С возвращением

— До сих пор не отвечает, — статный, молодой мужчина довольно привлекательной внешности раздраженно сбрасывает вызов, выходя из аэропорта. День не заладился с самого начала. Утром отменили рейс, затем сорвалась одна из конференций, еще и любимая женушка не выходит на связь. В общем, проблем хватало как дома, так и на работе. — Водитель ждет Вас у главного входа. Все вещи привезем позже, — секретарь отчитался, взглядом давая понять, что никто ему сегодня больше не помешает. И этого было достаточно, чтобы хоть немного снизить агрессию к окружающим людям. О СеХун генеральный директор одной из самых крупных и влиятельных компаний Сеула. Успел довольно сильно увеличить доход всего за пару лет после того, как получил эту должность. Очень многие мечтали оказаться с альфой в близком окружении, в особенности омеги. К их несчастью (или же наоборот), молодой человек уже был женат и имел маленького сынишку, в котором души не чаял. Правда, свою личную жизнь бизнесмен вел довольно скрытно. Многие полагали, что альфа как-то напрямую связан с мафией, но все оставалось лишь предположениями и расследовалось в малых кругах. Заголовки же многих СМИ и по сей день выпускали статьи в духе: «Богач О СеХун уже занят или же все это мерзкие слухи?!» лишь потому, что и о семье мужчины было ничего не известно обществу. — И где его носит, позвольте спросить… Надеюсь, ничего не произошло. Из-за двухмесячной разлуки со своим омегой, уже вторую неделю Се был не в себе. Вечно срывался на сотрудников, которые сопровождали его на важной встрече, не спал ночами, стараясь закончить проект быстрее, лишь бы наконец увидеть омегу. Вот только его женушка не соизволила и позвонить, игнорируя мужчину третьи сутки. И если говорить честно, СеХуна это пиздец как злило и заставляло беспокоиться. — Мы на месте, господин О, — водитель аккуратно остановился и посмотрел на альфу через зеркало. На лице бизнесмена играли желваки, но через несколько секунд он резко улыбнулся и кивнул. — Шеф Кан, на сегодня вы свободны. Извините, что вызвали не предупредив, и спасибо. Как только ноги переступили порог собственного дома, Се принюхался и вдохнул сладкий запах его омег. По маленькому малышу альфа соскучился не меньше, чем по привлекательной супруге, сердечка которой до сих пор не добился. На самом деле он и не был уверен, что хоть когда-нибудь завоюет его расположение. Их отношения оставляют желать лучшего, а связь запретна. Если бы люди знали, косые взгляды, укоры и перешептывания были бы не самым страшным из возможных последствий. О СеХун ответил бы по закону за каждый свой поступок (может быть). Первым делом СеХун зашел в спальню и увидел там то, от чего сердце забилось чаще, а дыхание перехватило. Его дорогая женушка гнездилась: множество раскиданных вещей на кровати, включая его огромные вещи на теле омеги и черный пиджак в слабых, изящных пальчиках. Альфа внутри молодого человека счастливо засопел и если бы у СеХуна был хвост, то от радости мужчина бил бы им по собственной коленке и громко скулил. Хань спал вместе с сыночком-омегой, который также был накрыт толстовкой отца. В комнате присутствовал его альфий феромон, пусть и слабый, едва ощутимый. Кажется омеги именно этого и добивались, соскучившись по своему кормильцу. Се в который раз проклинал свою работу и то, что она заставляет его отсутствовать столько времени. Ресницы ЛуЛу затрепетали и он медленно приоткрыл глаза, в это время аккуратный носик явно пытался уловить чей-то знакомый, притягательный для него запах. Легкие моментально наполнились ароматом терпкого американо, а горький кофейный вкус ощущался даже на кончике языка. Сам омега пах лесными орехами, а их ребенок парным молоком и сливками. ЛуХан аккуратно присел на кровати, стараясь не разбудить малыша, который мило посапывал во сне. Соска валялась около подушки и была заменена (по мнению ребенка) на более вкусный большой палец. Малыш изредка причмокивал и ворочался, пока СеХун не присел рядом. Запах альфы успокаивает. — С возвращением… — одними губами пробормотал Лу, сглатывая, смотря на мужчину, которого он так давно не видел, с неким обожанием. Щеки заалели, а длинные, изящные пальцы судорожно сжали одну из вещей мужа. Омега не хотел, чтобы О СеХун увидел его таким слабым и беззащитным. Не хотел, чтобы он застал его в таком свете: растрепанным, сонным, совсем не готовым. Пару дней назад он вообще не хотел его видеть, но сейчас сердце так сжалось, а мысли спутались, — Я скучал… ЛуЛу приобнял альфу за сильные плечи и оставил нежный поцелуй на слегка загорелой скуле, но Хань чувствовал, что супруг чем-то недоволен. И на самом деле он был не настолько глупым, чтобы не понять. — Ты же не злишься на меня? Малыш уронил телефон и тот больше не включался… К слову, с внешним миром у омеги не было связи. Телефон был единственной техникой, которую молодой мужчина позволил ему после долгих уговоров. Раньше они и вовсе связаться не могли. За Ханем следили некоторые люди по просьбе альфы, но издалека, докладывая лишь о чрезвычайных ситуациях. — Тшш, все хорошо, прости за настроение, — О СеХун оглядел свою женушку, что не прекращала покрывать его лицо чмоками. Оба знали, что сейчас не время, но омежья сущность ЛуХана желала своего альфу. Ему было мало одних поцелуев и прикосновений мужа, кожа от которых горела. Хотелось чего-то большего, потому О и был удивлен, ведь вскоре нежные поцелуи превратились в более требовательные. Обычно его омега не такой ласковый. Обычно ЛуЛу отталкивает его и не подпускает к себе. И на это есть много причин. Неприятных, за которые мужчине стыдно.  — ЛуЛу, я схожу быстро в душ и приду к вам. Отдыхай, — альфа огладил впалую щечку супруги кончиками пальцев, оставляя на лбу легкий поцелуй. Капельки воды, которые разбивались о кафельную плитку доносились до ушек омеги, пока тот перекладывал часть одежды на кресло. С СеХуном все эти тряпки потеряли свою ценность. Поэтому все то, что он мог убрать, не потревожив сына, оставалось переложить. Спустя несколько секунд, ноги повели его по направлению к душу. Во взгляде была потерянность, страх и голод. Ему срочно нужно было почувствовать защиту от человека, который и сам обычно пугал. Хань еще никогда себя так не чувствовал. Расстояние с истинной парой сыграло с ним злую шутку. Босые ноги тихо ступали по паркету, язычок то и дело облизывал губки, что часто пересыхали. Вскоре взгляду предстала сильная, накаченная смуглая спина с татуировкой дракона, упругая задница, мокрые темные волосы и сильные руки, зачесывающие их назад. Ладошки омеги с непреодолимым желанием коснулись кожи сына, оглаживая плечи: — Хочу тебя… — тихий шепот застал врасплох. По спине Се прошлись мурашки от таких желанных прикосновений. Не успел Лу опомниться, как альфа затащил его полностью в кабинку и зажал, рассматривая румянец на щеках. Мужчина снова огладил большим пальцем острые скулы, задерживая свое внимание на мягких губах, с таким розово-персиковым оттенком. Их хотелось целовать. Всего омегу хотелось целовать. — Мне кажется ты заболел, Хань… — альфа подцепил личико матери и огладил губки, — Сам просишь… Когда такое было? На самом деле у Се был кинк на то, что он трахает омегу, который выносил его и подарил жизнь. И ведь именно поэтому его дорогая женушка обычно сторонится его. Все потому, что Сехун первенец ЛуЛу. Первенец, который однажды изнасиловал и запер в четырех стенах. Тот, кто сделал его своим, особо не спрашивая. Язычок лизнул подушечку пальца, вбирая его в рот, а ореховый мутный взгляд без отрыва смотрел в темные глаза сына. Омега всегда в глазах СеХуна был ангелом. Беззащитным ангелом с бледной кожей, впалым животиком, узкой талией и острыми коленками. Пушистые ресницы обрамляли потухший взгляд, что изредка обретал жизнь. Сегодня эти глаза были с поволокой, словно омегу загипнотизировали. — Просто возьми меня… — прошептал Хань, начиная расстегивать рубашку своими тонкими пальчиками. С каждой секундой альфа видел все больше оголенной кожи и не понимал, как омега мог так сильно исхудать. Почему… К этому они непременно вернуться позже, ведь супруга так нуждается в нем сейчас. Альфа не в силах отказать своей истинной паре в близости. Большие, немного грубые руки провели по бедрам, задирая мешающую, мокрую ткань: — Мамочка позволит взять себя, как я захочу? — интимный шепот опалил ушко покрасневшего омеги, — А если я решу снова заделать тебе ребенка, ма…? На этих словах с губ Лу сорвался скулеж. Его сын был сильным и очень привлекательным, с низким тембром голоса. Если бы их судьба не была так строга с ними, все никогда не вышло бы из-под контроля. Если бы они не были истинными, разве О потянуло бы к собственному родителю? Лу вот не был уверен, что был бы столь привлекательным. — Снова выносишь его для меня? — Се сжал упругую задницу одной рукой, пока вторая слегка надавливала на низ животика большим пальцем, поглаживая. Кожа омеги была очень нежной, ее хотелось касаться. Да и в целом Хань никогда не выглядел на свой возраст: слишком нежный, слишком миловидный, слишком хрупкий. Слишком. — Да… — тихо, томно произнес Лу, целуя губы напротив напористо, но аккуратно, будто просто пробуя на вкус, позволяя сыну вытворять все, что вздумается: покусывать шею, оставляя новые метки, вылизывать, сильно и размеренно трахать пальцами, заставляя все сильнее выгибать спину. Мышцы под пальцами омеги были крепкими и такими чертовски напряженными. Клубящийся вокруг пар становился плотнее, стоны с каждым вздохом труднее контролировались. Это безумие. Крупная головка члена медленно протискивается внутрь. Толчок, второй, из уст омеги раздается громкий скулеж. Се ухмыляется и толкается глубоко и непрерывно, выбивая сдавленные крики удовольствия с губ родителя. Альфа кусает плечи, целует выпирающие лопатки и на особо сильных толчках зажимает ЛуХану рот широкой ладонью: — Если будешь настолько громким, наш сынок увидит то, что видеть не стоит, — омега задрожал от этих слов, скуля и сильнее подставляя задницу. Новый толчок и снова низкий, рокочущий шепот, — Ты же не хочешь этого, мамочка? Только твоему первенцу позволительно видеть тебя таким… Омега хнычет совсем тихо, но согласно кивает на каждое слово, ощущая руки альфы на твердых сосках. Живот сводит от накатывающего волнами возбуждения, смазка выделяется все сильнее из тесной, мокрой дырочки, а гребанный альфа продолжает нещадно трахать его, втягивая носом сладковатый омежий запах. — Хочу укусить тебя, ЛуЛу… Клыки царапают кожу возле старой метки, омега всхлипывает, подаваясь вверх, но снова позволяет сыну то, чего тот хочет. Глаза широко раскрываются, горло сдавливает от немого крика, когда зубы впиваются совершенно не щадя, но несмотря на острую боль, омега содрогается и кончает, видя перед глазами яркие вспышки после оргазма. — Д-да… Се, Се… — не каждый их секс был грубым, альфа умел быть любящим и нежным мужем. Но пройти им пришлось через многое. Оба никогда не вернут свою семью, но теперь у них есть СонХун. Вскоре ЛуЛу слышит топот маленьких ножек и тихий плач малыша: — Мамотька, мамотька!!! — Минутку, малыш, я сейчас, — хрипло отзывается Хань, чувствуя, как СеХун аккуратно выходит из припухшей дырочки, помогает вытереться и накинуть мягкий, махровый халат на себя и омегу, чтобы быстрее выйти к малышу. Оба выглядят до сих пор возбужденными и измотанными, но ребенок, конечно же, этого не понимает: — Сладкий мой… — заворковал альфа, как только открыл дверь. Присев, чтобы подхватить маленького омегу, мужчина улыбнулся. В глазах мальчика удивление и радость от желанной встречи. — Детка, — Се начинает чмокать ребенка в губки и крепко обнимать, — папочка и мамочка лягут с тобой, хорошо? — в глазах малыша появился интерес, но он не прекращает лукаво поглядывать и выдавливать слезки, — а еще зацелуют нашего любимого СонХуна так сильно-о-о, — ребенок засмеялся от рожицы отца и заулыбался, шмыгая покрасневшим носиком. — Хвашо, пдем, — ручки потянули родителей к кровати, на которую все дружно залезли, уложив малыша посередине. Малыш уже давно не засыпал с двумя родителями вместе, потому неотрывно переводил взгляд с одного на другого. — Папа очень скучал по тебе, малышка… — Се снова прикоснулся к пухлым щечкам губами и хорошенько расцеловал. Пальчик ребенка потянулся к губам, когда сон снова сморил, но Лу нежно убрал руку сынишки ото рта, заменяя ее соской. Чтобы малыш скорее заснул, Хань пел колыбельные на китайском, убирая темные отросшие волосы за маленькие ушки. В этот момент альфа неотрывно следил за своим омегой, влюбляясь лишь сильнее в него: человека, любить которого никогда не смел.