POV Сингто
— Сингто, давай поедим чего-нибудь. Я поднял голову, чтобы встретиться с обеспокоенным взглядом Конгфоба. Вздохнув, я перевёл взгляд на Криста, который лежал на больничной койке с многочисленными проводами, прикрепленными к его телу. — У меня нет аппетита, — безэмоционально проговорил я. Конгфоб со вздохом произнёс: — Сингто, когда Крист откроет глаза, ему не понравится, что ты не бережешь своё здоровье. Рука потянулась к бледному лицу любимого и, погладив своей ладонью его холодную щеку, я пробормотал: — Прошел почти месяц, Конг. Я так скучаю, по его страстному взгляду, спокойному голосу, нежным ласкам. Я так скучаю по нему, — глаза наполнились слезами, но я сдержал их, пообещав себе, что больше не буду плакать. Я должен быть сильным, хотя бы ради Криста. Конгфоб положил руку мне на плечо и спокойно проговорил: — Сингто, именно ты тот, кто поддерживал наши надежды на то, что Крист очнётся. Ты — наша сила. И если ты повесишь нос, что тогда будет с нами, брат? Пожалуйста, Сингто, давай ты хоть что-нибудь съешь. Ты не протянешь долго на одном лишь кофе. Признав правоту брата, я со вздохом встал, и нежно поцеловав Криста в лоб, последовал за Конгфобом, на лице которого расцвела довольная улыбка. Мы дошли до больничного кафетерия, где Артит уже сидел за столиком в углу у большого окна. Он разговаривал с кем-то по телефону, и по его выражению я мог прочитать раздражение. Конгфоб занял место рядом с женихом, я сел напротив них и услышал: — У нас нет других вариантов, верно? Ладно, тогда мы приедем, — ответил Артит собеседнику, прежде чем повесить трубку. Вздохнув, он положил телефон на стол, и Конгфоб тут же поинтересовался: — Кто звонил, Артит? Брат Криста, на секунду задержавшись на мне взглядом, опустил взгляд на свои руки и ответил: — Это из полицейского участка. Хотят, чтобы мы подписали какие-то бумаги по делу мистера Перавата. Ты ведь знаешь, что последнее слушание состоится завтра. Так вот, мы должны прийти в комнату для свиданий в тюрьме. Там будет и отец, ему тоже нужно подписать какие-то бумаги. — Мне тоже надо идти? — нерешительно спросил я. — Не хочу видеть лицо этого человека. Не после того, что он сделал с собственным сыном. Даже если в этом есть часть моей вины. Потому что, если бы я не позволил Кристу прикрыть меня, он бы сейчас не лежал на больничной койке. Артит глубоко вздохнул и проговорил: — Ты должен прийти, поскольку являешься наследником предприятия AKF и любимым человеком Криста. И так как из-за мистера Перавата мой брат в тяжелом состоянии, он должен за это заплатить. Поэтому твоя подпись очень важна, Сингто. Услышав ответ, я кивнул и, повернув голову, устремил взгляд на оживленные улицы города, мыслями возвращаясь к Кристу. В тот день, в темной комнате, когда мистер Перават выстрелил в моего любимого, я, нежно обнимая его, тоже потерял сознание. Придя в себя, я увидел, что лежу на больничной койке. Мои раны были обработаны, а на голове и руках были повязки. Чуть позже я узнал, что из-за истощения и отсутствия пищи в организме, пробыл без сознания три дня. Первая мысль, которая пришла в голову, когда я открыл глаза, была о Кристе. Я настойчиво добивался встречи с любимым, но Артит и Лиз сказали мне, что это невозможно, так как он находится в отделении интенсивной терапии, а также потому, что сначала я должен восстановиться сам. Но о состоянии Криста Лиз и Кэрон мне рассказали. Мой парень был в коме. Слава Богу, пуля не зацепила грудную клетку и основные артерии, поэтому шансы на то, что он выживет, были выше. В процессе борьбы за жизнь Кристу было сделано две операции, но пока он так и не пришёл в сознание. Мне сказали, что любимый обязательно очнётся, но на это потребуется время. Крист борется за свое возвращение, Лиз и Кэрон действительно могли видеть это по отчетам о состоянии здоровья. Всё время, пока подруга рассказывала о состоянии моего парня, я просто смотрел на неё мертвыми глазами. А по щекам Лиз катились слезы, и она снова и снова твердила мне, что всё будет хорошо. Я только кивал головой. И не знал, что чувствовать, когда услышал новости о Кристе. Кэрон сказал мне, чтобы я поскорее выздоравливал и мог встретиться с любимым после того, как его переведут в палату. — Сингто… Сингто! Моргнув, я почувствовал, что дрожу и повернул голову. Конгфоб обеспокоенно уставившись на меня, присел рядом и спросил: — Брат, ты в порядке? Я кивнул головой, попытавшись нежно улыбнуться, и услышал: — Хорошо, я принесу немного еды. Что ты хочешь? — спросил Конгфоб, поглаживая моё плечо. — Я просто съем бутерброд, — ответил я безо всякого интереса. — Сингто, ты ничего не ел с самого утра. Обед должен быть более сытным. Так что, я принесу тебе рис с омлетом из свиного фарша, — произнёс мой брат, вставая. — Но, Конг… Брат, приложив палец к моим губам, попросил помолчать и уверенно проговорил: — Ни слова больше, сейчас я принесу тебе еду. Услышав хихиканье Артита, я только покачал головой, глядя, как Конгфоб идет к стойке. «Если он заранее планировал накормить меня этим блюдом, тогда почему вообще спросил, что я хочу?» — подумал я и услышал: — Лиз рассказала мне, что ты заставил её выйти на работу, — подал голос брат Криста. Я повернулся к нему и, кивнув головой, со вздохом ответил: — Да. Не хочу, чтобы она всё время беспокоилась обо мне. В первые несколько недель я всегда замечал, что она слишком волнуется за меня и Криста. И даже плачет при мне, говоря, что я не забочусь о себе и неправильно питаюсь. Поэтому я и сказал Лиз выйти на работу, чтобы она чуть реже видела нас с Кристом и не так сильно беспокоилась. Сначала я поговорил об этом с Кэроном, и он сказал мне, что постарается найти для неё работу сиделки. Потом, когда всё было устроено, я поговорил с Лиз и заставил поехать, пригрозив, что не буду с ней видеться, разговаривать и запрещу навещать Криста, если она не согласится. Услышав это, Артит рассмеялся и с улыбкой заявил: — Здорово. За сегодня я уже несколько раз встречал её. Теперь Лиз работает помощницей Кэрона и они хорошо ладят. Тепло улыбнувшись, я кивнул головой и сообщил: — Да, даже очень хорошо, несколько дней назад Кэрон сделал ей предложение. — Что? — воскликнул Артит, разинув от удивления рот. Я усмехнулся, увидев его забавное выражение лица, а потом брат Криста поинтересовался: — А почему она не рассказала об этом нам?! — Ну, вообще-то она и мне ничего не сказала бы. Я просто увидел, как Кэрон дарил ей цветы. Тогда у меня и возникло подозрение, что эти двое сильно сблизились, а потом, когда Лиз пришла увидеться со мной, я задал ей прямой вопрос. Только тогда подруга всё рассказала, но попросила меня держать это в секрете, так как Крист всё ещё не пришел в себя, а значит ситуация остаётся напряженной и всем не до праздника. Услышав мое объяснение, Артит со вздохом кивнул, и тема была закрыта.***
— Это всё? — спросил Артит, ставя последнюю подпись. Прямо сейчас я с Конгфобом и Артитом находился в тюремном отделении для подписания документов, необходимых для суда. Мой взгляд метнулся к мистеру Перавату, который смотрел на нас с другой стороны тюремной решетки. Он тоже должен был подписать несколько документов, и чтобы убедиться, что заключенный не подделает свою подпись и не совершит ничего неправомерного, нам разрешили наблюдать за ним с другой стороны решетки. — Да, сэр, вы можете идти, — отозвался офицер, заполняя документы. Брат Криста кивнул головой и, повернувшись к отцу, с ухмылкой заметил: — Я вижу, ты прекрасно провёл эти дни, — показывая на синяки на лице мистера Перавата. — Артит, мне жаль. Мне очень жаль, — отозвался мужчина, открыв рот впервые с тех пор, как мы приехали сюда. — Да, тебе жаль! Тебе должно быть жаль! Вот только твои извинения теперь не имеют никакого значения, мистер Перават! Ты зашел слишком далеко — припечатал Конгфоб. — Я знаю, знаю это! И мне попросту не хочется больше жить. Я бесполезен для этого мира. — Я рад, что ты это понял, — насмешливо проговорил Артит. — Я не хочу больше так жить. Пожалуйста, скажите сотрудникам полиции, чтобы они прекратили мою жизнь! — умоляюще произнёс мистер Перават. — Нет, это слишком малое наказание для тебя, — прорычал брат Криста, после чего мужчина повернулся ко мне. Я же стоял и просто тупо смотрел на него. И если телом я был здесь, то разум мой пребывал в больничной палате, где любимый спал долгим и непробудным сном. — Сингто, мне очень жаль. Я не понимал, что этими дьявольскими мыслями и поступками медленно убиваю себя. Не осознавал, что убиваю собственную семью. Прости меня, Сингто. И пожалуйста, пожалуйста, купи мне яду. Я просто хочу покончить с этим! Пожалуйста! Я всё еще безэмоционально смотрел на него, даже после того, как увидел, что мистер Перават, сложив передо мной руки в жесте мольбы, заплакал. И ничего не чувствовал. Абсолютно ничего. Конгфоб ударил кулаком по стальным прутьям решетки, и я услышал: — Ты должен страдать и сожалеть до самой своей смерти! Знаешь ли ты, сколько ценных вещей и людей мы потеряли из-за тебя? Ты разрушил самое прекрасное время, навсегда отняв у нас шанс быть счастливыми детьми, идущими рука об руку с мамой и папой. Ты…ты натворил слишком много дел, сделав так, что некоторые моменты уже никогда не вернуть, мистер Перават, — на этих словах из глаз Конгфоба потекли слёзы. Заключенный, застыв на месте, плакал всё сильнее и сильнее, но я не видел в этих слезах, ни капли искренности. Это была просто соленая вода без какой-либо ценности или эмоций. — Мне жаль, я знаю, что был неправ. Знаю, что… застрелил собственного сына. Крист… Я надеюсь, что когда-нибудь он сможет простить меня… Когда я услышал имя любимого из этого грязного рта, то сжал руку в кулак и, сверкнув глазами, прошипел: — Ты не имеешь права говорить что-либо о Кристе! — пронзив мужчину взглядом. Артит и Конгфоб потрясенно уставились на меня. Неудивительно, ведь я не открывал рта с тех пор, как пришел сюда. Но не с целью навестить мистера Перавата, а для того, чтобы подписать документы. Поэтому я и молчал, но имя моего парня, сорвавшееся с уст этого дьявола, стало своеобразным спусковым крючком, заставив меня припечатать: — Никогда ничего не говори о моём Кристе! Как ты смеешь называть его сыном после того, что сделал?! Все эти годы ты никак не заботился о чувствах собственного ребёнка! Я понимаю, что ты хотел навредить мне, но… в конечном итоге пострадал Крист… именно он получил пулю! Если бы ТЫ опомнился раньше, то МОЙ любимый человек сейчас бы не лежал в больнице с пулевым ранением! На глаза навернулись слёзы, но я не хотел сейчас выплескивать свои чувства, не перед этим человеком. А потому продолжил: — Из-за тебя мой Крист теперь как живой мертвец! Он даже не открыл глаза, когда я его позвал, понимаешь? Любимый всегда говорил, что будет рядом со мной, когда я позову или подумаю о нём. Говорил, что будет рядом, когда мы будем в разлуке, а теперь он слишком далеко от меня и в то же время так близко! И прямо сейчас Крист не отвечает мне! Можешь ли ты представить, как я скучаю по нему?! Как только я закончил говорить, раздался короткий звонок, после которого пришел полицейский, сообщив мистеру Перавату, что время, отведенное для встречи, уже истекло. — Я… Я знаю, что извинения ничего не изменят. Но все равно, очень сожалею. И постараюсь всё исправить в самое ближайшее время, можете об этом не переживать. После этих слов мистер Перават, серьёзно и пристально посмотрев на нас, повернулся и ушел, не оборачиваясь.***
— Артит, ты видел, какое лицо было у мистера Перавата, когда он произнёс последние слова? Он… он выглядел угрожающе, — заметил Конгфоб, когда мы втроем шли к машине. Услышав это, я с любопытством глянул на брата, а Артит с нежной улыбкой ответил: — Не волнуйся, Конг. Он не причинит нам вреда. Кругом полиция, и везде натыканы камеры. Мистер Перават не сможет ничего сделать. Не переживай, всё под контролем. Неожиданно у брата зазвонил телефон и, глянув на экран, он сообщил: — Это Лиз. Приняв вызов, Конгфоб посмотрел на экран, проговорив: — Алло, Лиз? Что?! Почему? На его лице появилось растерянное выражение, отчего мои брови взлетели вверх, а потом брат произнёс: — Хорошо — и вздохнув, отключился. — В чем дело? — тут же поинтересовался я. Конгфоб ответил: — Ничего особенного. Просто Лиз сказала, чтобы я, как можно быстрее приехал в больницу. Говорила что-то о Кристе, но я плохо расслышал. После этих слов мои глаза в панике расширились, а в голове мелькнуло: «С Кристом что-то случилось?»