мы с тобой такие мудаки. -Братья же. Или я тебе не брат? – Вадим не смог удержаться от подкола. -Не надо – вспыхнул Глеб и глотком опустошил чашку кофе, только чтобы отвлечь внимание от неприятного разговора. -Прости – Вадим снова щёлкнул зажигалкой, потом положил её на стол и прикрыл ладонью. -Мы оба виноваты – Глеб почти положил руку на ладонь брата, но, не дойдя пары миллиметров, убрал её, лишь окатив кожу Вадима своим теплом. -Как дальше жить будем? -Не знаю. Прошу только об одном. Ты исполнишь мою просьбу? – Глеб смотрел с такой надеждой, что Вадим почувствовал, как теряет волю. -Да. Всё, что хочешь – он в этот момент даже не подумал, что просьба может быть совершенно не исполнимой. -Давай не вспоминать последние годы, начиная с ностальгических? -Я согласен – Вадим ответил с видимым усилием, но он понимал, что движение вперёд невозможно, если не убить часть прошлого. -Можно, я провожу тебя на посадку? – тон Глеба стал веселее и непринуждённее после этого устного мирного договора. -Глеб, не стоит – сказал Вадим и тут же дополнил, видя недоумение Глеба – я со своими еду, вряд ли смогу объяснить твоё присутствие, да и шумиха, представь, что будет, если нас увидят вместе? -Да, наверное, не время – грустно отозвался Глеб и тут же продолжил в никуда – и что нам делать? -Мы можем переписываться. И я часто бываю в Москве, можем встречаться. Ты как? Согласен? -Ты не оставляешь мне выбора. -Я пойду первым, ты не против? Уйдёшь после меня минут через десять, чтобы я успел уехать, не стоит пока светиться. -Пока, Вадик. -До встречи. Вадим встал из-за стола, подхватил с сидения сумку, остановился в раздумьи на несколько секунд, вдруг подошёл к Глебу, наклонился, осторожно обхватил его голову и поцеловал его в губы. Потом так же резко отстранился, развернулся на каблуках и ушел в направлении к выходу, оставив Глеба в растерянности. Так и не пригубленная чашка кофе осталась стоять на столе. *** Они продолжали общаться в сети, говорили о чём угодно от погоды до обсуждения новых фильмов, но оба тщательно избегали разговоров об их конфликте и о всём, что могло хоть чуть развести их в стороны, поэтому политика и особые социальные события были под запретом. А однажды Глеб, находясь в не совсем трезвом состоянии, слил Вадиму несколько песен. -Как тебе? Нравится? -Неплохо. Материал сырой, но если с ним поработать, то выйдет очень неплохо. Мне даже показалось, что мы снова обсуждаем наш новый общий альбом. Это материалы для диска Матрицы? Он должен быть удачным. -Нет. Ты только пойми меня правильно. Я пишу НАШ альбом, совсем наш. Поэтому хочу попросить тебя поработать с материалами. -Ты о чём? Я тебя не понимаю. Что значит наш? -Я пишу альбом для агаты, что в этом непонятного? -Но агата же умерла. Ты ничего не перепутал? Ты не забыл? -Я помню, но только она умерла для тебя, а для меня жива. Я пишу новый альбом. Надеюсь, ты мне поможешь в его обработке, записи и сведении. -Ты меня пугаешь. А матрица? Дима же обещал новый альбом. -Дима обещал. Не я. Так ты со мной? -Да. Присылай мне все черновики. -Значит, ты согласен? Ты согласен воскресить агату? -Попробуем перестать извращаться и откопаем стюардессу. Может быть, нас хватит с тобой на пару концертов. -Спасибо. -Не спеши благодарить. Нам надо будет встретиться и обговорить все условия в личной беседе. Ты согласен? -Когда у тебя поездка в Москву? -Я приеду специально для встречи с тобой. Просмотрю все материалы и приеду. *** Через две недели Глеб сидел в кафе и ждал, когда приедет Вадим, но тот задерживался уже на полчаса. Вадим скинул сообщение, что едет, но тараканы Глеба уже рисовали радужную картину, что Вадик снова его бросил. Через некоторое время Глеб вздрогнул от неожиданности, когда чья-то рука легла на его плечо. -Прости, задержался – Вадим плюхнулся в своё кресло и одарил Глеба извиняющейся улыбкой – ты не обиделся? -Нет – почти не соврал Глеб и не смог удержаться от ответной улыбки. В эту вторую личную встречу после всех событий Глеб чувствовал себя спокойнее, увереннее и мог держаться уже более открыто. Он откинулся на спинку и миролюбиво взглянул на подскочившего официанта, который своим присутствием нарушил только начавшееся уединение. Вадим сразу взял на себя переговоры с официантом и заказал им обоим по стакану сока. До того, как официант притащил заказ, оба молчали, но напряжения между ним не чувствовалось. -Глеб, так ты хочешь возродить агату? – Вадим прищурился, откровенно разглядывая Глеба – Зачем тебе всё это надо? У тебя есть матрица, есть толпа поклонников, есть своё пространство на сцене. Зачем тебе я? -Мне не хватает тебя – Глеб перехватил взгляд и начал так же откровенно рассматривать брата, периодически скользя языком по губам. -Ты не забыл ностальгические? Ты хочешь повторения того, что было? -Думаю, мы оба стали умнее. -Я буду заставлять тебя работать. Много работать. И буду мешать тебе пить, ты справишься? -Про выпивку не упоминай, за тобой самим надо следить – Глеб злорадно ухмыльнулся, видя скривившегося от этих слов Вадима – а работать я согласен. -Я приведу свою команду музыкантов, ты это выдержишь? -Ты никого из матрицы брать не хочешь? – Глеб искоса посмотрел на Вадима, очерчивая пальцем окружность края стакана. -Нет. Только твоего техника, но, думаю, ты про него в курсе. -В курсе чего? -Он работает на меня – Вадим легко перехватил удивленный взгляд и только хмыкнул – странно, что ты не знал. Думаешь, он просто так с тобой возился всё это время? Он выполнял мои указания, так что считай его участником моей команды. Больше никого брать не буду. Особенно Диму. На последних словах Глеб рассмеялся, за ним смех подхватил и Вадим. Лёгкая обстановка между Самойловыми словно возвращала их в годы далекой молодости, когда они были счастливы только от того, что вместе. -Больше ты ничего мне рассказать не хочешь? Вдруг половина группы куплена? – с ехидцей спросил Глеб. -Нет, больше купленных нет, но ты ведь понимаешь, что мои и твои парни очень тесно общаются, поэтому я знал про тебя абсолютно всё. -Мне становится страшно. Зачем ты это делал? -Глеб, что бы ты ни чудил, но ты – мой младший брат, любимый брат, ты думал, что я тебя оставлю просто так? Я знал, что твою карточку с деньгами отобрал Дима. А ты думал, по какой причине я не прислал тебе деньги? Я не обязан его кормить. А вот твоё лечение я оплатил. -Но Дима… -Не слушай ты этого Диму – взорвался Вадим – я могу тебе договор показать. -Он только долгами за оплату больницы карточку у меня и выманил. -Я про это тебе и говорю. Не хватало ещё его кормить. -Прости, не знал – Глеб стушевался и почти бубнил себя под нос, потупив глаза – я думал, ты забыл про меня. -Дурачок, я никогда не забывал про тебя. Вадим накрыл руку Глеба ладонью, и его словно ударил разряд молнии. В душе встрепенулись давно и успешно убиваемые эмоции. Это прикосновение неожиданно подействовало больше, чем поцелуй в прошлую встречу. Что на это повлияло? Напряжение прошлой встречи, расслабленность этой, признание Глеба, что он скучает и согласен принять Вадима на прежних условиях? Вадим не мог понять, но он осознал, что хочет этого помятого стареющего, небрежно одетого и нечёсаного властителя дум. Хочет как тогда, в молодости, когда они не боялись ничего, скрывались в подсобках, гримерках и даже находили способ уединиться у друзей среди шумной компании. -Так ты, чего хочешь ты? – голос Вадима стал низким, хриплым, вибрирующим, словно в нём проснулся другой человек, более опасный, властный и точно знающий, чего хочет – ты согласен на возвращение всего? -Я тебя хочу – Глеб окунался в темнеющие, почти становящиеся чёрными, глаза Вадима и совершенно чётко понимал, что сейчас творится с ним, уж слишком часто он видел эти перемены в любимом человеке – верни всё, что было. Вадим молча сжал пальцы на кисти Глеба, встал, принуждая его подняться, бросил на стол купюру и потащил своего пленника к выходу. На улице он подвёл Глеба к дверце машины, открыл её, и буквально впихнул брата внутрь, после чего обошёл машину, сел на водительское сидение и стартанул с места, только шины завизжали по асфальту. Они ехали молча, не глядя друг на друга, словно посторонние люди, волею судьбы засунутые в эту коробку из железа и пластика. Многолюдные трассы, светофоры, пешеходные переходы, мосты – декорации езды сменялись с пугающей скоростью. Вадим даже не задавался вопросом, сколько штрафов за превышение он сегодня огребёт, но все эти проблемы уходили на задний план – его снова окатило наваждение, с которым он боролся все эти годы. Даже распад группы был одним из способов перестать встречаться с Глебом, перестать его желать, уж слишком неправильным было это влечение, а самое страшно заключалось в том, что оно было взаимным. В их ненормальных отношениях Вадим всегда был самым разумным и правильным. Разумным, как смешно сейчас звучало это слово, но именно Вадим прекратил их отношения, именно Вадим стал отдалять от себя Глеба, хоть и расстраивался, что одновременно с отдалением тот начал разрушать себя. Вадим хотел как лучше. Впрочем, дорога в ад всегда выложена благими намерениями, а намерения Вадима были так благи, что он привёл их обоих в самое пекло последних лет судов и скандалов. Сейчас, когда у Вадима окончательно сорвало крышу, все прежние решения внезапно предстали глупыми и бессмысленными, а единственным, что имело значение, было счастье любимого человека. Колёса взвизгнули в последний раз около современной многоэтажки, Вадим остановился перед воротами, достал из кармана брелок и, нажав на кнопку, открыл ворота. Машина мягко въехала в подземную парковку и остановилась у стены. Вадим вышел из машины, открыл пассажирскую дверь и, взяв Глеба за руку, вывел его наружу. Пройти через парковку не заняло много времени, утопить кнопку лифта, дождаться всё не приходящую кабину и, наконец, остаться полностью одним – короткий путь от цивилизованного поведения, до счастливого безумия. Вадим довольно грубо втолкнул Глеба в кабинку, зашел сам, нажал кнопку своего этажа и тут же вжал брата в стенку лифта, прижавшись губами к его губам. Глеб с готовностью подчинился этому напору и запустил руки под кофту Вадима, обнимая желанное тело. Поцелуй был груб и даже жесток, Вадим скользнул языком по губам Глеба, прижался к нему, что зубы стукнулись о зубы, потом прикусил губу Глеба так сильно, что поцелуй получился с острым привкусом железа. Лифт мерно дёрнулся и остановился на нужном этаже. Вадим недовольно рыкнул и потащил Глеба за собой вдаль по длинному коридору. Пройдя вереницу дверей, Вадим нашел нужную, наконец, отпустил Глеба и отпер замок. Едва войдя в маленькую студию, Вадим схватил Глеба и сильно прижал его к двери. Дверная ручка болезненно уперлась в поясницу, но Глеб уже не мог даже пискнуть, потому что Вадим тут же заткнул его рот поцелуем. Жадные руки блуждали по телам, залезали под кофты и впивались пальцами в кожу. Вадим отпрянул от Глеба буквально на мгновение, чтобы стащить с него кофту и припасть поцелуем уже к шее – Глеб в ответ только счастливо постанывал. Вадим спускался поцелуями ниже, уже припадая к груди, зарываясь пальцами в поросль волос, переходил к животу, одновременно расстегивая ремень и спуская штаны движением ладоней по бёдрам. Глеб запустил пальцы в чёрные с проседью волосы, потянул резинку, стягивающую хвостик на макушке и прижал Вадима лицом к своему животу. Покорно переступив ногами, Глеб вышел из спущенных штанов и ботинок, оставшись перед Вадимом в первозданном виде. Вадим оглянулся и решил, что придверный коврик не соответствует ложу для его возлюбленного и потащил Глеба в сторону большой двуспальной кровати, занимающей почти половину пространства студии. Глеб не сопротивлялся, получая блаженство уже от прикосновений к нему. У самой кровати Вадим снова попытался поцеловать Глеба, но тот отстранился, вызвав у Вадима недоумение, быстро испарившееся, когда Глеб принялся деловито, но нежно раздевать своего любимого брата, благо, трикотажная кофта и спортивные штаны на резинке снимались в пару движений. Два голых возбуждённых мужчины стояли друг против друга тяжело дыша, готовые наброситься друг на друга, но сдерживаемые прошлыми обидами и чувством стыда за свои поступки. Первым не выдержал Глеб, он крепко сжал плечи своего любовника и начал медленно оседать на диван, наваливая Вадима на себя, тот подчинился и расположился над Глебом, оставив его между расставленными коленями. Снова поцелуй, но более нежный, чем у двери, словно просящий разрешения и получивший его приоткрытыми губами Глеба. Вадим юркнул языком внутрь, вновь захватывая уже знакомые территории, и углубил поцелуй, прижавшись всем телом к Глебу. Вадим скользил руками по коже Глеба, зацеплял твёрдые горошинки сосков, вызывая мурашки. Прочертив влажную дорожку языком по грудине до живота, Вадим прикоснулся кончиком языка до пупка, очертил круг вокруг него и поцеловал впадинку, Глеб лишь выгнулся в пояснице, вцепившись руками в покрывало, наброшенное на кровать. Поцелуи спустились ещё ниже, Вадим подул на вздрагивающий член, прошёлся языком по его длине и осторожно вобрал в рот вздыбленную плоть. Почти доведя Глеба до исступления, когда тот почти в бреду метался по постели, стянув на себя покрывало, Вадим перевернул Глеба на живот, подсунув под него подушку, плюнул на руку и осторожно ввёл палец – Глеб начал медленно, но ритмично насаживаться. Вадим добавил ещё палец, потом третий, осторожно потянул в стороны и вывел их наружу. Глеб разочарованно застонал, ощутив в себе неожиданную пустоту. Вадим плюнул на руку, размазав по себе слюну, и заполнил Глеба. Сначала он двигался осторожно, даже нежно, позволяя тому привыкнуть к себе, и лишь начав получать ответную реакцию, увеличил темп. Вадим вколачивал себя в тело брата, словно стремился слиться с ним в единое живое существо. Глеб отвечал неистово и страстно, полностью отдавая себя на растерзание любимого человека. Комнату наполнило стаккато двух дыханий в унисон и мерный ритм ударов двух обнажённых тел друг о друга. За несколько секунд до финала Вадим опустил руку под низ живота Глеба, обхватил рукой член и стал сдавливать его в такт своим движениям – кончили они вместе. Вадим весь в поту, уставший, с прилипшими ко лбу волосами навалился на спину Глеба и тяжело дышал ему в шею. На попытку Вадима скатиться вбок, Глеб жалобно застонал: -Не надо, останься так – это были первые слова, произнесенные за несколько часов. -Дурачок, тебе же тяжело дышать, я тебя своим весом совсем придавил. -Не надо – снова повторил Глеб – я хочу ощущать тебя всего, полностью, до конца. -Тебе мало? – рассмеялся Вадим. -Мне всегда было тебя мало, ты не забыл? -Хорошо, родной мой, отдыхай, у нас ещё многое впереди. *** Они встречались часто. При любой возможности Вадим приезжал в Москву, в их маленькую студию, которая так и осталась у него в аренде. Глеб нетерпеливо ждал этих встреч, периодически канюча в их скромном чатике. В этот день всё было неправильно. Началось с того, что задержали вылет самолёта. Потом сел телефон, который Вадим просто не успел зарядить, в результате не было возможности предупредить Глеба об опоздании, не звонить же с посторонних телефонов, а в конце ещё и такси застряло в многочасовой пробке – денёк выдался на славу. В квартиру Вадим ввалился уставший и помятый. Он бросил сумку у входа и направился к Глебу, который сидел у барной стойки и смотрел в окно. Вадим нежно обнял Глеба со спины и поцеловал в шею -Прости, малыш, задержался самолёт, потом пробка, а я не зарядил телефон. -Ты хочешь сказать, что у всей твоей гоп-компании не нашлось зарядника? Ты меня за идиота считаешь? – Глеб вывернулся из объятий Вадима, его голос был ледяным и абсолютно чужим. -Малыш, ребята сразу полетят в Питер, а я сюда по делам заскочил. Не сообразил проверить заряд телефона, бывает – Вадим, как мог, пытался сохранить миролюбие. -Почему я всегда проверяю заряд? Почему я всегда думаю, что ты мне можешь позвонить и жду тебя, а ты даже не удосужился проверить чёртов заряд? Ты хоть о ком-то кроме себя думаешь? Или весь мир должен вертеться около твоих желаний? -Глебушка, не сердись, мне сейчас надо бежать на встречу, потом я приеду и мы поговорим. Ночью мне в Питер на корпоратив. Я же сюда заехал только из-за тебя, не стал сразу из аэропорта туда добираться. Глеб, ну, чего ты? -Вадик, я жду тебя со вчерашнего вечера, ты это понимаешь? Ты знаешь, что я передумал за это время? Я чуть не сошёл с ума. Я следил за новостями, всё боялся катастроф. Да я думал, что ты снова меня бросил – на последних словах Глеба пробило в откровенную истерику. -Малыш – Вадим попытался прикоснуться к Глебу, но видя, что тот агрессивно настроен, тут же отдёрнул руки – я сейчас уеду, не надолго, обещаю. Потом вернусь, и мы сможем с тобой поговорить. Хорошо? Самолёт у меня ночью, так что мы договоримся. Не сердись. Я снял нам в Питере квартиру и хотел, чтобы ты поехал сегодня туда со мной. Слышишь? У нас будет неделя отпуска. Я же хотел сделать тебе сюрприз! -Он тебе удался, лучше уезжай сразу в аэропорт, я не хочу тебя видеть – глаза Глеба были стеклянными, неживыми и абсолютно холодными. Вадим подошёл к своей сумке, достал оттуда папку с бумагами и вынул из неё цветастый прямоугольник. -Вот билет, я хочу, чтобы ты его видел, пока меня не будет. Лучше собирай вещи, у нас будет немного времени до отлёта. Вадим посмотрел на Глеба долгим взглядом, развернулся, подхватил сумку и вышел из квартиры, мягко притворив за собой дверь. На удивление, но встреча прошла успешно. Вадим подписал несколько нужных договоров, провел переговоры и даже наметил организатора, который смог бы устроить концерт агаты. Он очень хотел в Питере провести романтическую неделю с Глебом и рассказать ему, что 35 лет агаты они встретят вместе на сцене. На город начала наваливаться ночная тьма, когда Вадим вернулся в своё тайное семейное гнездо. Ещё перед самой дверью он почувствовал неладное, но свалил всё это на расшатанные нервы, однако, действительность оказалась хуже предположений. В студии горели абсолютно все огни, словно новогодняя иллюминация. Из динамиков раздавался один из экспериментов Глеба в электронной музыке, Вадим сразу мысленно поблагодарил свою предусмотрительность в поиске жилья с идеальной звукоизоляцией, все вещи были разбросаны, словно на квартиру был налёт, а посреди этого великолепия сидел Глеб в абсолютно невменяемом состоянии. -Глеб, Глеб, что ты натворил? Пиздец! Как ты мог? Тебя же не пустят в самолёт! – Вадим подскочил к Глебу и затряс его, словно безвольную куклу, кулём осевшую на полу рядом с кроватью. -Иди нахуй, Вадик – ехидно осклабился Глеб, подхватил стоящую рядом бутылку водки и сделал из неё большой глоток. -Идиот, я же хотел сегодня отвезти тебя в Питер! Я сегодня договорился насчет первого концерта агаты. Как ты не понимаешь? – крик Вадима сейчас больше напоминал крик раненого животного, которого ударили из засады – я хотел устроить нам наше свадебное путешествие. -Не трожь меня – вырвался Глеб от Вадима, пытавшегося его обнять – что ты хотел сделать? Зачем? Восстановить агату? На сколько? На те два раза, как тогда, а потом снова бросить меня? Ты бросал меня уже два раза. Два грёбаных раза! Пойми, я больше не вынесу! Я не могу так продолжать. Глеб отполз от Вадима, словно боясь даже его прикосновения. Он сжался в комок и уставился в угол комнаты, прижав к себе бутылку водки, словно единственную вещь, удерживающую его на поверхности сознания. Голос Глеба был страшный, надтреснутый и неживой, а ломаными движениями он больше напоминал марионетку, а не человека. -Пойми, я не могу так больше. Я устал ждать тебя каждый день. Каждый ёбаный день – Глеб стукнул изо всех силой кулаком об пол, скривился от боли, прижав к себе ударенную руку, но угрожающе рыкнул на попытку Вадима помочь – уйди, лучше не трогай меня. Я не могу встречать тебя словно солнышко, а потом провожать снова. -Но я тебе предлагал переехать в Екат, ты сам отказался – недоумевал Вадим. -Я не хочу в Екат. Я хочу быть тут – ответил Глеб довольно капризным голосом – что тебя там держит? -Мама – растерянно отозвался Вадим – я не могу её оставить. Она нуждается во мне больше, чем ты. -Вот и катись в свой Екат. -Но, Глеб, а как возрождение группы? Как наши планы? – Вадим пытался изо всех сил хвататься за прошлые мечты, чтобы не видеть этой страшной реальности – я же начал подготовку. -Сам начал, сам и разбирайся – ехидно сказал Глеб и снова хлебнул водку – я так жалею, что ошибся тогда номером. Я вообще жалею, что ты есть в моей жизни. Как же я надеюсь никогда больше не видеть и не слышать тебя. Глеб ещё продолжал свой пьяный бред, доказывая то ли Вадиму, то ли себе, что не нуждается в своём брате, когда Вадим молча раскрыл сумку, достал из неё серебряное кольцо, состоящее из литых букв «агат», расположенных по кругу и составляющих единое слово, с гравировкой по внутренней части кольца «любимому» и положил кольцо поверх авиабилета на имя Самойлова Глеба Рудольфовича, который так и лежал на столе. Рядом легли подписанные бумаги, подтверждающие подготовку к возрождению группы. Вадим повесил сумку на плечо, осмотрел комнату, проверяя, не оставил ли тут своих вещей, чтобы не возвращаться, положил рядом с кольцом связку ключей от этой маленькой студии и пружинящей походкой вышел в коридор. Вадим не стал ждать лифт, ему надо было выпустить куда-то свою энергию, накопившуюся за сегодняшний день. Уже на лестнице он остановился, врезал кулаком в стену, содрав казанки и испачкав белую покраску стены кровавыми полосами, и поспешил вниз, к новой жизни, туда, где он больше не будет вспоминать и беспокоить собой брата. Глеб ещё долго продолжал свою тираду, изливая в пустоту квартиры всю боль и обиду, накопившиеся за его жизнь. Он даже не заметил, что остался один. Но через время он всё же понял, что ему никто не отвечает и осознал, что снова остался один. Глеб осмотрел помещение мутным взглядом, понимая, что Вадим мог скрыться только в туалете, но вряд ли он сидел там так долго. Так что? Он снова ушёл? Он снова его бросил. От этого осознания Глеб испытал какое-то щемящее извращённое удовольствие, как мазохист наслаждается причиняемой ему болью. Глеб обошёл комнату по периметру, словно убеждая себя в отсутствии Вадима, наткнулся на прикрытую, но незапертую дверь, автоматически задвинул засов, уставился в зеркало, висящее на стене, и ехидно уставился на своё отражение. -Что, Глебушка, понял себе цену? Тебя снова использовали и бросили. Глеб вернулся на кровать и свалился на неё словно куль, даже не поправив смятое одеяло. Он страдал от своей любви, которую снова убили. Но кто был её убийцей? Вадим? Или всё же сам Глеб? Глеб себе ответить не мог. Глеб долго лежал на кровати, рассматривая потолок и наслаждаясь своей болью, он даже не мог сказать как долго, пока его не стала мучить жажда. Под рукой была только водка, стоящая на полу, но хотелось именно воды. Глеб нехотя поднялся и поплёлся к раковине, рядом с которой стоял стол. Глеб чуть не смахнул рукой мусор, лежащий на нём, но зацепился взглядом о цветастый бумажный лоскуток, лежащий в ворохе других бумаг. Что это? Вадик что-то говорил про Питер? Эта ворона забыла билеты? Ничего, вот Глеб посмеётся, когда он приползет за билетом назад, или совсем опоздает на рейс. Глеб взял в руки билет и не поверил своим глазам. Но в графе владельца билета стояло его имя. ЕГО имя. Что там Вадик говорил про их совместный полёт? Глеб даже не слушал его, потому что считал это лишь оправданием проштрафившегося брата. Но имя на билете не менялось, даже если Глеб подносил бумажку к самой лампе или натягивал уголок глаза. Билет был выписан на Глеба Самойлова. Глеб растерянно посмотрел на стол и увидел кольцо. Красивое серебряное кольцо, в меру брутальное, с надписью их любимой агаты, а внутри. Нет, не может быть. Это кольцо мог принести только Вадик, но кому предназначалась эта форма? Не фанатке, не подружке, не любому другому человеку, а лишь… Да и гравировка внутри лишь подтверждала предположения. Самой последней дошла очередь и до бумаг. Глеб сперва их бегло пересмотрел, пытаясь пьяным мозгом понять, что в них написано, но стал вчитываться и постепенно с осознанием смысла его охватывали холодный пот и протрезвление. Бумаги были предварительными договорами на выпуск мерча, совместный концерт и планы по дальнейшему туру. Так Вадик не врал ему, когда говорил, что… Нет, не может быть, ведь получается, что Глеб его сейчас только что выгнал просто так, без вины, лишь из-за своей прихоти. Краска сошла с лица Глеба, а сердце попыталось выскочить наружу. Глеб осознал всё. Судорожное метание по комнате в поисках телефона и кошелька. Набранный номер, но абонент занят. Прошло десять минут, но абонент занят – снова чёрный список. Глеб попытался войти в чат, чтобы хоть так выйти на Вадима, но и чат исчез из памяти телефона. Глеба начал охватывать панический ужас от того, что он действительно добился того, что Вадик исчез из его жизни, как он только что кричал в пьяной истерике. Короткий взгляд на часы – до отлёта час, он должен успеть, обязан, у него нет права на ошибку. Глеб схватил ключи, сунул в сумку оставленные Вадимом подарки, запер дверь и метнулся к лифту, чуть не сметя с дороги соседку, выходящую из кабины. Боже, как медленно спускается лифт, кто придумал эти бесполезные новшества. Глеб почти бился головой о стенку, когда понял, что уже на первом этаже. Только на выходе до Глеба дошло, что он не вызвал такси – снова заминка. Найти номер в телефонной книге, вызвать машину и ждать, ждать, ждать. Через десять минут он уже несся по шоссе до аэропорта. Такси буквально подлетело к зоне высадки, хорошо, что Глеб ещё во время поездки перевёл деньги, поэтому хоть тут не терялось время. Бегом, бегом, что есть сил туда, к терминалу. Поймать его. Нещадно колет бок, всё же Глеб слишком давно не бегал, да и сказывался нездоровый образ жизни. И вот в момент, когда Глеб всё же добежал до стойки регистрации, объявили оконченной посадку на самолёт. Он уже не в силах снять Вадима с рейса, хоть пробирайся на взлётную полосу и ложись под колёса. Глеб медленно выполз на улицу и успел заметить самолёт, который улетал куда-то далеко в рассвет. Не понимая тот ли это самолет, Глеб мысленно простился с Вадиком и завыл от боли. В полузабытьи Глеб вернулся в их… уже в его, он понимал, что Вадик не вернётся, убежище, допил водку и тупо уставился в стену, не понимая, как дальше жить. Озарение пришло внезапно и остро. Питер. Вадим говорил что-то о том, что снял для них жильё. Снял. Значит, кто-то всё равно знает, где этот адрес. Надо лишь найти его. Телефонная трубка, судорожный поиск нужного номера, и вот уже длинные гудки: -Андрей – затараторил Глеб – быстрой найди мне адрес, по которому Вадим снял квартиру на этот приезд в Питер. -Глеб, ты с ума сошёл? Я ещё не проснулся. Ты сам почему не спишь. -Не задавай глупых вопросов, найди адрес Вадика. -Какого? Я тебя понять не могу – Андрей продолжительно зевнул в трубку. -Какого, какого – брата моего – огрызнулся Глеб. -Глеб, ты с ума сошёл? – осторожно поинтересовался Андрей как у психически помешанного – я откуда знаю? Мы не общаемся с ним. -Да хватит же – застонал Глеб, сжав голову руками – я отлично знаю, что он тебя приставил ко мне следить. Он сам мне это сказал. Он тебя заставил работать в матрице и быть моим личным помощником. Что? Скажешь не так? Я даже знаю, сколько он тебе доплачивает, так что не строй из себя девочку, а просто узнай адрес. И мне не важно, как ты будешь это делать. Жду звонка. Глеб нажал отбой и кинул трубку на край кровати, готовый ожидать столько, сколько нужно, а в том, что Андрей найдёт адрес, он не сомневался. Часы тянулись за часами, Глеб не реагировал на телефонные звонки, потому что видел, что это не Андрей. Он лежал на кровати, он ждал, он надеялся. Периодически Глеб прикладывался к очередной бутылке с водкой, потому что терпения и выдержки не хватало. Когда на телефон пришло сообщение, Глеб почти не среагировал, но его взбодрил последовавший потом звонок от Андрея -Глеб, лови адрес, я тебе отправил на телефон. Я за него почти душу продал. Оказывается, он адреса съёмных квартир даже от СДК скрывает. Кто бы мог подумать, неужели любовницу завёл. -Любовницу – автоматически повторил Глеб, стараясь закончить разговор. -Только ему не говори, что я тебе адрес слил, иначе он меня убьёт – помрачнел Андрей. -Не бойся, от меня он это точно не узнает. Спасибо. Пока – не выдержал Глеб и нажал отбой. Так, теперь лишь вопрос в том, как добраться до Питера. Самолёт? Не вариант, Глеб трезво, да, смешно, если учесть его опьянение, оценивал своё состояние и понимал, что его скорее всего не посадят в самолёт. Тогда что? Поезд? Слишком долго. Не пешком же бежать. Найти машину, чтобы она отвезла? Но кто из его окружения согласится его везти? Глеб отчётливо понял своё одиночество, и что его никто никуда не повезёт. Тогда остаётся такси. На такси до Питера? С ума сойти, но что делать? Глеб посмотрел в мобильный банк, на карте было около сотни, хорошо, должно хватить, даже на обратную дорогу останется, хотя и возникнут проблемы с оплатой его квартиры, но это же - ерунда. Тогда в путь. Такси приехало довольно неплохое. Глеб сразу же перевёл таксисту деньги, положив сверху десятку, чтобы тот гнал его изо всех сил до самого адреса, забрался на пассажирское сидение рядом с водителем, и они тронулись в путь. Шофёр оказался понятливым и после пары вопросов, на которые Глеб отвечал сухо и односложно, он уже и не пытался завязать беседу, да ещё и курить позволил. Так Глеб и добрался до Питера в коконе своих мыслей и сигаретного дыма, даже не остановившись на перекусить. Ночь начала заливать небо тьмой, когда маленький шустрый автомобиль влетел в пределы северной столицы. Глеб сидел как на иголках, он стремился туда, в неизвестную квартиру, которая находилась по адресу, бережно хранимому в недрах телефона. Как назло начался дождь. Он был не унылый и нудный, а вполне бодрый, весёлый и немного злой. Это не был ливень, который выльется за полчаса и оставит умытый город вновь своим проблемам, а тот дождь, который мог часами заливать дома и набережные, потоками воды. Зонта у Глеба не было, дождевика тоже, что ж, остаётся надеяться, что высадиться удастся рядом с подъездом, но мокнуть жутко не хотелось. Из этих невесёлых дум Глеба вытащил голос водителя -Пробка будет долгой. -Какая пробка? – всплыл на поверхность сознания Глеб. -Судя по карте, огромная, вечер пятницы же, что вы хотели, это – обычное дело – махнул рукой шофёр. -Но я, я не могу ждать – запаниковал Глеб – у меня нет времени, я и так потерял всю жизнь из-за ожидания. -Ничего не могу сделать – пожал плечами водитель, достал из бардачка початую бутылку минералки и сделал глоток – хотите? У меня в багажнике целый кейс. -Я вам заплачу – Глеб судорожно искал выход из сложившейся ситуации, не замечая предложение водителя. -Да вы и так сверху хорошо кинули – хмыкнул водитель – но я не могу, не по тротуарам же два километра гнать. -Два километра… Два километра – мозги Глеба работали судорожно, словно шестерёнки вращая мысли – вы сказали два километра. Это длина пробки? -Это расстояние до вашего адреса. Тут по прямой, даже сворачивать не надо. -Хорошо – просиял Глеб – тогда мы с вами попрощаемся, дальше я сам. -Сума сошли? – искренне изумился водитель – вы на улицу смотрели? Там же льёт как из ведра. -Не сахарный, не растаю. Прощайте, спасибо за поездку. Глеб выскочил из такси, прошмыгнул между машинами, плотно застрявшими в пробке, и когда вышел на тротуар, то был уже полностью мокрым. Вода хлюпала даже в ботинках. Глеб помнил адрес из сообщения, поэтому рванул вперед по улице, внимательно рассматривая адресные таблички на домах, чтобы не пропустить нужный дом. Сказывались возраст и отсутствие тренировок, но он упорно стремился вперёд, периодически переходя на шаг. Завтра он может простыть и слечь, но это будет завтра, а сейчас вперёд. *** Вадим курил и пил вино. Ему хотелось выпить чего покрепче, но завтра ответственный корпоратив, а если он сейчас сорвётся, то до завтра не выправится. Планшет с перепиской в руках и ночник, вот и всё освещение. Вадим заблокировал везде Глеба, он даже не знал, пытался ли он звонить и писать, ему это было уже не интересно, но он не мог удалить их переписку, признания Глеба в любви, которые сначала были робкие и несмелые, а потом бойкие и несколько развратные, когда Глеб переписывался под мухой. Вадим просматривал их мечты о том, что они сбегут ото всех и проведут свой медовый месяц где-нибудь вдали от общества. Он даже подыскивал им небольшой приличный отель на берегу моря, где их не знают и спокойно отнесутся к двум немолодым мужчинам, живущим вместе. Как сейчас это было больно. Вчера Глеб уничтожил все шансы возобновить их нормальную жизнь, он чётко дал понять, что не хочет ни знать, ни видеть Вадима. Самое обидно было как раз в том, что до их первой встречи после ссоры, Вадим привык жить без Глеба, а сейчас ему остро не хватало этого мелкого паршивца, которого он словно снова полюбил. Днём встретились с ребятами, отрепетировали, но всё прошло не очень. Парни сразу поняли, что у шефа что-то случилось, но лишь верный Алик осмелился узнать, что же такого серьезного произошло. Вадим не нашёл сил выдумывать причину и лишь махнул рукой, сказав одно слово «Глеб». Алик всё сразу понял и дал понять группе, чтобы сильно не допекали. Алик уже давно понял, что между сумасшедшими Самойловыми что-то происходит, и это что-то очень тщательно скрыто от всего мира, поэтому и соваться туда не стоит, плюс ещё звонок Андрея с просьбой дать адрес Вадима, а этот Андрей… Алик давно понял, какую роль и по чьей просьбе выполняет Андрей в матрице. Сейчас уже наступила ночь, а настроение Вадима ухудшалось, он впервые подумал уйти со сцены, чтобы выполнить то последнее пожелание Глеба не видеть и не слышать его. Денег ему вполне хватит прожить скромную жизнь, в конце концов, будет саунд-продюсером, парней пристроит в другие группы, и всё, он полностью исчезнет из информационного поля. От этих мыслей стало щемящее легко, словно вычёркивая себя из жизни, он открывал новую неизведанную жизнь, хотя, так на самом деле и было. В двери кто-то стучал. Нет, это был даже не стук, создавалось впечатление, что кто-то долбил дверь ногами в тяжёлых ботинках. Вадим сматюкнулся себе под нос, он никого не ждал, а встречаться сейчас с пьяными соседями не входило в его планы. Стук продолжался. Придётся открывать. Вадим положил очки и планшет на стол, прошлёпал босыми ногами по коридору и остановился у двери. Изображение в глазке было мутным и невнятным, но Вадим всё равно открыл, хотя за дверью мог быть кто угодно. Вадим и ждал кого угодно, но не этого визитёра. За дверями в луже стоял совершенно мокрый и взъерошенный Глеб. -Глеб? – шок от увиденного просто обездвижил Вадима. -Прости меня. С этими словами Глеб подошёл к Вадиму вплотную, поцеловал его в губы, окатив амбре вчерашней пьянки, уткнулся лбом ему в шею и обнял рукой за затылок, тот час же вымочив футболку и штаны Вадима. В этот момент в соседней двери заскрежетал замок, и из квартиры вылезла старая бабка. -Что за хулиганьё тут опять шумит, надоели с этими вечными жильцами. Я сейчас полицию вызову! – и бабка поковыляла в сторону Самойловых, тряся клюкой. -Бабушка, не волнуйтесь, просто я спал крепко, не слышал, а тут брат в гости пришёл – с этими словами Вадим грубо дёрнул Глеба за руку и впихнул его в квартиру, сразу же захлопнув за ними дверь. -Когда же ты поумнеешь? – вскипел Вадим, нам ещё наряда тут не хватало. -Прости меня, прости, я не хотел – продолжал повторять Глеб, не веря, что всё же добрался до своей заветной цели. -За что прощать? Что ты тут делаешь? Зачем вообще сюда припёрся? Мы уже договорились не видеть и не слышать друг друга, чего ты опять добиваешься? – Вадим развернулся и ушёл из коридора, не побеспокоившись, как там Глеб. Вадим прошёл в комнату, полез в шкаф и достал оттуда свежий комплект пижамы из штанов и футболки. Совершенно не беспокоясь, смотрит ли на него Глеб, он снял с себя вымокшую одежду и надел сухое бельё, развернулся, чтобы пройти в ванную, но наткнулся прямо на Глеба, который стоял посреди комнаты, напоминая персонаж фильма ужасов. С Глеба медленно стекала вода, волосы стояли дыбом, а на лице сияла глупая улыбка. Вадим вздохнул, вернулся к шкафу и достал полотенце и ещё комплект белья, которые кинул Глебу -Переоденься, а то простынешь, лечи тебя потом – буркнул Вадим. -Вадик, я это, пойду домой, пожалуй. Просто скажи, что не обижаешься на меня, скажи, что забыл, какой я мудак, и я поеду – Глеб одарил Вадима таким искренним любящим взглядом, что тьма, охватившая выгоревшую душу Вадима, слегка дрогнула. -Ты куда поперся ночью в дождь? Пойдёт он. До Москвы пешком пойдёшь? Деньги хоть на билеты есть? А документы? – злился Вадим – почему ты никогда не думаешь, перед тем, как что-то делать? Мне всегда выправлять твои закидоны? Ты как вообще тут оказался? -Я на такси приехал. -Из Москвы? – изумился Вадим – молодец, нечего сказать. А адрес как узнал? -Я пообещал не говорить – потупился Глеб, теребя мокрую кофту. -Думаешь, что я не могу сопоставить? Про этот адрес знали двое. Эти двое тоже не могли дать его кому угодно. Скорее всего, ты нашёл адрес через Андрея и Алика. Видимо, придётся в следующий раз и от близких всё скрывать – продолжал злиться Вадим, он налил себе бокал вина и залпом выпил. -Вадик, не надо, они не должны страдать из-за меня – Глеб, подойдя вплотную, попытался взять Вадима за руку, но тот отдёрнул руку, как Глеб за сутки до этого. -Ты одежду сменить можешь? Мне долго ждать твои промокшие шмотки? Глеб решил не спорить с Вадимом, который был не в настроении, и быстро стащил с себя промокшую одежду, вытерся полотенцем и натянул трикотажную пижаму, отличающуюся от надетой на Вадима только цветом – штаны были чуть длинноваты, да и сама она была немного велика. Глеб подтянул повыше резинку штанов и передал Вадиму ворох мокрого тряпья. Вадим молча собрал всё мокрое и отнёс в ванную для просушки. Когда он вернулся в комнату, Глеб сидел на стуле, словно первоклассник в кабинете директора, такой же послушный и испуганный. -Так зачем ты приехал? – снова начал Вадим, сев в своё кресло. -Я виноват, я психанул. Я был не прав. Прости меня – Глеб продолжал твердить свою мантру. -А что мне с того? – фыркнул Вадим – почему я должен прощать или не прощать посторонних людей? -Я люблю тебя. -Я тебя – нет – слишком резко для этих слов отозвался Вадим, слишком сильно в них были видны чувства и эмоции. -Вааадик – тоскливым эхом отозвался Глеб. -Что? Глеб, я тоже не хочу тебя больше видеть и слышать. Наконец наши чувства взаимны. Ты рад? Я – безумно – продолжал пикировать Вадим. -Я был неправ, я люблю тебя. Видишь? – Глеб протянул Вадиму правую руку, на безымянном пальце которой красовалось серебряное кольцо с агатой. -Рад, что подошло, оставь себе, мне это безразлично – фыркнул Вадим. -Я не уйду отсюда, пока ты не простишь меня – упрямо ответил Глеб, уставившись в пол. -Переедешь сюда жить? Предупреждаю, квартира снята на неделю, потом платить будешь сам – Вадим подумал и отпил вино прямо из горла бутылки. -Вадик, если узнаешь, что я умер от передоза, то знай, я не смог вынести своей вины. -Ебнулся? – очень искренне спросил Вадим – ладно я, на меня тебе плевать, я уже понял. А о маме ты подумал? Народный мститель. Ты мстить кому вздумал? Мне? Мне, может, самому два понедельника осталось. -Что? – вспыхнул Глеб. -Не бери в голову, возраст, мысли приходят – извиняющееся ответил Вадим – я хоть ерунду такую как ты не несу. Тут Глеб неожиданно опустился на четвереньки, прополз пару метров, которые его отделяли от Вадима, и встал перед ним на колени. -Ну, Вааааадик, ну, прости – Глеб был очень убедителен и открыт, но Вадим не поддался на его просьбу. -Глеб, ролевые игры можешь использовать дома, мне это безразлично. Тут Глеб улыбнулся, прикусил губу и опустил ладони на бёдра Вадима, разводя их в стороны. Вадим недовольно дёрнулся, но Глеб проскользнул между бёдер сильнее. Вадим дёрнулся сильнее и попытался встать, но Глеб крепко ухватил его за бёдра, резко сдёрнул штаны вниз и снова поднял руки вверх, тем стреножив Вадима. Тот же не удержался от этих манипуляций и снова рухнул в кресло. Глеб воспользовался временной беспомощностью Вадима и прижался поцелуем к внутренней стороне его бедра, а потом прижался к ней небритой щекой, вызывая у Вадима непроизвольную дрожь удовольствия. Но Вадим тут же сориентировался, вцепился пальцами в волосы Глеба, намереваясь оттащить его от себя, но тот скользнул языком по бедру от середины до основания и мягко вобрал в себя ещё не возбуждённый член. Вадим снова дёрнулся, пытаясь оттянуть от себя Глеба, но почему-то, неожиданно для себя, притянул его к себе. Глеб не стал упускать шанс, а обнял Вадима сильнее за задницу, активнее заработал языком и вжался в тело Вадима. Больше Вадим даже не делал попытки сопротивляться, понимая, что ничего не сможет сделать, он откинулся на спинку кресла, закрыл глаза и продолжал повторять в такт движениям Глеба, словно уговаривая сам себя -Ненавижу, ненавижу, ненавижу… - но пальцами, до сих пор запутавшимися в волосах Глеба, он поддерживал заданный им ритм. Непонятно, что стало причиной, было ли то нервное напряжение Вадима, или слишком большая самоотдача Глеба, но продолжить сладкую пытку удалось недолго. Вадим зарычал, вжался изо всех сил в Глеба и кончил, выплеснув из себя и злость на этого долбоёба. Вадим в полупрострации полулежал на кресле, а Глеб, облизывая губы, сел на подлокотник рядом с ним и прижался к его груди, обхватив шею. Немного придя в себя, Вадим оглядел комнату, практически не удивился, увидев повисшего на себе Глеба, и даже не сопротивлялся снятым штанам. -Глеб – хриплый голос Вадима выдавал его состояние лучше всяких поступков – ты же не кончил? -Нет – счастливо улыбнулся Глеб – но пусть это будет твоим наказанием мне. -Тебя следует наказать по-другому – вяло и беззлобно огрызнулся Вадим. -Согласен – мурлыкнул Глеб, потеревшись щекой о щеку Вадима – завтра же куплю плетку и наручники, сможешь наказать меня на своё усмотрение. -Пройдоха. Ты про наркотики правду сказал? – в голосе Вадима раздалась тревога. -Да. Я не врал – внезапно Глеб стал серьёзным – я боюсь сорваться, мне слишком тяжело, я словно на грани. -Придётся держать тебя под контролем. -Уж будь так добр. Они сидели некоторое время молча, прижавшись друг к другу. Каждый обдумывал своё, пытаясь осознать, как им дальше жить, чтобы не сломать себя и любимого человека своей странной любовью. Первым не выдержал Глеб. -В тех бумагах правда? Ты действительно возрождаешь агату? -Да. Именно это я и хотел тебе сказать, привезя сюда. Так готовил сюрприз, но.. -Тссс – Глеб прижал палец к губам Вадима – давай забудем мой идиотизм? -Давай – немного помолчав, ответил Вадим – я стольких терял в жизни, что не хочу потерять и тебя. -Так снова вместе? Снова я, ты и Агата? -Снова вместе – Вадим окончательно сдался и обнял Глеба.