Ожидая ночь

      Мало кто понимал Лайю — то, почему она вдруг уехала в замок и осталась там жить. История была странная, но Бёрнелл и не собиралась никому ничего объяснять. Да, она отправилась работать над необыкновенным заказом — и одним из требований оказалось жить в замке. Плюс к тому — она не могла видеть заказчика при свете дня, только ночью. Сначала Лайя испугалась, но любопытство пересилило — и в первую ночь она с интересом расспрашивала о том, откуда у заказчика такие редкие произведения искусства.       Сандра била тревогу, заявляя, что Лайя связалась с каким-то ненормальным преступником со странными предпочтениями. И Лайю часто одолевали сомнения, но заказчик хорошо ей платил за ежедневную работу, а ещё… Они отлично общались. И Лайя не желала расставаться перед рассветом — зачем вечные ограничения? Ей раз за разом хотелось увидеть лицо возлюбленного, но он был страшно против.       Из-за вопросов друзей Лайя всё больше сомневалась в принятом решении — а вдруг это и правда маньяк? Как он вообще выглядит? Неужели она и правда слишком глупая, раз так просто доверилась ему?       В одну ночь Лайя всё-таки решилась на отчаянный поступок — взглянуть на него. Даже не придётся включать свет, всего лишь зажечь фонарик на телефоне. Бёрнелл долго ждала таинственного заказчика — сердце учащённо билось, дыхание перехватывало, а лоб весь взмок. Лайя то и дело вытирала потные руки о подол платья, стараясь успокоиться, но страх сковывал движения и вынуждал замирать, в ожидании знакомых шагов.       Когда в коридоре послышалось движение, Лайя схватила рядом лежащий на тумбочке телефон. Пара нажатий кнопок — и фонарик будет включён. Она могла бы встать и включить свет, но велика вероятность, что так заказчик быстро покинет комнату и она не успеет даже мельком на него взглянуть.       — Здравствуй, — мягкий шёпот донёсся совсем рядом, и Лайя вздрогнула. Порой ей казалось, что это призрак, а не человек. Все подозрения лишь усугубляли тревогу и лишали сна.       — Как сегодня поработала? Всё в порядке? — дежурно спросил, и у Лайи пересохло в горле. Палец застыл на кнопке включения телефона.       — Да. Еда была очень вкусная. На днях завершу первое полотно, — отчиталась она, уже зная, что он спросит дальше. — Послушай… Ты же смотришь картину при свете дня. Но почему не показываешься мне?       — Мы же договорились в самом начале, и ты на это согласилась, — резко ответил он. — Понимаю, женское любопытство, но… Тебе незачем видеть меня.       Лайя вспомнила, как незнакомец подошёл к ней в отеле и предложил необычную работу. Это было пугающе, но также и интересно.       — А я хочу. А ещё желаю знать, как тебя зовут, — дрожащим голосом призналась она.       — Это совершенно незачем.       Лайя тяжело сглотнула. Как было признаться, что она, кажется, испытывает что-то большее к нему? Это ему казалось, что она просто работает на него и просто отчитывается ему ночью. Но она уже влюбилась в него и желала видеть и касаться.       Бёрнелл наконец решилась на отчаянный шаг, понимая, что заказчик точно не согласится открыться. Наверное, стесняется. Но, если даже он урод — внешность и не так уж ей важна.       Лайя включила телефон и резко нажала на фонарик. Направила его на собеседника и ужаснулась — серая кожа, клыки, хищный вид, от которого сердце замирало. Но почему же он звучал совсем не как монстр?!       Телефон выпал у Лайи из рук, и свет погас.       — Тебе это было так нужно?! — прорычал он и удалился.       Лайя боялась, что он вдруг накинется на неё, но в глубине душе понимала — он так не поступит. Следующей ночью Бёрнелл снова ждала его, на этот раз и не собираясь подсвечивать лицо. Она просто хотела поговорить и разобраться. Слова подруги теперь не были совсем уж бредом, однако он не преступник. Он монстр.       И она почему-то до сих пор остаётся в его замке, хотя могла попытаться сбежать. Виной тому — возникшие чувства, а ещё желание добраться до правды. Может, его прокляли?       Однако он не пришёл в следующий раз, и Лайя ощутила томящую тоску. Затем всё повторилось. Бёрнелл отложила реставрацию, не в силах продолжать. Он больше ей не являлся. Теперь она имела дело лишь с его заместителем, которого и повстречала в отеле.       Одной ночью Лайя оставила записку, в надежде, что он когда-либо прочитает.       «Прости, что так вышло. Видишь, я не сбежала. Ты стал мне дорог».       Однако никакого ответа не последовало, и девушка медленно погибала, не в силах вернуться домой. Ей слишком нужна была правда. Лайя порвала общение с родными, чтобы они не расстраивали её расспросами.       Лайя покорно ждала каждую ночь и постоянно корила себя за оплошность. А он словно наказал её за излишнее любопытство.