The Bewlay Brothers (Dum Dum boys)

Согласно третьему следствию из закона Мёрфи, из всех возможных неприятностей произойдёт именно та, ущерб от которой больше. А если возможные неприятности имеют тенденцию накапливаться, то скорее всего, свалятся все в одночасье, нанеся максимально возможный ущерб. Так размышляет Джим, поднимаясь к кабинету прорицаний. Кабинет находится высоко, лестничных пролетов много, приходится пропускать ступеньки, поднимаясь сразу на две выше. На одной из таких под его кроссовком хлюпает зеленая вязкая жижа. Джим останавливается, раздраженно глядя под ноги. В нос ударяет запах тухлых яиц, привычный по урокам зельеварения, но не ставший от этого приятным. — Спасибо, Пивз, — ругаясь себе под нос, Джим лезет за палочкой, — Скурж! Эктоплазма с легкостью отходит от обуви, освобождая из капкана и позволяя отпрыгнуть на ступеньку выше. Пивз заинтересованно выглядывает из стены и прячется обратно, разочарованный неудавшейся пакостью. Наверняка такая шалость была рассчитана на младшие курсы, не знающие подходящих заклинаний, будь на его месте какой-нибудь малыш, он наверняка бы застрял здесь на добрые сорок минут, пока проходящие мимо старший не вызволил бы его из капкана, или малышу пришлось бы бежать на занятие босиком. Джим перехватывает сползающую с плеча сумку, проверяет, держит ли заклинание оторвавшуюся лямку, и продолжает подъем, ругая Пивза, незадавшийся день и себя заодно Почему он не мог проспать вчера? Или два дня назад? Или завтра в конце-концов! Почему первым стоял именно тест по защите от темных искусств, к которому готовился всю неделю? Почему он не смог договориться с профессором о пересдаче и был направлен на отработки по предмету? Ремень сумки с книгами, значительно потрёпанный жизнью за пять лет, порвался именно сегодня, книги рассыпались, а учебник по зельеварению улетел на два этажа вниз. Еще и на Пивза наткнулся по дороге. «Это еще ничего», успокаивает он сам себя, «могло быть и хуже». Как именно могло быть, он старается не думать — иногда ему кается, что полтергейст умеет читать мысли. Последний лестничный пролет преодолен и Джим победно вскидывает руку вверх, завидев кабинет прорицаний. На него, опоздавшего почти на пол занятия, Профессор только кидает недовольный взгляд, но никак это не комментирует, возвращаясь к объяснению. Джим прижимает к себе сумку, кивает завидевшему его Ронно и протискивается мимо круглых столов в конец класса, где возле покосившихся стеллажей со старыми пособиями и рукописями, в гордом одиночестве сидит Дэвид, подперев голову рукой и вырисовывая одному богу известные символы на полях учебника. — выглядишь неважно — ага, спасибо Пуфик растекается во все стороны под его ошалевшее «какого-», Энджи, Дебби и Мик тут же оборачиваются на них, глядя кто недовольно, кто удивленно. Джим сползает с несчастного пуфа, отпихивает его в сторону и берется за другой, на этот раз внимательно проверяя, прежде чем упасть на него. Дэвида, зараза такая, смеется, нравится ему развернувшийся рядом спектакль. Джим тянется ткнуть его под ребра и тот падает на стол, продолжая хихикать. — забыл сказать, этому не хватает набивки — ты и не собирался мне об этом говорить Дэвид пожимает плечами. Значит и правда не собирался. — даже не спросишь, где я был? — да по тебе и так видно, что ты проспал Обычно они встречаются за завтраком или в коридоре возле кухни, когда Дэвид спускается из гостиной Когтеврана, но иногда кто-то задерживается, готовясь к занятиям, или и вовсе пропускает завтрак. Дэвид, конечно, чаще. Пользуясь тем, что профессор вступила в оживленную беседу с Винсентом, хорошим вообще-то парнем, они с Джимом каждое лето едут вместе до Кингс-кросс и обратно, Дэвид вытаскивает из кармана зеркало. — вот, смотри На левой щеке Джима красуется уже поблекший след от подушки. Ему приглаживают вихор на затылке, не обращая внимание на джимово «да я сам», и убирают зеркало обратно. — ладно, проехали. Я что-то пропустил? Дэвид неопределенно качает головой. Его интерес к прорицанию то появляется, то затихает, независимо от темы, дня недели и погоды за окном. — не знаю, спроси у Винсента. Вон как он старается Винсент действительно старается. Джим честно вслушивается, пытаясь уловить суть их разговора, но через пять минут зевает и снова зарабатывает несколько осуждающих взглядов со стороны Энджи и ее соседки — Мэдди? Мэри? Джим не знает и не горит желанием — и один понимающий со стороны Дебби. — Дэвид Дэвид рисует на полях, то ли не слыша, то ли игнорируя друга — Дэвид. Дэвид. Эй, Дэвид! — что? — Пойдешь со мной сегодня к озеру? — У меня тренировка. Позови Дебби с собой — Не хочу. Можно с тобой на тренировку? — Ты же не летаешь — Я посмотрю — Ну, посмотри — На этом всё, — громко объявляет профессор Терренс, чтобы даже последние ряды услышали. — можете быть свободны *** Будучи охотником в команде, Дэвид часто травмируется. Пару раз бладжер ломал ему правую руку — Дэвид специально выставлял ее вперёд, чтобы защитить левую, которой писал — один раз сломал ногу, так что Дэвид ещё пару дней прихрамывал не смотря на косторост. Отделывался лёгким сотрясением, разбитым носом, синякам по всему телу и ссадинами от падения на землю. Но квоффлы в кольца соперников закидывал несмотря на травмы во время игры. Потом уже мадам Тёрнер залечивала все следы на его лице, сращивала обратно кости и сводила синяки, так что спустя день-два Дэвид снова светил довольной мордахой возле Джима и Марка и строил глазки Анджеле. Отыграв последний матч в декабре, Дэвид отделывается парой ушибов и довольно заявляет, что на этот раз домой уедет целый и невредимый. — Заглянем в Косой Переулок? — Чтобы ты опять перед метлами завис? — Джим разворачивает шоколадную лягушку и ловит ее как раз в тот момент, когда та пытается выпрыгнуть из окна купе — Хочу посмотреть что-нибудь для Терри. — Тогда и мой ему подарок передашь, договорились? Дэвид расплывается в улыбке. — Конечно! Представляю, как он обрадуется. Поезд начинает тормозить у Кингс-Кросс. После каникул Дэвид возвращается один, не утруждая себя найти кого-то из их компании. Мик Ронсон, который вообще-то живет на соседней от Дэвида улице, клянется, что ни разу за две недели его не видел: «Мы разошлись как приехали, он сразу же заскочил положить подарки под ёлку и увидеть брата. И всё. Да чего ты ко мне прицепился?». Они не успевают пересечься ни до ужина, ни во время и Джим возвращается в гостиную факультета, озадаченный отсутствием друга в Большом Зале. Дебби хлопает его по плечу, пытается растормошить, но тот вяло отмахивается от подруги, устраиваясь в кресле с романом Ирвинга Стоуна на коленях. — Прости, Дебс, давай как-нибудь в другой раз — Без проблем, — отзывается она и звонко целует его в висок. — мы идем играть в «подземелья и драконы», захочешь — присоединяйся Джим задумчиво смотрит, как она устраивается с ребятами на мягком ковре, выбирает себе воина и ставит его на начальный тайл, и возвращается к книге. Книжный Ван Гог наконец нерешительно признается в любви, когда Дебби снова его окрикивает: — Эй, — Джим оборачивается на нее — к тебе пришли, придурок, справа Справа оказывается Дэвид, мрачный и молчаливый. И с повязкой на лице. Джим затаскивает его в спальню, отгораживается от задремавшего рядом соседа по комнате и накладывает на полог заглушающие чары. — что случилось? Дэвид скрещивает ноги, еще раз проверяет, надежно ли задернут полог, и начинает разматывать бинты. — Подрался с другом детства. К врачу-волшебнику меня бы ни за что не отвели, поэтому я почти неделю лежал в маггловской больнице То, что в семье Джонсов к магии относятся настороженно, Джим знает. Дэвид пару раз упомянал, дома действовало негласное правило: о магии и волшебстве не говорили, не вспоминали и не думали. Даже за учебными принадлежностями с ним до этого курса ходил Терри, чьи магические способности слишком слабы, чтобы он мог обучаться в школах волшебства. — Я был у мадам Тёрнер, она сказала, что после проведенной операции уже вряд ли получится восстановить зрение, даже магией. «Может, если бы мистер и миссис Джонс переступили через свои принципы и обратились к колдомедикам», повторяет он слова медсестры, «зрачок пострадал бы в меньшей степени. Но сейчас уже ничего нельзя сделать». Дэвид откладывает бинты в сторону и нервно поправляет челку, прежде чем поднять на друга глаза, теперь совершенно непохожие друг на друга: один привычно голубой, зрачок сужается на свету, а второй остаётся расширенным, темное пятно почти съедает голубую радужку и может это просто свет в спальне Пуффендуя падает так, но левый глаз Дэвида выглядит теперь болотно-зеленым. Это выглядит так странно. И в то же время придает ему какой-то шарм. Джим зависает, разглядывая их. Дэвид и до этого был необычным, но сейчас он кажется совсем внеземным. Дэвид ёрзает на кровати. — ну, что уставился? — ничего, ты словно с Луны свалился. Или с Марса. — Джим ухмыляется, кривя губы. — выглядишь как придурок Но Дэвид улыбается в ответ