Так меня представляют!

Была глубокая ночь, когда Август услышал сдавленные всхлипы. Они доносились из его спальни, где сейчас должна спать Эмма. Август мгновенно встал с дивана, его сонливость тут же улетучилась и сменилась переживанием за подругу. Он тихонько открыл дверь в спальню и взглянул вовнутрь. Его взор остановился на Эмме. Плачущей Эмме. Она была укутана лёгким пледом и смотрела в экран ноутбука. На полу валялась выпитая бутылка виски, а на кровати лежала только начатая, рядом с ней был чистый стакан. Видимо, Эмма хотела пить виски из него, но потом передумала и стала пить алкоголь прямо из горла. Она не заметила присутствия в комнате ещё одного человека, продолжая неотрывно пялиться в светящийся экран, при этом не шевелясь. Но в какой-то момент Эмма дрожащей рукой провела по сенсорной панели мышки, следом делая огромный глоток из бутылки. Эмма заплакала сильнее, и Август не выдержал. Он не мог видеть свою подругу в таком состояние, поэтому, мельком взглянув на экран, захлопнул крышку ноутбука. И только тогда Эмма его заметила. Она посмотрела на него заплаканным нечитаемым взглядом, но ничего не сказала, а просто обратно вернула ноутбук в прежнее состояние, открывая крышку и возвращая все свое внимание на фильм, а точнее на один единственный момент. Эмма снова провела пальцем по сенсору мышки, перематывая фильм на несколько секунд. На экране появилась Реджина, которая остановилась. Стоя сначала спиной к экрану, она повернула голову на 180 градусов и искренне улыбнулась, но, независимо от этого, на ее уголках глаз были слезы. Потом она что-то сказала, но Август не мог этого услышать, ведь Эмма смотрела фильм в наушниках. Если до этого камера снимала крупным планом, то сейчас обстановка сменилась. Рядом с Реджиной был мужчина, который стоял перед ней на одном колене, протягивая кольцо. Губы Реджины произнесли что-то, и следом мужчина поднялся с колена и поцеловал ее. Они стояли в парке, и маленькая толпа хлопала, но парочка не замечала их. Они обнимали друг друга, пока изображение не сменилось титрами. Эмма снова хотела перемотать, но была остановлена Августом, тот повторил свои действия: захлопнул крышку ноутбука и положил его на пол, подальше от Эммы. Та опять посмотрела на него и отхлебнула виски. Август забрал и бутылку тоже. Тогда Эмма не выдержала. — Что тебе нужно от меня? — но это у нее получилось ужасно, из-за поступающих слез и пересохшего горла она не могла нормально говорить, и из ее рта послышались слегка рваные звуки. — Я беспокоюсь, — Август присел на край кровати. — Ты спал? — он кивнул. — Вот и иди спать дальше! — Эмма, я переживаю за тебя. —Не нужно обо мне думать! Мне было хорошо, пока ты не пришел, — Эмма показала на него пальцем, из ее глаз потекли слезы. — Повторю еще раз, я беспокоюсь и не хочу видеть, как ты убиваешься в моей комнате, смотря фильм, в котором снималась Реджина, при этом поглощая из горла алкоголь, — его тон был спокоен, Август серьезно смотрел на подругу, ожидая ее действия. — Проваливай! — Эмма громко крикнула. — Нет! — он встал с кровати и сложил свои руки на груди. — Проваливай! Я тебе сказала! — но тот даже не шелохнулся. — Уйди из комнаты! И верни мне ноутбук! — Нет. Я не дам тебе пересматривать одно и то же. — Это не твое дело! Это моя жизнь! И ты мне не мама! — Эмма мгновенно поднялась на ноги, но это получилось у нее нелепо. Из-за повышенного градуса алкоголя в крови и мягкого матраса она пошатнулась и чуть ли не упала, но Август успел подхватить ее на руки, перекидывая через свое плечо. — Отпусти! — она била его кулаками по спине, но тот продолжал держать ее на плече. — Отпусти! Слышишь меня?! — Нет, тебе нужно проветриться, — Август понес ее на улицу, спускаясь по лестнице многоэтажки. Он вышел на свежий воздух, и только тогда поставил ее на землю. Всю дорогу Эмма била его по спине, и Август почувствовал пульсирующую боль где-то под лопатками. — Ты что, с дуба рухнул! — она ткнула его пальцем в грудь. — Зачем ты это сделал? Спал бы себе спокойно! Куда ты лезешь? — Тебе нужно проветриться. От тебя воняет перегаром, и ты не в себе. Ты псих! — теперь он тыкал ее в грудь. — Я не псих! — она больно ударила по его руке. — А это разве не значит, что ты псих? —Август показал на свою руку, где уже красовалось красное пятно. — Свон, успокойся. Ты должна держать себя в руках. — Не указывай мне! — она отвернулась к нему спиной, идя шатающейся походкой на детскую площадку. Август шел за ней следом на безопасном расстоянии, чтобы если что можно было подбежать и помочь Эмме, или чтобы убежать от нее. Он понимал, что Эмме сейчас нужно пространство и время, чтобы прийти в себя, но ему не нравился тот способ, который выбрала его подруга. Алкоголь и просмотр фрагмента с любимой, которая принимает предложение руки и сердца, а следом и целует мужчину - не самый лучший вариант. Август знал, что для такого нужен свежий воздух и тишина. Чем не подходит площадка в позднее время суток, когда все спокойно спят в постели? Эмма села на детские качели и стала тихонько раскачиваться. — Не подходи ко мне, — она рассерженно на него посмотрела, — я злюсь на тебя. — Я и не собирался, — его слова не соответствовали действия. Он сел рядом с Эммой на железную балку, которая была приварена к двум опорам качели. — Что произошло? — спросил Август, когда Эмма немного успокоилась и могла соображать. — Не знаю, — она посмотрела на небо, усыпанное звёздами. — Я не верю. — Я тебе говорила, что от тебя нельзя ничего скрыть? — он положительно кивнул, и на лице Эммы появилась еле заметная улыбка. — Это из-за приезда. Понимаешь, когда я была в других странах и выполняла задание, я не понимала смысл всего происходящего. Я просто делала. А когда я переспала с женщиной и вернулась сюда, я все осознала, поняла, что это не просто игра, — она развела руки. — Я поняла, что я мертва, поняла, что меня нет. Меня нет с родителями, нет с подругой, нет с Реджиной. Меня просто не существует. Теперь я Элисон Бишоп. — Ты не Элисон Бишоп. Ты - Эмма Свон. И всегда ею будешь. Ты 23 летняя девушка, у которой есть трое прекрасных мам и отец. Девушка, у которой есть любовь и подруга. У тебя есть дедушка и я, а ещё Джонс. — Я Элисон Бишоп. У меня есть только сводный брат и больше никого, — она непреклонно просмотрела на друга. — Пока ты так думаешь, так и есть, — он спрыгнул с балки и встал напротив Эммы, беря ее подбородок и поднимая его вверх так, чтобы ее глаза смотрели на него. — У тебя есть все. И не нужно это прятать глубоко в себе, выставляя на свет Элисон. Ты она только для шайки Локсли, для нас ты Эмма. Наша Эмма. — А... — Не нужно ничего говорить, — он положил свой палец на ее губы, — Ты замёрзла, пошли домой.

***

Эмма проснулась из-за надоедливого лучика солнца, который пробивался через шторы. Девушка потянулась, но сразу же пожалела об этом. Тело очень сильно ныло, как будто ее переехал трактор, а может, все так и было? Эмма чувствовала себя паршиво: голова раскалывалась, тело болело, в горле было сухо. Да и внешний вид оставлял желать лучшего. Эмма посмотрела на свое отражение в зеркале и ужаснулась. Запутанные волосы, лицо опухшее, темные круги под глазами напоминали фингалы, губы сухие, а глаза безжизненны. Эмма не стала сильно приводить себя в порядок. Она только расчесала волосы и собрала их в пучок. Быстро умывшись и переодевшись, Эмма пошла на кухню, из которой доносилось пение Августа. — Доброе утро, — Эмма плюхнулась на стул. — Добро...— Август посмотрел на нее. Он сразу заметил ее ужасный вид, и он был не удивлен тому, что видит перед собой. — Хотя, как я вижу, у кого-то оно не доброе. — Ха-ха, как смешно. Ты очень проницательный, или у тебя просто стопроцентное зрение. — Как знаешь, — он обиженно отвернулся от нее, возвращая все свое внимание на готовившийся завтрак. Эмма только тяжело вдохнула. — Ты обиделся? — Эмма уже съела свою еду, во время завтрака они не вымолвили ни слова, и Эмму это раздражало. — Август? — она позвала друга, который делал вид, что не слышит ее. — Пиноккио, скажи хоть что-нибудь. — Что ты хочешь от меня услышать, Свон? — Август резко отодвинул от себя тарелку и серьезно посмотрел на подругу. — Что? — Прости меня. Прости меня за то, что произошло ночью, и за... утро, полагаю, — Эмма отвела взгляд в сторону, избегая зрительного контакта с другом. Она понимала, что поступила не самым лучшим способом. Сначала напилась в комнате Августа, а потом и наорала на него. А, и ещё била его, когда тот хотел помочь ей. Это трудно назвать дружеским поступком. — Хм, я должен подумать. Я могу понять тебя, ведь у тебя сейчас не лучший период, но я не могу понять одного, Свон, почему ты такая? Почему ты теряешь себя? И почему ты смотрела вчера фильм? — Я не знаю. Хотя, может, и знаю, — Эмма протёрла глаза от усталости. — Сначала все было нормально. Я уснула, но резко проснулась, не понимаю из-за чего, но я проснулась. Как я дошла до этого? Я взяла ноутбук и включила фильм, я слышала о нем ещё в Мексике, но посмотрела его только сейчас. Она, и правда, узнала об этом фильме ещё недели две назад, но у нее не хватило духу посмотреть его. Но вчера на нее что-то нахлынуло, и она не смогла противостоять этому. Может, возвращение в Америку на это повлияло, а может, странная встреча с Бейфайером, а может, ситуация с кольцом. А может быть и все сразу. Это было уже не так важно. Точно не сейчас. Она должна была думать об этом, когда неожиданно проснулась и включила фильм. — Как дошло до виски? — Август уже смотрел на нее с переживанием во взгляде. — Тот самый момент, — слезинка покатилась по ее щеке и остановилась на уголке губ. — Она была сначала злой, потом печальной, а потом... счастливой и такой любящей. Я не выдержала. Взяла бутылку и пересматривала этот момент по сто раз. Я боялась, что потеряю ее. Не в плане того, что она умрет, а плане того, что она не простит меня, не будет смотреть на меня с любовью, — теперь уже по двум щекам текли слезы. — Я скучаю по ней. Эмма хотела притронуться к ней, обнять ее, сказать " привет" или "пока", она хотела поцеловать и пожелать спокойной ночи, обещая, что будет рядом. Этого хотела Эмма, но, скорей всего, не Реджина. Не после того, что сделала Эмма. Такое навряд ли простишь, да что уж там, такое даже понять нельзя. Это можно посчитать, как предательство, недоверие или измену. И этого очень сильно боялась Эмма. Боялась, что Реджина даже не впустит ее за порог. — Хочешь ее увидеть? — Август встал со своего места и поднял Эмму. — Ты можешь посмотреть на нее издалека, не подходя к ней и не выдавая себя. — Да, но... я не могу. Соблазн слишком велик, могу не удержаться, — теперь на ее лицо появилось что-то наподобие улыбки. Август крепко обнял ее, передавая всю свою поддержку и веру в нее. Он обнимал ее до того момента, пока она не перестала плакать. — Так, а теперь о твоей встрече с Нилом?— Август ловко сменил тему на более приятную. — Ловко, Пиноккио, ловко, — Эмма слегка посмеялась. — С кем? Нилом? — Стоп, он не сказал тебе свое имя. Ты вообще знаешь что-нибудь о том, с кем ты вчера говорила? — Он Бейлфаер, и он отбирает людей для Локсли. Честно, наше общение не задалось, — на ее лице заиграла ухмылка. —Это что-то значит? — Это неплохо, если ты об этом. Думаю, ты ему понравилась, — Август улыбнулся во все тридцать два зуба. — Тогда у него нету шансов, ведь я лесбиянка, и я уже влюблена, — Эмма победно улыбнулась, но это было поспешное решение. — Ты в этом уверена? Если это правда, то, что ты ему нравишься, то это очень хорошо для нашей миссии, — Август развел руки. — Ты хочешь, что бы я сблизилась с ним, — Эмма подняла бровь, и, когда друг хотел что-то сказать, она опередила его. — Пожалуйста, не говори этого. Лучше молчи. Я не буду с ним спать, — Эмма рисовала что-то пальцем по воздуху. — Почему сразу спать? Смотри, он правая рука, а ты сейчас где-то в самом низу, чтобы ты понимала, я поднимался до своего статуса три года. — Где ты? — Эмма налила себе воды в стакан. — Где-то посередине, а может даже выше. Я убиваю людей или заключаю сделки, — Август пожал плечами. — А я? — она поставила стакан в шкаф. — Не уверен. У всех по-разному. Тебе ничего не сказали? — Август прошел в спальню. — Я же говорила, наше общение не задалось, — Эмма остановилась в середине спальни и сложила руки на груди. Ей не очень сильно нравилась идея про ее сближение с Нилом, ведь этот тип не внушал доверия. Может, он и был приятным и добрым человеком на вид, но внутри он был тем ещё подонком. Это Эмма поняла сразу же, как только увидела его. — Точно. Тогда нужно узнать это, — Август переоделся в свою любимую одежду: джинсы, кожаную куртку и перчатки. И все было чёрное. — Ты поедешь туда? — Не я, а мы.

***

Эмма и Август подъехали к заброшенному помещению. "Скорей всего, это были склады", — пронеслось в голове Эммы. Август довёз Эмму на своем мотоцикле на окраину города, где и находился склад. В этот раз Эмма полностью наслаждалась поездкой на мотоцикле. И ей это нравилось. Она была серьезно настроена на покупку такого транспорта. Все же ей нравилась скорость. И после того, как ее машина сгорела, ей не хватало адреналина. — Где ты его покупал? — она провела рукой по сидушке моцика. — Он б/у. Где брал первый хозяин, я не знаю, — Август повесил шлем на руль. — Но теперь он мой. А что, хочешь себе такой же? — он заинтересованно улыбнулся подруге. — Думаю, да. Но лучше,— она подняла подбородок и пошла в сторону входа на склад. — Поганка. И не поверишь, что ты вчера плакала с бутылкой виски, — сказал сам себе Август и пошел следом за подругой. — Ты так уверенно идёшь, как будто знаешь куда. — Куда идти? — Эмма резко повернулась к нему лицом и остановилась, не понимая, о чем говорит друг. — Вот склад,— она показала на здание, —вот дверь, — теперь на главные ворота. — Ты думаешь, такую влиятельную группировку можно найти в обычном складе на окраине? — он насмешливо посмотрел на наивную Эмму. Теперь Эмма шла за Августом. Они оказались в огромном помещение, в котором в самых разных местах были коробки и мешки. В помещение был ещё второй этаж, хотя этажом это было сложно назвать, скорей всего, просто смотровая площадка на каждой стороне здания. Эмма почувствовала себя как-то странно — она не понимала, из-за чего это появилось, но ее пронзили непонятные эмоции, находясь в этом здание. Как будто что-то скоро изменится в ней, и может, это произойдет прямо здесь. Она сравнила себя с мухой, которая залетела в чужой дом и пытается выжить там. Она каждый раз пытается улететь, избежать удара от неистово огромного существа. Человека. Вот она спокойно сидит и не подозревает, что ее сейчас хлопнет собственная цель. А палить ее будут две шестерки, которые будут следить за каждым ее шагом и ждать, когда она сделает ошибку, оступится. И тогда они просто скажут все главному, тому, кто стоит выше них, а может, они и сами избавятся от нее. Именно так Эмма чувствовала себя, стоя посередине склада. Она должна побороть это, ведь против нее выставлен босс поопаснее и помогущественнее, чем просто ее эмоции. Если ей будут мешать эмоции и чувства, то она должна их выключить, а в месте с этим и свою душу. Эмоции и чувства - душа Эммы. Без них не может существовать и Эммы, а значит, пришло время для Элисон, которая живёт в ней уже три с лишним месяца. Занавес поднят, актер вышел на сцену. Изображать другого человека ей не впервой. Это её призвание. Многие зрители смотрят только на обложку запрограммированного персонажа, которого для него придумал сценарист, но не смотрят на настоящую натуру актера. Не понимают, кто он или она за кулисами или за изображением на экране. Не понимают их внутренний мир, их проблемы в жизни, их эмоции. Иногда фанаты удивляются, когда видят несостыковки у актера и его персонажа. Они не думают, что актер не изображает другого человека в своей повседневной жизни. Они оставляют своего персонажа на съёмочной площадке или сцене театра, но есть и те, которые не отличают реальность от вымышленного мира и навсегда остаются персонажем. Эмма обязана не допустить этого, она должна отличать реальность от вымысла. Ведь она должна остаться в своем уме, чтобы добиться Реджину, чтобы та вернулась к ней. Почему она не интересовалась, как Реджина делает это? Она почти полжизни провела, снимаясь в фильмах, и ни разу не застряла в своем персонаже. Советы по этому поводу очень сильно помогли бы Эмме. — Ладно, я справлюсь этим,— себе под нос сказала она. — Ты что-то сказала? — Нет, тебе показалось. Пиноккио, и куда дальше, тут только одно помещение и одна дверь, —она показала на ворота позади. Она была точно уверена, что тут больше ничего не было, но то, что произошло несколько секунд спустя, повергло ее в смятение. На стене с правой стороны от входа появился проход, а следом и мужчина. Эмма не понимала как это — буквально сейчас там ничего не было, и вот створки раздвигаются прямо как в лифте. Мужчина заметил их и уже двигался к ним навстречу. Он все время смотрел на Августа, делая вид, что не замечает Эмму. Незнакомец подошёл к Августу, и они пожали друг другу руку. — Пиноккио, какими судьбами в этом захолустье? — Да так, дела, — Август мотнул головой в сторону подруги. — Вау, это что ещё за красавица. Пришла развлекать наших мальчиков, — походу, мужчина приравнял ее к женщинам лёгкого поведения, какой Эмма не являлась. — Она новенькая, — Август похлопал ее по плечу. — И она моя сестра, так что смотри у меня. — Сестра? — Сводная сестра, — подала голос Эмма. — Я Элисон. — Вспомнил, Бэй говорил о тебе мельком. Так вот ты какая, — мужчина прошелся по ней сканирующим взглядом. — Валет, что ты тут забыл? — Август резко сменил тему, чтобы тот не пристал к Свон. — Нужно было дать задание ребятам. У нас намечается сделка. — Что за сделка? — Локсли сегодня все скажет, — Валет вышел из ангара. — Это кто? — Эмма посмотрела на друга, который уже шел к тому месту, где была скрытая дверь. — Валет или Уилл Скарлет, правая рука Локсли. Обычно он сюда не заглядывает, — он нажал на что-то, и створки раздвинулись, пропуская людей в небольшой лифт. — Валет? — Эмма зашла вслед за другом в лифт. — Он что-то вроде защитника Локсли., — Август нажал на кнопку, и лифт пришел в движение. — Если, например, Нил отбирает людей, собирает информацию и назначает сделки, то Уилл убивает и повышает людей. Вот например, Джонс, который у твоего деда, он делает это все один, но у Локсли эти обязанности поделены на две персоны. — То есть Джонс лучше, — Эмма улыбнулась Августу, намекая на успех. — Да? — Может быть, — коротко ответил Август, потому что лифт приехал на место назначения, а значит, говорить о чем-то секретном запрещено. Помещение было похоже на подвал. Огромный подвал. Август сказал, что тут находятся все люди низшего ранга, такие, как Эмма. — Пространство поделено на четыре сектора: столовая, жилые комнаты, спортзал, стрельбище и просто комната, где все собираются. — Тут можно жить? — удивилась Эмма. — В основном тут живут те, у кого нет своего дома, или те, кто находится здесь не по своей воли, — Август шел по многочисленным коридорам, показывая все Эмме, изредка им кто-то попадался на пути, но они не обращали на них внимание. — К тебе это не относится. Ты будешь жить у меня. — Я не против, — Эмма не хотела жить в таком странном месте, как это. Тут слишком сильно пахло сыростью и чем-то протухшим. Сразу понятно, что здесь находятся люди на побегушках у Локсли. — Так, что я буду делать? — Точно не знаю. Тебе могут приказать выполнить абсолютно любую работу, — Август остановился возле проема, в какую-то комнату. — И ты должна ее выполнить. Август зашёл в огромное помещение похожее на склад под ними. Везде стояли коробки и стулья, так же были и столы. Тут были и люди. Много мужчин разного возраста. Они сидели или стояли кучками, разговаривая о чем-то. Многие из них были не опрятными и страшными, а многие даже ничего. Эмме стало не по себе. "Я должна работать с этим сбродом!" — подумала Эмма. Многие вообще выглядели так, как будто их забрали с помойки или из тюрьмы. Теперь она поняла, о чем предупреждал ее Нил, когда говорил, что она не протянет ни дня. Эмме повезло, что у нее есть Август, у которого она будет жить все это время, и ей не придется ошиваться здесь большое количество времени. В одно мгновение в середине зала завязалась борьба. Двое мужчин валялись в центре и били друг друга, а вокруг них уже образовался круг зрителей, некоторые болели за одного, другие за другого. Из-за хорошей акустики в помещение стоял громкий гул. Эмме приходилось закрывать уши, чтобы хоть как-то уменьшить звук. Она боковым зрением посмотрела на Августа. Тот спокойно стоял и смотрел на зрелище, как будто ждал чего-то. — Джефферсон! — крикнул Август, из-за резкого крика у себя над ухом Эмма вздрогнула. — Джефферсон! — позвал ещё раз Август, так как тот его не услышал. Август подбежал к месту драки и одним движением прекратил ее. Он взял за шкирку одного мужчину, а другой сам от него отполз. Август грозно смотрел на мужчину перед собой. — Ты не понял? — Полегче, Пин, — рассмеялся тот. — Я тебе не Пин, Джефферсон. Для тебя я Пиноккио, — Август толкнул Джефферсона от себя. — Ещё одна драка, и ты можешь попрощаться с жизнью. — Не сможешь, — Джефферсон насмешливо смотрел на него. — Все знают, что я скоро перейду на следующую ступень. И попрошу заметить, сделаю это быстрее тебя. — Удачи, — выплюнул Август. — Август? — Эмма подошла к нему. — Это, что за красавица? — Джефферсон подошёл к ней почти вплотную и уже хотел притронуться к ней, но Август ударил его по руке. — Что-то не так? Она же наша игрушка? — он улыбнулся во все зубы. — Во-первых, она теперь с вами. Во-вторых, она моя сестра. В-третьих, если ты ее хоть пальцем тронешь, я убью тебя. — Наша звёздочка не умеет за себя постоять, раз ее защищает наш Пин. — Я могу за себя постоять. И для тебя я точно не звёздочка, — она ткнула его пальцем в грудь. — Посмотрим. Скоро сама придёшь ко мне, звёздочка, — он ухмыльнулся и ушел из помещения. — Что уставились? Дел больше нет? —обратился Август к толпе зрителей. Все сразу разбежались кто куда так, что пятки сверкали. — Кто такой Джефферсон? — спросила Эмма, когда Август пошел в сторону лифта. — Он новенький пришел к нам несколько недель назад, но уже думает, что может все. Я слышал, что у Уилла на него большие планы, поэтому он долго тут не протянет, — Август зашёл в лифт и нажал на кнопку, которая привела лифт в движение. — Он принесет мне проблемы? — Несомненно.