Сраная любовь

Июнь 1942 года был довольно жарким для Лондона. Если бы не война, жители столицы явно радовались бы недолгому избавлению от вечных дождей, теплу. Марта, работница детского приюта Вула, была в противоречивых чувствах. Ведь она могла взять отпуск, даже уволиться, уехать отсюда в какую-нибудь деревню, не смотреть больше на омертвевший Лондон каждый день. Зрелище это было мрачным. Но Марта не оставила бы своих подопечных - они с детьми еще недавно пережили Блиц, и картина этого ужаса, испуганных лиц ребят, словно навсегда впечаталась в ее память. Девушка печально вздохнула, пытаясь избавиться от тоскливых мыслей о том, каким приятным это лето могло бы быть. Она посмотрела в грязное, замыленное окно, облокачиваясь на подоконник с обломанными краями, и подставила своё лицо нездорового серого оттенка под солнечные лучи. С улицы на нее смотрели несколько разрушенных, покинутых зданий. Они были превосходной ночлежкой для бездомных, и сейчас там наверняка кто-нибудь находился. Быть может, кто-то даже прямо сейчас разглядывал Марту из тьмы разбитых окон одного из домов. Девушка невольно щурилась, всматриваясь в мрачные развалины. Боковое зрение уловило движение возле приютского забора, и Марта тотчас повернулась, замечая мальчика, неуклюже открывшего ворота. У него была низко опущена голова, ноги косолапо едва стояли на земле, и даже с расстояния была видна их дрожь, сам он был одет в какие-то лохмотья. Марта, словно завороженная, тут же прилипла взглядом к фигурке ребенка. Рука его, опиравшаяся на проржавевшую ручку ворот, дрогнула, и ребенок упал прямо лицом в грязь, едва успев зайти на территорию приюта. Ох, Господи! Марта рвано выдохнула, вскакивая и бросаясь к выходу. Выбежав на улицу, она краем сознания заметила утренний прохладный ветерок, проникавший всюду, трепавший грязные волнистые волосы лежавшего на земле мальчика. Марта склонилась над телом, приподнимая его, разворачивая к себе лицом. Она стерла грязь с мертвенно бледных щёк, с очков-велосипедов, приложила пальцы к носу - мальчик все же дышал, значит, был жив. Девушка подхватила ребенка на руки, подмечая, что тот почти ничего не весит, а кости его прощупываются даже сквозь изорванную ткань одежды, и понесла в здание приюта. Сердце набатом стучало, стук отдавался в виски, заставляя Марту спешить - она сразу же помчалась отмывать ребенка. В ванной комнате, снимая лохмотья с исхудалого тельца, она обнаружила кое-что - это была девочка! И до чего страшно выглядело ее исхудалое, костлявое тело. Нет, в годы войны англичанам было не привыкать на улицах видеть бездомных голодных сирот, но это никак не помогло Марте перестать ужасаться. Отмыв девочку от грязи, она с силой обтерла ее тело серым маленьким полотенцем и одела в приютский костюмчик - желтоватую тонкую хлопковую рубашку и серые штаны. Они свисали с нее, словно с вешалки. Видимо, девочка едва успела дойти до стен приюта, как тут же грохнулась в голодный обморок. У нее не было никаких ран и синяков. А вдруг что-то внутри?.. Марта резко замотала головой, тревожно жмурясь. Она вышла из ванной с девочкой на руках и направилась к заведующей приюта. - Миссис Коул! - девушка ворвалась в кабинет к своей начальнице, едва не с ноги выбивая дверь. Кинувшись к маленькому диванчику сбоку от входа, она бережно уложила туда свою ношу и тут же выпрямилась, готовясь к словесной баталии. Та самая миссис Коул, женщина средних лет, сидела за своим потертым столом из темного дерева, уже с утра потягивая из пыльной бутылки какую-то дешевую выпивку. Ее взгляд, застывший где-то между рамками для фотографий, стоявшими на столе, медленно переместился к вошедшей, приобретая осознанность. Затем - к ребенку на диванчике, а после - опять к Марте. - Что вы... - она выпрямилась на стуле, посерьезнев вмиг. - Кто этот мальчик? - Девочка, миссис Коул, - воскликнула Марта. Она подошла ближе, выходя в центр маленькой комнаты. - Едва успела зайти за ворота и упала в обморок. Скорее всего, долгое время жила на улице, судя по ее виду. Думаю, мы могли бы... - О нет, Марта, я знаю, к чему вы клоните, - взгляд начальницы в замешательстве пробежался по фигурке ребенка, остановившись на мокрых черных волосах, вода с которых капала на подлокотник дивана. - Мы еле сводим концы с концами, откуда бы ни пришла эта девочка... Девушка подошла к миссис Коул, упираясь ладонями в столешницу и не сводя с начальницы несогласного взгляда. - Я всё понимаю, у нас не хватает денег. Но вы бы видели ее тело, от нее же остались только кожа да кости! Женщина встала со стула, уперев взгляд в ответ. - Раз у нее такой тяжелый случай, может, лучше для всех нас было бы просто дать ей спокойно!.. - к концу фразы ее хриплый голос соскочил на повышенные тона, но она резко одернула себя, не договорив. Марта отшатнулась в ужасе, миссис Коул пораженно села обратно, потирая виски. - Что я несу... - она взглянула девушке в глаза. - Извините. Просто сегодня приезжает Том, вот и нервничаю. Вы же знаете, - конечно, Марта знала. Весь приют знал, что, когда сирота Том Реддл возвращался из школы на летние каникулы, вместе с ним приходило что-то темное, нехорошее, с детства всюду следовавшее за ним по пятам. И странные вещи снова начинали происходить. Каждый раз. Конечно, Марта боялась. Но сейчас, при виде хрупкого тельца девочки, такой маленькой, бледной, как простыня, все, о чем она могла думать - как спасти ребенка. - Позовите лекаря. Если она очнется, мы для начала расспросим ее, а потом уже решим, что с ней делать, - Марта кивнула и направилась к двери, открывая ее и выскальзывая в коридор. Дети в приюте уже просыпались потихоньку, готовясь к завтраку. Сегодня для всех был неприятный день - возвращался Том, сирота, наводивший ужас на всех обитателей этого дома. Марта проскользнула мимо пары сонных восьмилеток, направлявшихся в туалет, неуклюже кивнула им в знак приветствия. В их приюте был лекарь - маленькая старушка, будто уже вечность седая, продолжала работать за гроши, не желая расставаться с привычным местом, видимо, до самой смерти. Да и выбора у нее особо не было - она лишилась своего дома во время бомбардировки Лондона. Стоило старушке услышать о ситуации с ребенком, она тотчас же направилась в кабинет миссис Коул, оставляя Марту следовать за ней. К счастью, при осмотре девочки лекарь не нашла ничего кроме сильнейшего истощения и нездоровой бледности. Ладно, это совсем не хорошо, но уж точно лучше того, что успела себе накрутить Марта. - Ребенку необходимо солнце и отдых. Также ее придется заново приучать к нормальному питанию - понемногу, сначала давать пищу маленькими порциями, - прошелестела старушка дрожащим голосом. Миссис Коул с Мартой переглянулись: уж с маленькими порциями проблем точно не будет. В военное-то время. *** Первая мысль, вромелькнувшая в вернувшемся к Гарри сознании - он забыл что-то спросить у Смерти. Что-то чрезвычайно важное. До сих пор он до конца не мог осознать, что произошло. Повелитель Смерти, родственные души, временные петли... Слова, воспоминания роем заполоняли голову, потоки сознания словно прочистились, возвращая сначала мысли, потом эмоции, чувства и, наконец, ощущения. Где-то внутри вспыхнула искра - и она тотчас же разгорелась в пожарище, когда Гарри почувствовал, словно черная дыра поселилась в его желудке. Как же сильно хотелось есть! Челюсти сжались в надежде что-нибудь прожевать, зубы клацнули. Он открыл глаза. Вид ему открылся на черную потертую деревянную дверь - очень знакомую дверь, словно... Из воспоминания. Он повел взгляд дальше - и стены знакомы, и то окно, из которого лился теплый солнечный свет. Такой же, как в последний день его жизни. Парень попытался повести плечами, и внезапно обнаружил, что сильно уменьшился в габаритах - его новое тело было уж очень маленьким, тощим. Волосы оказались мокрыми, и несколько капель воды при движении попали на кожу, заставив Гарри поежиться. Затем пришло осознание. Знакомые стены, окно, дверь - у Гарри глаза чуть из орбит не повылазили. Это же приют Вула! Место, где вырос Том Реддл! Гарри поправил очки, с трудом поднимая руку, не веря своим глазам. Затем издал пораженный вздох. Очки! Похоже, в прошлой жизни у него тоже было плохое зрение. Совпадение или закономерность? - Очнулась! - послышался облегченный возглас из-за спинки дивана, на котором валялся Гарри. К нему подскочила молодая девушка с лицом серого оттенка, работница приюта из воспоминаний Дамблдора. Жаль, что Гарри не запомнил, как ее звали. - Миссис Коул! - она аккуратно присела на диван рядом с Поттером, глядя ему в глаза. Следом подошла женщина средних лет и встала у Гарри возле головы. Выглядела она сильно уставшей. Парень, разумеется, узнал ее - она тоже была в воспоминаниях Дамблдора, именно с ней он беседовал о поступлении Реддла в Хогвартс. Пришло понимание, что все это не какой-то странный предсмертный бред - Гарри действительно был в прошлом! Чувствовал свои ноги, руки, дышал воздухом, которым дышали люди пятьдесят лет назад. Значит... Сердце неистово забилось в груди, смятение и ужас на несколько мгновений лишили парня рассудка. Он только что умер... Видел смерти всех своих друзей... А теперь ему предстояло начинать всё заново? Новая миссия "вдалеке" от дома, в окружении людей, которые в его времени были либо мертвыми, либо старыми. Родственная душа - Том Реддл... - Как ты себя чувствуешь, девочка? - миссис Коул прочистила горло и заговорила. Гарри очнулся от душевных терзаний и слабо замотал головой, силясь понять, к кому она обращается. Однако все взгляды были устремлены к нему. Точно! Парень едва не хлопнул себя по лбу рукой - хотя, видимо, теперь ему придется думать о себе, как о девушке. Мерлин всеблагой, это... Смущающе. Смерть ведь говорила, что прошлым соулмейтом Тома была маггла! Значит, Гарри в прошлой жизни был женщиной, да еще и без магических способностей. Его - вернее, ее - потрепали по плечу, пытаясь привести в чувства. Гарри осоловело посмотрел (Мерлин!), то есть посмотрела на миссис Коул, стараясь не концентрировать свое внимание на изменении и пропаже некоторых частей своего тела. Точнее, чужого. Но теперь своего. Наверное, как только его душа из позапрошлого перерождения покинула тело, он сразу же вселился в него. Или нет. Дементор, как же все перемешалось в голове! Он ведь только ее приобрел. То есть, она... Получается, что магия не привязана к душе? Замерев, Поттер прислушался к своим ощущениям, и сердце словно ушло в пятки. Свою магию он как раз не чувствовал. Но Смерть же говорила что-то, упоминала про какую-то синхронизацию... - Я... - договорить помешала горькая сухость во рту. Готовая к такому исходу событий девушка с серым лицом тотчас же вскочила, пропала из поля зрения и вернулась уже со стаканом воды. Она приподняла Гарри голову и дала отпить содержимое. Промочив горло, Поттер заговорил... Заговорила снова. - Какой сейчас... Год? - голос страшно дрожал, хрипел. Да что такое с этим телом? И где его магия? Он переродился в магглу прямо в приюте Вула, в логове врага. Просто гениально, Смерть, браво! Миссис Коул и девушка, поившая Гарри, мрачно переглянулись. - 1942 год, июнь, - краем сознания отметив, что Том Реддл сейчас должен был заканчивать четвертый или пятый курс в Хогвартсе, парень в женском теле попытался осмотреть себя. Это была печальная картина: знакомая из воспоминаний Дамблдора дешевая приютская одежда, свисающая с костлявого тела, нездоровая бледность, детская угловатость. Так, и как понять, сколько лет этому телу? - Как ты себя чувствуешь? Голова не кружится? Что-нибудь болит? Гарри помотал головой. - Я только... Есть хочу, - слабый девичий голосок звучал просто жалко. Страшно она, наверное, выглядела со стороны. Все-таки, если бы не душа Гарри, владеющая магией, это тело наверняка было бы уже не спасти. Но почему тогда он ощущал себя, как маггл? - Марта, принеси ребенку поесть, - отдала распоряжение миссис Коул девушке с серым лицом, и та поспешила на выход. - Итак, - прошагав к противоположному концу дивана, оставшаяся в комнате женщина взглянула Гарри в глаза. - Тебя нашли у ворот нашего приюта. Ты упала в обморок. Скажи мне, девочка, где твои родители, твой дом? Видимо, эта женщина не собиралась даже попытаться как-то деликатно расспросить ребенка. Вместо этого она сразу вывалила самые неприятные для наверняка осиротевшей, бездомной девочки вопросы. Нет, Поттер не мог знать точно, что происходило в жизни этого ребенка до того, как он "занял жилплощадь", но это же 1942 год, война, Лондон, здесь и думать не надо. - Нет, они... - Теперь Гарри приходилось выдумывать свою историю на ходу. - Мои родители умерли больше года назад. Наш дом, он обвалился на них... С того времени я жила на улице, - как неловко говорить о себе в женском роде. В глазах миссис Коул мелькнуло что-то такое, что позволило Гарри почувствовать себя чуть комфортнее в незнакомой обстановке. - Как тебя зовут? Сколько тебе лет, дитя? - Поттер едва заметно сжал руки в кулак, стараясь не дрейфить от таких простых вопросов. - Гарри... - он закашлялся. - Гарриет П-п... Пер... Сиваль?.. Гарриет Персиваль, - да, лучше ничего придумать не мог? Персиваль. При мысли о том, чтобы увидеть живого, молодого Альбуса Дамблдора, Гарри замутило. Теперь вопрос посложнее. Лучше всего было бы сказать, что девочка одного возраста с Томом. Если магия вернется, придется вслед за соулмейтом поступать в Хогвартс, чтобы он там ничего не натворил без присмотра. 1942 год, июнь, так что, скорее всего... - Мне четырнадцать, миссис, - девочка захлопала ресницами. - В августе пятнадцать, - приятно было оставить хоть что-то в своей биографии от прежней жизни. Не считая смерти родителей, если она имела место, конечно. Дверь в кабинет снова открылась: Марта зашла с пластиковым подносом, округлив при этом глаза, своей мимикой о чем-то предупреждая миссис Коул. Девушка, чуть ссутулившись, прошмыгнула к Гарри. - Присядь, пожалуйста, чтобы было удобнее есть, - шепнула она девочке. Ее плечи были напряжены, и из-за ее спины Гарри было отлично видно, что кто-то вслед за ней вошел в кабинет. Впрочем, Поттера это совершенно не волновало: кое-как он соскреб свое тело с мягкой поверхности и принял сидячее положение, опираясь на спинку дивана. От таких незамысловатых движений все тело заныло, желудок при виде еды словно с ума сошел, потекли слюни, а челюсть чуть вовсе не свело к чертям. Девочка дрожащей рукой схватила ложку, набирая в нее горячую овсянку. Она уже было поднесла ее ко рту, но столовый прибор замер, едва коснувшись губ, когда знакомый голос, преследовавший в кошмарах, прозвучал в тишине комнаты. - Доброе утро, миссис Коул. Как приятно снова видеть вас и приют в целости и сохранности, - хорошо, что Гарри не успел начать есть, иначе овсянка бы из ушей полезла. Это что, Том Марволо Реддл соизволил почтить своим присутствием приют Вула, и почему же именно сейчас? Нехорошие мурашки пробежали по спине Гарри. Кажется, веселье начиналось. Девочка все же соизволила засунуть ложку в рот и отведать овсянку, с легкой паникой замечая, как Марта выпрямилась и отошла от дивана, открывая Волдеморту-подростку прекрасный вид на Гарри. - Здравствуй, Том, - голос миссис Коул был полон неприкрытого разочарования. Что, хозяйка, надеялись, что вашего подопечного прирежут по пути в приют за красивые глазки? Ну, не вы одна. - С возвращением... Как же Гарри не хотелось поднимать взгляд. Однако все внимание маленького воплощения зла уже было приковано к нему: что за повод, интересно? С каких это пор какие-то магглы, сидящие где-то в уголке на диване, так привлекают наследников Слизерина? Наверняка что-то соулмейтское здесь было замешано. И все же девочка медленно выпрямилась, с дебильной в данной ситуации эмоцией принятия, застывшей на лице, пересекаясь взглядами с мальчиком, стоявшим у порога. Ах, до чего красив, дьявол! Идеальные чернильные пряди, аккуратно спадающие на по-аристократически бледное лицо, выделяющиеся скулы, прямой нос... Мальчишка еще не возмужал, прослеживались детские округлые черты. На его глубоко посаженные глаза налегла тень. Живот Гарри скрутило, и девочка обняла себя руками, скрючившись. С разгорающимся темным весельем чувствуя, как костлявая задница предательски "распахнула двери", выпуская каловые массы (откуда они взялись!), Гарри не отрывал потемневшего взгляда от своего соулмейта, восхищался маггловским темно-серым пальто Тома, свисающим до колен, воротником, что в собственническом обхвате опоясывал нежную жемчужную шею. Такую длинную, тонкую, как легко было бы ее свернуть... Сладок запретный плод. Нереально идеальное лицо Реддла за пару мгновений сумело несколько раз сменить оттенок. Глаза опасно сверкнули, к счастью, пока холодной сталью, а не яростным красным огнём. Казалось, в комнате - да нет, во всем мире не осталось никого, кроме них двоих. Возможно, их сердца даже забились в такт - Гарри почувствовал, как ускорился пульс Реддла, напряглись плечи, словно тот был змеёй, сжавшейся в кольца и застывшей в нерешительности: нападать ей или прятаться. Промедлив пару мгновений, Том всё же в пару широких, твердых шагов сократил расстояние. Удивительно, у него ведь должны были быть полные штаны Темнолордовского дерьма! Встал прямо перед Гарри, осматривая девочку. Кажется, паззл в его голове сложился, и он снова заговорил: - Мисс, - мёд, приправленный щепоткой приятного удивления, восхищения - вот как звучал его голос. Реддл улыбнулся так по-детски наивно, взволнованно, что, не знай Гарри, какая тварь скрывалась за этим невинным смазливым обликом, девчонка уже кинулась бы лизать ему пятки в приступе благоговения перед этим ангелом. - Я думаю, мне стоит отвести вас в ванную, - он протянул Гарри руку, давая понять всем присутствующим, что только что произошло. Марта и миссис Коул синхронно ахнули, хватаясь друг за друга, видимо, стараясь устоять на ногах от такой сенсации. Все же не каждый день выпадает честь спасти родственную душу ненормального сироты, неприятного всему приюту. Интересно, они пожалели об этом? Нехороший запашок проник в ноздри Гарри, съеденная ложка овсянки заворчала в иссохшемся желудке. Девочка аккуратно отставила поднос в сторону, оценивающе оглядывая протянутую бледную ладонь. Длинные пальцы, аккуратно подстриженные, ухоженные ногти, едва заметные мозоли, видимо, от волшебной палочки. Рука Реддла едва заметно подрагивала, что говорило о сильных эмоциях. Появилось давящее ощущение, словно магия Тома взбушевалась, отчего дрожь пробежалась по позвоночнику Гарри. Так, главное не забыть, что произошла смена пола. Как себя вели девушки в пятидесятых? В памяти на эту тему ничего не нашлось. Зато перед глазами замелькал образ хмурой Гермионы, но Гарри в данный момент стоило засунуть свою скорбь по друзьям в свою обгаженную задницу. Все же, они еще не были рождены, а значит, и не погибали. Логично? Логично. Обречённо вздохнув, Поттер решительно схватилась за протянутую руку, стараясь не задохнуться от ужаса прикосновения к Великому-И-Ужасному, и аккуратно встала. Все тело тут же заныло, икры заболели со страшной силой, не готовые снова выдерживать вес своей хозяйки. Дерьмо потекло по тонким ножкам. Хорошо, что хоть не в юбку нарядили. Том сжал ее руку и медленно повел девочку к выходу, не обращая внимания на затихших Марту и миссис Коул. Гарри поразилась неожиданному теплу мягкой сухой ладони - совсем как у обычного мальчика. Это разбивало все представления об абсолютном зле, которым всегда был Волдеморт. Холодный, расчетливый, злобный безумец - ни капли тепла в этих словах. Но его прикосновение согревало. - Меня зовут Том Реддл, - он слегка склонил голову, пряча за ресницами глаза. Только сейчас Поттер обнаружила, что у юного Волдеморта ломался голос - едва заметно, но этого ей хватило, чтобы издевательски и одновременно пораженно ухмыльнуться на долю секунды. Реддл остановился у какой-то обшарпанной двери, снизу изрисованной мелками - желтым и зеленым. О, еще оставались следы белого. Зеленая трава, желтое солнце... И просто белесые разводы, кажется, бывшие какой-то нецензурщиной. На самом деле этот кусочек мрачного приюта, буквально кричавший о том, что здесь вообще-то проживали дети, выглядел жалко и очень, очень печально. Бедные сироты. Гарри была привычна окружающая атмосфера трагедии, но боль вопреки этому никогда не затихала - только становилась сильнее. Как иронично, что Поттер пришел из одной войны в другую. Круговорот Избранного во времени, блин. Ой, кажется, Том чего-то ждал от неё - иначе с чего бы он так выжидающе уставился. Мерлин, отвернись, пытка просто смотреть в твою сторону! - Как мне называть вас, мисс? - а, точно... - Гарри, Гарриет По... Персиваль, - голос дрожал, но теперь не от слабости. Просто девочке тяжело было выдавить из себя хоть какие-то попытки мирного диалога с главным врагом всей жизни. Как жаль, что это и было целью ее нахождения здесь. Том отстранился, отпуская ее руку, указывая на дверь. С Гарри словно наручники сняли. - Вот и ванная. Вы не против, если мы поговорим, когда вы приведете себя в порядок? - он улыбнулся, чуть шире, чем в прошлый раз, его поблескивающие в полумраке коридора серые глаза изучали каждый сантиметр лица Гарри. Так, вдруг он уже владел легилименцией? Гарии, поздно спохватившись, резво развернулась и открыла тяжело скрипнувшую дверь, отгораживаясь от Тома. - Я... Мне надо поесть, - свали в туман, Реддл! - Тогда я буду вас ждать в кабинете миссис Коул, - его мягкий, но настойчивый голос, пропитанный надеждой, прозвучал из-за двери. Гарри замерла, уставившись перед собой. Не видеть Тома Реддла, разговаривая с ним, было еще тревожнее. - Не бойтесь, - мальчик понизил голос. - Я последний, кого вам стоило бы бояться в этом месте. Гарри поспешила сбежать, чувствуя, как проникновенно, гипнотизирующе звучал Реддл. Дверь захлопнулась чересчур громко, намек Тома был оставлен без ответа. Сердце тревожной птицей забилось в груди. Так, ладно, действительно, от дерьмовых ощущений в одном месте необходимо было избавиться в срочном порядке. Однако спешить не хотелось от слова совсем, ведь там предстоял еще один милый разговор с учтивым Томми. Какая гадость. Оглядевшись, Гарри обнаружила себя в маленькой комнатке с тремя длинными скамейками и несколькими рядами крючков для одежды. На стене, располагавшейся справа от девочки, висело маленькое прямоугольное зеркало, всё в следах от капель воды и детских отпечатках пальцев. Далее была еще одна дверь, белая - скорее всего, там и была ванная. Она висела криво, и потому была закрыта лишь на три четверти, упираясь в пол из коричневой плитки. Еле волоча ноги, Гарри подошла к зеркалу. Из отражения на неё смотрела нездорово тощая девочка, настолько, что кожа обтягивала впалые щеки, глаза казались слишком большими даже через линзы. Очки были такой же формы, что и у Гарри Поттера. Интересно, было ли у них одинаковое зрение? Сходу определить было трудно. Мокрые темные волосы были коротко, рвано обкромсанными до мочки уха. Брови у девочки были довольно густые и толстые, губы тонкие и бледные. Всё это в совокупности придавало ее лицу карикатурный вид, пугающий. В целом, обычный замученный голодом ребенок, похожий на Мальчика-Который-Выживет. Гарри отошла от зеркала, медленно раздеваясь, совершенно не желая видеть себя голой. Мысли о том, что Поттер отобрал тело у себя в прошлом, были странными, неловкими, но это было лучше, чем если бы он вселился в чужое тело. Всё же, это ведь тот же он, верно? Просто помоложе на пятьдесят лет. С горем пополам раздевшись, точнее, сняв только штаны (где трусы?), Гарри, стараясь на смотреть вниз, направилась в ванную. Смывая со своих штанов нечистоты, обтирая их найденным кусочком мыла, Гарри думала о том, в чём ей выходить-то. Сменную одежду Том дать не додумался. Вот вам и сильнейший Тёмный волшебник всех времён. Однако все мысли об одежде быстро отошли на второй план, когда пришло время смывать с себя дерьмо. Гарри, борясь с омерзением и желанием забиться в угол душевой и жалеть себя, всё же помогла себе рукой, заодно успев неплохо изучить строение своего нового тела. Мерлин, Гарри снова чувствовала себя нестабильным подростком. Слишком много лишних эмоций. Пережив войну, смерть, потерю всех своих близких, разве не стыдно было бояться дотрагиваться до себя там в такой ситуации? Как можно быстрее расправившись с очищением себя от продукта встречи со своим соулмейтом (говна), Гарри задумалась. Что она имела на данный момент? Сирота четырнадцати лет, нашедшая свою родственную душу в приюте Вула. Не чувствующая собственную магию. Так, главное не паниковать. Том почти не слукавил: он точно не даст никому тронуть своего соулмейта. Но что насчет него самого? Он сказал, что последний, кого стоит бояться. Зная его, Гарри понимала, что это выражение имело подтекст. Чисто научный интерес Гарри питала к явлению повторного "судьбой назначенного поноса". В прошлой жизни Поттер уже встречал своего соулмейта - значит, дело было не в душах. Ну, не полностью. Видимо, как только душа обретает новое тело, для нее счетчик встреч с соулмейтом обнуляется - и поэтому, даже помня свою прошлую жизнь, Гарри не смог сдержать этот самый "судьбой назначенный понос". Романтика! Гермиона бы точно заинтересовалась... В глазах предательски защипало, и Гарри помотала головой, закусывая губу. Пришлось подставить лицо под струи воды, потому что удушающие рыдания сдерживать не получалось. Было больно, страшно, одиноко, тоскливо... До безумия. Захотелось всё бросить, разбить себе голову об стену, откалывая плитку, оставляя на ней красные кровавые разводы, или выбить окно, порезать себе вены - да хоть что-нибудь - чтобы перестать думать. Но тогда бы ничего не изменилось. Том бы сошёл с ума, наделал крестражей и лишил любимых людей Гарри права на жизнь без войны. Девочка понимала это и потому просто стояла и глотала слёзы, пытаясь справиться с подступавшей истерикой. Необходимо было поехать с Реддлом в Хогвартс. Или принудить его остаться с ней, как-то привязать к себе. Гарри поежилась, шмыгая носом. В Хогвартсе было безопасно, но там Том мог колдовать, общаться со своими последователями, убивать маленьких когтевранских девочек. Что же делать? С чего начать? Как вести себя с этим маленьким психопатом? Понимая, что нельзя вечно торчать в ванной, Гарри вышла в раздевалку, подрагивая от холода, пробирающего мокрые ноги. Она зацепилась взглядом за полотенце и серую юбку, висевшие на ближайшем к двери крючке. - Блять, - если это был Том... Наскоро обтерев ноги, Гарри натянула юбку и осмотрела себя в зеркале, лелея надежду, что никто не заметит красных от слёз глаз и опухших век. Затем она выскользнула в коридор с полотенцем и штанами в руках. Дали бы трусы! Хмурясь, она вошла в кабинет миссис Коул, в котором стояла тяжелая, опасная тишина. Что, Том, уже завалил угрозами своих любимых воспитателей? Мальчик, сидевший на диване, завидев Гарри, тут же любезно подвинулся, хватая поднос с порядком остывшей овсянкой. Миссис Коул с Мартой стояли по обе стороны стола подозрительно притихшие. - Присаживайтесь, пожалуйста, мисс Персиваль, - Гарри вынужденно послушалась, занимая место рядом с Томом. Поднос опустился на острые коленки, ложку мальчик вложил прямо в руку. Кушайте, не обляпайтесь, называется. И Гарри, не имея причин для сопротивления, принялась уплетать кашу. Марта забрала мокрые полотенце и штаны у девочки и поспешно покинула кабинет. Это было похоже на побег. Миссис Коул обошла стол и сложила руки на груди, привлекая внимание. Могущественная магия Тома давила на плечи. Вероятно, он таким образом пытался вызывать страх у магглов. - Мисс Персиваль, наш приют обязан позаботиться о вашем будущем. Мы возьмём вас под свою опеку, - миссис Коул говорила медленно, потерянно, ей явно не по душе была эта затея. Гарри оставалось только надеяться, что совесть сыграла не последнюю роль в принятии этого решения. - Позже мы с вами заполним кое-какие бумаги, но пока что вам необходим отдых. Том покажет вам вашу комнату, расскажет всё о жизни в нашем приюте, - Реддл слегка приосанился, привлекая к себе внимание, Гарри зачавкала кашей из вредности, желая сбить с него спесь. Скорее всего, брюзга Реддл за такое по головке не погладит, только вот Повелителю Смерти было совершенно наплевать на заскоки своего змеелюбовника-дерьмосоулмейта-злейшего-врага. Проглотив прожеванную пищу, Гарри сухо поблагодарила миссис Коул, не имея никаких моральных сил на что-то большее. Напоследок женщина попросила, чтобы они с Томом отнесли поднос с грязной посудой на кухню. Доедала девочка уже в тишине: заведующая снова уселась за свой стол, без стеснения припадая к бутылке спритного. Похоже, окружающий мир ее больше не волновал - или она пыталась сделать вид, что это было так. Но пережевывать пищу, глотать, попросту дышать было очень тяжело из-за колючего, пристального внимания мальчишки Реддла, сидевшего совсем близко, плотной тканью брюк задевавшего голые щиколотки девочки. Поднося последнюю ложку ко рту, Гарри промахнулась, измазав себе щёку. Том Реддл достал из кармана пальто свой первый крестраж - дневник в черной обложке, и ручку, принявшись что-то писать на желтых страницах. К счастью, сейчас осколка души в нём быть не могло - рано. Гарри едва заметно наклонилась, пытаясь подсмотреть, что же там записывал мальчик. На самой первой странице, в верхнем правом углу аккуратным почерком было выведено следующее: "Dura lex sed lex". Гарри разочарованно вздохнула, являясь полнейшим нулём в латыни. Ладно уж, храни свои секреты, Том Реддл. Напоследок оглянувшись на лицо мальчика, она застыла, встречаясь с его открытым, тёплым, чуть лукавым взглядом. Зрачки были чуть расширены, да и находился он близко - еще немного, и можно было бы поймать его дыхание. Гарри почувствовала едва уловимый запах пыли, книг, Запретного Леса, исходивший от мальчика. С момента, когда Избранный очнулся в этом времени, прошло около получаса. Всего полчаса назад изуродованный, сумасшедший, потерявший былое величие Волдеморт убил Гарри Поттера. Сейчас Том Реддл, амбициозный, умный юноша, подающий большие надежды, просто сидел на диванчике и ласково улыбался, будто счастливый от встречи с родственной душой. У Гарри сперло дыхание от такой изумительной разницы, пространство вокруг словно затрещало по швам, истончая временную границу между прошлым-будущим и настоящим-прошлым. - Мисс, - прошептал Том и поднял руку, указывая на свою щеку, не прерывая зрительного контакта. - У вас здесь каша, - Гарри словно вышла из транса и, спохватившись, машинально вытерлась рукавом рубашки. Ласковый взгляд Тома... Обещал сниться в кошмарах. Реддл закрыл дневник, спрятал его обратно в карман и встал с дивана, осматривая Гарри с высоты своего роста. - Вижу, вы доели. Пойдёмте, я покажу вам вашу комнату. Он забрал у Гарри поднос, и они вместе отправились на кухню. День обещал быть долгим.