Вакцинированная

Прошло достаточно много времени с начала пандемии, когда Ирина наконец-то решилась вакцинироваться. Выбрала день и время и вызвала врача на дом. Та приехала не одна — с медсестрой, которая и должна была вколоть препарат. Врач обследовала певицу, замерила ей давление, пульс и сатурацию*, а также температуру. Когда все бюрократические издержки в виде заполнения различных бумажек были завершены, медсестра, надев перчатки и маску, достала из чемоданчика ампулу с препаратом и упаковку шприцев. Аллегрова послушно закатала левый рукав, но всё равно с беспокойством следила за действиями медсестры. Её предупредили о том, что из-за курения через несколько часов и в течение нескольких дней может проявляться поствакцинная симптоматика, но делать было нечего, оставалось надеяться, что всё будет не настолько плохо. Медсестра продезинфицировала место для прокола спиртовой салфеткой и поднесла шприц к женскому плечу. — Не бойтесь, Ирина Александровна, это совсем не больно, вы даже не почувствуете, — мягко произнесла. Императрица ничего не успела предпринять, когда почувствовала, что игла быстро вошла в её плечо, после чего медсестра вынула её и закрыла прокол спиртовой салфеткой. — Ну вот и всё, держите, — Ирина механическим движением подняла вторую руку и придержала пальцами салфетку на плече. — Это… всё? — хрипло. — Да, вакцинация вторым компонентом будет ровно через двадцать один день, после неё вы получите QR-код, — кивнула врач, заполняя оставшиеся документы, а затем протянула певице памятку и сертификат о вакцинации первым компонентом с печатью, — Мы побудем здесь ещё полчаса на случай, если проявится аллергическая реакция на составляющие вакцины. Аллегрова согласно кивнула и принялась изучать памятку, которую ей выдали. Оказалось, запретов было не так-то много, что радовало. Чутко прислушивалась к ощущениям в своём теле, но, кроме побаливавшей после укола руки, всё остальное было в порядке. Через полчаса врач и медсестра, собравшись, уехали, пожелав певице здоровья. Ирина убрала все документы в шкаф и продолжила заниматься домашними делами. К вечеру почувствовала себя плохо. Тело начало ныть, левая рука сильно болела, зазнобило, как при гриппе. Заварила себе чай с лимоном и закуталась в пушистую тёплую шаль, но это мало помогало. Направилась к домашней аптечке за градусником, холодные металл и стекло буквально обожгли гладкую кожу подмышечной впадины, от ощущений Ирину мелко затрясло. Через 10 минут выяснилось — у неё высокая температура. Градусник показывал 37,7. Решила немного посидеть на диване и не заметила, как уснула, свернувшись калачиком, подогнув под себя ноги и закутавшись в шаль. Проснулась через несколько часов и поняла, что стало только хуже: к уже имевшимся симптомам добавилась жуткая слабость и температура как будто выросла. Сил дойти и взять градусник не оказалось, с трудом дотянулась здоровой рукой до лежавшего рядом на журнальном столике телефона и позвонила первому, кто оказался в списке вызовов — Грише Лепсу. Тот почти сразу же взял трубку. — Да? — Гришка, мне очень плохо… Приезжай, пожалуйста… Это всё, что смогла произнести, на большее не хватило сил. Не знал, что собирается вакцинироваться, совсем забыла рассказать ему об этом. — Я скоро буду, ты только держись. В трубке послышались гудки. Ирина устало прикрыла глаза и вновь провалилась в болезненную дремоту. Её разбудил звук дверного звонка. Вспомнила, что забыла открыть дверь. Пришлось собрать все силы, коих было немного, в кулак, встать с дивана и дойти до двери. С трудом открыла её, опираясь рукой на дверной косяк. — Привет… — прошептала, увидев на пороге Григория в пальто, и начала оседать на пол. Успел удержать её на ногах и, бережно подхватив на руки, понёс в комнату, не забыв захлопнуть входную дверь. — Ты как? Что случилось? — выдохнул ей на ушко, осторожно опуская женщину на диван и быстро раздеваясь. Сел рядом и потрогал её лоб. Он горел. — Это после вакцинации… — выдохнула, без сил кладя голову на его колени. — Ты вакцинировалась?! — удивлённо. — Да, сегодня… Через три недели вторую будут колоть… — шептали её губы, — Гриша, мне очень плохо, сделай что-нибудь… — Температуру надо замерить. Где градусник? — В аптечке… Заботливо переложил голову Аллегровой на небольшую подушку и ушёл за аптечкой, не забыв по дороге посетить ванную и вымыть руки. Вернулся в комнату с небольшим чемоданчиком и достал из него градусник и тонометр. Последним быстро измерил женщине давление — недаром ведь родился в семье, где мама была медсестрой — и поставил ей градусник. Ирину затрясло так, что застучали зубы. — Тише, тише… — укрыл её лежавшим на спинке дивана пледом. — Гриня, мне очень холодно… Согрей… — еле слышно попросила. — Сейчас померяем температуру и обязательно согрею, — пообещал. Вскоре забрал у неё градусник и посмотрел на ртутную полоску. 38,4. — У тебя высокая температура, поэтому лихорадит, — произнёс, — Давление в норме, — убрал всё обратно в аптечку, — Я сейчас морс сделаю, тебе надо поспать, — ласково чмокнул её в лоб. — Хорошо… — едва заметно кивнула, — Ты… останешься? Не хочу, чтобы уходил… — Останусь, дорогая, — улыбнулся и погладил её по больной руке. Поморщилась. — Тебе сюда кололи? Извини, — виновато. — Да… — Я потом поцелую и не будет болеть, — подмигнул. Слабо улыбнулась ему и улеглась поудобнее, когда ушёл на кухню. Вернулся очень быстро, держа в руках дымившуюся кружку. — Вот, выпей, — мягко. Ирина привстала на здоровой руке и, забрав у него из рук кружку, маленькими глотками выпила заботливо приготовленный морс. — Спасибо… — с трудом легла обратно. — Может, тебе принести что-нибудь ещё? — предложил, забирая у неё пустую кружку. — Нет, спасибо, я просто полежу… Лепс отнёс посуду на кухню. Когда пришёл обратно, Аллегрову вновь лихорадило. Лежала, сжавшись в комочек, по её щекам скатывались маленькие слезинки. — Ну ты чего? Не плачь, милая… — мягко. Присел рядом и ласково погладил её по щеке, убирая солёные дорожки. Поцеловал в макушку, перебирая пальцами мягкие белоснежные локоны. — Всё болит… И холодно очень… Это ужасно… — тоненько всхлипнула. — Тебе надо поспать, — повторил, — Пойдём, — поднял её на руки и понёс наверх, в спальню. — Ляг со мной рядом, пожалуйста… — пробурчала, уткнувшись носом в его грудь, — Не усну без тебя… — Хорошо, — кивнул, занося её в уютную спальню. Осторожно уложил женщину на кровать и накрыл одеялом, затем разделся и лёг рядом, обнимая её. Тихо застонала от боли, переворачиваясь и прижимаясь к нему. — Вот что ж ты так, Ириш… — вздохнул ей в волосы, уткнувшись в них носом и снова поцеловав в макушку. — Выступать надо… Сколько можно дома-то сидеть… — прошептала, — Все уже сделали, одна я чего-то боялась… — Я ещё не сделал, — напомнил. — Ну и глупый, — тихо, но с укором, — Ездишь везде непривитый, опасности себя подвергаешь… Я же волнуюсь… — Я за тебя тоже очень переживаю, — мягко, — Засыпай, завтра поговорим… — шепнул ей на ушко, нежно целуя в щёку. — Мы так давно не виделись… Я соскучилась… — пробурчала, сильнее прижимаясь к нему. — Спи, вакцинированная… — ласково усмехнулся, поглаживая женщину по голове. Постепенно её глаза закрылись, и она уснула, тихо посапывая в тёплых мужских объятиях и иногда всхлипывая во сне, а Лепс до самого утра охранял её сон.