Слишком взрослые реалии.

Робби Стейси Валентино пахнет менструальной кровью, зубодробильной жвачкой за пару центов и безвыходностью, которая жрёт его прокуренные внутренние органы не хуже атомных паразитов из российского Чернобыля. Диппер Пайнс смотрит на морально мёртвого человека, которого нашёл в заброшенном гараже на окраине города, промокшего насквозь и потерявшего смысл жизни настолько, что перестал даже пить, и понимает, что Гравити Фолз - самое страшное место для тех, кто в нём родился, вырос и остался доживать изначально провальный вариант своей собственной дешёвой игры с качеством в 140p. Потому что рано или поздно они все теряют смысл. Венди Кордрой остригла рыжие волосы и выкрасила короткий ёжик в смоляно-чёрный, курит мятно-лимонные "Marvolo", мечтает стереть с кожи партаки и каждое утро перед сменой на лесопилке пьёт чашку ромашкового чая, который её нихрена не успокаивает, только ссать она бегает чаще и остаток денег тратится не на пиво, а на эту, вроде как, полезную херню. Томпсон пытается сбросить пару килограмм вот уже лет пять, стабильно каждый день высиживает в библиотеке по восемь часов и круглосуточно сидит дома, понимая, что просрал всю свою будущую карьеру (какой бы она не была) в самом её зачатке, устроившись на работу в полузаброшенную библиотеку. Тамбри закрылась в собственном мире, ни дня, ни минуты не выдерживает без интернета, мается от зависимости и носит очки, которые не спасают её падающее зрение, что её ни капли не заботит. Венди срывается на неё, кричит, когда приходит раз в неделю, говорит, что не спасательница, но все равно прибирается, кормит и пытается втолковать дурной башке, что голова болит не от погоды, а от телефона, который к ней прирос намертво. Тамбри не слышит - Тамбри практически отупела, не в состоянии справиться с самой собой. Ли курит лёгкую травку, слушает психоделический рок, жжёт ароматические пирамидки в зелёном фургоне и перепродаёт малолеткам сигареты и жижу для вейпа чуть подороже. Его руки укрыты узором из ярко-весёлых татуировок, соломенные волосы собраны в высокий хвост резиночкой с Хеллоу Китти, а ещё его стабильно, два-три раза в неделю, потрахивает Нейт, или в мастерской, или у Ли в медитационной. Ли счастлив. И Ли чертовски сильно влюблён. Нейт пьёт тёмное немецкое пиво, спустя годы получает пиздюлей от Венди, которой набил по молодости три-четыре партака, рисует эскизы для тату и переодически откровенно говорит Томпсону, что он молодой лузер. Нейт просит худющего, как палка, Ли есть хотя бы два раза в день, поит его чаем с молоком и укладывает спать, укрывая бежевым пледом каждый раз после жаркого секса. Он перебирает смуглыми пальцами соломенные пряди, любовно обводит контуры татуировок (свою же работу) перед сном и думает о том, что они двое, пожалуй, самые счастливые люди во всём Гравити Фолз, не считая Дурланда и Блабса. Робби пьёт антидепрессанты, иногда спит с первой попавшейся девушкой (и каждый раз натыкается на ту, у которой идут месячные), кашляет прокуреными насквозь больными лёгкими и пытается сочинять музыку, пусть каждый раз у него выходит один и тот же депрессивный холодный шлак, который пытаются сделать нормальным укуренные вусмерть барабанщик и гитарист. Робби слез с наркотиков (ведь Венди пригрозилась сдать его в наркоотдел), зашился и морально сдох, работая гробовщиком и одевая знакомых (но уже не дышащих) людей перед тем, как отправить из в последний путь. Робби неслышно кричит, упиваясь своим одиночеством, старается не думать о том, что его закопают когда-нибудь на этом же кладбище, и молча ездит с Ли и Нейтом по магазинам в соседний город, чтобы составить им компанию (они так говорят). Диппер Пайнс приезжает в Гравити Фолз каждое лето и не чувствует себя здесь как раньше, ведь Мейбл ходит в лифчике по улице в Калифорнии, бьёт разноцветные тату и курит клубничный "Kiss" после секса с очередной милашкой. Диппер приезжает сюда и видит умирающий город, в котором никому нет дела до тайн, летающих глаз над лодками и до минотавров, которые покупают портвейн в ларьке за углом. Диппер Пайнс жив и будет жить несмотря ни на что, имея свои цели и желания. Гравити Фолз не уменьшается в размерах и число жителей не падает, а даже растёт, но жить здесь с каждым днём становится всё невыносимее. *** - Нейт, слушай... - протянул Ли, выдыхая в потолок столбик дыма, едкий запах которого смешивался с чудиковатым запахом лавандовых пирамидок. - Я хочу ещё одну татуху. Нейт лениво приоткрыл левый глаз и сонно уставился на парня, который мечтательно-задумчиво что-то разглядывал в лампе с висящими стразами в виде единорогов, увлечённо щуря прозрачные голубые глаза. - Ещё одну? - парень откинулся на цветастую подушку и закинул руки за голову. - Куда ещё-то? И так уже почти рукава, плюс, разные достаточно... - А я не на руках хочу, я на лопатках хочу. - легкомысленно отмахнулся тот. - На руках уже скучно... - Ли, ты ёбнулся, блять? - возмутился Нейт, мгновенно просыпаясь и сердито перекатываясь на бок. - Какие нахрен лопатки? Вот набьёшь хуеву тутуеву татушек по молодости, как Венди, и будешь жалеть лет через десять, ещё и мне пиздонов за это вставлять! -Эй! - обиделся тот, небольно стукнув парня в плечо. - Я не пожалел ни об одном партаке, который ты набил мне в мои семнадцать, а мне, заметь, почти двадцать пять! - он вздохнул, затянулся в последний раз и затушил сигарету в пепельнице, стоящей на тумбочке. - Да и вообще, кто знает, что случится со мной уже послезавтра, вдруг, меня поезд переедет? Или я не там перейду дорогу и меня собьют? Или... - Хей, чувак, чё за херня! - Нейт нагло взял в ладонь лицо парня и нахмурился. - Чё за мысли, Ли-бро? Никто тебя поездом не перехуярит, а слова "надо жить только сегодняшним днём" в двадцать пять лет не особенно катят. Просто я правда боюсь, что когда-нибудь ты разлюбишь свои татухи и захочешь удалить, а такой возможности даже близко не представиться... Да и вообще, много татуировок это не всегда хорошо, особенно, если они цветастые... - Мы с тобой больше пяти лет трахаемся, а ты меня до сих пор "бро" называешь. - Ли усмехнулся, вывернулся из руки Нейта и положил голову к нему на ноги, перевернувшись на кровати. - Каждая моя татуировка - что-то, что напоминает мне о чём-то, каждая звёздочка, фигнюлька, растение, животное... Поверь, в жизни должно случиться что-то фундаментальное, если я захочу их все убрать. Это сродни тому, что я бы сдох, честное слово! - Ли! - осуждающе одёрнул его Нейт. - Реально, кончай такое говорить. А вообще... - он вздохнул и запустил пальцы в спутанное шелковистое золото на своих коленях и Ли довольно заурчал. - Какую тату ты хочешь? - Я хочу дерево. - он прикрыл глаза и расслабился. - Чтобы как раз между лопатками ствол, а на них - много-много листьев, и они как будто бы развеваются на ветру... Нейт любит этого человека и, конечно же, не скажет ему, что у него очень узкие худые лопатки и ему не пойдёт такая тату от слова совсем. Он просто улыбается и слушает, как Ли увлечённо рассказывает про свою идею, и думает о том, что надо будет купить домой немного сладкого и засесть с ним за просмотр какого-нибудь тупого фильма и прогреть Ли так, чтобы он спал крепче, чем сегодняшней ночью. У него ведь здоровье не железное... Ли тихонько берёт Нейта за руку и расслабляется, прижавшись носом к животу парня, медленно засыпая. Нет, всё-таки надо придумать эскиз как раз для Ли, только для него... *** - Диппер, в этом городе нет ни одного места, в котором люди бы добились всего, о чём мечтали. - Венди крепко затянулась и выдохнула лимонный дым в почерневший от старости потолок. - Здесь люди либо едва волокут своё существование, либо приезжают доживать, либо скрываются от власти. - она швырнула окурок в облупленную раковину и потеребила короткий ёжик крашеных волос. - А аномалии... Аномалии здесь слишком обыденны и настолько всем осточертели, что никто не обращает на них внимание. Тебе, может быть, до сих пор интересно, но не кому-то из нас. - Здесь осталось моё детство. - Диппер вздохнул и снял кепку - сегодня было очень уж жарко. - В детстве здесь все были счастливые, даже довольные без наркоты, да и вы радовались жизни как могли... Мейбл сейчас живёт в Калифорнии, отращивает волосы до колен, спит с девушками и с парнями, пьёт и наслаждается жизнью, пока может. А я, кажется, единственный, кто реально из всех нас занялся своей жизнью вплотную... - Именно поэтому тебе здесь не место. - женщина откинулась на скрипучем стуле и остервенело почесала шею, которая была покрыта крупными шершавыми родинками. - Больше года - и ты загнёшься, как загибаются все. Здесь счастливы только те, кто влюблён поуши, наподобие Нейта с Ли или Блабса и Дурланда... - И меня это так пугает... Но я чертовски люблю это место и не смогу оставить его навсегда. Кстати, недавно я видел Робби, он, кажется, теперь гробовщик... - Робс... - задумчиво протянула Кордрой, отстранённо уставившись в окно. - Робс... Чёрт, знал бы ты, что с ним тут было, пока тебя три года не было... Наркота, героин, бухло в смертельных количествах, по две пачки сигарет в день... Слава богу, что теперь остались только сигареты, или я сдала бы его в психушку. - она хлебнула пива и серьёзно посмотрела на Диппера зелёными глазами. - Диппер, беги отсюда. Здесь ты завянешь, если останешься. А Зус преспокойно справится и без тебя. *** - Это умирающая глубинка, Пайнс. - Гидеон горько усмехнулся и поскрёб короткие белые волосы, секущиеся и остриженные словно садовыми ножницами. - Мейбл правильно делает, что не возвращается в это умирающее говно и живёт по полной в своей Калифорнии. Ей там самое место - в изысканном алкоголе, пати с ночи до утра и в татуировках бабочек на плечах. А тебе бы валить отсюда. Двух недель здесь достаточно, чтобы окончательно деградировать, а ты здесь живёшь от лета до осени, не признавая очевидного... - Глифул прав. - Пасифика отпила клюквенного пива и стёрла салфеткой бордовую помаду с губ. - Здесь все врут, хвастаются отсутствием мозгов, срутся под себя и пытаются выбраться, не имея ни смысла, ни желания. Ты ведь знаешь, что мы с Глифулом поженились, потому что здесь не осталось ни одного нормального кандидата? Все либо укуренные в жопу, либо толкают загородную запрещёнку или работают продавцами в магазинах. Остальные - приезжие и до пиздеца счастливые, аж тошнит... Диппер зажмурился и прижался головой к холодному металлу водопроводной трубы. Пасифика Нортвест, носящая растянутые спортивные костюмы и жующая кокосовую жвачку за несколько центов, Гидеон Глифул, тощий как палка и занимающийся перепродажей и реставрацией машин, и их взаимная ненависть к гниющему шлаку в подворотнях Гравити Фолз так давит на сознание, что верить этому совершенно не хочется. - Гидеон, тебе всё ещё нравится Мейбл? - Конечно. - бывший "экстрасенс" закурил "Malboro" и вытер рот полой грязно-голубого плаща. - Её невозможно забыть, даже та вонючая рыба до сих пор шлёт ей бутылки с письмами стабильно раз в месяц, находя её адрес во всех уголках Америки... *** - Значит, уже уезжаешь. - бесстрастно протянул Робби, нечаянно повстречавший Диппера на автовокзале поздно ночью. - Хотя, в этом году ты задержался, больше двух осенних недель тут уже торчишь. - Просто нашлась необычная работа в лесу, не успевал к осени доделать. - Пайнс поплотнее запахнулся в ветровку и посильнее вжался в холодную лавочку. - Наверное, я ещё зимой приеду, надо будет посмотреть на тех существ во время зимнего гона... - Диппер. - Робби в необычной для себя манере посерьёзнел и посмотрел на парня прямо, почти без замутнённого взгляда, с которым смотрел обычно. - Ты начинаешь привыкать к этому месту. Не советую, правда. - Мне все об этом твердят, и мне это надоело. - Диппер фыркнул и сложил руки на груди. - Я люблю Гравити Фолз и я хочу сюда возвращаться. Рано или поздно этот город снова зацветёт, как раньше, я в этом уверен. - Забетонированные растения в подворотнях не дают цвет и не пробиваются сквозь холодный камень. - Валентино потеребил рваные рукава кофты и надел перчатки без пальцев. - А от наркотической зависимости отказаться пиздецки сложно. Гравити Фолз - это один большой наркотик, чем дольше ты здесь живёшь, тем больше хочешь остаться. А наркотики убивают. Ты должен знать об этом как никто другой. Диппер промолчал. Автобус проехал мимо места назначения. Диппер не побежал его догонять.