Дневник закрытого мира

*Кайлан*

Обратно в холл добирался пешком, к моей радости. На своих двоих как-то удобнее, чем мучиться от неприятных последствий телепортации. Вообще, по моим скромным размышлениям, телепортация в аудитории нужна была только для того, чтобы пустить пыль в глаза поступающим, мол «Академия настолько сильна и величественна, что сделать сложный телепорт для того, чтобы перенести вас всего на пару этажей вверх, для нас так же легко как для вас почесаться». В холле уже вновь начинали собираться люди. Как и было оговорено, все выйдут только тогда, когда каждый поступающий завершит вступительные испытания. Очередное непонятное и абсолютно ненужное условие. Собралось уже около двух сотен человек. Я спустился по главной лестнице и прежде, чем успел слиться с толпой, меня успела перехватить Гаия, которая, очевидно, специально дожидалась пока я закончу. - Как я рада что мы прошли! – она была в таком восторге, что, кажется, еще немного и ее разорвут переполняющие эмоций. – Спасибо тебе и твоему коту, ой, то есть мистеру Василевсу! Она встревожено огляделась по сторонам, будто боялась что «мистер Василевс», услышит, как она непочтительно назвала его котом. - Да не за что, - скромно ответил я. – Давай отойдем, иначе нас здесь затопчут. Опасения были не напрасными, потому что некоторые первокурсники явно были слишком воодушевлены, чтобы смотреть по сторонам, когда спускаешься с лестницы. - О, да ты прав, - она без стеснения взяла меня за руку и потащила куда-то в центр зала в самую гущу народа. – Я там Жана встретила, он тоже поступил, представляешь! Я не сопротивлялся ее деятельному напору. Ее радость более чем понятна, и ей предстоит учиться здесь еще пять долгих лет, что мне явно не грозит. Вглядевшись в толпу, я быстро заметил гладко выбритую макушку Жана, в чью сторону направлялась Гаия. - Простите, милая леди, я уведу вашего кавалера! Появление Ирея было внезапным. Хоть я и был ему обязан за подсказку в решении теста, я по-прежнему не испытывал радости, смотря на его полную самодовольства ехидную ухмылку. - Да, конечно, господин магистр, - девушка во все глаза уставилась на ослепительно улыбающегося и источающего обаяние Марвела и выпустила мой локоть. - Ты привлекаешь ко мне внимание и не даешь слиться со средой, - раздраженно прошипел я, как только риск быть услышанными стал минимален. Маг отвел меня в прилегающую к парадному холлу залу с высокими потолками, сценой и рядами скамей. - И я рад тебя видеть! - Марвел нагло проигнорировал мои слова. - Поздравляю с поступлением, да еще и на мой родной факультет. Это однозначно судьба! Боги решили, что нам суждено быть вместе, котенок! Как же я его ненавижу. До дрожи и пятен перед глазами, просто бесит его самодовольная рожа, масляный взгляд и бесконечные намеки. И ведь делает он их явно не от большой любви, а потому что знает как меня это бесит. Невыносимый человек. - Ладно, Кайлан, не ярись. На самом деле я по делу. Еще вчера я должен был помочь тебе с заселением в общежитие, но со всеми этими драками в баре и прочими волнениями времени не осталось. - Между прочим, там в холле как раз должны были обо всем рассказать. А ты меня увел. - Запрета на разглашение этой информации нет, так что я могу самостоятельно ввести тебя в курс дела. И ты не потратишь лишние полчаса, дожидаясь пока все соберутся. - А может быть, я должен там находиться, как самый обыкновенный студент и ничем не выделяться? Может быть эти полчаса я бы потратил на изучение тех, в чьей среде мне предстоит работать? Но, похоже, ты не отвяжешься пока не расскажешь то, что хочешь. Так что вперед, и побыстрее, если можно, - сказал я, не сдерживая раздражения. Ирей хмыкнул, и, к своей радости, я почувствовал, что слегка пошатнул его самоуверенность. К сожалению, лишь слегка. Он сел на ближайшую скамью и похлопал по месту рядом с собой, намекая, что и мне неплохо было бы присесть. Ну уж нет, лучше я буду смотреть на него свысока, а не как обычно, задрав голову. Маг не стал настаивать, лишь чему-то ухмыльнулся. - Итак, меня назначили куратором первого курса факультета воздуха. И прежде, чем ты начнешь возмущаться, скажу, что это сделано не от большой любви к тебе, а по приказу архимага, - однако по его лицу никак нельзя было сказать, что он недоволен перспективой курировать первогодок, в частности меня. - Я бы предпочел, чтобы вмешательство в мою работу было минимальным, но, если таково желание нанимателя, я буду профессионалом и смирюсь с необходимостью видеть твое лицо каждый день. - Отлично, - просиял он, бодро хлопнув в ладоши. – Не скрою, я боялся, что ты начнешь вопить и всячески противиться. Меня покоробило от этого предположения. Чтобы я вопил, словно обиженная девчонка, да еще и перед Марвелом? Не бывать этому! - Я не истеричка, что бы вы там себе не выдумали, господин куратор, - холодно ответил я. Было видно, что ему было что возразить, но он сдержался, и правильно сделал. - Теперь насчет жилья. Ты размещен во втором корпусе общежития, он примыкает к башням Ордена. Ты был там у меня в гостях, так что не заблудишься. Комната 122B, это на втором этаже. Комната Ирея была под номером 619A, что было, очевидно, достаточно далеко от моей. Превосходно! - У меня будет сосед по комнате? Этот вопрос был важным, ведь если сосед все же будет, то мне придется постараться, чтобы он не заметил, что я куда-то отлучаюсь по ночам. И не дайте боги, он будет компанейским и дружелюбным… - Не беспокойся, комната рассчитана на двоих, но жить ты будешь один. Никто не помешает твоему расследованию, - он понимающе кивнул. - Теперь поговорим о слежении. Ты должен в конце каждого дня отчитываться о проделанной работе лично мне. А сейчас закатай рукав. - Слежение будете ставить. Неужели это так необходимо? – уточнил я, закатывая рукав костюма и подставляя запястье. Не то чтобы я в этом сомневался, работа под прикрытием штука опасная, но было отчего-то неприятно, что Ирею и дознавателям будет известно о каждом моем шаге. - Да необходимо, мы ведь не хотим, чтобы с тобой случилось то же, что и с магистром Роем Геммом? Я не ответил, с показным равнодушием наблюдая, как Ирей тонким лекарским ножом делает небольшой надрез и помещает под кожу полупрозрачную пластинку. После того как операция была завершена, маг за несколько секунд исцеляет глубокий порез. Ладони у него сухие и холодные, а в каждом выверенном движении чувствуется профессионализм лекаря. - Почему ты стал метеорологом, а не лекарем? – вырвался у меня вопрос, прежде чем я успел себя остановить. - Вдоволь насмотрелся на умирающих и покалеченных на Рейнской пустоши. Больше не хочу. Я удивленно уставился на Ирея. Почему-то совершенно вылетело из головы, что он принимал участие в боевых действиях. Шесть лет назад Марвелу уже было двадцать, а все юноши старше шестнадцати лет, особенно маги, были призваны в армию. Мне в то время было всего одиннадцать, и у меня нет отчетливых воспоминаний кроме бесконечных военных отрядов которые формировали из жителей города, которые могли нести оружие. Мне было не до войны, отец скончался от болезни буквально пару месяцев назад, и было очень трудно. Из за военного положения продукты подорожали и не всегда удавалось стащить что-нибудь с рынка, чтобы не умереть с голоду. Когда через полгода война с Зарксом закончилась, после сражения на Рейнской пустоши, по случаю возвращения солдат и магов был организован грандиозный праздник, где каждый мог наесться до отвала. Помню, я был счастлив. - Ладно. Думаю, про слежение ты все знаешь, но повторюсь на всякий случай. Если возникнет какая-то экстренная ситуация в которой тебе срочно понадобится помощь, пошли импульс силы в пластину, и Маски тут же будут об этом оповещены. Они придут так быстро как только смогут, ориентировочно это пять-шесть минут, – маг еще раз осмотрел мое запястье и прощупал пластинку удостоверившись что она незаметна под кожей, после чего, удовлетворившись результатом, выпустил руку. – Теперь можешь возвращаться к новым знакомым и делать свою работу. Твою сумку, которую ты оставил в Санкр-Море, и необходимые учебники я уже перенес в твою новую комнату, так что после того как тут все завершится, можешь сразу идти туда. Вот что за человек… Когда он действовал профессионально и прекращал кривляться и выводить меня из себя, я почти мог назвать его приятным и достойным уважения. Жаль, бывало это до обидного редко. *** - Деймос, мы можем поговорить? Вопрос вырвал его из оцепенения. Он обернулся и увидел ту (или теперь следует говорить того?), что всецело занимала его мысли. - Рейджи, - тихо пробормотал Деймос. Он все еще не знал, как к ней относиться, по идее, он должен был чувствовать смятение и гнев, но эмоции будто перегорели, и была лишь вязкая отупляющая пустота, оттененная болью в голове и гудением мышц. Пользуясь тем, что он никак не возразил, Рейджи заняла место, присев на пол рядом с камином. В его свете ее красные волосы будто горели. Вопреки своему желанию поговорить, она просто смотрела на него, не спеша начинать разговор. - Расскажи мне. - Смотря что ты хочешь, чтобы я рассказала. Это может быть небезопасно для тебя, - она кинула мимолетный взгляд на холодную пластину металла, покрывающую его голову. - Тогда давай о тебе. - О, неужели ты хочешь, чтобы я поведала тебе кто я на самом деле, мальчик или девочка? – шутливо начала она, но заметив, что ее попытка разрядить обстановку была напрасна, вновь стала серьезной. – Что ты хочешь узнать? - Начнем с настоящего имени и возраста, - Деймос не был любителем алкоголя, но сейчас чувствовал, что ему была необходима как минимум одна бутылка крепкого вина, чтобы заглушить пустоту на месте которой раньше было что-то, наверное излишне завышенные ожидания и желание счастья. - Думаю, это я могу тебе раскрыть, - Рейджи прищурила глаза. - Ни Рейджи, ни Оренджи не являются именем, которым назвала меня мать при рождении. Признаться, я и сам его сейчас не вспомню, это было давно и недостаточно долго, чтобы у меня остался четкий отпечаток, - она сделала паузу, будто пытаясь оформить свои мысли в словесную оболочку. - Имя это маска, то как тебя могут опознать люди помимо твоей внешности. Я меняю внешность и для каждой новой маски есть имя. Их были тысячи и тысячи. Я могу назвать тебе их всех, но ни одно из них не будет настоящим. Такой ответ сложно было назвать удовлетворяющим любопытство, и Рейджи это почувствовала. - Но мне нравится та маска, которой ты меня называешь. "Рейджи" - словно рык и жужжание. Намного лучше Люка, который похож на хлюпанье, или Винги, со звуком оборвавшейся струны. Реджинальд, вот полновесная версия или Реджина, которая чуть хуже. Деймосу рассуждения о звуках казались чудными, но странно умиротворяющими. В конце концов, ожидать истины от того, кто словно олицетворял изменчивость, было слишком. - Теперь о возрасте. Это тоже достаточно расплывчатая тема. Я родился в том месте, где не была принята та система, которой меряют время здесь. Возможно, там вообще его не замечали. Я не знаю, какой это был год, те воспоминания и так слишком контрастно оглушающие и при этом расплывчатые. Скорее образы и рефлексы чем четкая информация. Например, я помню запах матери, горький и соленый, но лица и голоса не вспомню при всем желании. Тот момент, который я могу четко вспомнить и при этом знаю дату, был двести восемьдесят три года и десять дней назад. Но учитывай, что по моим ощущениям мне на тот момент было не меньше двенадцати лет. - Значит, тебе двести девяносто пять лет? - Деймос чувствовал, что, по идее, должен удивится, но, кажется, он уже был готов ко всему, когда задал эти вопросы. - Да, примерно столько, плюс-минус пару десятков лет, - Рейджи кивнула. - Получается, тогда, когда мы встретились, в моем прошлом, ты был далеко не ребенком. - Это не вполне верно. Биологически я был самым настоящим ребенком, а это накладывает отпечатки и на разум. Маска была бы неполной, если бы я не умел в нее вживаться. - Все равно это было враньем, - Деймос почувствовал прежнюю горечь. – Зачем ты была там в тот момент? Рейджи внимательно посмотрела на него и неожиданно, но плавно передвинулась ближе и положила ладони Деймосу на колени. В мгновение с девушкой произошли изменения, которые он не смог уловить зрением. У его ног сидел маленький красноволосый мальчик, прямиком из прошлого. Взгляд мальчишки был наполнен какими-то непонятными чувствами, которые мечник не мог расшифровать. - Я помню красивого мальчика. Очень храброго и очень доброго. Который заботился обо мне, защищал от насмешек и подначек старших. Он был первым человеком, которому я мог полностью и безоговорочно доверять. Точнее не я – Рейджи. Меня тот мальчишка не стал бы защищать, - голос Рейджи дрогнул. От этих искренних слов перехватило дыхание, горло сжало болезным спазмом. Но Деймосу удалось справиться с непрошенными эмоциями, задавив их на корню. - Что ты делал в армии Заркса? – предельно холодно повторил основной мучивший его вопрос Деймос. Он смотрел прямо в темно-вишневые глаза, и только сейчас ему удалось расшифровать эмоции: сожаление и смирение. - Шпион, - слово с глухим шипением вырвалось из рта будто было ядовитой змеей. - Ты сдавал информацию, ты… ты! Обвинения в смерти всех, кто был ему дорог, в его нынешнем положении, во всех страданиях, что ему пришлось пережить, вырывались из него нескончаемым потоком ярости. Деймос ничего не видел перед собой из-за красной пелены ярости, только чувствовал руками пульсацию крови в крепко сдавленной тонкой шейке. С трудом осознав, что делает, он отшатнулся и выпустил горло мальчишки которого в ярости душил придавив к полу. Кровь жгла вены Деймоса, а дыхание из ободранного криками горла было хриплым. Мальчик судорожно закашлялся, будто пытался выкашлять легкие, а из крепко зажмуренных глаз по щекам текли крупные слезы. - Зачем остановился? - Деймосу едва удалось разобрать слова, таким сиплым был голос Рейджи. – Ты мог задушить меня, заставить отключится. Бить, вымещая злость. Я бы все это принял… - Ты ребенок. Я не могу. - Дело во внешности? О, боги, - мальчик издал странный каркающий звук, который только в больной фантазии можно было сравнить со смехом. – Ты еще не понял, что внешность лишь маска? Ты ненавидишь того, кто за ней, он предал тебя, он виноват во всем. Так бей его, уничтожай! Это тело слабое, возможно тебе удастся… В больших детских глазах со слипшимися от слез ресницами был какое-то фанатичное желание смерти и искупления. Оно пугало. - Тогда сними эти чертовы маски! Я хочу понять, ЧТО ты такое?! - гнев все еще наполнял все существо Деймоса до краев. Он не разрывал зрительный контакт, будто глаза во всей внешности были самыми правдивыми. - Хорошо, я покажу. Я смогу вспомнить, - на удивление мягко сказал мальчик, будто отпустив что-то, что его давило. Вздох, пара ударов сердца и под Деймосом, покорно лежит не маленький мальчик, а скорее существо. - Что… - глаза мечника расширились, а руки безвольно опустились по бокам. Существо определенно было человеком, но таких людей Деймосу видеть не доводилось. Тонкокостное и болезненно худое тело, неестественно большие глаза на пол лица абсолютно черные без признаков белков, но с красной точкой зрачка. Волосы его были такими же белыми, как и кожа, но каждый сантиметр поверхности тела, даже лицо, был покрыт красно-фиолетовыми узорами выжженных символов. - Рад вновь познакомиться, - горько произнес Рейджи. – Как видишь, я редкостный уродец. А теперь давай продолжим с места на котором остановились. Думаю, прервать жизнь столь жалкого создания будет несложно. Он взял ладони Деймоса и положил себе шею. Мечник ощущал рельеф шрамов под своими руками на шее и их же на ладонях, которые настойчиво требовали прервать жизнь. - Нет! – выкрикнул Деймос стряхивая руки и отдергиваясь. - Понимаю, что тебе противно меня касаться. Но ты сам хотел увидеть мое настоящее лицо. Деймос ощущал что вся ярость испарилась, а обида залегла глубоко. Вновь перегорел от шока и недавней бури эмоций. Он сполз с тонкого тела и лег рядом на пол, глядя на высокий нейтрально белый потолок. - Я родился где-то на островах. Дело было давно и, можно сказать, племя было почти диким, - начал рассказ Рейджи. Голос его был отстранено-бесстрастный. – Сам понимаешь, что для смуглокожих, темноволосых и светлоглазых жителей я был нетипичным ребенком. Белый, дохлый, с жуткими глазами. Мать попыталась меня убить, как только увидела, но старейшины ее остановили от величайшего греха - детоубийства. Они считали, что во мне живет зло, хотя во мне ничего не было кроме страха и непонимания, что я такое, и почему все так меня ненавидят. Каждый день из меня пытались изгнать это зло, выжигали мистические знаки на моей коже, обкуривали травами, морили голодом, пускали «дурную кровь». Все стало хуже, когда у племени начались трудные времена из-за постоянных штормов и плохого улова. Все решили, что я наслал проклятие. Деймос живо представил маленького хрупкого мальчика, которого все травили и мучили за его непохожесть на остальных. История выглядела вполне реальной. - Больше всех ненавидела меня собственная мать. Из-за меня ее считали изгоем, падшей, спутавшейся со злом и понесшей от демона, женщиной. Жених отказался от нее, а я лишь добавлял забот. Так что новость о том, что я наслал проклятие, стала для нее подарком, развязала ей и всем остальным, кто хотел моей смерти, руки. Она лично оттащила меня на площадь, где была вырыта глубокая яма, в которую сбрасывали отходы и тех, кто как-то провинился перед племенем. Меня часто сбрасывали туда, и поэтому я не заподозрил ничего необычного - очередное наказание. Когда меня облили маслом и сбросили зажженный факел, я был не готов к тому что меня собираются убить. Боль была немыслимая, но именно в тот момент я почувствовал в себе ту силу, которая была от Оренджи. Я услышал его ласковый баюкающий голос, и я отдался в его волю. Помню, он убил всех в поселении, всего их было человек тридцать. Скинул всех в ту глубокую яму, даже детей и стариков и оставил гореть. Мне не было жаль, не было и страха от их жутких криков, я был убаюкан в его тепле и уверенности. Следующие долгие годы он каждое мгновенье был со мной, научил выживать, отдал свою силу, знания и заснул глубоко во мне. На тот момент я выглядел на двенадцать лет. Я убил одного из моряков, взял его личину и таким образом добрался до старой Империи, которая стала моим вторым домом. Я помню много людей, разные времена. Были хорошие, были и плохие… Голос его стал совсем тихим. Деймос не перебивал рассказ, а живое воображение рисовало ему яркие и дикие картины. Прошлые времена, давние события. Сколько всего довелось увидеть этому человеку. - В последнюю сотню лет, я приобрел славу как Безликий, мастер убийств и шпионажа. И во время войны с Зарксом решил принять государственный заказ и побыть крысой в стане врага. Я омертвел внутри, мне было все равно. Плевать на разногласия смертных, но новые задания - это было, то что заставляло меня хотя бы частично чувствовать вкус жизни. Для дела я стал маленьким мальчиком, сиротой, каких немало во время войны. Такому крохе ничего не стоит прошмыгнуть, где нужно, услышать и передать информацию. Все изменилось, когда я познакомился с тобой. В тебе было что-то неуловимо притягательное, отличающее от других. Драконы это чувствовали. Даже Оренджи это чувствовал и проснувшись сказал оберегать тебя. Я перестал докладывать Империи о планах Заркса, понимая, что они готовят что-то крупное. Но было поздно, их план уже вступил в финальную фазу, которая завершилась адом на Рейнской пустоши. Я не смог уберечь тебя. Думал, что ты погиб, это было невыносимо. Рейджи подозрительно замолк. Деймос повернулся в его сторону, и наткнулся на жуткий взгляд черных с красными всполохами глаз. При всей жути от него сложно было оторваться, будто тебя засасывает в два непроглядных омута. Рейджи вздрогнул и закрыл глаза пробормотав: «Прости, забыл какие они страшные». - Что было после? - спроси Деймос, желая узнать конец истории. К счастью, контроллер лишь слегка нагрелся и боль была вполне терпимой. - С тех пор я старался как можно реже бывать в Империи, а особенно в ее столице. Путешествовал, пытаясь восстановить разрушенное тобой безразличие, - его тонкие покрытые рубцами губы растянулись в невеселой улыбке. – Теперь ты понимаешь, почему я был весьма рад тебя увидеть. Я завишу от тебя, ты необходим. Деймос внимательно вглядывался в странное большеглазое тонкое лицо. Даже с открытыми жуткими глазами Рейджи не казался отталкивающим и страшным. Скорее истощенным и уязвимым. - Ты пытался спасти меня? - Деймосу хотелось верить в слова Рейджи. - Да. И я могу попытаться исправить то, к чему привели мои ошибки. Я сниму с тебя эту штуку. Но не прямо сейчас, это может быть опасно, для твоего разума. Поэтому лучше это делать в присутствии Ирея Марвела. - Когда? Деймосу было сложно скрыть нетерпение в голосе. Он слишком долго этого ждал! - Сегодня вечером.