Скорее всего, его так научили в школе. Самое главное — сила воли
Помни, главное — сила воли. Остальное на вкус ©
Площадка представляла собой огромный загон с открытым голубым небом и рисунками полей и деревьев на стенах. Зеленые ворота открылись, и в игровой зал ввалилось около пятисот голов отборных неудачников. Люди взбудоражено галдели, разговаривали между собой, из-за чего площадка стала напоминать один большой улей. Обсуждения спровоцировал холм в центре комнаты. Игроки осматривались, гадали насчет будущей игры, пытаясь придумать применение возвышенности. — Прием-прием, ау, — из динамиков раздался вкрадчивый женский голос с еле различимым акцентом. Помехи прервали вещание. Противный громкий шум, проникая через ушную улитку, доставал до мозга и костей. Солдаты и участники беспомощно, почти синхронно, схватились за головы. — Ой! Простите, никак не разберусь с технологиями…! А это что за кнопочка? Динамики тихо зашелестели. Сон Ги-Хун, разжав больно пульсирующие уши, растерянно переглянулся с каким-то незнакомым мужчиной. Тот усмехнулся и озвучил общую мысль: — Да они издеваются! — Кхм, доброе утро! Простите еще раз, не удержалась, хи-хи, — продолжил голос, — Я рада приветствовать всех вас! Чтобы все игроки находились в равных условиях, и никто не смог мухлевать, руководство приняло решение познакомить вас с играми, в которые играют русские школьники. На лицах участников появились смешки и улыбочки. Они что, в самом деле, будут играть в зарубежные игры для детей? — Первая игра называется «Царь горы». Правила ее очень просты. Вам дается пять минут, чтобы залезть на гору и удержаться на ней. Тех, кто этого сделать не сможет, по истечению времени… их расстреляют нахуй. Улыбки спали. Теперь на лицах людей застыла маска недоумения. — Госпожа, вы не ошиблись? — подал голос, не то ли самый смелый, не то ли самый наглый участник. — Нет, все верно. У меня на листочке записано «расстрелять нахуй». Удачи, верю в каждого из вас! — Что?! Это нарушение прав человека! — в негодовании заорал другой игрок, — Вы думаете, что мы животные?! Я отказываюсь в это играть, отказываюсь! — Бог мне свидетель, он отказался, — сокрушенно произнес женский голос, — Игрок сто восемнадцать выбыл. Мальчики, вы знаете, что делать. Автоматная очередь разрядила паузу. Мужчина рефлекторно протянул руку к прострелянной груди и упал замертво. Площадку заполонил отчаянный крик. Электронные часы принялись отсчитывать минуты. Люди в панике бросились врассыпную, поделившись на два огромных стада: одни бежали на холм, другие — к воротам. Никто не церемонился с отстающими и упавшими. Бежали в безумстве, размозжая чужие черепа и дробя кости давкой. Выкалывали друг другу локтями глаза и бились об холодное железо ворот, как рыбы о стенки аквариума. Ги-Хун остался одним из немногих, чей инстинкт самосохранения приказал застыть на месте, и, кого случайно не раздавила лавина свихнувшихся от ужаса и вида крови участников. Он смотрел на мир дикими глазами, еще не до конца, но смутно понимая, что происходит что-то чудовищное. Сердце билось в груди как у загнанного кролика. На лбу выступила испарина. Мужчина не знал, что делать дальше, не имел ни малейшего понятия, куда идти и как заставить себя хотя бы пошевелиться. Кто-то крепко сжал за плечо: — Ги-Хун, ты должен послушать меня. Рядом стоял Сан-Ву. Взволнованный, бледный, но по-прежнему хладнокровно рассудительный и уверенный в себе. — Если ты хочешь выжить, тебе нужно лезть на гору. Стать ее царем, понимаешь? Слишком высоко не карабкайся, если тебя скинут, пока летишь вниз, свернешь шею. Попробуй удержаться на середине. Ги-Хун не успел ничего ответить. Сан-Ву ушел. Но теперь игрок под номером четыреста пятьдесят шесть почувствовал, как к нему возвращается контроль над телом. Холм горой назвать можно было с очень большой натяжкой. Так, строительная насыпь. Пятьсот человек на ней по злому умыслу уместиться никак не могли. Максимум две третьих, если всем скомпоноваться, как следует, и частично навалиться друг на друга. Рыхлая земля разъезжалась под ногами. Испытание оказалась не таким простым, как выглядело. Да черт! Оно изначально таким не казалось! Когда дикторша любезно обещала расстрелять, ежу стало понятно, что грядет какая-то хуйня. Несмотря на то, что часть игроков не уяснила смысл мероприятия и яростно бомбила двери, на горку нереально было втиснуться. Новоиспеченные царьки скидывали всех, кто на них пер, конечно, больше от страха и безысходности, чем от злобы. Народ толкался, как селедки в бочке. Ги-Хуну ценой нескольких ударов ногами по рандомным людям удалось выкроить себе уголочек земли в конце холма между пожилой барышней и мужчиной. За минуту до конца общего безобразия голос из динамиков решил напомнить: — Два раза обедня не служит, но ладно. Повторяю для дебилов, все на гору! Рубиловка достигла кульминации. Люди, которые бросались на ворота, отойдя от первой эмоциональной реакции и недолго поразмыслив, рванули атаковать холм. Однако гора, как и Москва, не резиновая. Почуяв, что все уже давно схвачено, игроки принялись стаскивать тех, кто непрочно держался. В соседи к Ги-Хуну неожиданно затесался какой-то игрок. Пожилая барышня куда-то исчезла. Незнакомая девка, как обезьяна, полезла прямо по четыреста пятидесятому наверх. Вдруг Ги-Хуна схватили за ноги сразу несколько участников и потащили на себя. — Пустите козлы! — в исступлении заверещал мужчина, пытаясь отбиться. Тщетно. Его стаскивали. Таймер заканчивал отсчет. 10…9…8… Ногти до крови впивались в землю. 7…6…5… Ги-Хуна кто-то повыше схватил и подтянул за шкирку. Силы выровнялись. Четыреста пятьдесят шестой лягнул одного из обидчиков по роже и полез наверх. 4…3…2… Доброжелательный турок, как мог, помог Ги-Хуну устроиться рядом с ним. 1…0. Заработали автоматы. Люди падали от пуль, подобно тряпичным куклам. Ги-Хун плотнее вцепился в своего спасителя. Он был на горе.***
На экране отображались солдаты, укладывающие трупы в гробики. Учительница из России, перечислив всё номера, отправившиеся в мир иной, выключила кнопку звука. Лариса Александровна поправила маску матрёшки, которая заканчивалась над её ртом, и взяла в руки стакан виски со льдом. — Потрясающе! Просто потрясающе! — восклицал собеседник в маске золотой филина, устроившийся на соседнем стуле перед арматурой с видео- и аудио- записью. Пусть личность человека оставалась строго засекречена, Лариса Александровна всё же могла признать по естественно опущенным плечам и морщинистым рукам в ней человека преклонного возраста. — Скажите, в этой игре выигрывают только сильные и ловкие? Или есть тайная стратегия победы? Женщина неловко пожалась на стуле и поправила браслет-цепочку на запястье. Секундная заминка. Лариса Александровна широко улыбнулась и устремила взгляд прямо в вырезы глаз пожилого мужчины, хотя из-за маски тот не мог увидеть этого: — Не то и не другое, в этой игре побеждают самые настырные и упрямые. На горке можно огрести самому, но завалить товарища — это дело принципа. Понимаете, о чем я?