Стреляй

— Люцифер, просыпайся… Легкая улыбка словно по рефлексу появилась в уголках его губ, когда, сквозь сон и блаженно закрытые глаза, память подкинула образ Хлои. Должно быть, утро наступило раньше, чем он рассчитывал, хотя в ее компании даже такое раннее пробуждение было похоже на сказку. Гукнув что-то неразборчивое и слегка дернув бровями, превращая их в крышу домика, Люцифер облизнул пересохшие за ночь губы и вновь погрузился в дрему. Кто он такой, чтобы просыпаться так рано? С очевидным опозданием на подкорке сознания сверкнула мысль о внезапно слишком твердой поверхности кровати, но мозг Морнингстара уже был занят совсем другим, чтобы зацепится за такую незначительную деталь. Размышления сонного Дьявола направились в сторону проведенной ночи, которая, к слову, была чистого рода великолепием. Женские руки, гуляющие по его торсу и вовремя расстегивающие ширинку его брюк; светлые, слегка волнистые локоны, спадающие ему на лицо, в момент ее доминирования сверху; и — конечно же — протяжные, пронзительные звуки, непроизвольно вырывающиеся из ее горла — доказательство того, что в этот раз он вошел в нее еще глубже. Смешанный калейдоскоп воспоминаний, свежесть которых еще помнится на его длинном языке — прошлой ночью он побывал на всех ее губах. Люцифер шире улыбнулся сквозь сон, и его рука была на полпути к краю штанов, которые она заставляла его носить вместе с темной футболкой, потому что в доме был ребенок. Но даже на эти условия он с легкостью согласился — ее благодарность и вожделение, которые захлестнули их словно изголодавшийся путников в пустыне, того стоили. И пусть они вместе уже год с лишним, их отношения, кажется, стали только лучше. Мужчина уже и не мог представить себе доброго утра, если рядом в постели не будет ее. Сваренный на двоих кофе приправленный вкусом ее губ; вечерние посиделки у камина, когда ее холодные ручки залезали под его футболку чтобы согреться; то, с какой улыбкой и девчачьей нежностью осенним утром она воровала из кармана его пальто конфеты или шоколадки, потому что «так даже грустная осень кажется чуть счастливее». А он с улыбкой каждый раз клал сладости в один и тот же карман. Люцифер любил свою Хлою. Любил отчаянно, любил безбожно, и совершенно не так как это можно было представить на первый взгляд. Какими бы жаркими не были их ночи, в кофейных глазах вновь и вновь вспыхивала забота, когда он укрывал ее одеялом. А после еще какое-то время — совсем чуть-чуть — наблюдал, надеясь, что и в ее глазах на утро найдет свое отзеркаленное счастье. « — Морнингстар, какого черта ты опять стащил мою зубную щетку? — Злая как пантера, Деккер раздраженно смотрела на своего парня, который, слишком счастливый для такого занятия, чистил зубы. — Ты же в курсе, что это как минимум не гигиенично? С хитринкой во взгляде Люцифер слегка наклонился над ее ухом, достал щетку изо рта и поддразнивающе пролепетал: — Детектив, неужто ты утверждаешь, что общая зубная щетка опаснее моего языка, исследующего твой рот? — Ровно через секунду его наглая усмешка превращалась в беззаботный смех при виде покрасневшей Хлои.» Из приятных сонных воспоминаний его снова вывел родной голос: — Люцифер, просыпайся… Однако на этот раз что-то ему не понравилось в этом тоне. Что-то казалось ему странным, но после Хлоя еще раз повторила свою просьбу: — Просыпайся… Когда мозг начал потихоньку входить в реальность, Люцифер понял. Ее голос другой. Этот, такой растягивающийся, прерывающийся хриплым звуком заевшей старой пластинки, не имел ничего общего с тем, что он слышал каждое утро. Сны мигом улетучились и легкий ветерок послал странную дрожь по изгибам его плеч. — Просыпайся! Просыпайся! Звук становился громче с каждой секундой, а с тем и тревожнее. Непонятно откуда взявшееся в комнате эхо побудило внутри что-то похожее на испуг, и рецепторы подушечки пальцев послали мозгу сигнал. Руки касались не кровати — холодный бетон был под ними. С ужасом Люцифер распахнул глаза, но то, что он увидел не внушило ему покоя. Яркий, почти ослепительный, свет лампы ударил по зрачкам с такой неожиданностью, что пришлось их закрыть снова. Пока мысли пытались беспорядочно найти связь со сном и явью, Морнингстар попытался сесть не взирая на то, как кружилась голова. Он сидел на бетонном полу в центре огромной комнаты, главным источником света в которой была светодиодная лампа. Проморгавшись, он увидел в метрах пяти от себя серые стены, которые напоминали скорее тюремную камеру и еще больше впал в ступор. Стало холодно. Слегка тряхнув головой, Дьявол уже было хотел открыть рот, как его тут же прервали пугающие нотки, эхом раздающиеся по комнате: — Люцифер… Лю…ци…фер. Гласные его имени неприятно растянулись, послав по спине мурашки. С каждым разом это все меньше напоминало голос Хлои. Морнингстар резко обернулся на звук «ее» голоса и замер. На полу в свете лампы лежал старый диктофон. Приглянувшись, можно было увидеть как горит его красная лампочка включения и в своем неповторимом ритме крутится пленка с записью, вторя раздающемуся: — Люцифер… Если бы его мозгу дали хотя бы минуту на осознание, мысли сложились бы правильно. Хотя бы секунда вытекающего сквозь пальцы времени и все сложилось бы лучше шестеренок в часах. Взгляд зацепился бы за инициалы «H.S.» на старом проигрывателе и, возможно, непоправимого не случилось бы… Но когда же фортуна желаний была на стороне своего повелителя? Тихое «где она?» прервалось, не успев раздаться звуком в воздухе. Такой же тихий скрип металлической двери сзади и точный стук мужских подошв по полу. Еще одна поступь, та, что помягче, следует за незнакомцем. Слегка покачиваясь, Дьявол повернулся на звук, но то, что попалось ему на глаза окончательно выключило мыслительный процесс. Он увидел Хлою — сжавшуюся в руках мужчины, идущего за ней и держащего за спиной ее руки — и их глаза встретились. — Все хорошо. — Прошептал он ей одними губами отделяя каждое слово, прежде чем его инстинкты взяли верх. Еще не распознав противника, Дьявол кинулся в атаку. Он чувствовал как легкий ветерок касается взмокшей шеи, как медленно встают дыбом волосы на затылке и учащается сердцебиение. Его оскал — черный металл, волосы — темная ночь, глаза его полыхают словно алые камни из глубины преисподней. Нет страха в нем, лишь обострились все его чувства. Его рука тверда. Его движения — безошибочны. Помещение охватывает громкий мужской вскрик, а после — глухой удар тела об бетон. Морнингстар садится на противника верхом и его кулаки так сильно вписываются в челюсть, что на серой поверхности виднеются алые капли. Тот лишь кричит, раззадоривая Дьявола. Полностью сбитая с толку Хлоя, которая продолжила стоять в немом оцепенении, едва переводила дыхание. Все происходило слишком быстро, и пока Люцифер пытался сравнять человека с землей, ее мозг пытался разгадать несостыковку в происходящем. Слишком просто. Слишком просто их похититель позволил на себя напасть. Слишком просто он вел ее сюда, почти не держа ее руки, словно зная — скоро она не захочет вырываться. Что-то важное происходило прямо у нее под носом, что она же и упускает. Хлоя начала прокручивать случившееся в своей голове: внезапное пробуждение не у себя дома, резкий подъем от рывка, страх неизвестности, подозрительно знакомый голос похитителя и волной накрывшее облегчение, когда она увидела любимого. Калейдоскоп воспоминаний затмил разум, но через пару секунд ее осенило. Это все часть плана. — Люцифер! — Лишь продолжающееся избиение в ответ. — Люцифер, остановись, ты же видишь, что он тебе не сопротивляется. Движения рук Дьявола слегка замедлились, его голова слегка повернулась на ее зов, будто прислушиваясь. Кажется, до него начало доходить. Словно в подтверждение ее словам, воздух сотряс громкий, почти безумный смех. Люцифер отскочил от своей жертвы и приблизился к Хлое. Мельком убедившись, что она в порядке, он положил свою руку ей на поясницу, сдерживая свой гнев. Во всем этом все еще было слишком много вопросов. Тем временем неудавшийся спарринг-партнер поднялся на ноги и, отряхнув куртку, взглянул на пару довольными глазами, будто это не ему только что разбили губу. Люциферу, помимо очевидных признаков маньяка, этот человек показался смутно знакомым. Мужчина выглядел на лет 50, уже имея пару седых волос и виднеющихся морщин вокруг синих коварных глаз. И пока Морнингстар судорожно выбирал между желанием выбить из незнакомца правду и попытками понять, что происходит, Хлоя лишь судорожно выдохнула. Она узнала его. Воспоминания потихоньку наполняли голову. Закрытое дело, не увенчавшееся успехом правосудия. Она хорошо помнила лицо «незнакомца», которое пару лет назад обрамляла горечь и безудержная обида. Суровые синие глаза мужа, потерявшего любимую, глаза гневные. Глаза, знавшие что мерзавец, застреливший его жену, не сядет за решетку, глаза безумца — запомнились ей надолго. Она отлепилась от своего Дьявола и под его протестующий взгляд сделала шаг навстречу мужчине. Вопрос, на который уже знала ответ: — Линус Смит? Услышав свое имя, он переместил взгляд с Люцифера на Хлою и в синих радужках мелькнуло уважение. Однако вскоре к нему присоединилась безумная ухмылка. — Надо же, не думал, что у стражей правопорядка может быть хорошая память, — тут Линус заметил все еще недоуменный взгляд Люцифера, смотрящего то на Хлою, то на него. — Видимо, все же не у всех. Морнингстар лишь скривился в ответ на едкий комментарий. — Я не думал, что вы запомните меня также, как и я вас, детектив Деккер. Все-таки два года прошло. Но знаете, — он потер свои руки и стал медленно приближаться к Хлое. Встав к ней вплотную, Смит наклонился к ее уху, но не успел что-либо сказать, увидев как дернулся Люцифер. Линус перевел свой взгляд на брюнета, все еще не отходя от девушки. — Мистер Морнингстар, не советую приближаться. — И что ты мне сделаешь? — В голосе Люцифера так и чувствовался яд. Проигнорировав вопрос, Смит продолжил: — Ах да, о чем это я, мисс Деккер. — он наклонил голову ближе к ней так, что она ухом ощутила его дыхание. — Для мести никогда не поздно, верно? — Я разорву тебя быстрее, чем она успеет обернуться! — Люцифер отчетливо терял терпение и, кажется, мужчине это доставляло немалое удовольствие. Он лишь отмахнулся от Дьявола и, развернувшись к ним спиной, заговорил более будничным тоном: — Не думаю, что вам это действительно нужно. — Он в пол-оборота посмотрел на Хлою и оскалился. — Вы ведь не хотите чтобы пострадала ваша дочь? Детектива будто окатили холодной водой. Сердце начало безумно биться, и она почти ударилась в панику. Откуда у него Трикси? Что он уже успел с ней сделать? Она ведь жива, верно? Но как бы не хотелось узнать ответы на свои вопросы, мозг копа подсказывал, что у каждого преступника есть мотивы. И, очевидно, у этого был свой. Давно стало понятно, что это не просто похищение среди недели. Ему нужны были именно они. Ведь именно она вела это дело. — Что тебе нужно, Линус? — Ей пришлось приложить не мало усилий, чтобы голос не дрожал так сильно. — Это больше не мое имя. Отныне я именуюсь как Хьюго Суркулус. Люцифер так и прыснул. — Решил от нехватки ума податься в изучение латыни? — И тут Морнингстара озарило и на языке почувствовался яд. — Или тебе настолько сильно захотелось запомнить произошедшее, что ты записал это в своем паспорте? Насмешка стала роковой. — Не смей шутить над этим, продажный консультант! — Заорал Линус, и Хлоя отчетливо увидела мелькнувшие в его зрачках угольки ярости. — Она погибла от того, что этот ублюдок выстрелил ей в сердце! И никто! — Его лицо побагровело, на лбу выступила вздутая вена. — Никто ей не помог. Обезумевший мужчина на мгновение смолк, чтобы перевести дыхание. Его руки дрожали, грудная клетка быстро вздымалась, а глаза бешено бегали по полу. Он понял, что потерял контроль, но понял это слишком поздно. Но его взгляд резко поднялся на Детектива и стремительная мысль окончательно оглушила его. — А ты… Хлоя услышала надтреснутый от крика голос, пока Линус гипнотизировал ее взглядом. От дикого контраста полушепота с недавним криком ей почти заложило уши. Теперь непонятно, чего ждать дальше. — Ты даже не смогла защитить ее честь… Ты, никудышный продажный коп, который не смог посадить преступника за решетку. — Он медленной походкой подошел ближе и заметил как глаза Деккер начали блестеть. — Из-за тебя моя жена умерла напрасно. Горькая ухмылка отразилась на лице Линуса, но он уже смотрел сквозь нее. — Позорище. Звенящая тишина заполнила комнату. Пока Хлоя судорожно пыталась дышать и не позволять чувству вины окончательно завладеть собой, Люцифер постепенно закипал. И вместо того, чтобы подойти и успокоить женщину, Дьявол снова сделал неправильный выбор. Еще секунда — и тело Линуса повисло в воздухе над головой Морнингстара. — Чего ты хочешь, жалкий человек? — Прошипел Люцифер ему на ухо. — Твоя жена не вернется от того, что ты будешь обвинять невиновных. И поверь, этот день станет решающим в твоей жизни, потому что все после этого дня станет Адом. Люцифер приблизил дрожащего человека ближе и холодно протянул ему в ухо: — Обещаю. Но не успел Дьявол обнажиться, как Смит упорно прошептал себе под нос. — Я обещал ей… — Что ты сказал? — Я обещал ей, — Линус указал пальцем на Хлою за спиной Люцифера. Он встретился с Хлоей взглядом и едко усмехнулся, — что она навсегда запомнит мое имя. Люцифер от злости тряхнул руками и его ноша покачала головой. Дьявол проскрежетал: — Здесь не экзамен на запоминание, если ты не заметил. — И с отголоском этих слов в конец помещения отлетело и тело некого мужчины, что посмел разозлить порождение преисподней. Морнингстар, увидев замедленного падением Смита, уже собирался подлететь к нему, но его окликнул голос Хлои: — Люцифер! — Девушка подошла и схватилась за его предплечье, на котором показались синие вены. — У него Трикси… Стоп слово было сказано. Дьявол отрезвлен. А вместе с ним и поднявшийся Линус. — Лучше послушай свою подружку. — Не обращая внимания на раздавшийся рык Люцифера, он достал из-под пояса пистолет и протянул его паре. Деккер прищурилась в преддверии плохого предчувствия, но не успела она задать ключевой вопрос, как свихнувшийся муж продолжил: — Хлоя, когда-то давно я все же обещал вам возможность почувствовать то, через что прожил я. И тогда вы бросили в ответ что-то пафосное и героическое, отражающее вашу готовность, — на лице мужчины заискрился оскал, которым при желании можно было вскрыть набухшие от страха вены у нее на шее. Его глаза смотрели с очевидным вызовом и торжеством, и Деккер не могла его не принять. — Откажетесь ли вы от своих слов? Речь оборвалась на самодовольной фразе, способной подстегнуть кого угодно, кроме детектива полиции. Хлоя точно не была азартным игроком и умела вовремя остановиться во всем, кроме, разве что, спиртного. И ее уж точно нельзя было взять на «слабо». Но страшный паззл в голове только начал складываться, как она уже поняла, что от нее требуется. Кровь за кровь. Страдания за боль. И, очевидно, жизнь родного человека в обмен на его попытку отмщения. Коварно. — Для этого ты забрал Трикси? — Холодный тон ее вопроса уколол где-то в грудине. «Держи лицо» — говорил отец, и она из последних сил держалась за этот наказ. — Чтобы показать мне, какого это — лишится родного человека? На лице Линуса отразился восторг, но усмешка лишь стала шире: — Браво, Детектив! Почти в яблочко. — Он украдкой покосился на стоящего в полном молчании Люцифера. — Однако… Взгляд вернулся к Хлое и уже отражал в себе оттенок выигранного пари. Девушка прищурилась, с осторожностью наблюдая за предполагаемой дальнейшей сменой настроения противника. — Однако? — Однако я потерял не ребенка. С этими словами он швырнул пистолет к ее ногам. Тот, шаркая о бетонный пол своими выступами, ударился о носки ее ног и остановился, обрушивая удушающую тишину на присутствующих. Не успела Деккер что-либо понять, как Смит зловеще и едко, будто ругаясь, сказал: — Да воздастся же вам заслуженное. Помните мое имя, когда сделаете выбор. — Их взгляды встретились: заядлые враги по обе стороны баррикад. Его зрачки незаметно сузились, одновременно с мурашками, пробежавшими по предплечьям Хлои. Яростным шепотом он выплюнул проклятие, которое знал, что сбудется. — Горите в собственном аду, Детектив. С этими словами его рука нажала кнопку в стене, и он исчез, оставляя Хлою и Люцифера наедине с оружием. Паника внутри девушки нарастала и, когда она поняла, что скрываться больше не перед кем, ее глаза заполнила горькая влага. Плечи сотрясла дрожь, эмоции, до этого запертые так далеко и «надолго», вырвались наружу. Она бы упала, если бы со спины ее не подхватил Люцифер, будто бы вышедший из транса. Он молча прижал рыдающую Хлою спиной к своей груди и крепко обнял, надеясь не показать свою собственную панику в мечущихся зрачках. Он понимал не больше нее, но и этого было достаточно чтобы сделать вывод — ситуация слишком близка к безвыходной. Они оба безоружны (не считая подкинутого пистолета), находятся в неизвестном пустом и почти темном помещении, эхо которого грозит взорвать барабанные перепонки, а единственный маленький человечек, который им дорог находится в шаге досягаемости для преступника. И в этом сплошном и плотном хаосе все, что остается Падшему Ангелу — это судорожно сжимать в объятиях любимую женщину и стараться не рассыпаться у нее на глазах. Крепко зажмурив глаза и сдвинув густые брови, Люцифер мотнул головой. Он чувствовал как Хлоя начинает успокаиваться, и постепенно ослабил свою хватку. Им просто надо подумать. Они ведь напарники, верно? Они всегда выбирались из сложных ситуаций, выберутся и теперь. — Все будет хорошо, слышишь? — Прошептал Люцифер ей на ухо, помогая унять оставшуюся дрожь. — У него нет причин убивать Трикси, он сам это признал. Ты выберешься и увидишь дочь. Я обещаю. — Его пальцы тихонько поглаживали ее руки, и он легко опустил нежный поцелуй ей в макушку, вдыхая родной запах. Он услышал как Хлоя глубоко вздыхает и движения их легких будто синхронизируются. На некоторое мгновение воцаряется полнейшая тишина, свободная от всхлипываний и даже удары сердец кажутся тише. — Надо попробовать найти выход, да? — Как бы ища поддержки спросила Детектив, и Морнингстар лишь кивнул ей в макушку. *** Спустя час судорожных обысков стен комнаты, нервных поглядываний по сторонам и неоправданных надежд, они поняли — из комнаты нельзя выйти. Паника нарастала как большой снежный ком и уже грозила вырваться наружу, когда пара вспомнила про лежащий в центре помещения пистолет. — А что если мы плохо все здесь обследовали? — Хлоя не теряла попыток нахождения выхода и задавала Люциферу очередной глупый вопрос. — Детектив, мы все осмотрели по крайней мере трижды, — отвечал мужчина, печально наблюдая за тем как каждый его ответ убивает ее изнутри. Он ловил ее беспомощные взгляды и сам чувствовал себя брошенным у бульвара щенком. — Да, но что если мы… Деккер продолжала говорить. Она все перечисляла какие-то версии, теша свою надежду, предлагала решения и, наверняка, пыталась утихомирить вихрь в своих мыслях, но Морнингстар ее уже не слушал. Пока она, отвернувшись, расхаживала взад-вперед, выдвигая очередную безумно-отчаянную идею, взгляд черных глаз коснулся лежащего глока. Подвешенная над ними лампа освещала его холодным светом, делая еще более серебристым. Мужчина поднял предмет с пола и осмотрел со всех сторон, прокручивая недавний разговор своей девушки с его обладателем. Хаотичные фразы о давно минувшем деле, о потерянной жене и о мести мельтешили в голове, до тех пор пока даже Хлоя среди собственного хаоса внутри не заметила смену фокуса напарника. Девушка повернулась к Морнингстару, и он встретил вопрос во взгляде голубых глаз, которые в свете лампы казались еще бездонней. Он замер, так не вовремя скованный ее глазами и погрузился в воспоминания. То дело, в котором невинная женщина была убита точным выстрелом в сердце, и тот суд, который Детектив с треском проиграла. Все понимали несправедливость, все сетовали на удачу, но помочь никто так и не смог. Он сам тогда хотел разорвать подонка, но именно она его остановила. «Его накажет судьба», — произнесла она тогда тихо, и он поверил ей. Как и всегда верил. Но теперь именно они находятся во власти того, кому не было дела до судьбы. Того, кто творит свою месть собственными руками. «Я обещал, она запомнит мое имя». «Я — Хьюго Суркулус». «Твоя цель — лишить меня близкого человека, ведь так?» «Но я потерял не ребенка». Догадка пришла к нему оглушительным выстрелом. Тем самым, что разгоняет воронов темной ночью и убивает тишину ясным днем. Рука Ангела дрогнула и почти уронила ствол, а глаза снова прояснились. Вот только теперь они как будто хранили самую глубокую печаль на планете. Волоски на голове встали дыбом от поглотившего его шока, когда сам Люцифер все еще стоял неподвижно. Видимо, свобода воли действительно сука. Хлоя молча читала в глубоких глазах любимого сменяющиеся эмоции. Сначала они отразили принятое решение, затем шок и остановились на той эмоции, которую она очень редко видела в обычно смелых шоколадных омутах. То был страх. Всепоглощающий и неостановимый. И она почти утонула в нем. — Люцифер, что случилось? — Нежно спросила Детектив, подходя ближе к своему Ангелу. — Детектив… — Британский акцент дрогнул так, как никогда прежде, и это стало еще более непохоже на него. — Послушай меня внимательно. Люцифер выронил пистолет из рук и взял ее пальцы в свои. Она видела в нем нежность, смешанную с неожиданной горечью. — Люци, что происходит?.. — Послушай. Пожалуйста. Хлоя не нашла в себе сил спорить. Она лишь крепче сжала его пальцы в ожидании продолжения. — Он хочет отомстить тебе за причиненную ему не тобою боль. Ты ведь уже поняла это, верно? — Теплые глаза Люцифера встретились с ней снова, когда он слегка наклонился к ней. Детектив лишь кивнула в ответ, не понимая к чему он клонит. — И он не отступится, ты же знаешь. И Трикси в его руках дает ему шанс довести дело до конца. При упоминании дочери Хлоя слегка зажмурилась, чтобы слезы снова не вырвались наружу. Заметив это, Люцифер мягко погладил ее по щеке, не выпуская ее рук. — А еще он дал тебе пистолет и сказал помнить его имя. — Морнингстар с опаской глянул на валяющийся глок, и Деккер заметила легкую дрожь в его движении. Он вернул свой до боли печальный взгляд к ней и ее сердце забилось быстрее. Ей становилось страшнее с каждой секундой нахождения здесь, но она отчаянно не хотела чтобы мужчина перед ней договаривал свою мысль. Прикосновение его ладони к ее щеке согревало, давая льдинам в ее глазах превратиться в слезы. Маленькая капелька скатилась к его большому пальцу, поглаживающему ее щеку, и голос Люцифера сорвался до шепота: — Ты ведь уже догадалась, что нужно делать, да? — Нет, Люци, я не… — Не обманывай меня, Хлоя. Ты ведь у меня очень умная, — заботливо прошептал Люцифер и она заметила как и в его глазах копятся непролитые слезы. — Скажи это. Произнеси это вслух. — Хьюго Суркулус по латыни означает «выстрел в сердце», — задыхаясь произнесла Хлоя, сжимая сильнее пальцы Морнингстара. — И его жену застрелили в сердце… Он… Он хочет чтобы я… Сбившееся дыхание не дало ей договорить. В миг она превратилась в маленькую девочку, которая ищет утешения у сильного папы. — Не плачь, милая, — нежность в голосе Люцифера лишь помогала скрыть его собственный страх. Он никогда бы не хотел чтобы его любимая так страдала, но видимо за них все давно решило небо. Он решил сделать то, что пока еще может сделать. — Иди ко мне. Хлоя кинулась к нему в утешительные объятия, теперь пропитанные обоюдной болью от невысказанного. Оба уже разгадали коварный план ублюдка, который оставил их здесь. Она должна убить Люцифера. Должна выстрелить ему в сердце и наблюдать за тем как ее любовь умирает, не имея возможности спасти, а потом до конца жизни видеть это в ночных кошмарах. Действительно идеальная месть. Она крепче вцепилась пальцами в ткань его черной футболки, почти разрывая ее, и судорожно всхлипывала в грудь мужчине. Люцифер прижал ее ближе к себе, желая излечить ее страдания, но вопреки всему по его собственным щекам покатились слезы. Он должен быть сильным ради нее, однако даже ему бывает страшно. — Я знаю, ты этого не хочешь. — Его рука мягко гладила ее по спине, пока она сильнее прижималась к нему, боясь, что каждое мгновение станет последним. — Тебе страшно. Мне тоже страшно. — Он глотнул больше воздуха, который предательски быстро покидал его легкие. — Но мы справимся, слышишь? Ты справишься, Хлоя. — Нет, Люцифер! Я не хочу, не хочу, — она забилась в рыданиях еще сильнее и он ощущал подкожно ее громкий плачь. Хлоя, находясь в ослепительном пламени истерики, начала судорожно царапать ему спину ногтями, словно боясь что он сейчас сам откажется от нее и оставит навсегда. Люцифер лишь сносил на себе боль от ее ногтей и вопреки всему лишь прижимал к себе, зная, что бесконечно ждать они все равно не могут. Она зажмуривалась сильнее и с каждым разом ее всхлипы становились все громче, пока сквозь них он снова не расслышал ее слова, сказанные ему в грудь. — Я не хочу тебя терять, Люцифер! Почему я должна это делать?! Скажи, что мне не нужно стрелять в тебя, скажи, что все исправишь! А потом мы вместе вернёмся домой и я снова смогу закатывать глаза на твои ужасно пошлые шутки… Рыдания снова прервали ее, но даже сказанного хватило чтобы Морнингстар провалился сквозь землю. — Прости, Детектив… Ты же знаешь, я не могу этого сделать. — Нет, можешь! Я не хочу тебя терять, я не смогу! — Она снова продолжила что-то бессвязно бормотать ему в грудь, пока он гладил ее по голове. — Ну что ты, родная. Ты не потеряешь меня. — Шептал он ей, наклонившись к самому уху и пряча собственные слезы. Сердце Ангела сжималось до невыносимой боли, пока он пытался сказать что-нибудь ободряющее. — Я всегда буду рядом. Всегда буду присматривать за тобой где-нибудь снизу. Представь, что я — ветер, который колышет тебе волосы. Представь, что я — звёзды, обнимающие тебя по ночам, что я —птицы, прилетающие к тебе с началом весны. Я буду твоим солнцем, я буду твоими волнами на нашем пляже и буду твоим щитом на местах преступлений. Я никогда тебя не оставлю, любимая. Это не было правдой. Это было тем, во что он сам позволял себе верить, потому что сам до конца не знал, что с его душой будет дальше. Он был смертным рядом с ней, но не имел человеческой души чтобы вернуться в Ад или Рай для загробной жизни. Ангельская душа работала иначе и была вероятность того, что ее пуля для него — все равно что клинок Азраэль для других. Его душа может раствориться и исчезнуть вовсе, пропадая в небытие. Сквозь время даже его семья сможет его забыть и больше ни одна живая душа не будет знать его имя. Он пропадет бесследно, оставляя за собой лишь звёзды, которые тоже однажды погаснут, забывая своего создателя. Но он не скажет ей об этом. Солжет в первый и последний раз за всю свою долгую жизнь. Это проще, чем убить ее морально прямо сейчас, сказав неутешительные предположения. — Ты вернешься домой и увидишь Трикси, — Люцифер нежно погладил Хлою по голове и закрыл глаза. — Это самое главное, малыш. Ты спасешь свою дочь. Больше у него не было сил говорить. Люцифер наклонился к самым губам Хлои и медленно стал целовать, стремясь утешить и навсегда запомнить это ощущение. Она цеплялась за него, разделяя последнее, что у них осталось, желая растянуть этот миг хоть на минуту. Их губы сминали друг друга перемешивая собственный вкус со слезами. Он прощался с ней. Она благодарила его. Конец был неизбежным, и они это знали. Морнингстар не хотел уходить и ему было безумно страшно, но это не сравнится с тем, что придется пройти ей. Но он верил в нее. И знал, что она все преодолеет. — Прости меня, Детектив, — горько прошептал он, чувствуя, как она вздрогнула. — Но дальше тебе придется идти без меня. — Нет… — Ее кулачки сжались на его одежде, умоляя подарить им ещё секунду, но ждать больше было нельзя. Сквозь собственную боль Люцифер оторвался от любимой и поднял с пола пистолет. Он видел ее покрасневшие глаза, которые были словно отражением его глаз сейчас, и хотел повернуть время вспять. Открыв обойму, Морнингстар с горькой усмешкой заметил единственный патрон. Он протянул Хлое пистолет дулом к себе и, когда она отказалась брать, сам аккуратно вложил его в ее ручку. — Нет! Его тёплая рука накрыла дрожащий ствол в ее руке, а взгляд встретился с любимыми глазами. — Стреляй, Детектив, — его тихий голос даже не дрогнул, хотя оба понимали, что это их последние минуты. Легкая улыбка коснулась его лица и она на мгновение снова узнала в нем знаменитого холостяка Лос-Анджелеса. — Я верю тебе. Оно того стоит. Стреляй. —Люци, я не хочу… Давай ещё раз подумаем! Я смогу найти другой выход и ты тоже сможешь… Слеза скатилась по её щеке, в то время как Морнингстар грустно улыбнувшись, дотронулся пальцами до солёной кожи напарницы, убеждая молчать. Покорный, слишком спокойный… Даже сейчас успокаивающий в первую очередь её. Он подошёл вплотную, пока не почувствовал, как ствол в ее руке упирается ему между лёгких. — Родная, я люблю тебя. Любил и буду любить. — Она не смогла вырваться из сладкого плена темных глаз. Люцифер, все ещё улыбаясь опустил свою руку чуть ниже накрыв курок. — Не смей себя винить, слышишь? Сделай это вопреки всем умыслам и выйди победителем. Будь той Хлоей Джейн Деккер, которую я встретил однажды. Мгновение и его взгляд стал решительным. Мужские пальцы накрыли женские, навеки обещая оберегать. Он слегка надавил и курок щёлкнул, замораживая время. — Люцифер, нет! — Пистолет упал, издав громкий, но такой неважный звук. Она подхватила его падающее тело и попыталась не дать ему соприкоснуться с твердой землёй слишком сильно. Тело, что всегда дарило ей приют. Тело, которое она безвозвратно полюбила, каким бы оно ни было, и которое сейчас так стремительно теряло тепло. Он хрипел и беспомощно пытался вдохнуть чуть больше воздуха в ее руках, пока струя крови в груди не превратилась в реку. Его глаза бешено и судорожно искали помощи, будто он ничего не видел. Руки дрожали, пытались за что то зацепится скорее рефлекторно, будто у ребенка, ищущего мать. Его рот раскрылся в отчаянном выдохе, но после взгляд зацепился за Хлою, что держала его голову у себя на коленях и истошно звала на помощь. Он не слышал что она кричала. Наверное, звала его. А он лишь судорожно жался к ней своей щекой, ища успокоения. Боль заглушила его, позволяя издать рвущий внутренности стон. Но в один миг пропало и это. Его тело содрогнулось несколько раз и обмякло. Голова скосилась под неестественным углом и только темные глаза остались на месте. Неподвижные, безликие и уже совсем не его, они смотрели сквозь Хлою пугая своей безразличностью. Хлоя истошно вскрикнула, прижав его безжизненную голову к себе крепче. — Люцифер! Очнись, ну же давай… Пойдем домой, слышишь?! — Она встряхнула его голову несколько раз, зарылась пальцами в родную шевелюру и начала целовать ему лоб, будто будила от сна. Ответом служила лишь тишина. Ее Дьявола здесь уже не было. Люцифер не промахнулся. Позолоченная пуля попала прямо в сердце, отрезая пути к отступлению. Последнее, что он успел запомнить, были ее бездонные голубые глаза. Его взгляд навеки остановился на них и больше никогда не имел возможности отвернуться. До последней секунды его глаза дарили ей любовь и свет, моля лишь об одном. «Помни меня», — самая простая просьба, которую он только может просить. — «Помни мою любовь».