Ежевичные губы

Monsta X - Addicted

За окном шёл дождь вперемешку со снегом, и в квартире, несмотря на тёплые полы, было отвратительно зябко. Чону свил себе гнёздышко на мягком стуле с меховой обивкой и завернулся в плед, из-под которого осмелился высунуть лишь пальцы с зажатым в них телефоном. От пледа пахло яблоками и горьким шоколадом. Совсем как от Джемина, что развалился на кровати и лениво втыкал в экран айфона. По Джемину было сложно сказать, скучно ему или он находится в режиме энергосбережения. Обычно Чону не обращал на это внимания, но серость за окном и озябшие пальцы влияли на его настроение не в лучшую сторону. Уныние накатывало волнами, и Чону не знал, как с ним справиться. Он покусал пересушенные губы и поёрзал на стуле. Заблокировал телефон и, отправив его на компьютерный стол, взялся искать бальзам для губ. - В переднем кармане рюкзака, - не отрываясь от своего занятия, бросил Джемин. Он всегда в точности знал, что нужно Чону. - Долго они, - сказал Чону, чтобы хоть как-то продлить разговор и, отыскав бальзам именно там, где указал Джемин, заученным движением нанёс его на губы. - Бабулю мою не знаешь? Удивлюсь, если родители раньше ужина вернутся. - Может, нетфликс посмотрим? Или пожрём? Я сам приготовлю. - Ты? - Джемин улыбнулся, поглядев на Чону поверх телефона. Чону поджал губы и рухнул обратно на стул. - Не обижайся. - Джемин произнес это шёпотом, сладким, как мёд. Устоять перед ним было невозможно. Чону невольно улыбнулся и зарылся в свой плед. Вновь повисло молчание, чуть более уютное, чем прежде, и все же скука и холод крепко держали за горло. Будь Чону с кем другим, он бы, пожалуй, давно свалил домой, но Джемин особым образом примагничивал его к себе. Он был самым спокойным, если не замкнутым его другом. Вытащить Джемина на прогулку или в кино было задачей невыполнимой; проводить время с друзьями он предпочитал исключительно дома. И Чону, который обычно выбирал более активные развлечения, уступал и всё чаще ловил себя на мысли, что ему нравится проводить время лишь с Джемином, не делить его внимание ни с кем другим. В том, чтобы вот так сидеть в его комнате и молча заниматься каждый своим делом, было нечто на удивление приятное, немного интимное и... волнительное. И если поначалу Чону не придавал этому особого значения, то после, сблизившись с Джемином настолько, что начал посвящать его во все свои секреты, понял, насколько зыбким и опасным стало его положение. Джемин был одним из немногих друзей, кто знал, что Чону предпочитает мужчин, и его это нисколько не волновало. Но волновало самого Чону. Особенно после того, как Джемин мимоходом заметил, что пару раз оказывался в постели с парнем. Он не стал заострять на этом внимания, и они больше никогда не возвращались к этой теме, так что Чону оставалось лишь гадать, был ли этот сексуальный опыт обычным юношеским экспериментом или же Джемин был бисексуалом. Возможно, знай он правду… - Джемин-а, - неожиданно для самого себя сказал Чону и, не дав себе опомниться, добавил полушёпотом: - Я привлекательный? Джемин опустил телефон на кровать и перевёл взгляд на Чону. Приподнял вопросительно бровь. Платиновая чёлкая падала на глаза, отчего взгляд его рассеивался, делался не столь пристальным, пронзительным. - Конечно, хён. Что за вопросы? Чону слизнул с губ ежевичный бальзам и посмотрел Джемину в глаза. - Достаточно, чтобы захотелось со мной переспать? Джемин медленно, не сводя с Чону глаз, приподнялся на локте. Прочесть что-либо на его красивом, отрешённом лице было невозможно. - Это странный вопрос, хён. - Просто да или нет? - Чону начал раздражаться. Злость его, однако, была направлена исключительно на самого себя. Зачем он вообще завёл этот разговор? Что подумает о нём Джемин? Как это скажется на их отношениях? - Это не тот вопрос, на который можно ответить просто да или нет. - Очень даже, Джемин. Хочешь потрахаться или нет? Джемин сел прямо. Упёрся локтями в колени и посмотрел на Чону так, что у того в голове всё перепуталось. Он не чувствовал смущения - всё ещё, - но к лицу уже прилила кровь. Джемин тронул уголок рта кончиком языка и спросил тем своим глубоким, бархатным голосом, который так отчаянно напоминал Чону кошачье урчание: - Хён, ты же отдаёшь себе отчёт в том, что я могу ответить утвердительно? - Может, я этого и хочу? Джемин со вздохом подошёл к Чону и, опустившись перед ним на корточки, спросил: - Тебя кто-то обидел? Сказал какую-то гадость? Хочешь, надеру ему задницу? Чону ощутил, как ускоряется его сердцебиение. Он облизнул ежевичные губы и, подавшись к Джемину, прижался ртом к его рту. Глаз не закрыл - так страшно ему было, - и увидел, как тёмный взгляд Джемина гаснет под опустившимися ресницами. Он приоткрыл рот, его горячее, влажное дыхание согрело холодные губы Чону. Джемин обхватил нижнюю своими мягкими, нежными губами, смял несильно, тронул на пробу языком. Ладони его легли Чону на колени, огладили трепетно и двинули вверх по внутренней стороне бедра. - Хён? - выдохнул Джемин, так и не отняв губ ото рта Чону. - Ты не ответил... Чону на миг прикрыл глаза. - Меня никто не обижал. Я просто... тебя хочу. Джемин кивнул; ладони, замершие у самого паха, скользнули на бёдра, сжали их крепко и потянули на себя, заставляя Чону сдвинуться к краю стула и развести ноги шире. Чону в панике ухватился за подлокотники, чтобы не упасть, и проглотил стон, когда язык Джемина скользнул ему в рот. - Джемин-и, - пролепетал он, - погоди. - И тут же ответил на поцелуй, потянулся за Джемином, когда тот сделал именно то, что Чону просил. Джемин отпустил его и полоснул пылающее лицо жгучим взглядом. - Я должен... - Чону с трудом проглотил слюну с привкусом ежевики и шоколада, - знать. Ты в самом деле этого хочешь? Джемин ничего не ответил. Уголки его губ приподнялись, и он взглядом, лукаво блеснувшим из-под ресниц, указал на ширинку своих джинсов. Они были достаточно узкими, чтобы под ними отчётливо проступали очертания полувозбуждённого члена. Пожалуй, если бы Чону не был настолько разгорячён, происходящее показалось бы ему до невозможного нелепым, неуместным, но он уже перестал думать головой и потому просто соскользнул на пол к Джемину. Обвил его шею руками и поцеловал: глубоко, требовательно. Джемин притянул его к себе и сунул ладонь за пояс джинсов. Огладил копчик и опустился ниже, тронул впадинку меж ягодиц шершавыми подушечками пальцев. От этого невесомого, нежного прикосновения у Чону сбилось дыхание. Он обнял Джемина крепче, прижался к нему плотнее. Джемин улыбнулся в поцелуй и протолкнул ладонь глубже. Сжал ягодицу, вызывая восхитительно-терпкую боль, и двумя пальцами надавил на мышцы входа. Чону захлебнулся вдохом, задрожал и инстинктивно толкнулся навстречу этим пальцам. В паху отчаянно пульсировало, а в голове шумела кровь. Хотелось двигаться, ощущать тонкими, чувствительными стенками твёрдость раздвигающей их плоти, её глубокие, размеренные толчки... Возможно, Чону слишком давно не занимался сексом, а возможно, просто не рассчитал силу своего влечения к Джемину, но сейчас он был готов плюнуть на прелюдию, стащить с себя мешающую одежду и принять член без подготовки. Он даже предвкушал это. Забирающую дыхание боль, которая сменится жаром и терпким, распирающим изнутри удовольствием. - Джемин... - Чону застонал, зажмурился, содрогаясь от одной лишь мысли об этом. - Не могу больше... ждать. Пошатываясь, поднялся на ноги и торопливо, трясущимися руками, взялся за замки на джинсах. Джемин сидел перед ним на пятках и смотрел так, что у Чону свело живот и пальцы сделались варёными, непослушными. Он кое-как расправился с застёжками, стащил джинсы и бельё до середины бедра и, повернувшись к столу, упёрся в него руками. Висевшее над столом квадратное зеркало отразило пылающее, измученное нетерпением и желанием лицо. От этой картины Чону зарделся ещё сильнее и перевёл взгляд на Джемина. Тот неторопливо поднялся на ноги и шагнул к нему. Прижался к обнажённому бедру пахом и, смяв одной рукой ягодицу, второй выдвинул верхний ящик стола. Ладонь скользнула на живот, огладила напряжённые мышцы в тот миг, когда на стол перед Чону легла упаковка презервативов. Джемин поймал взгляд Чону в зеркале и указал на резинки. Не спуская глаз с его отражения, поцеловал обтянутое тонкой тканью футболки плечо и взялся за ремень своих джинсов. Чону, кусая губы и стараясь не спешить, с трудом, но распаковал презерватив и взглянул на Джемина поверх плеча. Тот молча забрал у него резинку. Чону проследил за его рукой. Облизнул губы, когда увидел, как Джемин ловко раскатывает презерватив по члену. Он был красивым, и Чону очень хотелось к нему прикоснуться. Провести ладонью по укрытому венами стволу, тронуть губами крупную, тёмную головку. - Чону?.. Чону вздрогнул, оторвал взгляд от сомкнувшихся вокруг основания члена пальцев, украшенных серебряными кольцами, и посмотрел Джемину в глаза. - Как ты хочешь? - Тот, не отпуская его взгляда, прижался к Чону сильнее, дал почувствовать, какой он твёрдый и горячий, и запустил ладони под его футболку. Повёл их вверх, заставляя поднять руки и дать себя раздеть. Чону вздрогнул и покрылся мурашками, когда стылый воздух спальни лизнул его обнажённую кожу. Джемин тут же прильнул к нему и неторопливыми, влажными поцелуями укрыл его плечи и шею. - Ну так что? Что мне делать? - прошептал он низким, тягучим и сладким, как карамель голосом. - Можешь... прямо сейчас. Я так люблю... Джемин улыбнулся ему в шею. - Ну конечно. Кончики его пальцев едва касались кожи Чону, но ладонь, лёгшая на поясницу, оказалась тяжёлой и горячей. Джемин надавил, заставляя Чону прогнуться в спине и сильнее прижаться к его паху задом. Потёрся о него, дразня, и осторожно ввёл головку. Чону втянул воздух сквозь зубы и мёртвой хваткой вцепился в край стола. Это было именно так, как он и ожидал: тягуче, больно и очень приятно. Он уронил голову на грудь и выдохнул просительное: "Ещё". Дыхание Джемина, ласкавшее чувствительную кожу между лопаток, на миг сбилось, когда он вошёл на половину длины. Чону непроизвольно сжался вокруг крепкого ствола и заставил Джемина остановиться. Собственный шёпот показался чужим и далёким. Чону не разобрал слов, но короткий стон Джемина и его губы в изгибе его шеи позволили отбросить сомнения и вновь отдаться наслаждению. Когда Джемин начал двигаться: неторопливо, постепенно растягивая его под себя, - Чону едва не сошёл с ума. Дыхание не слушалось, и он то срывался на череду прерывистых вздохов, перемежающихся короткими стонами, а то и вовсе его задерживал, покуда не темнело перед глазами. Ладони взмокли и скользили по гладкой поверхности стола, лишая опоры, и Джемину приходилось крепче сжимать его бедра, удерживая на месте. Его дыхание тоже сбилось, сделалось тяжёлым и хриплым. Он скинул кофту и прижался к потной спине Чону обнажённой грудью. Тот лопатками чувствовал каждый удар его сердца. Его ритм повторял ритм их движений. - Проклятье. - В какой-то миг Джемин не выдержал. Оттащил Чону от стола и, не дав опомниться, опрокинул на кровать. Сдёрнул с него мешавшую штанину и заставил полностью перед ним раскрыться. Чону развёл колени так широко, как только мог, и приподнял бёдра, чтобы Джемину было удобней. Тот окинул его таким взглядом, что сделалось дурно, и скользнул меж его ног. Подхватил под ягодицы, смял их жадно, до болезненного покалывания, и одним плавным движением снова оказался внутри. Чону с трудом поборол желание закрыть глаза. Ему всегда было интересно, каков Джемин в постели, и теперь, когда он мог это видеть, слышать и чувствовать, он хотел насладиться этим сполна. Джемин поймал его взгляд, и на дьявольски-красивых губах заиграла порочная улыбка. Он подхватил Чону под колени, подтянул к себе, входя до самого основания и заставляя вздрогнуть всем телом от смеси боли и восторга, а затем начал двигаться так быстро, что Чону забыл, как дышать. Он зажмурился и, откинув голову назад, с такой силой стиснул зубы, что заломило челюсти. Он чувствовал себя так, словно вот-вот умрёт; толчками, через нос, выдыхал использованный воздух и боялся разомкнуть губы. То ли стон, то ли плач зарождался в глубине горла, и Чону не хотел, чтобы кто-то его услышал. Ему было так хорошо, что это казалось преступлением, а впереди его ждало ещё большее удовольствие. Поцелуй в уголок рта застал его врасплох. Джемин накрыл его всем телом, не переставая двигаться, запустил ладонь под шею, сжал её несильно и языком напористо, но мягко раздвинул губы. Чону поддался, открыл рот, поймал его язык. Таящийся в груди стон вырвался наружу. Джемин вздрогнул, движения его сделались порывистыми, хаотичными. Он глухо, по звериному дёрнув губами, выругался, и Чону накрыло. Он весь сжался, лбом уткнулся Джемину в плечо и кончил, не успев даже к себе притронуться. За миг замер и Джемин. Его короткое, жаркое дыхание щекотало кожу в ложбинке над ключицей. Он вышел из Чону не сразу, и тот вздохнул разочарованно, когда он наконец-то это сделал. Чону нравилось ощущение члена внутри даже после секса, но он бы вряд ли признался в этом Джемину. Во всяком случае, не сейчас. Джемин избавился от презерватива, прихватил со стула плед и устроился рядом с притихшим Чону. Подпёр голову кулаком и заглянул ему в лицо. - Давай не будем об этом сейчас, - попросил Чону. Джемин молча укутал его пледом, а потом склонился к нему и поцеловал далеко не дружеским поцелуем. Чону, высвободив руки, притянул его к себе. - Ты ничего не должен мне объяснять, хён, - сказал Джемин, и каждое его слово оставляло незримый след на губах Чону. - Да, это странно, но мне нравится. - А как же наша дружба? Джемин пожал плечами. - Её и прежде нельзя было назвать нормальной. Думаю, если мы добавим ещё один пункт к нашим чудаковатым отношениям, ничего не изменится. Вместо того, чтобы часами молча втыкать в телефон, будем часами трахаться. Как по мне, это намного увлекательней и приятней. Чону облизнул пересохшие губы. Впервые за этот вечер ему сделалось по-настоящему тепло и думать о чём-то серьёзном совсем не хотелось. Джемин вздохнул и, свесившись с кровати, притянул к себе рюкзак Чону. Порылся в нём и достал ежевичный бальзам. - Вечно у тебя губы сохнут, - сказал он ворчливо. Чону перехватил его руку, забрал тюбик и, сев на постели, взял Джемина за подбородок. Губы Джемина дрогнули в коварной улыбке, стоило Чону коснуться их бальзамом. - Мы просто не можем быть нормальными друзьями, - прошептал Джемин, когда Чону закончил. Чону согласно кивнул и поцеловал испачканные ежевичным блаженством губы. Ноябрь, 2021